----------------------------------------------------------------------------
Перевод Е. Нестеровой
Артур Конан Дойл известный и неизвестный
Перстень Тота. Сборник рассказов. М., СП "Квадрат", 1992.
OCR Бычков М.Н. mailto:[email protected]
----------------------------------------------------------------------------
_Эта женщина обладала даром медиума. Вот что она записала однажды_.
Некоторые события, которые произошли в тот вечер, я помню очень
отчетливо; другие похожи на туманный, прерванный сон. Вот почему трудно
рассказать связно всю историю. Я не имею ни малейшего представления, что
заставило меня тогда отправиться в Лондон и почему я вернулся так поздно.
Все мои поездки в Лондон как бы слились в одну. Но, начиная с той минуты,
когда я вышел из поезда на маленькой станции, я помню все чрезвычайно ясно.
Мне кажется, я могу пережить все заново - каждое мгновенье.
Хорошо помню, как шел по платформе и смотрел на освещенные часы в конце
перрона; на них было половина двенадцатого. Помню, как прикидывал, успею ли
до полуночи добраться домой. Помню большой автомобиль с сияющими фарами,
сверкающий полированной медью. Он поджидал меня у станции. Это был мой
новенький Тобур", в тридцать лошадиных сил. Его как раз доставили в тот
день. Помню, я спросил моего шофера Перкинса, как машина, и он ответил:
"Отлично!"
- Я поведу сам, - сказал я, забираясь на сиденье водителя.
- Тут передача работает по-другому, - ответил он. - Может, лучше мне
сесть за руль?
- Нет, мне хочется испытать ее, - настаивал я. И вот мы тронулись. До
дома было пять миль.
Мой старый автомобиль имел обычный переключатель скорости, вделанный в
углубление на панели. В новом автомобиле, чтобы увеличить скорость, нужно
было нажать на рычаг, расположенный на специальном щите. Научиться этому
было не трудно, и вскоре я был уверен, что все понял. Конечно, глупо
начинать осваивать новую машину в темноте, но ведь мы нередко совершаем
глупости и далеко не всегда расплачиваемся за них сполна. Все шло хорошо до
Клейстон Хилл. Это один из самых неприятных холмов в Англии, длиной полторы
мили, с тремя крутыми поворотами. Мой гараж расположен у самого подножья, а
ворота выходят на Лондонское шоссе.
Едва мы миновали выступ этого холма, где самый крутой подъем, как
начались неприятности. Я вел на предельной скорости и хотел сбросить газ, но
переключатель вдруг заклинило между двумя скоростями. Я вынужден был опять
прибавить газу. Мы мчались на бешеной скорости. Я рванул тормоза - один за
другим они отказали. Это было еще полбеды: у меня оставался боковой тормоз.
Но когда я всем телом навалился на него, так, что лязгнула педаль, а
результата не последовало, я покрылся холодным потом. В это время мы мчались
вниз по склону. Ослепительно горели фары, и мне удалось проскочить первый
поворот. Затем миновали и второй, хотя чуть не угодили в кювет. Оставалась
всего миля по прямой и один поворот внизу, а там - ворота гаража. Если я
смогу проскочить в это убежище все в порядке: дорога к дому шла вверх, и
машина сама остановится.
Перкинс вел себя безупречно; я хочу, чтобы об этом знали. Он был начеку
и сохранял хладнокровие. Вначале я думал, не стоит ли круто повернуть и
въехать на насыпь, но он как будто прочел мои мысли.
- Я бы не делал этого, сэр, - сказал он. - На такой скорости машина
перевернется и придавит нас.
Конечно, Перкинс был прав. Он дотянулся до выключателя и повернул его.
Машина шла теперь свободно. Но мы продолжали мчаться на бешеной скорости. Он
схватился за руль. "Я поведу, - крикнул он. - Прыгайте, не упускайте шанс.
Нам не одолеть этот поворот. Лучше прыгайте, сэр".
- Нет, - ответил я. - Я буду держаться до конца. Прыгай, если хочешь,
Перкинс.
- Я останусь с вами, - прокричал он.
Если бы это был мой старый автомобиль, я бы резко нажал назад
переключатель скорости и посмотрел бы, что будет. Думаю, это сбило бы
скорость или в моторе что-нибудь сломалось. По крайней мере, это был шанс.
Но сейчас я был беспомощен. Перкинс пытался подползти и помочь мне, но что
сделаешь на такой скорости! Колеса свистели, огромный корпус машины скрипел
и стонал от напряжения. Но фары ослепительно сияли, и машиной можно было
управлять с точностью до дюйма. Помню, я подумал, какое страшное и в то же
время волшебное зрелище мы представляем. Узкая дорога, и по ней мчится
огромная, ревущая золотистая смерть...
Мы сделали поворот. Одно колесо поднялось над насыпью почти на три
фута. Я думал, все кончено. Но, покачавшись мгновение, машина выпрямилась и
помчалась дальше. Это был третий, последний поворот. Оставались ворота
гаража. Они были уже перед нами, но, к счастью, чуть сбоку. Ворота
находились около двадцати ярдов влево от шоссе, по которому мы ехали.
Возможно, мне бы удалось проскочить, но, наверное, когда мы ехали по насыпи,
рулевой механизм получил удар, и руль теперь поворачивался с трудом. Мы
вынеслись на узкую дорожку. Слева я увидел раскрытую дверь гаража. Я изо
всех сил крутанул руль. Мы с Перкинсом свалились друг на друга. В следующее
мгновение, со скоростью пятьдесят миль в час, правое колесо ударилось что
есть силы о ворота гаража. Раздался сильный треск. Я почувствовал, что лечу
по воздуху, а потом... О, что было потом!
Когда сознание вернулось ко мне, я лежал среди каких-то кустов, в тени
могучих дубов. Возле меня стоял человек. Вначале я подумал, что это Перкинс,
но, взглянув снова, увидел, что это Стэнли - юноша, с которым я дружил,
когда учился в колледже. Я всегда чувствовал к нему искреннюю привязанность.
Для меня в личности Стэнли было всегда что-то особенно приятное, и я
гордился, что он симпатизировал мне. Я удивился, увидев его здесь, но я был
как во сне, кружилась голова, я дрожал и воспринимал все, как должное, ни о
чем не спрашивая.
- Ну и врезались! - воскликнул я. - Боже мой, как мы врезались!
Он кивнул, и даже в темноте я увидел его мягкую, задумчивую улыбку. Так
мог улыбаться только Стэнли.
Я не мог пошевелиться. Сказать честно, у меня и не было ни малейшего
желания двигаться.
Но чувства мои были удивительно обострены. При свете движущихся фонарей
я увидел останки автомобиля.
Я заметил кучку людей и услышал приглушенные голоса. Там стояли
садовник с женой и еще один или два человека. Они не обращали на меня
никакого внимания и суетились вокруг машины. Внезапно я услышал чей-то стон.
- Его придавило. Поднимайте осторожно! - закричал кто-то.
- Ничего, это только нога, - ответил другой голос, и я узнал Перкинса.
- А где хозяин?
- Я здесь! - воскликнул я, но, похоже, меня никто не услышал. Все
склонились над кем-то, лежащим перед машиной.
Стэнли дотронулся до моего плеча, и это прикосновение было удивительно
успокаивающим. Мне стало легко, и, несмотря на все, что случилось, я
почувствовал себя совершенно счастливым.
- Ну как, ничего не болит?
- Ничего, - ответил я.
- Это всегда так, - кивнул он.
И вдруг меня охватило изумление. Стэнли! Стэнли! Но ведь Стэнли умер от
брюшного тифа в Блюмфонтэне во время бурской войны! Это совершенно точно!
- Стэнли! - закричал я, и слова, казалось, застряли у меня в горле. -
Стэнли, но ты ведь умер!
Он посмотрел на меня с той же знакомой мягкой улыбкой.
- И ты тоже, - ответил он.
Популярность: 2, Last-modified: Mon, 05 Jan 2004 19:45:27 GmT