М&М

[ Article crossposted from fido7.donbass.ottyag ]
[ Author was MeteO ([email protected]) ]
[ Posted on Sat, 13 Jan 96 14:00:00 +0300 ]

Итак. Неминуемая гибель ждет меня, если приведенный ниже труд не будет
кончен, злой ворог потирает в упоении руки... ну что ж, придется...

Programmer-ы это демоверсия человека с
отключенной плодилкой и размножалкой.

* Содержание *

Глава 1 Hackish, или с чего все началось
Глава 2 А мы желаем особачиться!
Глава 3 Приз зрительских симпатий
Глава 4 Фонтан, или немецкие захватчики
Глава 5 Игры Острой боли
Глава 6 Американец
Глава 7 Двое
Глава 8 Ленок

Глава I

Hackish, или с чего все началось.

- Слушай, Макс, пошли на Невский, там народу больше...
- Миха! Сейчас белые ночи, пидростки выпускной вечер справляют, на мосты
смотрят, их на набережной искать надо...
- Ну, хорошо. Уговорил...

Две хмурых личности, один повыше, другой в очках размеренным шагом
двинулись вдоль обширной набережной. Начало лета выдалось довольно
холодным, с залива дул промозглый ветер.

- Миха... А давай некий секретный язык изобретем, чтоб нас пиляди не
понимали, что-то типа Connect, Busy, HangUp... а?
- Гы! А по-моему, мы им и так пользуемся, только названия не придумали
- ?? Тогда надо срочно его как-то обозвать
- Ага, по-хакерски.
- Нехай будет Hackish? Ы?!
- О... Carrier Detected...
- Где?! А? Это? Это 2... Страшна и ужасна как моя безгрешная жизнь ;)

Девушка, шедшая немного впереди, среагировала на шум, оглянулась назад,
обвела взглядом окрестности, и, узрев две неприглядные тени, волочащиеся за
ее спиной, вдруг резко ускорила шаг и скрылась в предрассветной дымке. У
мальчишек существовала особая двенадцатибалльная система оценки красоты
девушек и поэтому Миха пристально оглядев ее со стороны кормы и
содрогнувшись от объемности форм, промолвил:

- Ну, я бы сказал четыре...
- Миха, тебя к тряпкам надо сводить... У тебя вкуса никакого нет.

Представителям различных институтов и техникумов причислялись специальные
идентификаторы, так ученицам текстильных училищ давалось гордое имя
"тряпки", холодильной промышленности - "пингвины", а еще существовали
"целки", "дуболомы" и, наконец, самые сладкие "таблетки".

- Carrier Lost. Связь потеряна. Где обещанные пидростки?
- Не знаю, давай дальше пойдем....

Началась не первая и не последняя ночь поисков личной жизни. Сколько их еще
будет впереди, ведь лето только начиналось..

Глава II

А мы желаем особачиться!

- Миха! Оглядим Горьковскую?
- А чего мы там забыли? Там ничего интересного нет....
- А сексуальные сосиски? Я есть хочу... Давай, бери пива и пошли...
- Ну ладно, две Балтики 4-х дайте пожалуйста... А открыть можно?..
Спасибо...

Две описанных ранее личности не спеша прихлебывая пиво, направились от
"Петроградской" в сторону исторического центра города. Трудности пути
сглаживала непринужденная беседа о женщинах и жизни, периодически срываясь
на программерство и электронную почту. Макс подбегал к каждому телефонному
автомату и набирал магический номер 556-7792, по которому теоретически
должна была работать станция электронной почты Макса. Если в трубке
раздавался щелчок, он чрезвычайно возбуждался, подпрыгивал и орал во все
горло: "АААААА!! ОНО существует!!!" На Горьковской они удрученно
потоптались на том месте, где ранее удовлетворяя желание, продавали "Hot
Dogs". Макс, сделав умное лицо, сказал:

- Грустно, но мы все-таки сможем оплодотвориться, я тут недалеко еще одно
место знаю...

Там где он знал, а именно в пределах прямой видимости от места, где раньше
ососисивали особыми остросексуальными сосисками, которые по легендам
повышали потенцию и увеличивали приставаемость к женщинам, горел свет,
толпился в количестве одного человека народ и играла нечто космическое
"Еропа++".

- У нас есть что-то - мечта ососиситься! - на блюдечко, сопровождая желание,
легла красивая купюра
- ?? - хмыкнула девушка-продавщица, похожая в своем полупередничке на
представительницу инопланетной цивилизации
- Ну особачиться!....
- ???? |-I - похоже для разговора с ней необходим был переводчик
- Ма-а-акс, тут интеллект не тот, не поймут...
- Миха, отвяжись! Так у вас можно две собаки купить?
- Мы собаками не торгуем...
- Ну вот же, у вас написано: Горячие Собаки...
- ???
Сзади пробился мужичонка, сунул мятую бумажку поверх положенной красивой и
буркнул: - Один Пжлст.... После чего был одарен самым настоящим, еще
дымящимся Hot Dog-ом, с кетчупом и горчицей. Лица двух страдальцев
вытянулись...
- Макс, нас тут не понимают, вероятно и не поймут в будущем.
- Так вы нас особачите????
- Мы не особачиваем, вы нормально попросите...
- Макс, ну видишь, у нее IQ<1, исчезаем с этого горизонта, только время
зря теряем.
Встреча двух цивилизаций так и не состоялась, и призрачный Шаттл надежды,
так и не получив необходимую дозу сосисок, медленно и печально рухнул в
холодные воды Финского залива и вскорости водоросли и полипы облепили его
металлическое тело.
- Да... Еще поищем?
Но больше сосисок на Горьковской не оказалось, пришлось взять еще по джину
с тоником и возвращаться обратно...

Глава III

Приз зрительских симпатий

- Ммалчик-и... А ккак .. мне доехать до улицы Газа?? Из белой "Нивы"
высунулась девушка, лет 25-ти, густо намазанная, как будто все индейцы
северной Пальмиры готовились к войне против колонизаторов, кооперативных
ларьков и лично против мэра А.А. Собчака, вдобавок она была явно пьяна...

- Мих, пошлемся нафиг - начал зудеть Макс.
- Сейчас повернете направо, проедете до рельсов, там налево, а потом,
через два перекрестка - опять направо - с трудом вспоминались слова
предсмертной арии Ивана Сусанина.
- H-не понимаю, - с трудом сплетая буквы в слова промолвила она...
Пришлось повторить.
- Я не п-понимаю... C-сейчас налево... п-потом направо, и до рельсов?
- Миха, ну ее нафиг, это знакомство нам малоинтересно!
- Макс, скучно же просто так идти... У тебя ручка есть?
- Нет, нету... А! Вот, на, только она плохо пишет...
- Она вообще не пишет, может у тебя карандаш завалялся???!
- А может вы мне покажете?? Я вас потом подвезу... вам куда??
- Нам на Светлановский
- Нет, я туда дороги не знаю, я вас сюда обратно привезу
- Макс, поехали? Все равно делать нечего?
- Нафиг!

Минутная пауза колебаний и размышлений.
- Ладно, полезай...

Издав незабываемый скрип двигателя, белая Нива тронулась в путь...
Естественно, обратно их никто не отвез, только поблагодарили, и весь
обратный путь Макс клял и распинал Майка. Так они дошли до Черной речки. На
мосту, за их усталыми спинами раздался знакомый скрип...
- А-а-а-а! Миха! Смотри, это ОНА!!
- А говорила, что не поедет!
- Стой! Сука-падла... Эй... Смотри, свернула... Во, пошпарила!
- Угу... Гонки до Лисьего Носа и взад... Могла же подбросить...
- Ладно, Миха, в нашей жизни еще будут светлые дни, когда любая сявка
почтет за честь подвезти нас..

В планы дальнейшей прогулки входило посещение и торжественная минута
молчания у Мемориального Дома-Музея-Квартиры Тамары Васильевны Гончаренко.
Торжественную паузу скорби по прошедшей любви прервал приближающийся
знакомый скрип. Они переглянулись:
- Догоним? Вдруг остановится?
- Побежали...
Будто по мановению волшебной палочки, Нива проехала немного и встала.
- Здравствуйте. Извините, мне на Комендантский надо...
- Не узнали?
- А, это вы, мальчики? ( видимо, она восприняла их как навязчивый ночной
глюк) Д-давайте я вас до Пп-пионерскойй подвезу?
- Нет, нам туда не надо, нам на Светлановский..
- А вы не скажете, как мне на Пионерскую проехать?
- Это вам взад надо и направо...
- Спасибо..
Она закрыла дверь, неуклюже подала назад, потом, сообразив, переключила
передачу, грузно развернулась и, скрипя двигателем, исчезла в глубине
проспекта.
- Все, Миха, я учиняю приз зрительских симпатий... Если она еще раз
возле нас появится...
- Угу, булыжник в лобовое стекло...
- Точно. Ладно, пошли, почтовый час скоро, а у меня станция висит...

Они шли по Светлановскому проспекту и пинали строительную варежку. Падая,
она принимала самые разнообразные позы, что несколько скрадывало
монотонность пути. Сзади раздался знакомый скрип...... С победоносным
воплем "АААААА!!!" и тыча друг в друга пальцами, парни обернулись, но это
был старенький Москвич... Радостный вопль сменился стоном разочарования. В
тот день приз зрительских симпатий так не достался никому, а впрочем, идея
его учреждения так и не встретила должной поддержки у народа в это лето...

Глава IV

Фонтан, или немецкие захватчики

- Ми хочем купит у вас Пиесс.... Смущенное, и в то же время нагловатое
личико молодой немки было обращено к нам. В руках она держала пятисотенную
бумажку.
- Что?
- Пиесс.. Она сделала неопределенное движение пальцами..
- А-а-а-а... Зажигалку? Это?
- Ja, ja...
- Мих, отдай зажигалку сиротам..
- Я за 5 сотен не продаюсь, фашизм не пройдет!

Макс вырвал злосчастную зажигалку и отдал ее ошеломленной немке. Денег он
не взял, не смотря на ее благородные порывы, пояснив, что господин, у
которого была отнята зажигалка, с сегодняшней ночи начинает новую жизнь,
его душа прошла реинкарнацию, и теперь не нуждается в занюхивании сигарет,
окурков и бычков, и что веяния правильной жизни, вегетарианства и
"Гринписа" затронули и нашу страну.

- Может надо больше? Я не знайт..
- Нет, это подарок. It's a present... Present!... Oki?
- ??? Спасипо... - Немка примкнула к соотечественникам.
- Надо бы денег потребовать..
- Да ну, вот еще..
- Доллары гони, т-тварь!!
- Макс, догоним? А? Поглумимся?
- А смысел?
- Не век же на этой колонне сидеть...

Они поплелись за немцами... В самом живописном месте Зимнего, а именно в
кустах захватчики судорожно раскуривали косяк. Парни прошли дальше...
Дальше стояли двое милиционеров, причем явно напуганных, ибо час назад, в
темноте переулков, их приняли за девушек и Макс попытался ознакомиться с
ними, спросив "Девушки, скажите Вам никто не дарил самых настоящих майских
шмелей?"... А тем временем немцы стали лагерем у фонтана...

- Ты давно не резвился?
- Давно..
- Идем взад..

У фонтана Макс был облит. С ног до головы. Этого он так оставить не мог,
ибо кровь древних предков звала к отмщению. Как дети они плескались друг в
друга, бегая вокруг фонтана, под стоны и возмущенные вопли немецких
оккупантов. В конце концов немцы были посланы.. Вслед за ними была послана
парочка битников. В свою очередь, битники, осмотрев парочку новорожденных
водяных, тоже поспешили удалиться восвояси. Мокрые и запыхавшиеся, с
довольными физиономордиями, они окончательно распугали милиционеров и
работников разводного моста, сойдя с разведенного под 45 сооружения. Шел
второй час ночи...

Глава V

Игры Острой боли

Часть I

Интермедия

- Осмотрим Пердопавловку? - Макс прихлебнул Джин-тоника.
- Поздно уже, там Комендантский час.
- Насрать!

На пляже Петропавловки росли воздушные шарики и фанерные постройки. Где-то
на высоте плескалась авиационная защита города, поспешно выполненная в виде
реквизированного у военных дирижабля, на которой нетрезвой рукой какого-то
плотника или сантехника было выведена надпись "ИД?-94", которая по мнению
Михи и Макса была недоконченным известным предложением переместиться куда
следует.

- Макс, а давай шарики полопаем?
- Да потом, Миха. На обратном пути..
- Ну пошли вперед.. Мне вон тот дирижабль нравится...

Впереди оказалась злая охрана, под жесткое техно и завывания ветра
дегустирующая всякую дрянь типа Hershi. Охранник, убедившись, что они не
журналисты и не шпионы свободного государства Уругвай, однозначно показал
на выход. Полопать шарики под его чутким присмотром оказалось невозможно.
Дальше их нелицеприятно встретила парочка милиционеров, а потом, еще более
нелицеприятно - другая. И тогда родилась Идея:

- Мих, а не заглянуть ли нам на Кировский стадион?
- Макс, туда ведь часа три переться...
- Ну и что, я флаг хочу, террорист я или Чапаев?

При чем тут был герой Гражданской войны по прошествию времени установить не
удалось, хотя доподлинно известно что именно эта фраза повлияла на
произошедшие вскоре события.

- Ну хорошо, по дороге посмотрим...

Предложение устроить ночь сюрпризов и приключений было поддержано
большинством в количестве одного человека и не вызвало возражений у
другого.

По дороге было сначала милиционерно, а потом пустынно. В этой пустынности
желание сделать что-либо антисоциальное росло и пухло. В конце концов были
в прилегающей улочке найдены и использованы по назначению две
заградительных решетки с многозначительной надписью: "Проезд закрыт"..
издалека послышался рокот приближающейся машины...

- Миха! Едет!
- Давай спрячемся...

Спрятались. Машина остановилась. Звук открываемой дверцы, плевок, звук
закрываемой дверцы, шум удаляющейся восвояси машины...
- А-а-а!! Оно работает!! - Обоюдный вопль радости сотряс сонную улицу,
испугав и без того напуганных кошек. Они двинулись к своей цели - к
стадиону. Машины их больше не беспокоили.

Часть II

Кролики на грядке

- Мих, ну нафиг, давай напрямик...
- Ага. А там сторож этого трамвайного кольца и менты. Прыгаем через забор.

За забором, через который нехотя перебрался Макс, оставалось тихо. Вскоре
трамваи, мерно проплывающие слева, скрылись за рядом пристроек. Справа
появились грядки.

- Макс, да это же укроп!
- Угум-м-м. Рот Макса был уже занят.
- О! Петрушка! Ы! Рыдысзка!
- Где?
- Да вот, целая грядка...

Два питерских хакера, сисопа, а также почетных грызуна-вредителя, адепты
учения великого академика Лысенко, продолжали наносить неимоверный урон
неизвестному благодетелю.

- Макс, может хватит? На обратном пути еще раз зайдем... - Майк вытер от
прилипшей земли руки.. - Все, пошли..

Впереди была таинственность и неизвестность, населенная темнотой и
деревьями, стремящимися, в глазах Макса, стать омоновцами или еще
кем-нибудь похуже. Шел 3-й час ночи...

Часть III

Стадион

Азарт, вскипающий в крови диверсанта при свершении миссии, все больше
довлел над их рассудком. Пригибаясь, короткими перебежками от дерева к
дереву, они медленно приближались к цели.

- Мих, а может пожар устроим? - Макс ткнул пальцем в кучу сена.
- Не, не стоит, еще заловят
- Ну давай?! Очередная куча сена казалась мягче и больше..
- На обратном пути
- Мих, дай зажигалку!
- Ты ее немцам подарил....
- Ну, спички!
- Их 5 штук всего...
- Гони!!

Гадкое, сырое сено не горело. Может это было и к лучшему...

Как заправские разведчики, последние 20 метров они ползли на брюхе,
извиваясь между пустыми жестянками из-под пива и коки, и прочими продуктами
цивилизации, так украшающими парк следами минувшего празднества. Впереди, в
свете ярких прожекторов, с другой стороны круглой площади были ОНИ, стражи
и защитники спортивного инвентаря. Энтузиазм пал, желание совершить
диверсию тихо перешло в обыкновенную лень и через минут 10 ожесточенных
споров партизанская война закончилась и превратилась в акцию протеста
против милитаризма. Из темноты на площадь материализовались двое и, гордо
повернувшись спиной, пошли, гремя импортными банкам к выходу, напевая
"Пусть всегда будет солнце, пиво, сосиски и мы, кролики".

Часть IV

Флаг

На бывшем Кировском, а ныне Каменноостровском часы два раза в сутки
показывали правильное время. Говоря проще, они стояли. Было 5 утра.
Неспешно ездили одинокие машины, да томимые бессонницей пешеходы с кислой
миной шаркали по еще украшенному флагами проспекту...

- Мих, давай тут?
- Высоко и неудобно.. - А тут?
- Ты лезешь...
- Нет, Мих, ты длиннее..

Продолжая пререкаться и привередничать, они перешли Мостик. Впереди было
метро, площадь и просыпающийся народ. Назад дороги не было; отступать было
слишком поздно для ночи и слишком рано для утра. Перед носом, на древке из
швабры, горькой очевидностью реяла изображавшая завоевания социализма
красная тряпка.

- Сейчас или никогда!
- Давай!
- Стой!
- Что?
- Менты.... - Милицейский газик величаво проскользил мимо...
- Ну все, подсади!

Треск сломанной палки от швабры спугнул одиноко бредущую старушку...

- Так, палка тебе, флаг - мне.
- Мих, я тоже хочу! Российский, вон, на той стороне...

На этой стороне изъятие российского флага было уже невозможным..
- Хрен с тобой, попробуем... подсади...
- Там автобус идет..
- Насрать! Треск сломанного древка и грохот его падения на асфальт
заглушил звук приближающегося Икаруса...
- Все, хватит социализма и терроризма, теперь на горшок и в койку!
- Угу...

За углом, возле ряда ларьков, весело урча мотором, стоял милицейский газик.
Сидящий в нем блюститель порядка скептически посмотрел на раздутые животы
проходящих мальчишек, зевнул, вдавил педаль газа и скрылся за поворотом...

Глава VI

Американец

Сидеть в центре революции, у Александровского столпа было холодно и
противно, по окружающей величественной исторической обстановке почему-то
вспоминался отдельный женский батальон, так героически защищавший винные
подвалы Зимнего в 1917 году, и так негероически закончивший свою судьбу в
казармах 'эволь'юционныэих матросов. Проходившие мимо туристы и интуристки
с любопытством разглядывали бессмертное творение Монферрана и две
дополнительные детали, не предусмотренные великим зодчим в своем проекте, а
именно сидящих на постаменте Майка и Макса. Разговаривать было пока не о
чем, и тишину ночного города нарушал предсмертный вопль флейты, мучаемой
выгнанным со второго курса Консерватории музыкантом-неудачником.

Тень капиталистического мира витала над головами наших героев и отголоски
мыслительного процесса обдумывания кооперативных сосисок в желудках
напоминали об этом. По соседству с двумя героями общепита сидели оккупанты
и разговаривали о чем-то своем на одном из многочисленных языков Полинезии.
Вскоре оккупанты-полинейзийцы (а впрочем это могли быть и шпионы-разведчики
свободного государства Занзибар) исчезли в темноте белых ночей и наши герои
остались одни. Хотя нет, не одни, а с чувством собственной личной жабы на
то, что они не полинезийцы.

- Миха, а чем мы хуже этих захватчиков? - нарушил ночную тишину Макс Мысли
Михи текли примерно в том же направлении, и вскоре приятели пытались найти
различия в 65535 диалектах суахили. Вскоре на горизонте появились
долгожданные пидростки.
- О! Еностранци! Надо пристать! - из группы подвыпивших пидростков
отделился наименее трезвый. Твердая поверхность Питера ходила под его
ногами как во время знаменитого землетрясения в Чили, водная гладь Балтики
вздымалась десятибалльным штормом и пидросток с трудом пытался удержаться
за поручни, так и не поставленные любезными дворниками Северной Пальмиры.

- Э! Ребята, вы откуда? - палец молодого человека дырявил пустоту, и
указывал на Макса. Интеллигентное лицо, очки и вдобавок сяпочка с надписью
"New York" явно производила обманчивое впечатление на человека, думавшего
что перед ним находится самый настоящий иностранец. Ребята переглянулись и
решили не разочаровывать молодого человека и поэтому Макс обратился к
Майку:

- What does he say? /Что он сказал?/
- He ask you: where are you come from? - перевел Майк.

С географией Соединенных Штатов Америки у ребят было туговато, и чтобы
особо не мучаться в выборе правильного места проживания, рождения и мыслей
был выбран город негров, стачек и 1 мая Чикаго. После того как подростку с
трудом было втолковано чем славен этот город и как велики его заслуги в
развитии пионерского движения, подросток решил провести ответную
политинформацию о том как Великая Октябрьская революция повлияла на
становлении свободы и демократии Североамериканских Соединенных Штатов, чем
знаменит Нельсон Мандела и его команда тимуровцев, о том что говорил
Кутузов, Наполеон и Солженицын на собрании акционеров общества "Когда я ем
- я МММ" в Филях, вообще обо всем, что пишется в центральных газетах и о
чем поется на телевидении. Сия политинформация требовала осмысления и
сокращения и поэтому Майк перевел все выше написанное одной фразой:

- Он спрашивает тебя почему Хрюше со Степашкой после программы "Спокойной
ночи, малыши" постоянно снятся американские полицейские, на что Макс кивнул
и попытался пересказать тезисы последней речи Саддама Хусейна, но
представитель золотой советской молодежи продолжал неиствовать:

- МЫ похороним вас, социализм или коммунизм победит! МЫ будем могильщиками
капитализма! Видно было, что ребенку в качестве колыбельной читали
материалы XX и XXI съезда Коммунистической партии Советского Союза. Далее
после заключительной фразы "Мы покажем вам Орбит - бес сахара!", подросток
решил поинтересоваться судьбой вождя североамериканских индейцев и
профсоюзов Леонарда Пелтиера и спросил, сочувствуют простые американцы его
сложной судьбе, на что Макс решил не вовремя помотать головой, что
подросток воспринял как жест отрицания и политинформация продолжилась еще
на полчаса. Во время этой политинформации Макс, учтя предыдущий опыт, уже
не пытался делать лишних телодвижений и увлеченно исследовал небритую
поверхность кожи у Михи. Но впрочем по всем законам литературного жанра все
хорошее и плохое должно было рано или поздно кончиться и...

- Ланно, Миха, пошли... - неожиданно на чистом русском произнес Макс. К
превеликому сожалению, ни одна фотокамера мира не смогла бы запечатлеть всю
гамму чувств промелькнувших на лице подростка. Если бы Макс отстегнул
протез и полетел, то это произвело бы меньшее впечатление...

- @@#$! Обманули... - только смог произнести он и также неожиданно как и
появился, исчез в темноте белых ночей.

Глава VII

Двое

Дул холодный и мокрый ветер Балтики, двое стояли на набережной и пили
одноименное пиво. Запоздавшая осень укутывала город своими листьями. Один
говорил другому: "Миха, а помнишь?", а другой отвечал ему "Помню!". Когда
пиво закончилось, Макс сказал "Миха, неужели лето может кончится также как
и это пиво?", на что Миха ответил "Ну и что: ведь останемся мы и останется
M&M!"

- И ты считаешь, что про это лето никто не узнает?
- Узнают!
- Но как?
- Держи, прочитай, это про нас... Может быть допишешь что-нибудь?
- Угу, только как это назовем?
- Просто: M&M. Макс и Майк. А что такое M&M? Просто стиль жизни,
внутренняя и внешняя свобода, пребывание в состоянии
"ждите-чего-не-ждете". А еще это отсутствие девушек и личной жизни
- И что, разве в это лето их не было?
- Были, и вот эта история:

Глава VIII

Ленок

..По близости светился и манил неясным неоновым светом пивной ларек, в
котором приготовились к очередной хмельной битве батарея бутылок. Усатый
продавец внешним видом символизировал неприступность этой крепости, но
алчные глаза рыскали по проходящим людям и горели жаждой наживы и позорной
капитуляции пивных бастионов. Капитализм на лице продавца процветал, махрел
и плодился, в то время как стоя у ларька Миха рассуждал о глобальной
проблеме всего человечества: отсутствии денег в кармане, явно или косвенно
подвигающее на изобретательство, в то время как Макс проповедовал явное
пиявничество и жадность, стараясь присосаться ко всему, что имеет деньги.
О! Зеленая жаба наживы! На твой алтарь человечество кладет все: положение
в обществе, любовь, драгоценное время. Вполне естественным и органичным
дополнением к хищности зеленой жабы является наглость и когда Макс успел
смахнуть две бутылки пива с прилавка, Миха посмотрел неморгающим взглядом
на продавца и произнес:

- Вы забыли нам вручить товар.
Продавец хмыкнул и поставил еще две бутылки, отвернулся. Миха взял пиво,
отошел в сторону, но тут опять подошел Макс и повторил фразу:

- Вы забыли нам вручить товар.
Продавец, обалдев сего числа, опять недоуменно хмыкнул, полез под прилавок,
достал еще две бутылки и вручил их Максу. Вот таким образом получив
необходимый запас топлива M&M направились к мостам. О дальнейшей судьбе
пивного бастиона ни в газетах, ни по радио ничего не сообщалось.

Ленинградские мосты уже успели развесить уши и развестись, когда на них
вступили M&M. Вокруг разведенных мостов в обилии тусовались подростки. Наше
внимание привлекли три девушки, одиноко стоявшие под сияющим фонарем.
Иногда от них слышался смех и звук разливаемой жидкости. Пиво Балтика
успело к тому моменту испариться из наших голов и желудков, и возникновению
желания набрать большее количество оборотов внутренние контролирующие
системы не мешали.
Наше разочарование невозможно описать ни в одной книге скорби. Девушки
пили лимонад, при одном виде которого нам становилось все херше и херше.
Природная наглость взяла верх и Макс подойдя на пионерское расстояние
спросил:
- Девушки, скажите, какая буква русского алфавита вам больше всего нравится?
Девушки немного посовещались и пришли к мнению, что более всего им по
душе самая страшная буква грузинского алфавита - буква "цабл". Это нас
устраивало и вскоре примостившись на краешке набережной мы болтали ногами,
болтали ниочем и поглощали ненавистное херши. Через некоторое время
поверхности островов соединились Литейным мостом и три девушки и двое
молодых человек гордо проковыляли мимо Большого дома. Через какое-то время
к ним решил присоединиться курсант какого-то морского вуза. Его кандидатура
в конкуренты совсем нас не устраивала, и посему M&M даже и не сговорившись
вскрикнули:
- Патруль! Полупьяный курсант срочно ретировался в какую-то подворотню.
Когда он спустя час выглянул, то он не смог обнаружить ни нас, ни нашего
кильватерного следа, ни патруля, ни никакого упоминания о таковом.

Девушки попались не так чтоб очень хм-м-м-м.. интересные, двое отсеялись
сразу же после исчезновения курсанта, и мы остались наедине с одной девушкой.
Дабы скрыть свои имена, мы называли себя г-н Стекольщик и Плиточник.
Девушка обозвала себя Ленком. Дойдя до Невского, мы пошли к Адмиралтейству,
убедились, что золотой шпиль не украли, полюбовались на Александровский
столп, потоптали стрелку Васильевского острова, помычали коровами у
зоопарка, повторили на бис акробатическое сальто через мост и сели ожидать
первого трамвая. Дабы скоротать время г-н Плиточник решил изобразить
бурную литературную деятельность и в блокноте Стекольщика появились четыре
строчки:

Туда, где все же наступит утро
И где весна всегда в цвету
Туда, где не увянут чувства,
Туда уверенно иду

Первый проехавший трамвай поднял кучу пыли и нас с насиженных мест.
Первый проехавший травмай довез нас до дома Ленка, и процедура обмена
телефонами довершила процедуру знакомства. От дальнейшего дня осталась лишь
раноутренняя прогулка по Богословскому кладбищу с посещением могилы Виктора
Цоя и долгожданный сон...

Знакомство с Ленком продолжалось еще шесть месяцев. А M&M продолжился
следующим летом, когда были ЯВичка, Непутевые заметки, The Ring-X, поездка
в лето и ... M&M. ...

[Soon will be continued...]
Популярность: 1, Last-modified: Tue, 16 Apr 1996 08:44:39 GmT