----------------------------------------------------------------------------
Перевод и комментарии О. Седаковой
John Donne. Devotions upon Emergent Occasions, and Severall Steps
in my Sickness
Deaths Duel, or, a Consolation to the Soule, against the Dying Life,
and Living Death of the Body
Джон Донн. По ком звонит колокол.
Обращения к Господу в час нужды и бедствий.
Схватка Смерти, или Утешение душе, ввиду смертельной жизни и живой
смерти нашего тела
М., Enigma, 2004
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Проповедь, произнесенная в Уайт-Холле,
пред лицом Его Королевского Величества,
в начале Поста (25 февраля) 1631 года.
Последняя из сказанных им,
и домочадцами Его Величества
названная Надгробным Словом
Доктора Самому
Себе
К читателю
Предисловие издателя, Ричарда Редмера, к первому изданию проповеди (1632)
_Проповедь эта, по Высочайшей Воле, получила имя: Надгробное Слово
Автора самому себе. Трудно назвать точнее: примем ли мы во внимание время
или же предмет ее. Произнесена она за несколько дней до кончины; как если
бы, сказав ее, Доктор не оставил себе других дел, как только умереть:
Предмет же ее - Смерть, повод и тема всякого надгробного Слова. Относительно
сего Досточтимого Мужа было замечено, что проповедническое искусство его
последовательно возрастало: так что, как вначале превосходил он в этом
прочих, так впоследствии превзошел и себя самого. Это последняя его
проповедь; не скажу я, что тем самым она лучшая; все его проповеди
превосходны. И однако: слова человека Умирающего, если они касаются нас,
обыкновенно производят сильнейшее впечатление, поскольку говорятся они с
самым глубоким чувством и менее всего напоказ. Так кого же может оно не
касаться, это поучение и об угрозе, и о благе смерти? Смерть - враг каждого
из людей и хочет нанести урон всем: но при этом для многих она становится
случаем к достижению величайших благ. С врагом этим всем нам предстоит
сразиться в час кончины: но он уже при жизни едва ли не поборол ее; ибо он
обнаружил все ее могущество, всю ее беспощадность. Постараемся же
воспользоваться и этим словом, и другими как приготовительными уроками,
чтобы ни смерть, когда бы она не явилась, не показалась нам ужасной; ни
жизнь несносной, как бы долго она не тянулась_.
Псалом 68, стих 20 {1}
_И Господня, Господня исходища смертная_ {2} то есть _Из смерти_
Всякое здание держится благодаря своему _основанию_, которое несет и
_держит_ его, и благодаря _связи укосин_, которые стягивают и _схватывают_
его, и благодаря _балкам и стойкам_, которые вяжут и _сочленяют_ его:
_Основание_ не позволяет ему _осесть, укосины_ не позволяют ему
_искривиться_, и _балки_ и узлы не позволяют ему _треснуть_; Тело нашего
здания - в предыдущей части избранного стиха: вот оно: Он, _Бог наш_, есть
_Бог еже спасати, Бог во спасение; ad salutes_, во спасения, во
множественном числе, так сказано в оригинале; Он есть _Бог_, подающий нам
духовное спасение, так же как привременное. Но _основание, укосины и узлы_
этого здания мы найдем в другой части _стиха_, в той, что составляет _нашу
тему_, а также в трех различных _прочтениях_ этих слов у наших
истолкователей. Ибо, _во-первых, основание_ нашего _здания_ (того, что _Бог_
наш есть _Бог всяческого спасения_) заложено в этом; Что _сему Богу,
Господу_ нашему, принадлежат _исходища смертная_, то есть: в Его власти
даровать нам _исход_ и избавление, даже тогда, когда мы брошены в зубы и
челюсти смерти, и в самую пасть этого смерча, могилы. Итак, в этом прочтении
_исходища смертная, exitus mortis_ {3}, означают _liberatio a morte,
избавление от смерти_, и таково самое очевидное и самое привычное понимание
этих слов, на котором основывается и наш _перевод: исходы из смерти_. Далее
и, _во-вторых_, укосины, которые стягивают и прямят наше здание, то есть то,
Что Он, _Бог наш_, есть _Бог_ всяческого _спасения_, возводятся следующим
образом: _Господня, Господня исходища смертная; Господу Богу принадлежат
исходы смертные_, что значит: обстоятельства и _образ нашей кончины_; то
есть Какого бы рода _исход_ или _переселение_ в мир иной нам не предстояли,
внезапная это будет смерть или после достойного приготовления,
насильственная или естественная, в совершенном нашем разуме или же в
поврежденном и сотрясенном недугом, не подобает искать в этом знаков
проклятия и не следует никакого Суда выносить на таком основании, ибо, каким
бы образом не умирали они, _честна пред Господом смерть преподобных Его_
{4}, и Ему _принадлежат исходы смертные: пути_ нашего ухода из _жизни_ сей в
Его _руках_. Итак, в таком _смысле_ этих _слов, exitus mortis, исходы
смертные_, означают _liberatio in morte, избавление в смерти_; Не то что
_Господь_ нас _избавит_ от _умирания_, но Он _попечется_ о нас в _час
смертный_, каким бы ни был этот наш последний путь. И в таком _смысле_ и в
таком прочтении этих _слов_, естественный строй фразы и связь слов нисколько
не нарушаются и весьма способствуют нашему размышлению. И _наконец, балки_ и
стойки этого здания, то есть Что Он, _Бог наш_, есть _Бог всяческого
спасения_, заключены в том, что _Господня, Господня исходища смертная_, что
сему _Господу Богу принадлежат исходы смертные_, то есть, что сей _Господь
Бог, соединив_ и связав в _Себе Едином обе природы_ и, будучи _Богом_ и при
том _придя_ в _мир_ в воспринятой Им _плоти_ нашей, уже не имел иного
средства спасти нас, не имел иного _исхода_ из мира, ни иного _возвращения_
к первоначальной Своей _славе_ кроме как _смерть_: И таким образом, в этом
смысле _exitus mortis_, этот исход смертный, есть _liberatio per mortem,
избавление через смерть_, через смерть сего _Бога_ нашего _Господа Иисуса
Христа_. Таково понимание этих слов у Святого _Августина_ и у тех многих и
великих мужей, которые следуют ему. Итак, в дальнейшем мы рассмотрим эти
слова по всем трем направлениям; _Во-первых_, мы увидим, как _Господь сил,
Всемогущий Отец_, спасает Своих слуг от челюстей смертных: _И затем, как Бог
милости_, Преславный _Сын_, спасает нас, принимая на Себя _исход смертный_;
И _затем_, между двумя сими, как _Бог Утешитель, Дух Святой_, спасает нас от
всякого смущения, запечатлевая благословенной печатью Своей, что, какой бы
ни был уготован для нас _смертный исход_, этот _exitus mortis_ будет не что
иное, как _introitus in vitam_, наш _исход смертный_ будет входом в жизнь
вечную. И три этих размышления, о нашем избавлении _a morte, in morte, per
mortem, от смерти, в смерти и через смерть_ превосходно исполнят свою службу
в качестве _основания_, и _укосин_, и _балок_ этого нашего _здания_; Того,
что Он, _Бог_ наш, есть _Бог всяческого спасения_, поскольку у Него, _у
Господа Бога, исходы смертные_.
Итак, _в первую очередь_ мы рассмотрим этот _exitus mortis_ как
_liberatio a morte, избавление от смерти_, ибо таковы _исходы смертные_ с
_Господом Богом_, и потому во всех наших смертях и в смертельных пдгубах
жизни сей мы по праву можем _надеяться_ на благой _исход_, который в Его
власти. Ибо все _смены_ времен и состояний нашей жизни - не что иное, как
множество переходов _из смерти_ в _смерть_. Само наше _рождение_ и вхождение
в эту жизнь есть _exitus a morte, исход из смерти_, ибо в _утробе_ матерей
наших мы воистину _мертвы_, и в такой _мере_, что и не _знаем_ того, что
_живы_, не более, чем мы знаем это в глубоком _сне_; и нет на свете ни такой
тесной _могилы_, ни такой _смрадной темницы_, как то, чем стала бы для нас
эта _утроба_, задержись мы в ней _долее_ положенного срока или умри в ней
_раньше_ срока. В _могиле черви_ не умерщвляют нас, это мы _плодим_ и
_питаем_, а затем _убиваем_ черевей, которых сами же произвели. В утробе же
умерший _младенец_ убивает _Мать_, которая зачала его, и становится убийцей,
более того, _матереубийцей_, даже после того, как умер. Но и в случае, если
мы не умираем в _утробе_ таким образом, чтобы, умерев, лишить жизни ту,
которая дала нам нашу первую жизнь, нашу жизнь _растительную_, мы, тем не
менее, мертвы в том смысле, в каком мертвы _идолы Давидовы_ {5}. Там, в
_утробе_, мы имеем _глаза, и не видим: уши имеем, и не слышим_; Там, в
_утробе_, мы приноровляемся к _делам тьмы_ {6}, поскольку еще лишены света:
И там, в _утробе_, мы научаемся _жестокости_, будучи _вскормлены кровью_, и
можем подпасть _проклятию_ даже _не родившись_. О самом сотворении нашем в
утробе Давид говорит: _Дивно и страшно устроен я_ {7}, и _Дивно для меня
ведение Твое, высоко; не могу постигнуть его_ {8}, ибо это есть _Божие
дело_, и _чудно_ оно _в глазах наших {9}; Ipse fecit nos_, это _Он создал
нас_ {10}, а не мы, и не родители наши; _Твои руки сотворили меня и
образовали меня_, говорит _Иов_, и (как сказано в оригинале) _Твои руки
трудились надо мною и образовали всего меня кругом, - и Ты губишь меня_
{11}? Пускай я _Шедевр_ величайшего _Мастера_ (а _человек_ таков!), но если
Ты ничего более не сделаешь для меня, если Ты оставишь меня там, где Ты
создал меня, все рухнет. _Утроба_, которой надлежало быть _домом жизни_,
обратится в саму _смерть_, если Бог оставит нас там. То, чем Господь так
часто угрожает, _заключение чрева (заключу чрево их_ {12}!), не такое
_тяжкое_ и не такое грозное _проклятие_ в случае _первого_ заключения, как в
случае _последнего_: не заключения _бесплодия_, а заключения _немощи_, когда
приходит _младенцу время выйти на свет_, и _силы нет родить_ {13}.
Вот оно, _торжество убожества: обрушиться_ с вершины _самой близкой
надежды_ на _счастье_. И в этой лютой каре _Пророк_ открывает нам предел
_Божия_ гнева: _дай им, Господи: что Ты дашь им_? дай им _утробу
нерождающую_ {14}. И потому, поскольку мы уже представляем собой человека
(то есть мы _одушевлены_, оживотворены в _утробе_), но сами мы еще не можем
этого сделать, родители наши имеют все основания сказать за нас и о нас:
_бедный он человек, кто избавит его от сего тела смерти_ {15}? - ибо и сама
_утроба_ есть _тело смерти_, если нет избавителя. Им должен стать Тот, Кто
сказал _Иеремии_: прежде чем _Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя и
прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя_ {16}. Мы не знаем с
достоверностью, существовали ли какого-либо рода лодки или судна для рыбной
ловли или для передвижения по воде, прежде чем _Бог_ сообщил Ною совершенную
_форму_ его _Ковчега_ {17}. То слово, которым _Дух Святой_ называет у
_Моисея Ковчег_, есть общее название для всех видов _лодок, Thebah_, и это
же слово употребляет Моисей для той _посудины_, в которую сам он был
положен, говоря, что _мать его положила его в камышовый ковчежец_ {16}. Но
что мы знаем с достоверностью, это то, что у _Евы_ не было _Повитухи_, когда
она _рожала Каина_, так что она по праву могла сказать: вот, _Possedi virum
a Domino, Приобрела я человека от Господа_ {19}, полностью, исключительно от
Господа; Это _Господь даровал_ мне _зачать_, это _Господь влил душу живую_ в
зачатое мною, это _Господь привел в мир_ то, что Сам _оживотворил_; не будь
всего этого, _Ева_ могла бы сказать: _Тело мое было_ лишь _домом смерти_, но
_Domini Domini sunt exitus mortis_, но _Господу Богу принадлежат исходы
смертные_.
Но далее, этот _exitus a morte_ есть не что иное, как _introitus in
mortem_, этот _исход_, это избавление _от_ смерти, смерти в _утробе_, есть
вход, избавление ради _другой смерти_, ради множества смертей _мира сего_.
Мы облекаемся в саван в утробе Матери нашей, в саван, который растет с нами
вместе с мига нашего зачатия, и мы приходим в мир, обернутые этим _саваном_,
ибо мы приходим _искать себе могилу_. И как узник, когда его отпустят от
каторжных работ, может в качестве вознаграждения прилечь невдалеке, так и
мы, когда _утроба_ отпустит нас, остаемся привязанными к ней _узами_ плоти
на такой бечеве, что не можем ни отойти оттуда, ни остаться, где были.
Плачем и криком справляем мы собственные похороны в самый час рождения, как
если бы _семьдесят лет жизни нашей_ {20} уже прошли в трудах материнского
чрева и круг наш был очерчен из первоначальной точки; в слезах мы
испрашиваем _Крещения_ и с ним другого _Таинства_; И вот мы приходим в мир,
который длится многие века, но мы-то не длимся; _in domo Patris, в доме Отца
Моего_, говорит _Спаситель_ наш, имея в виду _небеса, multae mansianes,
обители многи суть_ {21}, разнообразные и надежные, так что, если какой-то
человек не может обладать домом _Мученика_ (поскольку он не пролил крови
своей за _Христа_), он может обрести дом _Исповедника_, поскольку готов был
прославить _Бога_ вплоть до _пролития крови_. И если какая-то женщина не
может обладать домом _Девы_ (поскольку приняла _священный чин брака_), то
она может занять дом _Праведной Жены_, поскольку родила и _воспитала детей в
страхе Божием. In domo patris, в доме Отца Моего_, на небесах, _много
обителей_; но здесь на земле _Сын Человеческий не имеет где главу
преклонить_ {22}, сказал Он. _Nonne terram dedit filiis hominum_? Но разве
не _дал Господь_ эту _землю сынам человеческим_ {23}? Он _дал_ им _землю_
для _орудий_ их, которые делаются из земли, и дал им _землю_ для _могил_ их
и погребений, чтобы они _возвратились_ в землю {24} и смешались с _землей_,
но не для того, чтобы они _обладали_ ей: _не имеем здесь града постоянного_
{25}, более того, хижины постоянной, и еще того более ни человека, ни тела
постоянного. Что бы ни подвигло Святого _Иеронима_ назвать странствия народа
_Израильского_ в _пустыне_ домами {26}: Но _слово_ (а слово здесь _Nasang_)
означает только _странствование_, только скитание. Даже _Израиль Божий_ не
имел домов; но только скитания и странствия в этом мире. Такой мерой _Иаков_
мерил жизнь свою перед _Фараоном: дни_ лет _странствования моего_ {27}. И
хотя Апостол не сказал бы _morimur_, то есть, доколе мы _в теле_, мы
_мертвецы_, но он сказал: _Peregrinamur_, то есть, доколе мы _в теле_, мы
_странники_ {28} и мы _не у Господа_ {29}; но вполне мог бы он сказать и:
_мертвецы_, поскольку весь этот _мир_ не что иное, как _вселенское
кладбище_, одна _общая могила_, и вся жизнь и все движение, которыми
наделены здесь величайшие из людей, суть сотрясание тел, погребенных в
могиле, как бы от _землетрясения_. То, что мы именуем жизнью, есть всего
лишь _Hebdomada mortium, Неделя смертей_, семь дней, семь времен нашей
жизни, проведенной в умирании, _семижды пройденная смерть_; и затем конец.
_Наше рождение умирает_ в _детстве_, наше _детство_ умирает в _юности,
юность_ со всем прочим умирает в _старости, старость_ в свой черед умирает и
_подводит конец всему_. И не то чтобы они, юность наша из детства или
старость из юности, возникали друг из друга, как _Феникс_ из пепла другого
_Феникса_, который только что _умер_, нет: но как оса или гадюка из
отбросов, или как _Змея_ из _навоза_. Наша _юность_ хуже, чем наше
_детство_, и наша _старость_ хуже, чем юность. Наша _юность жаждет_ и
_алчет_, и после того пускается _грешить_, чего _детство_ наше _еще не
ведало_. А _старость_ наша _кручинится_ и _злится_, потому что уже не в
силах _греховодничать_, как умела _юность_. И сверх того, сколько еще
смертей, то есть смертельных напастей сопровождает каждый возраст и каждое
время жизни! так что и самая смерть показалась бы облегчением для того, кто
их терпит. Потому-то и пожелал _Иов_, чтобы _Господь не давал ему исхода из
его первой смерти_, из _утробы. И зачем Ты вывел меня из чрева? Пусть бы я
умер там, когда еще ничей глаз не видел меня! Пусть бы я был как небывший_
{30}. И не только нетерпеливый народ _Израильский_ в своем ропоте (_О, если
бы умерли мы от руки Господней в земле Египетской_ {31}!), но и сам Пророк
_Илия_, когда он _бежал_ от _Иезавели_, спасая жизнь свою, под _можжевеловым
кустом_, как повествует Писание, _просил смерти себе_ и говорил: _Довольно
уже, Господи, возьми душу мою_ {32}. Так и _Иона_ не отступал от своего
нетерпения, больше того, от своего гнева перед Самим _Богом: И ныне,
Господи_, заклинаю Тебя, _возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть,
нежели жить_. И когда _Бог_ спросил его: _Неужели так сильно огорчился ты за
это_? он сказал: _Очень огорчился, даже до смерти_ {33}. Насколько же горшую
смерть, чем сама смерть, представляет собой эта жизнь, которую так часто
такие славные люди готовы были променять на смерть! Но даже если случай мой
таков, как у Апостола _Павла_, если _quotidie morior {34}, умерщвляют меня
каждый день_, то есть нечто тяжелее, чем смерть, выпадает мне каждый день;
Если даже, как было с _Давидом, tota die mortiftcamur {35}, умерщвляют нас
весь день_ напролет, то есть не только всякий день, но всякий час на дню мне
выпадает нечто более тяжкое, чем смерть, пусть по справедливости можно
сказать обо мне: _Conceptus in peccatis, в беззакониях зачат есмь и во
гресех роди мя мати моя_ {36} (и, стало быть, я умираю одной смертью), пусть
справедливо будет сказать обо мне и больше (_Natus fllius irae_ {37}), что
_я по природе_ не только _чадо греха_, но и _чадо гнева_, гнева _Божия_ за
совершенный грех, что представляет собой смерть еще худшую; И при всем том,
Domini _Domini sunt exitus mortis, у Господа Бога исходы смертные_: и я,
после _Иова, Иосифа_, и _Иеремии_, и _Даниила_ не могу сомневаться в
избавлении. И пускай никакое иное избавление не приведет меня ближе к Его
славе и к моему благу, но у Него _ключи смерти_ {38} и Он может открыть
передо мной эту дверь, то есть избавить меня от многообразных смертей мира,
_omni die и tola die_, от _смерти ежедневной_ и _смерти ежечасной_, через
эту _единственную смерть_, через _последнее разлучение_ души и тела, конец
всему. Но вправду ли это конец всему? Вправду ли разлучение души и тела есть
последняя смерть, которую предстоит терпеть телу? (ибо о духовной смерти мы
теперь говорить не будем). Нет, не так Пускай это _extius a morte_, но это
вновь _introitus in mortem_; Пускай это _исход из_ многообразных _смертей
мира_, но это _вход_ в _смерть истления_ и _разложения_ и _поедания червями_
и _рассыпания в прах_, и рассеяния праха, в _могиле_ и из нее; это смерть,
которой каждому умершему предстоит умирать вновь. Только _Христу, Ему_
единому не пришлось умереть этой смертью, _не увидеть тления_: что же
обеспечило Ему эту необычайную возможность? Не _Иосифовы_ же _масти и
благовония_, принесенные в обильном количестве {39}; допустим, они могли бы
сохранить тело Его от истления и _разложения_ даже дольше, чем Он в том
нуждался, дольше _трех дней_, но не могли же они сделать это навеки! Что же
сохранило Его? быть может, непричастность _первородному греху, свобода_ от
греха спасли Его от этого тления и _разложения_? в самом деле, ведь
первородный грех и стал причиной нашего тления и _разложения_; Если бы мы не
согрешили во _Адаме, смертному нашему не надлежало бы облечься в бессмертие_
(по слову _Апостола_), _и тленному нашему не надлежало бы облечься в
нетление_ {40}, но мы совершали бы наш _переход_ из этого мира в иной, минуя
всяческую _смертность_, всякую _тленность_. И все же, поскольку Христос взял
на Себя _грех мира_, и так, что это сделало Его _смертным_, разве не могло
это заставить Его также узнать и тление и _разложение_, даже при том, что
Сам в Себе Он не имел первородного греха? что же сохранило Его? Быть может,
_ипостасное единство_ двух _природ, Бога_ и _Человека_, сохранило Его от
этого тления и _разложения_? несомненно, нет _умащения_ более действенного,
чем умащение самою _божественной природой_; умащение _вечности_ могло
предохранить Его от нетления и _разложения_ навеки. И Он был ей умащен,
самой _божественной природой_, и плоть Его, как и душа. Ибо Его _Божество_,
Его _божественная природа_ не отлетала, но оставалась _соединенной_ и с
_мертвым телом_ Его во _гробе_. И все же, и при этом могущественном
умащении, этом _ипостасном единстве_ двух природ, _Христос_, мы видим,
_умер_; и при всем этом _единстве_, которое сделало Его _Богом_ и
_Человеком_, человеком Он быть перестал (поскольку _союз души_ и _тела_ есть
то, что создает человека, и потому тот, чье тело и душу разъединяет
_смерть_, покуда длится указанное состояние, человеком, по существу, не
является). И стало быть, поскольку разделение _души_ и _тела_ не было в Нем
_разделением ипостасного единства_, ничто не запрещает нам сказать, что,
хотя бы _плоть Христова_ и _увидела тление_ и _разложение_ во гробе, это не
было бы, тем не менее, _разрушением ипостасного единства_, ибо божественная
_природа_, Божество могло пребывать со всеми _Стихиями_ и _началами_ тела
_Христова_, так же, как оно пребывало с двумя _составляющими_ Его
_личности_, с Его _телом_ и с Его _душой. Нетление_ это, таким образом, было
обеспечено не _Иосифовыми мастями и благовониями_, и не заключено в
безгрешности _Христа_, в _непричастности_ Его _первородному греху_, и не
было оно (то есть нет необходимости говорить, что оно было) в _ипостасном
единстве_. Но источник этой _нетленности_ Его плоти обыкновенно
усматривается в следующем: _Non dabis, Не дашь святому Твоему увидеть
тления_ {41}. И не будем далее искать иных _причин_ и _оснований_ для _таин
веры_, кроме как в _воле_ и изволении Господа _Бога_: Сам _Христос_
ограничил _разыскание_ Свое этим: _ita est, да, так оно есть, Отче, ибо это
угодно в глазах Твоих_. Тело _Христово не увидело тления_, потому что Богу
_угодно_ было, чтобы было так Смиренная душа (а только смиренная душа -
верующая душа) полагается на _Божий_ промысел и на те изволения _Божии_,
которые Он Сам явил и открыл, и не так, как они воспринимаются и
воображаются в нас, но на основании некоторой их возможности, некоторой
_veresimilitudine_ {42}. Так поступает в исследуемом нами вопросе _Петр_ в
своем _Иерусалимском Слове_ и _Павел_ в своем _Антиохийском_ {43}. Они
проповедуют, что Христос, _Которого Бог воскресил, не увидел тления_ {44} не
только потому, что таково было _Божие_ изволение, но и потому, что это Свое
_изволение_ Бог _открыл_ через _Своего Пророка_. Поэтому Апостол _Павел_ с
особым вниманием приводит _Второй Псалом_ как выражение этого изволения
{45}; И оба они, и Апостол _Петр_, и Апостол _Павел_, ссылаются на известное
место в _Шестнадцатом Псалме_ {46}; ибо, когда Господь выражает Свою _волю_
и изволение в отчетливых словах Своего _Пророка_, или же когда Он выражает
их в прямом исполнении этого Своего изволения, тогда Он и делает их нашими,
тогда Он и открывает их нам вполне. И поскольку _Таинства_ нашей _Веры_ не
являются _предметами наших рассуждений_, но _верою_ мы _полагаемся_ на
_Божию волю_ и промысел (это так, _Господи_, поскольку такова _воля Твоя_, и
потому это должно быть так), постольку _веления Божии_ всегда следует
рассматривать в их _откровении. Открываются_ же они либо в _слове Божием_,
либо в прямом _исполнении_ этого _веления_; И там, где обе эти возможности
сходятся и встречаются, там происходит самое сильное из возможных
_откровений_. Когда, таким образом, я нахожу на себе самом те _знаки
приятия_ и _духовного усыновления_, которые сообщаются в _слове Божием_,
когда на себе самом я нахожу истинное _исполнение_ Его _благого промысла_
обо мне, при том что я _действительно живу_ в _послушании_ и в том
_состоянии_, которое _свидетельствует_ о моем _усыновлении_ и _духовном
сыновстве_; Тогда, пока я вижу эти _знаки_ и живу подобающим образом, я могу
твердо утешаться в _святой уверенности_ и _смиренной непогрешимости_
касательно моего _усыновления. Христос_ был тверд в этом, _Ему_ промысел
_Божий_ был открыт: Апостол _Петр_ и Апостол _Павел_ были тверды в двух этих
путях познания _промысла Божия_, сперва в _Слове Божием_ и затем в
_исполнении_ этой _воли_ в _полноте времен_. Прежде об этом было _пророчески
предречено_, говорят они, и _ныне сбылось: Христос воскрес_, не увидев
тления. И отныне то, что было Его, и единственно Его исключительным даром
(_плоть Его не увидит тления_), в день _Второго_ Его _Пришествия_, в День
Его _Суда_, распространится на всех, кто будет жив тогда; их плоть также не
_увидит тления_, как говорит _Апостол_, и говорит как _тайну_, как
_таинство: Говорю вам тайну, не все мы уснем_ (то есть будем продолжать
умирание в могиле), _но все изменимся вдруг, в мгновение ока_ {47}: мы будем
_разрушены_ и в тот же миг _воссозданы_ в _воссоединении души и тела_, и это
будет воистину смерть и воистину Воскресение, но минуя сон истления: Что же
до нас, умирающих в эти дни и засыпающих сном смерти, мы все не можем
миновать этой _посмертной_ смерти, этой _смерти_ после _смерти_, и более
того: смерти после погребения, этого _разрушения_ вслед за _разрушением_,
этой смерти _тления_ и _разложения, поедания червями_ и _рассыпания в прах_,
и _рассеяния праха_, в могиле и _из нее_, когда и тем телам, которые были
некогда _детьми королевских родителей_ и _родителями королевских детей_,
придется повторить с _Иовом: Гробу скажу: ты отец мой_ и _Червю, ты мать моя
и сестра моя {48}. Прискорбная загадка_, когда один и _тот же червь_ должен
быть мне и _матерью_, и _сестрой_, и _мной самим. Прискорбное
кровосмешение_, когда я должен взять в _жены_ мою _мать_ и мою _сестру_, и
стать и _отцом_ и _матерью_ для _собственной матери_ и _сестры, породить_ и
_выносить_ все того же _червя_, в котором и сходится все это _прискорбное
убожество_; когда мой _рот_ будет _набит прахом_, а _червь_ будет
_угощаться_ мной и _полакомится всласть_, когда и _спесивейший_ человек не
получит _удовлетворения_, если _последний нищий_ будет топтать его, и
_последнему нищему_ не будет _унижения_ в том, что он _уравнен с князями_,
ибо _равными_ они станут только в _прахе_. Один умирает _в самой полноте сил
своих_, совершенно спокойный и мирный; А другой умирает _с душею огорченною,
не вкусив добра_; и оба они _будут лежать во прахе, и червь покроет их_
{49}, у _Иова_ и у _Исайи_ он _покрывает_ их и _подстилается_ под ними, _Под
тобой подстилается червь и черви - покров твой_ {50}: Вот _перины_ и _ковры,
постеленные_ для величайших из сынов человеческих, и вот _пологи_ и
_балдахины_, подвешенные над ними. Даже тела, которые были _храмами Духа
Святого_ {51}, приходят к этому _распаду_, обращаясь в руины, в хлам, в
прах; даже для _Израиля Господня_ и для самого _Иакова_ не нашлось другого
особого определения, другого обозначения, как это: _vermis Jacob_, ты,
_червь Иаков_ {52}. Таково неложное размышление об этой _посмертной смерти_,
смерти после погребения, которой - после того, как _Господь_ (Кому
принадлежат _исходы смертные_) избавил меня от _смерти_ в _утробе_, выведя в
_мир_, и затем, освободив из многообразных _смертей мира_, уложил в _могиле_
- я должен буду вновь умирать в _Тлении_ этой _плоти_ и в рассеянии этого
праха. Так что _Монарху_, который при жизни распространялся над многими
народами, придется, сделавшись прахом, улечься в углу своего _свинцового
чехла_, и лежать там не дольше, чем продержится свинец; а частный и _ушедший
от дел_ человек, который полагал, будто навеки затворился наедине с собой и
никогда не покажется на люди, будет, сделавшись могильным прахом, предан
огласке, и (таковы _могильные перевороты_) смешан с пылью любой проезжей
дороги и навозной кучи, и растворен в любой луже и запруде: Вот самое
бесславное и оскорбительное _разжалование_, самое смертельное и
бесповоротное _упразднение_ человека, какое мы только можем помыслить.
_Господь_, как представляется, показал всю силу Своего _могущества_, когда
Он поставил _Пророка Иезекииля_ в _долине сухих костей_ и сказал: _Сын
человеческий, оживут ли кости сии_ {53}? - говоря как будто о вещах
невозможных: и однако это произошло: _Господь обложил их жилами_, и
_вырастил на них плоть_, и _ввел в них дух, и они ожили_ {54}. Но в этом
случае в _наличии_ были хотя бы _кости_, то есть нечто _видимое_, о чем
можно было спросить: оживет ли оно? А в случае смерти _истления_ и
распыления праха мы уже не видим _ничего_ такого, что можно было бы назвать
_человеческим_, принадлежащим _этому человеку_, как мы скажем, оживет ли эта
пыль? быть может, и нет это, быть может, обыкновенная _земляная пыль_,
которая никогда не жила, никогда и не будет. Быть может, это прах _червя_
того человека, который жил, но больше не будет. Быть может, это прах
_другого_ человека, заключающий в себе вовсе не того, о ком спрашивают.
Такая смерть, _истления_ и распыления, представляется для нашего
естественного _разума_, самой _необратимой_ из всех _смертей_, и все же
_Domini Domini sunt exitus mortis, Господу Богу принадлежат исходы
смертные_, и Он, _собрав_ этот _прах_ в _прежнее тело_ и _вдохнув_ в
_прежнее тело прежнюю душу_, в благословенном и славном _Воскресении_ дарует
мне такой _исход из_ этой _смерти_, который уже не введет ни в какую другую
_смерть_, но утвердит меня в жизни, которая будет длиться столь же долго,
как и Сам Он, _Господь Жизни_.
Итак, вы услышали то, что относится к _первому прочтению_ этих слов
(_Господу Богу принадлежат исходы смертные_): Что, хотя от _утробы_ до
_могилы_ и в самой могиле мы только переходим из _смерти_ в _смерть_, но,
как говорит _Даниил, Бог наш силен спасти нас, и Он избавит_ {55}.
Теперь мы переходим ко _второму применению этих слов (Господу Богу
принадлежат исходы смертные_). Это значит: _Богу_, а не _человеку,
принадлежит_ произнести _суд_ над нами в час нашей смерти, и нам не подобает
выносить заключений о _Божием_ решении из обстоятельств чьей-либо кончины.
Те _признаки_, которые _отмечают_ в _больном_ наши _Врачи_, и те
_предположения_, которые они строят относительно его _смерти_ или
_выздоровления_, и отмечают, и строят они на основе своего _искусства_ и
_его правил_. Однако у нас нет ни подобных правил, ни какого-либо искусства
для того, чтобы строить _предположения_ о _духовной смерти_ и о вечном
проклятии _умирающего_ на основании любых _признаков_, какие мы можем
наблюдать в нем: часто мы видим вполне достаточно для того, чтобы горевать,
но не для того, чтобы отчаяться; мы можем обмануться и в ту, и в другую
сторону. Мы привыкли утешать себя при кончине нашего _друга_, если все
свидетельствует о том, что он уходил из мира как _Агнец_, то есть без
малейшего _сопротивления_. Но одному _Богу_ известно, не был ли он в это
время поражен _опасной глухотой_ и _забытьем_, и просто _не ощущал_ своего
истинного положения. Наш Пречистый _Спаситель ужасался и тосковал_ {56}
перед _смертью_, и _душа Его скорбела смертельно_ {57}, и Он _находился в
борении_, так что _был пот Его, как капли крови_ {58}, Он _взывал_ к _Богу_,
и _вопиял_ на Кресте. Несомненно, _благоверным человеком_ был тот, кто
сказал на своем смертном ложе, то есть на мертвом дерне (ибо он был
_Отшельником_): _septuaginta annis Domino servivisti, et mori times {59}? не
семьдесят ли лет служил ты доброму Господину_, а _теперь тебе неохота идти к
Нему_? но _Илариону_ было неохота. И _Варлаам_ был _благоверным_ человеком
(и тоже _Отшельником_), а он сказал в тот день, когда умирал: _Cogita te
hodie coepisse seruire Domino, et hodie finiturum {60}. Подумай, что это
первый день твоего служения Господу_, то есть Его прославления своей
Христианской и непрестанной смертью, и _если этот первый твой день окажется
и последним, как же скоро ты сумеешь получить свою мзду_? но Варлаам с
удовольствием дожидался бы ее подольше. Не делай же _плохих выводов_ из
чьего-либо слишком явного _сопротивления смерти_, ибо _милость Божия_
действует в эти минуты _мгновенно_, и часто _неощутимо_ для тех, кто _стоит
рядом_, да и для всех прочих, кроме самого умирающего. И далее, относительно
_насильственно_ причиненной _смерти_, как и тех, кого казнят как
преступников, Сам _Христос_ Собственной Своей _смертью_ запретил нам
выносить об этом какое-либо _суждение_; ведь именно такой могла показаться
Его _смерть_: Его _причли к злодеям_ {61}, Его _казнили_ как _преступника_,
и наверняка многие из тех, кто сошлись на Его казнь, так о Нем и думали. Что
же касается _внезапной смерти_, то вряд ли мы найдем в _Писании_ много
примеров тому, чтобы _хорошие люди_ умирали такой смертью, поскольку _смерть
в сражении_ нельзя назвать _внезапной_; Но _Господь_ ведет нас не
_примерами_, а общими _законами_: и потому не будем делать плохих выводов и
в случае _внезапной смерти_, так же, как и в случае смерти _в душевном
расстройстве_, хотя бы его сопровождали и какие-то _слова сомнения_ и
неверия в _милость Божию. Дерево лежит, как упало_, это верно; и однако _не
последний удар_ был тем, что _свалило дерево_; вот так же и не _последнее
слово_ и _вздох_ определяют _качества души_. Будем лучше _просить_ себе
_мирной жизни_ против _насильственной смерти_, и _времени_ на _покаяние_
против _внезапной смерти_, и _трезвой_ и _скромной твердости_ против
_безумной_ и _безверной смерти_, но никогда не будем делать _плохих выводов_
о тех, кого такая смерть сразила; _Domini Domini sunt exitus mortis, Господу
Богу принадлежат исходы смертные_. И _Он_ принял _Самсона_, который покидал
этот мир таким _образом_ (посмотрим ли мы на него в _страдательном_ или в
_действительном_ повороте, то есть подумаем ли о его _собственной_ кончине
или о тех, кого он _убил вместе с собой_), который склоняет только к самым
суровым заключениям. И однако _Дух Святой_ подвиг _Апостола Павла_
прославить _Самсона_, включив его имя в _великий Перечень_ {62}, и вся
_Церковь_ следует ему в этом: наш _судный_ день - это _не день_ нашей
_смерти_: но все течение нашей жизни целиком. Я благодарен тому, кто
_помолится_ обо мне, когда зазвонит мой _Колокол_, но еще больше я
благодарен тому, кто обучал меня _Началам веры_, тому, кто _проповедовал_
мне, тому, кто _наставлял меня, как жить. Pac hoc et vives, в этом_ мое
утверждение; уста _Господни изрекли это: делай так и будешь жив_ {63}: но
ведь если я и _сделаю так_, я, тем не менее, _неизбежно умру_: умру
телесной, природной смертью. Но _Бог_ никогда не поминает этого, никогда,
как представляется, не имеет в виду этой смерти, телесной, природной смерти.
_Бог_ не говорит: живи хорошо, и ты хорошо умрешь, то есть умрешь легкой и
мирной смертью: но _живи хорошо здесь_, и ты будешь _жить вечно_. Как первая
часть этой фразы прекрасно ладит со второй, и не медлит, не запинается после
знака _Препинания_, стоящего между ними, так и _добрая жизнь_ на земле
впадает в _жизнь вечную_, ничуть не задерживаясь на том, каким именно
_образом_ мы _умираем. Отопрут_ ли _ворота моей тюрьмы смазанным ключом_
(какой-нибудь ровной и _подготавливающей болезнью_), или _вышибет_ эти
ворота _насильственная смерть_, или же их _подпалит_ жестокая и _бешеная
лихорадка, врата в небеса будут у меня_, ибо _от Господа причина моей жизни_
и _у Господа Бога исходы смертные_. Оставим же здесь _второе истолкование_
этих _слов_, то есть, что _исходы смертные суть liberatio in morte,
избавление в смерти; попечение Божие_ о том, _чтобы душа спаслась_, какого
бы рода _муки_ не _терпело тело_ в _час смерти_.
Но перейдем к нашей _третьей_ и последней части; к размышлению о том,
что этот _исход смертный_ есть _liberatio per mortem, избавление через
смерть_ другого, через смерть Христову. _Sufferentiam Job audisti et vidisti
finem Domini_, говорит св. _Иаков_, 5. 11 {64}. _Вы слышали о терпении
Иова_, говорит он: И в самом деле, все об этом слышали, ибо в каждом
страждущем несчастном человеке говорит _Иов_; теперь же вы _видите конец
Господень_, говорит наш _Апостол_, не тот конец, который _Господь_ положил
Себе (_наше спасение_), и не тот конец, который Он полагает нам
(_уподобление Ему_): но _вы видите конец Господень_, говорит он, Тот конец,
к которому _Господь пришел_ Сам, Его _Смерть_, и смерть мучительную и
позорную. Почему Он умер? и почему умер таким образом? _Quia Domini Domini
sunt exitus mortis_ (так истолковывая наш _текст_, Святой _Августин_
отвечает на этот вопрос), потому что сему Богу, _Господу нашему, принадлежат
исходы смертные. Quid apertius diceretur_? добавляет он: что же может быть
более очевидно, более открыто, чем такой смысл этих слов? В предшествовавшей
части стиха сказано: _Бог наш, Бог во спасение, Deus salvos faciendi_, так
он читает: _Бог_, Которым мы должны спастись. Кто же это может быть,
спрашивает он, если не _Иисус_? само _имя_ это _дано_ было _Ему потому_, что
Он пришел _спасти нас_. И сему _Иисусу_, говорит он, сему _Спасителю
принадлежит исход смертный; Nec opartuit вит de hoc vita olios exitus habere
quam mortis_ {65}. Придя в эту жизнь в нашей смертной природе, _Он не мог_
выйти из нее никаким другим путем, как через смерть. _Ideo dictum_, говорит
он, _потому и сказано_, что _Господу Богу принадлежат исходы смертные: ut
ostenderentur moriendo nos salvos facturum, чтобы показать, что спасти нас
Он собирается путем Собственной смерти_. Этим же текстом святой _Исидор_
обосновывает то, что _Христос_ был _истинным Человеком_ (что _отрицается_
таким же множеством _еретических сект_, как и то, что Он был _истинным
Богом_), ибо, при том что Он был _Господь Господь_ (как удваивает это Имя
наш текст), _Господь Бог_, но _Ему, Господу Богу, принадлежат исходы
смертные, oportuit eum pati_, и нельзя сказать больше, чем Сам Христос
говорит о Себе: _Сие надлежало пострадать Христу_ {66}, не было у Него иного
пути, нежели смерть. И потому эта _часть_ нашего _слова_ по необходимости
должна стать _словом о Страстях_ {67}: и, как вся _жизнь_ Христова была
_непрестанными Страстями_, так и наш _Пост_ мог бы стать _непрестанной
Страстной Пятницей_. Скорбная жизнь _Христова_ ничем не смягчила Ему скорбей
Его смерти, и Он страдал не меньше от того, что вдоволь настрадался прежде.
Пускай же все сказанное теперь, наперед, не уменьшит, но усилит благоговение
перед тем, что мы услышим о Его Страстях в подобающее время Их прославления,
в _Страстную Седьмицу. Христос_ в конце не пролил ни каплей крови меньше от
того, что уже проливал кровь прежде, при _Обрезании_, и вы не прольете ни
слезой меньше впоследствии, если прослезитесь теперь. И потому не откажитесь
теперь последовать за мною в размышлении о том, как _сему Господу Богу
принадлежат исходы смертные_. То, что _Бог, Господь, Владыка жизни мог
умереть_, невероятно для созерцания. Что Красное _море_ могло сделаться
_сушею_ {68}, Что _Солнце_ могло _остановиться_ {69}, Что _печь_ могла быть
_в семь раз сильнее раскалена_ и _не сжечь_ {70}, Что _голодные Львы_ могли
не _тронуть_ {71}, это невероятно, _невероятно, как чудо_; но то, что _Бог
мог умереть_, это _сверхчудесно_; но то, что _Бог пожелал умереть_, это
_предел_ сверхчудесному. И при всем этом _за пределом предела_ чудес то, что
_Богу надлежало умереть_, что _Бог должен был умереть_ и _non exitus_
(говорит св. _Августин_), никакого _другого исхода, кроме как смерть, для
Господа Бога не было_, и _oportuit pati_ (говорит Сам _Христос_), все это
_надлежало пострадать Христу_, необходимо было претерпеть; _Deus ultionum
Deus_ говорит _Давид, Бог_ есть _Бог отмщений_ {72}, Он _не попустит_, чтобы
_грех человеческий_ остался неотмщенным, ненаказанным. Но при этом _Deus
ultionum libere egit_ (как сказано там же) {73}, _Бог отмщений действует
свободно_, Он _ожесточает, кого хочет, и, кого хочет, милует_ {74}. И что
же, Он _не помилует Себя Самого_? нет, не помилует Он: _Dilectio fortis ut
mors, крепка, как смерть, любовь_ {75}: крепче; она втянула к себе смерть,
которую обыкновенно не зазывают в дом. _Si possibile_, говорит _Христос,
Если возможно, да минует Меня Чаша сия_ {76}, в то время как Его любовь,
выраженная в первоначальной воле Его и Отца, уже сделала это невозможным.
Многие _воды не могут потушить любви_ {77}, и Христос испробовал многие: Он
принял _Крещение_, потому что _любил_, и на этом не остановилась Его любовь.
Он _смешал кровь_ с _водою_ в предсмертной муке {78}, и на этом не иссякла
Его любовь: Он _плакал чистой кровью_, всею кровью из всех глаз, из всех пор
кожи во время _бичевания_ и _венчания терниями (Господу Богу нашему
принадлежали исходы крови_), и это выразило Его любовь, но не угасило ее. Он
_не стал бы_, нет, более того, Он _не мог помиловать Себя_. Не было ничего
более свободного, более добровольного, более бьющего изнутри, чем смерть
_Христова_. Воистину, _libere egit, не обинулся, Он умер по воле_; но все
же, если мы вспомним о начальном _завете_, заключенном между _Ним_ и
_Отцом_: некое _oportuit_, некое _обязательство_ было на Нем. Все это
_надлежало пострадать Христу_. И в каком же моменте времени мы отыщем исток
этого _обязательства_, этого _надлежало_, этой _необходимости_? Где, мы
скажем, _все это началось_? Несомненно, та _воля_, по которой _Христу
надлежало пострадать_, была _предвечной волей_, и было ли хоть что-нибудь
прежде того, что было предвечным? _Бесконечная любовь, предвечная любовь_;
последуйте же с благодарностью в этот дом и обдумайте всерьез, можем ли мы
обнаружить во Христе какую бы то ни было свободу умереть или не умереть; эта
_необходимость умереть_, эта _воля_ так же _вечна_, как эта _свобода_; но
что же, в какую малость вменил Он и эту _необходимость_, и эту _смерть?
Отец_ Его называет это всего лишь _укусом_, и _укусом в пяту_ (а змей _будет
жалить Его в пяту_ {79}), но так и случилось, змей _вмешался_ и _причинил_
Ему _смерть_. Сам Он называет это всего лишь _Крещением_, как если бы Он
предполагал стать лучше с его помощью. _Крещением должен Я креститься_, и
томился Он, _пока оно совершится_ {80}, но это _Крещение_ было Его _смертью.
Дух Святой_ называет это _Радостью_ (за _Радость, предлежащую Ему, претерпел
Крест_ {81}), и не _радостью_ награды, которая последует за Страстями, но
той радостью, которая исполняла Его в самом средоточии этих мук и которая
исходила из Него; когда _Христос_ называет то, что с Ним, _Чашей, Calicem_,
и не иначе (_можете ли вы пить чашу, которую Я буду пить_ {82}), Он говорит
так не в осудительном смысле и без отвращения к ней: Воистину это была
_Чаша, salus mundo, спасение всему миру_. И _quid retribuam_, говорит
_Давид, что воздам Господу_? Отвечайте же с _Давидом, accipiam Calicem, Чашу
спасения прииму_ {83}, примите ее, эту _Чашу_, которая есть _спасение,
Страсти Христовы_, если и не в прямом подражании, то в вашем нынешнем
созерцании. И смотрите, как сей Господь, который был _Богом, мог_ умереть,
_изволил_ умереть, _должен был умереть_ ради _вашего_ спасения. О том, что
_Моисей_ и _Илия беседовали с Христом в_ час Его _Преображения_,
рассказывают нам и Евангелист _Матфей_, и Евангелист _Марк_, но о чем они
говорили, сообщает только св. _Лука, Dicebant excessum ejus, говорили об
исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме {84}. Речь_ идет о
Его _исходе, Exodus_, это то же, что слово из нашего _стиха, exitus, исход
смертный. Моисей_, который своим _Исходом прообразовал исход Господа_ нашего
и, проведя _Израиль_ из _Египта_ через _Красное море_, предрек своим
_пророческим действием Христа_, Который _проведет род человеческий_ через
_море_ Своей _крови_. И _Илия_, чей _исход_ и _путь из этого мира_ были
_образом Христова Вознесения_, был, несомненно, совершенно утешен _беседой с
благословенным Господом нашим de excessu ejus_, о _полном осуществлении
всего этого_ в _Его смерти_, которая должна была _совершиться_ в Иерусалиме.
Наше _размышление_ о Его _смерти_ могло бы быть еще более _чревным_ и
задевать нас сильнее, поскольку оно касается того, что уже совершилось. У
древних _Римлян_ была особая брезгливость и ненависть к имени смерти; они не
могли прямо называть смерть, нигде, даже в своих завещаниях. Так, они не
могли бы сказать: _Si mori contigerit_, но только: _si quid humanitus
contingat_, то есть, не: в случае моей смерти, а: если постигнет меня то,
что присуще (всякому) человеку. Но для нас, которые каждый день говорят о
_смерти Христовой (распят, умер_ и _погребен_), может ли для нас память о
нашей собственной смерти или упоминание о ней быть вещью досадной или
страшной? В эти последние времена появились среди нас люди, которые не
смущаясь поминают смерть, и смерть _Господа нашего_, но в _нечестивых
клятвах_ и в _проклятиях_. О несчастные, ведь это о них будет сказано, что
они никогда не призывали имени _Иисусова_, потому что призывали его _слишком
часто_. И они услышат, как Иисус говорит: _Nescivi vos, Я никогда не знал
вас {85}, потому что они возомнили себя слишком _знакомыми_ с Ним. _Моисей_
и _Илия_ говорили с _Христом_ о Его смерти_ только в _святом_ и _радостном
свете_ того _блага_, которое _они_ и _весь_ мир должны были _обрести через
нее. Беседы Веры_ ведутся не _из любопытства_, но для _устроения_ души. И к
тому же, они говорили с _Христом_ о Его _смерти_ в то время, когда Он был в
силе _величайшей славы_, какой когда-либо допустил явиться в мире, в славе
Своего _Преображения_. Мы же боимся говорить с _сильными_ мира сего об их
_смерти_, но питаем в них _пустую иллюзию их бессмертия_ и _неизменности_.
Однако _bonum est nobis esse hic_ (как сказал в тот час Апостол Петр).
_Хорошо нам быть здесь_ {86}, в этом _помышлении_ о Его _смерти_, и потому
_пронесем_ нашу _скинию_ (наше _благоговение_) по нескольким из тех
_ступеней_, какие _Господь Бог_ воздвиг в тот _день_ к Своему _исходу
смертному_. Представь же себе _весь_ этот _день_, начиная с того _часа_,
когда _Христос совершал Пасху_ в Четверг, _вплоть до_ того _часа_, в который
Он _умер_ на _следующий день_. Преврати свой _нынешний день_ в _тот день_ в
_благоговейном созерцании_, и помысли, что _делал Он_, и вспомни, что _сам
ты делал_. Прежде чем _установить_ и _совершить Таинство_ (это было _после_
того, как _ели пасху_), Он приступил к _делу смирения_, к _умовению ног
Своим Ученикам_, в том числе и _Петру, который_ некоторое время _противился_
Ему в этом {87}; В твоем _приготовлении_ к святому и благословенному
Принятию _Святых Таин_ искал ли ты, с искренним _смирением_, _примирения_ со
всем _миром_, в том числе и с теми, кто не _хотел_ этого и _отказывался_
принять от тебя _примирение_? Если так и не иначе, значит, ты провел
_первую_ часть Его _последнего дня_ в _согласии_ с Ним. Совершив _Таинство_,
Он до ночи провел время в _молитве_, в _молениях_, в _пении Псалмов_ {88};
Полагал ли ты, что _достойное принятие_ Святых _Даров_ заключается и в
_последующем упражнении в святыне_, как и в _предваряющей_ его подготовке?
Если так, этим ты тоже _уподоблялся_ Ему; именно так _Христос_ провел время
до ночи. Ночью же Он _пошел в сад молиться_, и молился _prolixius,
прилежнее_ {89}; Он _долго_ пребывал _в молитве_. Как долго? Поскольку
дословно сказано, что Он уходил молиться _три раза_ и после первого моления,
_возвратившись к Ученикам_ и _найдя их спящими_, сказал: _Так ли не могли
вы. один час бодрствовать со Мною_ {90}? - то, сложив, мы получим, что _в
молитве Он провел три часа_. Я вряд ли осмелюсь спросить тебя, _куда_ ты
_направился_ или _как_ ты _располагал собой_, когда _стемнело_, поздно
_ночью_: Если это время ты провел в _святом предавании_ себя _Богу_, и в
_подчинении собственной воли_ воле _Божией_, Ты провел это время в
_согласии_ с Ним. В это _время_ и в этих _молениях_ было Его _смертное
борение_ и _кровавый пот_ {91}. Я хочу _надеяться_, что ты действительно
_молился_; однако не _всякая рядовая_ и _привычная молитва_, но _молитва_, в
своем _движении_ сопровождаемая _пролитием слез_, а в своем _устремлении_ -
готовностью, _если потребуется, пролить кровь_ во _славу Божию_, приведет
тебя в _согласие_ с Ним. Около полуночи Он был _взят_ и _предан с поцелуем_
{92}. Что же, возможно ли и в этом _уподобить_ тебя Ему? Не правда ли, в
самом буквальном, в точном смысле это совершенно твой случай - _быть взятым
и преданным с поцелуем_? Отсюда Его доставили _назад в Иерусалим_, сперва к
_Анне_, потом к _Кайафе_ {93}, и затем (как ни поздно было) Он был _предан
допросам_ и _истязаниям_ и _отдан под стражу_ тем _воинам_, от которых
принял Он все эти _насмешки и _насилия, заушения, оплевания, словесные
хуления_ и _битье тростью_, о которых говорит _Евангелие_. На это время
приходится _Gallicinium_, тот самый _петуший крик_, который _призвал Петра_
к _раскаянию_. Как ты провел эту часть ночи, тебе знать. Но если ты совершил
нечто такое, что требует _Петровых слез_, и еще _не пролил их_, позволь мне
быть твоим _Петухом_, сделай это сейчас. Вот _Господин_ твой (в лице
недостойнейшего из Его слуг) _оглядывается на тебя_ {94}: сделай это сейчас.
Далее, наутро, как только рассвело, _Евреи имели совещание об Иисусе_ в
_доме Первосвященника_ {95} и _пришли к согласию, что будут
свидетельствовать против Него_; затем Его ведут к _Пилату_, который должен
стать _судьей_ Ему. _Обвинял_ ли ты себя, _проснувшись этим утром_, и был ли
ты готов принять даже _ложные обвинения_, (то есть) скорее _заподозрить_
грех в тех _делах_ твоих, где его не было, чем _смягчать_ и _оправдывать_
то, что было _настоящим грехом_? тогда ты провел этот _час_ в _согласии_ с
Ним. _Пилат_ не нашел никаких _свидетельств против Него_ и потому, желая
облегчить себе дело и сложить _дальнейшее_ на _Ирода, Четвертовластника
Галилеи_, который в то время был в Иерусалиме (поскольку Христос, будучи
_Галилеянином_, подлежал _Иродовой власти_), _Пилат послал Его к Ироду_,
скорее как _безумца_, чем как _злодея. Ирод_ же (_уничижив и надсмеявишсь_
{96}) посылает Его назад к _Пилату_, чтобы тот продолжал дело против Него;
было в то время около _восьми часов_ дня. Согласился ли ты пойти на такое
_Дознание_, на такое испытание, уязвление, истязание, гонение твоей
_совести_, чтобы ее _просеяли, проследовали_ за ней от _грехов_ твоей
_юности_ до твоих _нынешних грехов_, от _грехов_ твоего _ложа_ до _грехов
застолья_, и от _существа_ до _обстоятельств_ твоих _грехов_? Вот _время,
проведенное_ подобно _Спасителеву. Пилат_ хотел было _спасти_ Христа,
воспользовавшись в Его пользу _правом дня_, поскольку по обычаю в тот день
один пленник _мог быть освобожден_; но народ _выбирает Варраву_. Пилат
пытался _спасти_ Его _от смерти, удовлетворив их ярость_ тем, что наложил на
Него новые _мучения, бичевание_ и _венчание терном_ и _осыпание_ многими
_хулениями и надругательствами_. Но они не удовлетворяются этим: они требуют
_распятия_. Искал ли ты _искупления своего греха_ в _постах_, в раздаче
_Милостыни_, в _подвигах_ и _умерщвлении_ плоти, чтобы этим путем
_удовлетворить Божие правосудие_? не поможет, все напрасно, это не тот путь,
_мы требуем_ полного _Распятия греха_, который владеет тобой: и это
_уподобит_ тебя _Христу_. К _девятому_ часу _Пилат_ выносит _суд_, и они так
_спешат_ с казнью, что уже в _полдень_ Он был _на Кресте_. Вот оно, сие
_пресвятое Тело_, висит на _Кресте, вновь крещенное_ в Собственных _слезах_
и _поте_, и _умащенное Своею же кровью_ еще _при жизни_. Вот они, _утробы
сострадания_, они так очевидны, так открыты взгляду, что ты можешь
_посмотреть в них сквозь Его раны_. Вот они, _преславные очи_, и свет их
меркнет: так что и Солнце, устыдившись, что пережило их, _помрачило свет
свой_. И вот сей _Сын Божий_, Который _никогда не был_ одним _из нас_, но
ныне пришел _к нам новым путем, восприняв нашу природу_, посылает _душу_
(которая _никогда не покидала рук Отца Своего_) в _новый путь_, по _Своей
воле_ отдает ее в руки Отца Своего {97}; Ибо хотя сему _Господу Богу нашему
принадлежали эти исходы смертные_, так что, как это предусматривал Его
собственный завет, Он с необходимостью _должен_ был _умереть_, но все же не
от тех _ударов_ или _надругательств_, которые причинили Его _пресвятому
Телу_, вышла Его _душа_, но _emisit_, Он _отдал Дух_ Свой. И как _Бог
вдохнул дух {98} в первого Адама_, так сей _второй Адам выдохнул дух Свой в
Бога, в руки Божии_. И здесь мы оставляем тебя, в этой благословенной
зависимости, оставляем _зависеть_ от _Него, висящего_ на _Кресте_; здесь
_омойся_ в Его _слезах_, здесь _напейся_ из Его _ран_, и _ложись_ и _с
миром_ почий в Его _гробе_, доколе не подаст Он тебе и _воскресения_, и
_вознесения_ в то _Царство_, которое Он _приобрел для тебя, неоценимой
ценою_ Своей _непорочной крови_. Аминь.
1 В русской традиции: Псалом 67, стих 21.
2 Русский синодальный перевод стиха: "Бог для нас - Бог во спасение; во
власти Господа Вседержителя врата смерти" (Пс 67, 21). Здесь и далее в
тексте мы даем библейские ссылки в славянской версии в том случае, когда они
ближе к тому английскому и латинскому тексту, которым пользовался Донн.
3 Здесь и в дальнейшем Донн сам дает перевод латинских цитат
непосредственно вслед за ними. В немногих случаях вольного пересказа
употребленных им латинских фраз мы приводим буквальный перевод их в сноске.
4 Синодальный перевод: "Дорога в очах Господа смерть святых Его" (Пс
115, 6).
5 "Идолы языков, сребро и злато, дела рук человеческих... очи имут, и
не узрят: уши имут, и не услышат" (Пс 113, 13-14).
6 Ср.: "Отвергнем дела тьмы" (Рим 13, 12); "И не участвуйте в
бесплодных делах тьмы" (Еф 5, 11).
7 Пс 138. 14.
8 Пс 138, 6.
9 "Чудны дела Твоя" (Пс 138, 14).
10 "Ты создал еси утробы моя, восприял мя еси из чрева матери моея" (Пс
138, 14).
11 Иов 10, 8.
12 Быт 16, 2; 20,18; 1 Цар 1, 5; Ис 66, 9.
13 "ибо младенцы дошли до отверстия утробы матерней, а силы нет родить"
(Ис 37, 3).
14 Ос 9, 14.
15 Рим 7, 24.
16 Иер 1, 5.
17 Быт 6, 14.
18 В русском переводе "Взяла корзинку из тростника... и положила в нее"
(Исх 2, 3).
19 Быт 4, 1.
20 "Дней лет наших - семьдесят лет, а при большей крепости -
восемьдесят" (Пс 89, 10).
21 Ин 14, 2.
22 Мф 8, 20.
23 "Небо небес Господу, а землю Он дал сынам человеческим" (Пс 113,
24).
24 Быт 3, 18.
25 Евр 13, 14.
26 Вероятно, имеется в виду латинский перевод Библии, выполненный св.
Иеронимом, Вульгата.
27 "Иаков сказал фараону: дней странствования моего сто тридцать лет"
(Быт 47, 9).
28 "странники и пришельцы на земле" (Евр 11, 13).
29 "Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это
несравненно лучше" (Флп 1, 23).
30 Иов 10 18.
31 Исх 16, 1.
32 3 Цар 19, 4.
33 Иона 4, 8-9.
34 "За Тебя умерщвляют нас всякий день" (Рим 8, 36).
35 "За Тебя умерщвляют нас весь день" (Пс 43, 21).
36 Пс 50, 7.
37 "Мы были по природе чадами гнева" (Еф 2, 3).
38 Откр 1, 18.
39 "После сего Иосиф из Аримафеи - ученик Иисуса, но тайный из страха
от Иудеев, - просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он
пошел и снял тело Иисуса. Пришел также и Никодим, - приходивший прежде к
Иисусу ночью, - и принес состав из смирны и алоя, литр около ста" (Ин 19,
38-39).
40 1 Кор 15, 53.
41 "Ибо Ты не оставить душу мою во аде и не дашь святому Твоему увидеть
тления" (Пс 15, 10).
42 Правдоподобия (лат.).
43 Соответственно, Деян 2. 14-31; Деян 13, 16-37.
44 Деян 2, 31.
45 "Сын мой еси Ты, Аз днесь родих Тя" (Пс 2, 7).
46 В славянской и русской нумерации - Пс 15, 10 (см. прим. 33).
47 1 Кор 15, 51.
48 Иов 17, 14.
49 Иов 21, 23-26.
50 Ис 14, 11.
51 "Тела ваши суть храмы живущего в вас Дух Святого" (1 Кор 6, 19).
52 "Не бойся, червь Иаков, малолюдный Израиль" (Ис 41, 14).
53 Иез 37, 3.
54 Иез 37, 6.
55 Дан 3, 17.
56 Мк 14, 34.
57 Мф 26, 38.
58 Лк 22, 40.
59 Семьдесят лет служил ты Господу, и боишься умирать? (лат.)
60 Подумай, что сегодня ты начал служить Господу, и сегодня же кончишь
(лат.).
61 Мк 15, 28.
62 Список ветхозаветных свидетелей веры, открывающийся Авелем, Ев 11,
32.
63 См. многочисленные варианты этого в Ветхом Завете: "исполни (этот
закон) и будешь жив" (Лев 18, 5); "ходите по тому пути, по которому вам
повелел Господь, дабы вы были живы" (Втор 11, 8) и т. п.
64 Синодальный перевод: "Вы слышали о терпении Иова и видели конец
оного от Господа." (Иак 5,11).
65 И не подобало Ему иметь иного исхода из жизни сей, нежели смерть
(лат).
66 Лк 24, 26.
67 В дальнейшем изложении Донн дает сводное повествование о Страстях
Господних по всем четырем Евангелиям.
68 Исх 14, 21.
69 Нав 10, 13.
70 Дан 3, 18.
71 Дан 6, 16-19.
72 "Бог отмщений Господь" (Пс 93, 1).
73 "Бог отмщений не обинулся есть", там же: букв.: действовал прямо.
Русский перевод дает другую версию: "Боже отмщений. Господи, Боже отмщений,
яви Себя".
74 Рим 9, 18.
75 Песн 8, 6.
76 Мф 26, 39.
77 Песн 8, 7.
78 Ин 17, 20.
79 Быт 3, 15.
80 Лк 12, 50.
81 Ев 12, 2.
82 Мф 20, 22.
83 Пс 115, 4.
84 Лк 9, 31.
85 Мф 7, 23.
86 Мф 17, 4.
87 "Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек" (Ин 13, 6-8)
88 "И воспев пошли на гору Елеонскую" (Мк 14, 23).
89 Лк 22, 44.
90 Мф 26, 40.
91 Лк 22, 40.
92 "Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть,
возьмите Его и ведите осторожно. И, придя, тотчас подошел к Нему и говорит:
Равви! Равви! и поцеловал Его." (Мк 14, 44-45). Тж. Лк 22, 47.
93 Ин 18, 13.
94 Ср.: "Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра и Петр вспомнил
слово Господа, как Он сказал ему: "Прежде нежели пропоет петух, отречешься
от Меня трижды" (Лк 22, 47).
95 Мф 27, 1.
96 Лк 22, 47.
97 Лк 23, 46: Пс 30, 6.
98 3 Езд 3. 5.
Перевод и комментарии О. Седаковой
Популярность: 1, Last-modified: Wed, 12 Apr 2006 03:44:15 GmT