----------------------------------------------------------------------------
М., Молодая гвардия, 1990
OCR Бычков М.Н. mailto:[email protected]
----------------------------------------------------------------------------
В городке Невшатель, расположенном в живописном и труднодоступном
уголке Швейцарских Альп, живет Писатель. В отличие от собратьев по перу он
редко появляется в больших городах, чурается великосветских бесед о
собственном творчестве, да и вообще терпеть не может художественной
литературы. Круг его чтения составляют лишь научные труды да философские
трактаты. Друзья Писателя под стать его увлечениям - в основном
представители точных наук: физики, математики, астрономы.
Впрочем, жизнь затворника не помешала ему издать 37 томов собственных
произведений, куда входят криминальные романы, камерные пьесы,
новеллы-притчи, радиокомпозиции, теоретические труды по самым различным
отраслям знаний, эссе о знаменитых ученых. Общий тираж его книг превышает 20
миллионов экземпляров. На сценах многих театров мира, в том числе и
советских, с непреходящим успехом идут спектакли по его пьесам. На его счету
несколько престижных международных премий в области литературы. Таким
образом, альпийский затворник принес своей стране-невеличке вдобавок к
мировой славе швейцарских сыров, часов и курортов славу литературную,
пополнив список немецкоязычных писателей Швейцарии, куда вошли Готфрид
Келлер, Герман Гессе и другие, поднявших престиж родной литературы на
альпийскую высоту.
Вместе с тем читателя, вздумавшего познакомиться но произведениям этого
автора с природой, политическим устройством или традициями небольшой
европейской страны, родины первой демократии, скорее всего ожидает
недоумение, если не разочарование. Фридрих Дюрренматт (а речь, безусловно,
идет именно о нем) действительно реже всего в своем творчестве обращался к
проблемам собственной страны (возможно, потому, что список этих проблем не
так уж велик). Как говорил сам писатель, он всю жизнь занимался поиском
собственной абсолютной Истины Века, потому-то и произведения его посвящены
всем, кто всегда ищет, кто не омертвел сердцем, живи он в глухой горной
деревушке или в многомиллионном стеклобетонном мегаполисе.
"Я не причисляю себя к художникам нынешнего "авангарда". Конечно, и у
меня есть своя теория искусства... Однако я не предаю свою теорию гласности,
считая ее своим частным делом (иначе мне пришлось бы ею руководствоваться)",
- писал Дюрренматт в послесловии к своей пьесе "Визит старой дамы".
Не будем разбираться, очередной ли это озорной парадокс писателя или
просто кокетство с читателем. Попробуем найти ключ к непростому миру
Дюрренматта через произведения, представленные в этом сборнике.
Предлагаемые четыре различные по объему и форме произведения, ранее не
переведенные у нас, а значит, и неизвестные нашему читателю, представляют
собой своеобразную визитную карточку писателя - ибо все идеи, когда-либо
волновавшие Дюрренматта, к которым он обращается на протяжении всей своей
творческой жизни, в той или иной мере разработаны в этом сборнике.
В годы, когда Швейцария стояла островком посреди огненного моря
охваченной войной Европы, Фридрих Дюрренматт, сын протестантского пастора,
проходил курс в Бернском и Цюрихском университетах. Интересовался всем
понемногу: то изучал теологию, то погружался в филологию, изучив греческий
язык, читал в подлинниках античных философов, потом увлекся историей
искусств, занимался живописью, даже работал некоторое время
художником-графиком и наконец остановил свой выбор на литературе.
Ужас перед прожитыми двенадцатью мрачными годами "тысячелетнего рейха"
заставил многих литераторов того времени искать причины происшедшего в
"извечной" природе человека. Нарождалось поколение модернистов с их жаждой
самоутверждения, росли ряды экспрессионистов с их болью за человечество. В
моду вошел Франц Кафка. Его подражатели в стремлении эпатировать
благопристойного читателя наводнили литературу рассказами, полными мрачной
мистики и изощренными ужасами. Не избежал влияния Кафки и швейцарский
писатель. Увидев в жизни густое скопление несуразностей, он изображал
действительность, готовую обратиться в трагический фарс. Именно к этому
периоду относится его ранняя радиопьеса "Двойник" (1946 г.).
Эта пьеса, как и многие другие вещи, посвящена одной из излюбленнейших
тем - теме бессмысленной, но неотвратимой судьбы. Человек в ней - жалкая
песчинка в мире бездушных абстракций, грозящих ему неминуемой смертью.
Дюрренматт любит ошарашивать и озадачивать. Именно поэтому он ввел в большую
литературу убийства, преступления, тайны в таком количестве, какие
позволительны были раньше разве что в детективе. Но это не стало
патологической увлеченностью кровавыми драмами - все эти захватывающие дух
пируэты служат ему лишь средством для выражения своих идей.
Детективный зачин пьесы таков: совершено таинственное убийство, в
котором неизвестно ни место преступления, ни орудие убийства, ни даже
жертва. Отсутствие каких-либо данных об этом мифическом (а было ли оно на
самом деле?) преступлении не смущает автора. Более того, он как бы назло
здравому смыслу нагромождает в пьесе бездну странных случайностей и
невероятных совпадений. Здесь и герой без имени, фамилии и места жительства,
и невесть откуда появляющийся его двойник, и обвинение в несовершенном
убийстве, и некая абстрактная сила - верховный суд, который распоряжается
судьбами всех живущих. Но и этого оказывается мало автору, ситуацию он
доводит до "наихудшего" конца: герой, отчаявшийся доказать свою
невиновность, неожиданно оказывается замешанным в убийстве. Подчеркнуто
неправдоподобные сюрреалистические места действия, невероятные сюжетные
хитросплетения и неожиданный, все ставящий с ног на голову конец пьесы, где
человек под давлением какой-то анонимной силы приходит к убеждению в своей
зародышевой греховности, - все это провоцирует читателя на размышление. Да и
сам конец пьесы убран, выводы и резюме надежно укрыты от читателя: ему
самому предоставлена возможность поразмыслить над ними.
Драматургия становится любимым жанром Дюрренматта. Он пишет пьесы и
радиокомпозиции, сам ставит их, сотрудничает в качестве рецензента в
швейцарском еженедельнике "Вельтвохе". Но молодой писатель не замкнулся на
театре, пробует свои силы и в прозе.
Его прозаические произведения настолько своеобразны, что не
укладываются в рамки традиционных жанров. Увлекательные, приключенческие и
детективные сюжеты он использует в качестве оболочки для сложной философской
начинки. Примером может служить рассказ "Туннель", написанный в 1951 году.
Место действия точно обозначено: поезд, куда садится герой рассказа, идет в
Цюрих. Однако ему не суждено прибыть на конечную станцию. Никем не
управляемый поезд с беспечными пассажирами в вагонах понесется по
нескончаемому туннелю навстречу неизбежной гибели. Если сравнивать рассказ с
"Двойником", где все образы аморфны и безлики, у главного героя "Туннеля"
четкая, хотя и гротесковая портретная характеристика: заплывший жиром, он
прячется от солнечного света за темными очками, затыкая рот сигарой, а уши
ватой. Аллегория достаточно прозрачна: поезд уподоблен современному
человечеству, которое неудержимо движется к вселенской катастрофе. Среди
безмятежных пассажиров, обреченных на гибель, лишь студент - главный герой
"Туннеля" пытается остановить бешено несущийся поезд, символически роняя
очки, теряя ватные тампончики. Попытка отгородиться от мира не удалась. Ой
вынужден открыто взглянуть правде в глаза: "Бог бросил нас, низверг, а
теперь мы поднимаемся к нему".
Тема ответственности человека за судьбу планеты, затронутая в
"Туннеле", получает более глубокую разработку в более поздней пьесе "Портрет
планеты" (1971 г.). Эта пьеса являет собой своего рода реквием по
неразумному человечеству, сатирическую пародию на его историю от Адама до
наших дней. Действующим лицам намеренно даны библейские имена: Адам, Ева,
Каин, Авель, что подчеркивает общечеловеческий масштаб происходящей
трагедии. В пьесе нет единого сюжета - портрет планеты набросан отдельными
штрихами. Отказавшись от своего излюбленного детективного метода, Дюрренматт
придает повествованию совершенно неожиданную форму, близкую к
кинематографической технике быстрого монтажа. Словно кадры на экране, одна
мини-сцена сменяется другой, стремительно раскручивая действие пьесы. За
полтора часа сценического времени человечество проходит путь пт пещерного
каннибализма до космических полетов, но и на высокой ступени развития люди
по-прежнему напоминают своих первобытных предков, блуждающих в непроходимых
джунглях и истребляющих себе подобных. Характерно, что экологическую угрозу
Дюрренматт считает более доступной для восприятия, нежели ядерную. Сама
природа, солнце бунтуют против неразумного использования жизни, дарованной
нам. И если в "Туннеле" гибель мира домысливается читателем, то в "Портрете
планеты" она становится жуткой реальностью.
Пьеса окаймлена одной и той же сценой - разговором богов. Писатель и
предостерегает, призывая задуматься над тем, куда могут завести безумие
уничтожения себе подобных, политическая нечистоплотность и равнодушие к
окружающей нас Вселенной, и оставляет миру шанс на выживание.
В 1986 году, ровно через сорок лет после написания "Двойника",
появляется повесть с вычурным названием "Поручение, или О наблюдении за
наблюдающим за наблюдателями", где Дюрренматт использует весь накопленный за
годы творчества арсенал детективных ходов. Убийства и воскрешения,
исчезновения и находки, психопатология и прозрение, полигоны смерти и черные
суфии, ожидающие своего "магди", - все это вместилось в 24 предложения
(правда, некоторые из них растягиваются на добрый десяток страниц).
Немыслимая стилистика служит автору средством выражения запутанности и хаоса
жизни, в которой рушатся причинно-следственные связи.
Даже при поверхностном анализе нетрудно заметить сходство литературных
ходов с приемами, которыми воспользовался в своем последнем произведении,
романе "Замок", кумир Дюрренматта Франц Кафка. Вспомним, что для создания
образа вселенской бюрократии Кафка дробит до бесконечности эшелоны власти на
подступах к замку. Также до бесконечности накручиваются сюжетные перипетии в
повести "Поручение...", захватывая в свои круги все большее количество
действующих лиц, запутывая читателя все возрастающим количеством тайн.
В отличие от двойников в пьесе сорокалетней давности новая повесть
напичкана людьми-тройниками. Тину фон Ламберт трудно отличить от режиссера
Ф., а Ф., в свою очередь, от молодой датчанки, тем более что героини
умудряются носить одно и то же роковое красное пальто.
В самом названии повести дан алгоритм хаоса: если сегодня ты -
наблюдатель, то нет гарантии, что завтра не станешь наблюдаемым. Так и
происходит с героями "Поручения...". Страшен мир, где размываются границы
между преступником и его жертвой. Граждане ревниво следят за политикой
государства, которое, в свою очередь, следит за своими гражданами, человек
пытается вырваться из-под наблюдения, он не доверяет государству, и
государство платит ему взаимностью.
Повести предпослан эпиграф из Кьеркегора: "Куда мы идем? Что готовит
нам будущее? Не знаю, не могу себе представить... Моими поступками движет
следствие того, что я уже пережил. Эта жизнь абсурдна, чудовищна,
невыносима". Впрочем, вопреки мрачному эпиграфу у повести счастливый конец:
убийца наказан, жертва спасена, исчезнувшие находятся, и в завершение
раздается крик новорожденного - символ продолжения жизни.
Итак, человечество согласно Дюрренматту получает еще один шанс на
выживание, но в отличие от предыдущих произведений здесь автор не только
верит в спасение, но и указывает путь к нему: спасти мир можно, только
активно сопротивляясь силам зла.
Приступая к дюрренматтовской прозе и драматургии, надо помнить, что
чтение его произведений требует от читателя немалой затраты интеллектуальных
сил, но тот, кто не поскупится на эти затраты, будет щедро вознагражден. И
может, читателю посчастливится, снимая слой за слоем авторские
хитросплетения и интриги, докопаться до той таинственной Истины Века,
которую стремится отыскать Дюрренматт.
Популярность: 1, Last-modified: Thu, 15 Sep 2005 04:42:38 GmT