У отставного генерал-майора Булдеева разболелись зубы. Он полоскал  рот
водкой,  коньяком,  прикладывал  к  больному  зубу  табачную  копоть,  опий,
скипидар, керосин, мазал щеку йодом, в ушах у него была  вата,  смоченная  в
спирту, но все это или не помогало, или вызывало тошноту.  Приезжал  доктор.
Он поковырял в зубе, прописал хину, но и  это  не  помогло.  На  предложение
вырвать больной зуб генерал ответил отказом.  Все  домашние  -  жена,  дети,
прислуга, даже поваренок  Петька  предлагали  каждый  свое  средство,  Между
прочим, и приказчик  Булдеева  Иван  Евсеич  пришел  к  нему  и  посоветовал
полечиться заговором.
     - Тут, в нашем уезде, ваше превосходительство, - сказал он,- лет десять
назад служил акцизный Яков Васильич. Заговаривал зубы - первый сорт. Бывало,
отвернется к окошку, пошепчет,  поплюет  -  и  как  рукой!  Сила  ему  такая
дадена...
     - Где же он теперь?
     - А после того, как его из акцизных увольнили, в Саратове у тещи живет.
Теперь только зубами и кормится. Ежели у которого человека заболит зуб, то и
идут к нему, помогает... Тамошних саратовских на дому  у  себя  пользует,  а
ежели которые  из  других  городов,  то  по  телеграфу.  Пошлите  ему,  ваше
превосходительство, депешу, что так,  мол,  вот  и  так...  у  раба  божьего
Алексия зубы болят, прошу выпользовать. А деньги за лечение почтой пошлете.
     - Ерунда! Шарлатанство!
     - А вы попытайте, ваше  превосходительство.  До  водки  очень  охотник,
живет не с женой, а с немкой, ругатель, но, можно  сказать,  чудодейственный
господин.
     - Пошли, Алеша!- взмолилась генеральша.Ты вот не веришь в заговоры, а я
на себе испытала. Хотя ты и не веришь, но отчего не послать?  Руки  ведь  не
отвалятся от этого.
     - Ну, ладно,- согласился Булдеев.- Тут не только что к акциозному, но и
к черту депешу пошлешь... Ох! Мочи нет! Ну, где твой акцизный живет?  Как  к
нему писать?
     Генерал сел за стол и взял перо в руки.
     - Его в Саратове каждая  собака  знает,-  сказал  приказчик.-  Извольте
писать,  ваше  превосходительство,  в  город  Саратов,  стало  быть...   Его
благородию господину Якову Васильичу... Васильичу...
     - Ну?
     - Васильичу... Якову Васильичу... а по фамилии А фамилию вот и забыл!..
Васильичу... Черт... Как же его фамилия? Давеча,  как  сюда  шел,  помнил...
Позвольте-с...
     Иван Евсеич поднял глаза  к  потолку  и  зашевелил  губами.  Булдеев  и
генеральша ожидали нетерпеливо.
     - Ну что же? Скорей думай!
     - Сейчас... Васильичу... Якову Васильичу... Забыл!  Такая  еще  простая
фамилия... словно как бы лошадиная... Кобылин? Нет, не Кобылин.  Постойте...
Жеребцов нешто? Нет, и не Жеребцов. Помню, фамилия лошадиная, а какая  -  из
головы вышибло...
     - Жеребятников?
     - Никак нет. Постойте... Кобылицин... Кобылятников... Кобелев...
     - Это уже собачья, а не лошадиная. Жеребчиков?
     - Нет, и не Жеребчиков... Лошадинин... Лошаков...  Жеребкин...  Все  не
то!
     - Ну, так как же я буду ему писать? Ты подумай!
     - Сейчас. Лошадкин... Кобылкин... Коренной...
     - Коренников?- спросила генеральша.
     - Никак нет. Пристяжкин... Нет, не то! Забыл!
     - Так зачем же, черт тебя возьми,  с  советами  лезешь,  ежели  забыл?-
рассердился генерал.Ступай отсюда вон!
     Иван Евсеич медленно вышел, а генерал схватил себя за щеку и заходил по
комнатам.
     - Ой, батюшки!- вопил он.- Ой, матушки! Ох, света белого не вижу!
     Приказчик вышел в сад и, подняв к небу глаза, стал припоминать  фамилию
акцизного:
     - Жеребчиков... Жеребковский... Жеребенко... Нет, не то! Лошадинский...
Лошадевич... Жеребкович... Кобылянский...
     Немного погодя его позвали к господам.
     - Вспомнил?- спросил генерал.
     - Никак нет, ваше превосходительство.
     - Может быть, Конявский? Лошадников? Нет?
     И в доме,  все  наперерыв,  стали  изобретать  фамилии.  Перебрали  все
возрасты, полы и породы лошадей, вспомнили гриву, копыта, сбрую... В доме, в
саду, в людской и кухне люди ходили из угла в угол и, почесывая лбы,  искали
фамилию..
     Приказчика то и дело требовали в дом.
     - Табунов?- спрашивали у него.- Копытин? Жеребовский?
     - Никак нет,- отвечал Иван  Евечи  и,  подняв  вверх  глаза,  продолжал
думать вслух:- Коненко... Конченко... Жеребеев... Кобылеев...
     - Папа!- кричали из детской.- Тройкин! Уздечкин!
     - Взбудоражилась вся усадьба. Нетерпеливый, замученный генерал пообещал
дать пять рублей тому, кто вспомнит настоящую фамилию, и за Иваном  Евсеичем
стали ходить целыми толпами...
     - Гнедов!- говорили ему.- Рысистый! Лошадицкий!
     Но наступил вечер, а фамилия все еще  не  была  найдена.  Так  и  спать
легли, не послав телеграммы.
     Генерал не спал всю ночь, ходил из угла в угол и  стонал...  В  третьем
часу утра он вышел из дому и постучался в окно к приказчику.
     - Не Меринов ли?- спросил он плачущим голосом.
     - Нет,  не  Меринов,  ваше  превосходительство,ответил  Иван  Евсеич  и
виновато вздохнул.
     - Да, может быть, фамилия не лошадиная, а какая-нибудь другая!
     - Истинно слово, ваше превосходительство, лошадиная... Это  очень  даже
отлично помню.
     - Экий ты какой, братец, беспамятный... Для  меня  теперь  эта  фамилия
дороже, кажется, всего на свете. Замучился!
     Утром генерал опять послал за доктором.
     - Пускай рвет!- решил он.- Нет больше сил терпеть...
     Приехал доктор и вырвал больной зуб. Боль утихла тотчас же,  и  генерал
успокоился. Сделав свое дело и получив, что следует, за труд, доктор  сел  в
свою бричку и поехал домой. За воротами в поле он встретил Ивана  Евсеича...
Приказчик стоял на краю дороги и, глядя  сосредоточенно  себе  под  ноги,  о
чем-то думал. Судя по морщинам, бороздившим его лоб, и  по  выражению  глаз,
думы его были напряженны, мучительны...
     - Буланов... Чересседельников...- бормотал он.Засупонин... Лошадский...
     - Иван Евсеич!- обратился к нему  доктор.-  Не  могу  ли  я,  голубчик,
купить у вас четвертей пять овса? Мне  продают  наши  мужички  овес,  да  уж
больно плохой...
     Иван Евсеич тупо поглядел на  доктора,  как-то  дико  улыбнулся  и,  не
сказав в ответ ни одного слова, всплеснув руками, побежал к усадьбе с  такой
быстротой, точно за ним гналась бешеная собака.
     - Надумал, ваше превосходительство!- закричал  он  радостно,  не  своим
голосом, влетая в кабинет к генералу.- Надумал, дай  бог  здоровья  доктору!
Овсов! Овсов фамилия акцизного! Овсов,  ваше  превосходительство!  Посылайте
депешу Овсову!
     - Накося!- сказал генерал с презрением и поднес к лицу его два кукиша.-
Не нужно мне теперь твоей лошадиной фамилии! Накося!

Популярность: 1, Last-modified: Tue, 02 Apr 2002 18:22:48 GmT