---------------------------------------------------------------
© Copyright Олег Михайлович Блоцкий
WWW: http://zhurnal.lib.ru/b/blockij_o_m/
Отзывы на статью
Date: 02 Jan 2005
---------------------------------------------------------------
Олег БЛОЦКИЙ
АМНЕЗИЯ
Недавно печально известная 124-я судебно-медицинская лаборатория
Северо-Кавказского военного округа (СКВО), где до сих пор проходит опознание
погибших в Чечне военнослужащих, напрямую стала подчиняться Главному
военно-медицинскому управлению (ГВМУ) Министерства обороны России и получила
название "Центральная медицинская лаборатория идентификационных исследований
МО РФ". Это говорит о том, что после долгих споров в высоких чиновничьих
кабинетах решено было неопознанных людей скопом в братскую могилу не
закапывать, а продолжать работу дальше, вынеся ее проблемы на федеральный
уровень.
В небольшом кабинете на экране телевизора сплошной чередой -погибшие,
которые были привезены в лабораторию в феврале 1995 года. Видеокамера
бесстрастно запечатлела в разных ракурсах голые тела, покрытые трупными
пятнами, и особенно - приметы погибших: родинки, татуировки, шрамы.
Мы разговариваем с заместителем начальника лаборатории майором
медицинской службы Александром Тихоновым, а покойники сменяют друг друга. У
одного череп аккуратно снесен над бровями так, словно срезали его бритвой. У
другого до позвоночника выеден собаками живот. Третий представляет собой
лишь голову с предплечьями, которая нанизана на обгоревший скелет. Мелькают
головы с отрезанными ушами. Короче говоря, настоящее лицо войны, которое
никогда не показывают по телевизору, и которое нелишне было бы увидеть
политикам, затевающим где-либо очередную победоносную войну.
- Это видеозапись тех, кого опознать можно было визуально, не прилагая
особых усилий, - замечает Александр Тихонов. - У нас есть и другие кассеты,
где погибшего узнать просто невозможно.
Первого февраля 1995 года в разгар боев за Грозный, когда российские
войска практически полностью перехватили боевую инициативу в столице Чечни,
в Ростове-на-Дону была образована 124-я судебно-медицинская лаборатория
Северо-Кавказского военного округа. Именно туда для опознания свозились
трупы неизвестных солдат и офицеров, которые находили российские
подразделения в Грозном.
- С февраля 1995 года и по сегодняшний день к нам было доставлено более
тысячи человек или же то, что от них осталось, - говорит Александр Тихонов.
- А если быть совсем точным, то тысяча и один труп.
Задача военных судебно-медицинских экспертов была на первый взгляд, в
принципе, простой - установить причины смерти и личности погибших. Однако
следует учитывать, что многие тела были изуродованы огнем, страшными
ранениями или же полуразложились. Кроме того, опознание погибших усложнялось
тем, что полки, штурмующие Грозный, укомплектовывались наспех, где даже во
взводах люди не знали друг друга. И если во время Великой Отечественной у
советских солдат были именные патроны, куда они вкладывали листочки с
краткими данными о себе, то спустя более полувека в российской армии не
имелось даже этого. Исключение составляли офицеры с именными жетонами,
которые вручались им сразу с получением лейтенантских погон. Но и металл
имеет свойство плавиться в огне.
- На сегодняшний день мы установили личности 617 человек, 575 из
которых военные, а остальные - гражданские, - утверждает Тихонов, - работа с
опознанием других продолжается. На это уйдет, наверное, года два. Однако нам
известно, что в захоронениях на территории Чечни находится еще 394
безымянных человека.
Несмотря на то, что между Россией и Ичкерией подписано
межправительственное соглашение о совместной работе по эксгумации и
опознанию останков, чеченцы особого рвения в этом вопросе не проявляют, и
раскапывать могилы не торопятся. "Нет денег, нет работы", - говорят они.
Майор Борис Школьников, начальник одного из отделов 124-й лаборатории,
не раз выезжал в Чечню уже после окончания войны, где на свой страх и риск
занимался поисками захоронений.
- Утром берешь охранников-чеченцев и едешь на предполагаемое место
захоронения, - рассказывает судмедэксперт. - Потом лопату в руки и копаешь.
В кабинете Бориса Школьникова на специальном стеллаже стоят черепа. Сам
майор говорит, что "отделение" головы от туловища - мера крайняя и
допускается лишь в том случае, когда нет других возможностей установить
личность погибшего.
После "отделения" череп обрабатывается и снимается в различных
проекциях на видеокамеру. Кроме этого штатный художник пытается восстановить
по черепу облик погибшего. Затем эти данные обрабатываются и заносятся в
компьютер, где уже есть фотографии пропавших без вести в Чечне военных. По
специальным точкам череп сводится с фото. Если есть элемент схожести, то
работа уже ведется по медицинским карточкам, где среди прочих должны быть
данные о состоянии зубов. Если есть пломбы, то они подвергаются тщательной
экспертизе: в какое время были сделаны и из каких материалов.
Наблюдая работу специалистов, с удивлением узнаешь, сколь она тщательна
и кропотлива. Антрополог Елена Батиева, которая занимается своим ремеслом
уже двадцать лет, подробно показала предварительную работу с черепами.
Елена Федоровна утверждает, что практически сразу можно сказать, кто
это - мужчина или женщина, а также указать приблизительный возраст и
принадлежность к расе. Затем Батиева специальными приборами тщательно
измеряет череп. Основных параметров около двадцати, каждый из которых имеет
свои подразделы. Описание лишь одного черепа занимает в среднем около
четырех стандартных листов, которые заносятся в специальные дела, заведенные
на каждого неопознанного.
- Большая проблема в том, что многие военкоматы и воинские части не
торопятся откликаться на наши запросы, - сокрушается Александр Тихонов, -
есть такие, кто вообще не отвечает. А нам необходимы данные на человека,
чтобы достоверно установить личность погибшего.
Тем не менее, результаты работы уникальной и единственной в своем роде
лаборатории в России впечатляют. По словам того же Тихонова, все погибшие
делятся на три категории: пригодные для опознания, условно-пригодные,
непригодные. За четыре года работы было опознано 87 процентов из первой
категории, 66 из второй и 51 из третьей.
- По результатам мы обошли американцев, - говорит Александр Тихонов, -
которые за 24 года работы в подобного рода лаборатории сумели опознать 25,6
процента от общего числа погибших. Мы же только за это время - 35,8
процента. Американские коллеги были у нас и никак в эту цифру поверить не
могли.
Сама лаборатория находится в Ростове-на-Дону, в одном из зданий,
принадлежащих СКВО, и занимает весь первый этаж. Однако комнатки маленькие и
тесные. Неопознанные тела находятся в специальных вагонах-рефрижераторах.
Поначалу работало меньше десяти человек, сейчас - полсотни, из которых
девять - офицеры-судмедэксперты. Семь из них не имеют квартир и неизвестно,
когда их получат. Один офицер даже ночует в лаборатории, рядом с трупами и
черепами, так как жить ему просто-напросто негде.
Бензина для машин нет, многих инструментов тоже. Дело доходит до того,
что спектральный анализ тех же пломб Школьников просит сделать своих
знакомых.
С первого дня образования лабораторию бессменно возглавляет полковник
Владимир Щербаков. По словам офицеров штаба СКВО, если бы не исключительный
энтузиазм полковника, который пробивал свою идею на разных чиновничьих
уровнях, то не было бы ни лаборатории, ни значительного количества
установленных погибших. Да и вообще - убитых просто-напросто зарыли бы в
одной яме.
- Первое время мы жили исключительно за счет частных пожертвований, -
рассказывает Александр Тихонов. - Компьютеры, аппаратуру или деньги давали
люди исключительно из соображений гуманности. В прошлом году нас поддержало
государство. В этом - уже Министерство обороны.
В кабинете Батиевой стоит компьютер, на котором указано, что это
подарок Бориса Громова и его "Боевого братства".
- Генерал попросил наклеить? - спросил я.
- Нет, - ответил Школьников, - мы сами эти бирки вешаем, чтобы тем, кто
обязан нам помогать по долгу службы, хоть немного стыдно стало.
Возможно, новый нынешний статус лаборатории и прямая подчиненность
Министерству обороны что-то изменят в ее судьбе и в судьбе сотен погибших.
Однако, зная военно-бюрократическую машину и принципы ее работы, можно
предположить, что ГВМУ в данном случае печется не о погибших, а затеяло свою
игру с дальним прицелом, цель которой ясна - перетащить со временем
лабораторию в Подольск или Красногорск, полностью укомплектовав штат своими
людьми из Москвы.
В итоге может случиться, что начальником ее окажется генерал, у
которого будет пять полковников-заместителей, а человек двести станут
трудиться по тем методикам и на основе тех уникальных материалов, которые
собрала группа Щербакова за долгие четыре года напряженной и страшной
работы. Ну а самому полковнику и его команде порекомендуют подыскать другие
места службы...
02 июля 1999 года, Ростов-на-Дону
Популярность: 1, Last-modified: Sun, 02 Jan 2005 07:55:27 GmT