---------------------------------------------------------------
     © Copyright Владимир Талалаев
     Email: [email protected]
     WWW: http://navk.virtualave.net
     Date: 21 Feb 2000
---------------------------------------------------------------


     Автор благодарит Уно Арканарского,
     Яромира Загорского и Алекса Мустейкиса,
     которые своими воспоминаниями помогли
     мне в работе над этим текстом.

     Также я благодарен Будаху Ируканскому
     и Владиславу Крапивину, чьи стихи были
     использованы в рассказе.

     Вообще-то трудно сказать, почему я решил все же привести эти  записки в
порядок...  Столько лет лежат клочки бумаги,  обрывки мыслей,  полустершиеся
образы...  Когда-то это казалось актуальным или просто забавным, но затем --
расползаясь повсюду,  мысль  блекла, теряя себя  в  замедленном  движении  и
нерешительности...
     Начинали  мы  писать  эту  историю  вместе  с Алисой,  но затем --  она
предпочла,  хм...,  скажем  так,  более  материальное,  и,  пойдя  по  стезе
Крысиного Царства, перестала интересоваться прежним...
     А  я  сперва решил, что негоже  в  одиночку  дописывать  то, что начато
вдвоем, решил, что непорядочно это  по  отношению к  соавторше... Теперь же,
когда  вдруг стало  просто  жаль  пропадающих  мыслей,  я  вряд  ли сумею  с
точностью  вспомнить некоторые нюансы  планировавшегося повествования:  годы
притупляют  память, скрадывая детали... Так  что  рассказ потеряет некоторые
интересные   эпизоды,   такие,   как   полное  психологическое  исследование
Восстания(Смуты), в котором оказался благородный  Румата. Было вычислено имя
того единственного,  кому все сие было  выгодно, и кто приказал  убить Киру,
чтобы спровоцировать гнев Руматы и  ликвидировать  его руками  дона  Рэбу...
Впрочем -- зачем тревожить  древний  Арканар?  Больше,  чем  потревожили его
киношники, снимая "Трудно  быть  богом", уже  не  потревожить  город  и  его
обитателей... Главное -- что на  Землю, на нашу  благословенную Землю Полдня
попали два коренных жителя Арканара и окрестности: Уно и внук барона Пампы.
     "Постойте! -- выкрикнет кто-то, -- Но ведь Уно убили! Тогда же, когда и
Кира погибла!"  Правда... Но -- ПОЧТИ, и не  более  того...  Все же  техника
землян несколько посовершеннее  медицины средневековья...  И из дома  Руматы
были доставлены на Станцию все обнаруженные там тела. Зачем это сделали? Мне
трудно ответить на это...  Расспросы  очевидцев дали  три наиболее вероятные
версии событий и мотивов, сплетен же было поболее сотни... Согласно одной из
версий -- их доставили на Станцию по просьбе самого  Антона. И единственное,
что меня  лично настораживает в этой  версии --  это то, что Антон  пришел в
себя позже прибытия челнока на  пол-часа,  если верить записям в медицинской
карте, разумеется...  По второй версии  -- тела  доставляли, чтобы затем без
паники  разобраться,  нет  ли среди них  самого  прогрессора...  Но  с  этим
категорически  спорят  отправившиеся тогда на планету братья  Саргацкие  (из
эмиссаров  КомКона-2), написавшие  в  докладе,  что  путь  Руматы  явственно
прослеживался  от его  жилища  -- и до самого дворца, так что доставлять  на
борт кучу  тел для  опознания среди них Антона,  оставившего  свой  автограф
мечами на протяжении половины  города --  выглядит по крайней мере  глупо  и
может быть  оправдано лишь невероятной несогласованностью  в работе  отрядов
спасателей. Третья версия родилась, скорее всего,  именно из-за  присутствия
двоих  представителей  Комиссии  по  Контролю  в  составе  экипажа  Станции.
Согласно этой версии  приказ о доставке  исходил непосредственно от Рудольфа
Сикорски, который  решил допросить тех, кого еще можно было бы допросить, на
предмет  поиска  ранних  первопричин  аномалий  в  поведении  Антона.  Тогда
становится ясно, почему к прибытию челнока с телами  все медслужбы стояли на
ушах, и почему к станции срочно подогнали самый скоростной "Призрак".
     Живым оказался только  Уно --  мальчишка, прислуживавший в доме Руматы.
Стражников можно было сбрасывать со счетов  сразу же. Кира... если  бы катер
прилетел на час раньше -- возможно, дальнейшая  судьба Антона-Руматы была бы
совсем уж  иная...  Впрочем --  и Уно  был  уже  в  цепких  костлявых  руках
смерти... Все, что удалось сделать -- это  поместить несчастного мальчишку в
специальный раствор и прямо в медкапсуле отправить его "Призраком" на Землю.
     Уно находился на той тонкой грани между жизнью и смертью, когда активно
вмешиваться  просто  опасно:  любое  вмешательство  пойдет лишь во вред... И
исцеление его заняло  долгие  годы, за которые он совершенно  не состарился,
которые  пролетели  для  него  одним-единственным мгновением: только что меч
стражника,  боль -- и  вдруг непривычная тишина и голос, говорящий на родном
наречии, хотя и с неуловимым акцентом:
     -- Приветствую. С возвращением в мир живых!
     Голос  принадлежал Пампе --  барону,  как-то  захаживавшему  в гости  к
Румате. Правда -- на этот раз он был на удивление трезв и как-то нерешителен
малость...
     Уно не мог знать, что старого барона уже  давно нет в живых, а  у койки
стоит  внук Пампы, волей случая и Колеса Времени находящийся теперь в том же
возрасте, что и старший Пампа в тот достопамятный год...
     Это Антон настоял, чтобы Уно приходил  в себя в обстановке, максимально
близкой к родной.  Боялся,  что иначе эмоциональный  шок сведет мальчишку  с
ума...  Были  восстановлены  комнаты  скромного  жилища  Руматы,  причем  не
киношная декорация из картона и пластика, а настоящая копия: камень, дерево,
и все это выверено по более чем столетней давности голограммам.
     Антон же посоветовал пригласить на Пробуждение  кого-то  из  обитателей
Арканара. Разумеется -- выбор пал  на Пампу-младшего.  Во-первых, потому что
он  был  очень  похож  на  своего  деда,  а,  стало  быть -- знакомое  лицо.
Во-вторых,  Пампа умел  контролировать  свои эмоции и прекрасно разбирался в
психологии.  А  в-третьих  --  все  равно он  собирался  на Землю,  к  своим
друзьям...  (Злые  языки, впрочем, тут же указали как четвертый пунктик, что
как  классический  истинный  благородный  безденежный  дон  Пампа  долго  не
сопротивлялся  уговорам,  прекрасно   понимая,   что  "Призрак"  с  билетом,
оплаченным   КомКоном   --  лучший   вид   для   путешествия  по   Галактике
автостопом...)
     Вот  так и  оказались в  одном месте  и в одно  время два  жителя  двух
совершенно разных  Арканаров, разделенных лишь единой преградой -- Временем.
Арканар  Уно  --  это грязные  улочки, кровь вперемешку с  отбросами, вонь и
крики Серых...  Суеверия и демоны...  И  --  зловещая фигура Рэбы... Арканар
младшего Пампы -- это асфальт и хрусталь новых кварталов на окраине, чистота
и блеск, музеи и информатории, видеофоны и антология рока по радио... Филиал
БВИ и  "Призраки".  И -- контуры  элегантного космопорта недалеко в горах...
Уно помнит рабство и произвол, помнит, как убивали грамотеев; Пампа читал об
этот в файлах  по истории, готовясь к экзамену  в Школу Прогрессоров. И лишь
одно есть  сейчас для них общее  -- оба страстно  хотели оказаться на Земле.
Уно --  чтобы  оказаться в сказочной  стране, где никто никого не убивает, в
той сказочной стране, о которой Румата так любил  рассказывать Кире... Пампа
-- ну...  он говорит,  что только  на Земле  видит дальнейшие перспективы  в
постижении Знаний... А что думает на самом деле -- трудно сказать...
     Вот так и оказались на Земле двое: мальчишка и мужчина из Арканара.  Ну
и что  из  того, что  в  абсолютном времени этому несовершеннолетнему пацану
более лет, чем стоящему в  изголовьи мужчине?!  Неисповедимы пути  людские в
последний  миллиард  лет, отпущенный  до конца  света... И только теперь, по
прошествии нескольких лет, понимаешь,  что встреча эта была не случайной: уж
слишком много последствий потянула она за собой...
     Эх, доживи  до всего  этого  Сикорски,  тот  самый Сикорски,  известный
большинству читателей как Экселенц -- уж он бы взвыл, поняв, что сам свершил
своими руками то, против  чего воевал всю  вторую  половину жизни... Он  так
боялся   вторжения   на  Землю   мифических  Странников,  так   опасался  их
прогрессорствания в нашем уютном мирке, что  вероятно впал бы в  прострацию,
пойми,  насколько он приблизил встречу  землян  и Странников своим  странным
приказом:  "Выжившего  мальчишку-слугу из дома Антона доставить на Землю для
полного  курса  лечения.  По  завершении  лечения  -- допросить  на  предмет
происшествий  Смуты  и   пересмотреть   дело  прогрессора   Антона.   Отмена
вышеприведенного приказа невозможна категорически."...




     Отвлекусь  немного...  Собственно --  никак  не  могу  решить  проблему
датировок...  Так  и  подмывает  начать  в  старинном  стиле,  благородно  и
медленно, что-то типа  как в докладе,  случайно  найденном мною на одной  из
планеток: "В году тысяча  хрен  помнит  каком двое  варлонов  превысили свои
полномочия наблюдателей  и  вступили в  контакт с  девственницей из Франции.
Выдав    себя   за    архангелов,    они    склонили    ее   на   проведение
освободительно-военной  операции,  завершившейся полным  успехом..."  Бедная
Жанна... Как только  ее борьба  достигла цели --  леди-воин  перестала  быть
интересна  двум залетным  эмиссарам  и оставлена  без присмотра... И  тщетно
молила она  своих ангелов  и святых спасти ее от костра  -- странники  давно
ушли дальше...
     Нет, не стоит о грустном... Жанна просила не  поминать о  том отчаянии,
лишь сейчас сменившимся Пониманием...
     Так какую же систему  отчета  выбрать?  Год  триста  какой-то  от  Зари
Космической  Эры? Слишком претенциозно... И  бессмысленно,  если подумать...
Это на заре Космической Эпохи, когда двое братьев-писателей предложили старт
первого  спутника считать точкой отсчета,  то  идея показалась прекрасной  и
даже  прожила...  лет  двести...  Еще  Каммерер  пользовался  этой  системой
счисления...
     Но мне-то кажется, что точкой отсчета стоит брать что-то, действительно
резко и  мгновенно  сломившее  старое  и изменившее  весь Путь...  А  первый
спутник   --   лишь  одна,   и  далеко  не  самая  первая  веха  в  развитии
космонавтики... Работы ГИРДа и аналогичной  группы в США задолго до  первого
старта приучили  народ к тому,  что ЭТО БУДЕТ, и вопрос стоял лишь "КОГДА?",
не иначе... К толу же приучали работы Циолковского, Кибальчича, Уэллса, Жюль
Верна... Нет, первый  старт не был  неожиданностью  и  переломом...  А  если
вспомнить полет Арджуны к "богам", обеспечившим его вооружением в количестве
ста наименований -- то и вообще можно дату первого  полета человека в космос
этак тысячелетия на три отодвинуть!.. Не тянет спутник на точку отсчета...
     Слышу,  слышу  уже  голос Истинно  Верующих:  "А  чем вам От  Рождества
Христова"  мешало-то? Классический  Перелом --  искуплен  Первородный  Грех,
введен доступ в Рай!.."  Ну что же, господа,  позвольте в вашу  ложечку меда
влить  мою  бочечку  дегтя.  Итак.  Во-первых,  Искупление  произошло  через
тридцать лет и три  года после Рождения, ну совсем как в сказке! А во-вторых
--  не  забывайте о Пророчестве, что  гласило о  приходе  Мессии задолго  до
самого  прихода!  Так что и здесь  вопрос стоял  не  в  неожиданности,  а  в
пресловутом уже "Когда? Ну когда  же?.." и перелома особого не вызвал... Ну,
и в-третьих -- странно, что страны с другими государственными религиями, тем
же буддизмом, зороастризмом или мусульманством, были вынуждены  пользоваться
календарем, берущим точку отсчета от  рождения сына  бога  совершенно другой
религии! Стоит ли возобновлять это странненькую традицию?..
     Когда-то   меряли  время  "от  сотворения   Земли",  но  вспомним,  как
расползались тогда календари... Кто в лес, кто по дрова... Если же подойти с
научной точки зрения, то станет вопрос, когда считать грудку праматерии "еще
не Землей", а когда -- "уже Землей"... Мерять от Большого Взрыва? Но и он --
не перелом, а  лишь  точка  в  закономерном процессе Пульсаций... Случайная,
кстати,  точка...  От  Зарождения Разума?  Хм-м, но он  был  и  ДО  Большого
Взрыва... От Взрыва в Хиросиме? Но и атомный бред предсказали  заранее, хотя
в  книжке  и разместили  первую  базу  на Луне... От  Ухода Странников,  как
предложил старина Рудольф? Но  ведь они  никогда и не  уходили... Впрочем --
кажется, Сикорски тогда просто пошутил...
     Остается  лишь плюнуть  на все стандартные системы календарей и сказать
просто  и внятно:  это произошло два года назад...  За два года до написания
этих строк...
     Все  равно ведь теперь любой желающий ЧУВСТВУЕТ даты,  а  не запоминает
их...




     Звонок  раздался  гораздо  раньше,  чем  можно  было  надеяться.  Антон
взглянул на экран. Не сдержался:
     -- Ну... как там?
     -- Полный бардак! -- ответили на том конце, -- "Реабилитация" с первого
же  момента  пошла по  незапланированным рельсам:  этот "юный  паж" раскусил
нашего  Пампу  в  одно  мгновение. Дом... Мальчишка верил в настоящесть дома
минуту, не больше,  а затем сказал,  что  это лишь копия!  А  когда убедился
наощупь, что стены настоящие --  стал  требовать отвести  его  к Румате! Что
делать, Антон?
     -- Что делать, что делать... Он пояснял как-то, почему не верит в дом и
прочее?
     -- Нет. Требует встречи.
     -- Что делать... Веди, я выйду навстречу...
     -- Прямо по...
     -- Прямо по городу. Причем желательно -- летающим транспортом.
     -- Я хотел предложить прямо по Нуль-Т.
     --  Летающим  транспортом. Я уверен. Буду на пороге  дома  через десять
минут ровно.
     -- Метод Загорского?
     -- Скорее -- интуиция.  Я, кажется,  понимаю, что  происходит...  --  и
Антон отключил связь.




     -- Румата!.. -- Уно смотрел  на старика, узнавая в нем  знакомые черты.
-- Значит -- я у тебя дома... Твой мир...
     -- Ты прав... А ты совсем не изменился, Уно.
     --  Зато  ты постарел,  Румата...  Значит --  правда легенда  о  богах,
отдающих по  капельке  свое  бессмертие, чтобы продлить жизнь  смертным  или
воскрешать умерших? Румата...
     -- Но почему ты так решил, Уно? -- опешил Антон.
     -- Я снова жив, хотя меня зарубили стражники, а ты -- постарел.
     -- Но я же не бог!..
     --  Но человеку не под силу перенести наш дом  в  другой мир, ничего не
изменив в нем. Это могут только боги или сильно верящие святые, но тогда они
и становятся новыми богами.
     --  С тобой трудно  спорить... А скажи, почему ты решил сперва, что дом
-- это только мираж?
     -- Он был пустой, понимаешь? Он не дышал... Нету ни песни горы, ни шума
за  окнами,  словно  мираж.  Я  сперва  вообще  решил,  что  это  колдовское
наваждение, это потом я понял, что дом перенесен  в другой мир, и поэтому не
может дышать, он оторван от своих корней.
     -- Да-а? И когда же ты об этом догадался, малыш?
     -- Когда Пампа проговорился, -- Уно решил  не  обижаться на "малыша": в
самом  деле,  постаревший Румата  имел  право так  обратиться к своему юному
слуге... -- Я ему говорю, а где,  мол,  Ваши седло и  попона? А  он смотрит,
словно не  понимает. Ну, я напомнил ему его же фразу о том, что есть постель
для странствующего благородного  дона. А он в ответ --  это так же неудобно,
как  кресла в  залах  космопорта! Тут-то я и  понял,  что... не тот он,  что
прежде. Или просто похожий на барона, или набрался другой культуры. Но  где?
В Эсторе? Вряд ли. У монахов? Они  тоже таких слов не слыхивали!  В Торговой
Республике? Тогда я вспомнил сказки, которые ты рассказывал Кире. Я  их тоже
слушал... Про твой дом, твою Звезду. И  решил, что мы там...  После  смерти,
как обычно и попадают в рай. А потом понял, что при жизни...
     -- Когда ты это решил, Уно?
     -- Когда тебя увидел. Постаревшим. Я же  помню  старые легенды о богах,
дарующих жизнь...
     Антон вздохнул:
     -- Если бы я был богом, то Кира сейчас была бы жива...
     -- А разве...
     --  Извини, малыш, ты ведь  не знал... Когда стражники  уже ворвались в
дом -- ее подстрелили, какая-то скотина из окна. Я тогда просто обезумел  от
горя, схватил мечи и... остановился лишь зарубив Рэбу.
     -- За что? -- удивился вдруг Уно.
     -- Но ведь он послал стражников!
     -- Нет, Румата... Эх, ну почему я тогда не успел крикнуть тебе! Рэба --
он, конечно, негодяй, но умирать за чужие грехи -- это как-то неправильно...
Он не отдавал этого приказа...
     Антон  присел в мягкое кресло, пристально посмотрел в глаза мальчишке и
тихо спросил:
     -- Ты... уверен?
     --  Вполне, --  твердо  ответил  Уно.  --  Я  могу  что-то  напутать  в
рассуждениях о богах, но в  людях  я разбираюсь хорошо. И сплетни  городские
мимо ушей тоже не пропускаю. Солдат послал к тебе Арата, да и не солдаты это
были, а купленные.
     -- Арата?! Ты ошибаешься, Уно, он не мог так  поступить! Он же борец за
справедливость, бунтарь, классово близкий к...
     -- Не знаю, чему  он там близок,  -- резко оборвал мальчишка, -- Но это
был он.
     --  Понимаешь,  малыш... То, что ты сейчас говоришь, невозможно еще  по
одной  причине:  Арата  чувствовал  себя...  несколько обязанным мне,  после
одного  случая,   и  он  не  стал  бы  устраивать  такое   уже  из   чувства
благодарности, что ли...
     -- Стал бы. Ой, Румата, порой ты совсем как ребенок! Да  для таких, как
Арата, нет  ничего святого!  Для них нет друзей,  нет  соратников.  Все люди
делятся для них на полезных и вредных, и полезным они могут наговорить с три
короба о дружбе, соратничестве,  Великих Целях -- но на самом деле они будут
лишь ИСПОЛЬЗОВАТЬСЯ! Так и с тобой. Думаешь,  Арата  испытывал благодарность
за то, что его спасли на крылатой машине?
     -- Крылатой?.. Где ты слышал об этом, Уно?
     --  Да  пол-Арканара  обсуждало это!  Говорили  о  дьяволе на  стальных
крыльях, а Пампа тогда еще заявил, что это мог быть дракон!
     --  Ладно,  оставим городские сплетни в покое... Не буду даже  пытаться
узнать, отчего я этого всего не слыхал...
     -- А зачем пытаться: и так ясно! Народ про благородных не говорять свои
мысли!
     -- А мне-то что ты не говорил про эти слухи?
     -- А Вы спрашивали? Тем более что я понимал: видимо, Вы думали, что это
должно быть от нас тайной. Так зачем же было Вас огорчать, давая понять, что
мы это знаем?
     -- Уно, давай лучше вновь на "ты", хорошо?
     -- Как  будет угодно, Румата. Я, кажется, только сейчас отхожу от... от
увиденного вокруг...
     -- Поразило?
     -- Примерно так я это и представлял  по твоим рассказам... Больше всего
меня поразила твоя старость...
     -- И все же  вернемся к нашим тахоргам... Я никак не могу взять в толк,
какой резон был Арате устраивать на меня покушение?
     -- Не на  тебя.  Тебе  был показан спектакль. Чтобы ты поверил. А чтобы
поверил  по-настоящему,  они  убили меня  и  Киру,  чтобы  ты  по-настоящему
разозлился. Арата знал, что сперва ты подумаешь на Рэбу. Таким образом Арата
убрал Рэбу твоими руками, ведь  сам  этого сделать не мог. Потом он, видимо,
хотел пощипать благородных, пока будет сумятица и неразбериха... Но не знаю,
вышло ли у него это...
     -- Это как выстрел в спину, Уно. Я же ему верил!
     --  И он  знал, что ты  ему верил  и  поэтому  не  заподозришь  его! Он
использовал тебя, Румата... Эх,  жаль, что я не успел тогда крикнуть тебе...
А теперь уже поздно... Кстати, а сколько лет прошло?
     -- Лет?! -- Антон постарался делать вид, что не понимает...
     -- Лет. Не притворяйся глупее -- тебя глаза выдают. Растерянные, как  у
котенка перед сворой. Если  ты все  же не бог, но ты  постарел, а я  нет, то
вывод один  -- меня положили  в этот... анаб... анаб..., эх,  забыл,  ну, ты
Кире рассказывал,  что  в него первые летящие к  звездам ложились,  чтобы не
умереть от старости в полете!..
     -- Анабиоз... -- ответил Антон машинально.
     -- Так сколько же лет прошло, Румата?
     -- Почти сто... Потому я и постарел, малыш...
     -- А Пампа... Он тоже в анабиозе был, или это правнук славного барона?
     -- Внук... Он учится у нас на Земле... И ты сможешь здесь учиться, если
не раздумаешь...
     -- В вашем  мире знания --  не обуза...  Ты же сам  говорил,  что у вас
книжников  почитают, а не убивают. А знания лишними не бывают...  Я могу  по
прежнему служить у тебя, Румата?
     -- Но зачем?!
     --  Ты гневаешься, что я  не  успел предупредить тебя? -- в голосе  Уно
появилось отчаяние.
     -- Вовсе нет, -- отозвался Антон, -- Просто у нас на Земле нет господ и
нет слуг, у нас все равны... Ты можешь выбрать себе жилье в любом городе или
поселке, можешь учиться, работать... Тебе все дороги открыты...
     -- Странно это --  мир, где нет  благородных и простых. А ты не шутишь,
Румата?
     Антон только качнул головой... А затем вдруг сказал, словно сам себе:
     -- Уно, Уно... Удивил ты меня... Надо же -- простой паренек из глубинки
-- и вдруг такие способности к психоанализу! Откуда?
     -- А что это такое -- психо... этот, анализ? -- Уно явно не понравилось
новое слово, и он ожидал подвоха или насмешки.
     --  Я  это  о  твоей  наблюдательности  и   умении   делать   выводы...
Простой-простой, а ничего не упустишь... -- улыбнулся Антон.
     --  А нам  иначе нельзя! -- пожал плечами мальчишка, -- Иначе как  бы я
мог и  служить,  и  ни разу ни от одного  хозяина ни затрещины, ни побоев не
получить! Людей чувствовать надо! Иначе туго прийдется...
     -- Могу напророчить, что ты или станешь великим психологом, или пойдешь
работать в КомКон-3, -- усмехнулся бывший прогрессор...
     -- КомКон? Я уже слышал пару раз это  слово, когда летел к  тебе. А что
оно значит?
     -- Ой, любопытный  же ты... Понимаешь, сперва был КомКон-1 --  Комиссия
по Контактам.  Именно  они  пытались  помочь  планетам, менее развитым,  чем
Земля.  Собственно, если б не КомКон, то я  не попал бы в  Арканар... И Кира
была бы жива, между прочим... Впрочем -- тогда бы  это вряд  ли имело бы для
меня хоть какое-то значение...  Ладно... Затем появился КомКон-2 -- Комиссия
по  Контролю.  Контролировали  КомКон-1, а заодно искали  следы  присутствия
Странников на  Земле.  А  недавно  был  образован  КомКон-3  --  Комитет  по
Контактам с  высокоразвитыми цивилизациями и по коррекции аварийных миров...
Порой его называют  КомКор -- Комитет по  Коррекции. Быть Корректором сейчас
почетно... И Корректорами сейчас работают самые выдающиеся психологи...  Так
что с твоими способностями ты, подучившись, явно найдешь там свое место...
     -- Все  может  быть...  Не  будем  торопить  события,  -- рассудительно
ответил Уно.  -- Вот только было б не  лишне  сперва осмотреться,  что там и
как... А КомКон-2 -- он нашел своих странников?
     -- Странников? Нет... Не повезло им... --  Антон  включил терминал БВИ,
-- Посмотреть желаешь?
     -- А что это?
     -- Это  терминал БВИ -- Большого Всепланетного Информатория.  Тут можно
спросить все,  что интересует  тебя, и если ответ вообще существует -- то он
появится вот тут, на экране...
     -- А что это  за желтые  пещеры?  -- Уно ткнул  пальцем в  изображение,
как-то равнодушно отнесясь к самой идее передачи изображения.
     -- Это город Странников на Марсе, соседней  планете. Более  двухсот лет
назад  там, на Марсе, нашли  это сооружение, построенное из янтарина --  вот
этого желтого  материала. Тогда кто-то впервые и  сказал -- Странники.  Было
похоже на это:  пришли, построили город, отдохнули в нем от скитаний и вновь
ушли. Ушли вдаль, забрав с собою свой скарб, и только голые стены заброшеных
жилищ  с  тоской   вспоминают   прошлых  владельцев...  Странники...  Вечные
скитальцы... Пришли и ушли,  и только следы янтарина -- как отпечатки ног по
всей Галактике...
     -- Янтарин --  грязь на ногах богов... -- улыбнулся мальчишка. -- Каким
же странным и диковинным должно быть то болото,  из  которого  они  вышли!..
Хотел бы я взглянуть на него... Вот только одного не пойму --  а зачем же их
было разыскивать на Земле? Ведь они ушли! Что толку искать вчерашний ветер?
     -- Понимаешь, в  КомКоне-2  так  не  считали. Там верили, что кто-то из
Странников вернулся в наш мир и прогрессорствует на Земле, точно так же, как
КомКон-1 в отсталых мирах...
     -- Ну так все правильно!
     -- Что правильно, Уно? Что?
     -- Вы помогаете  тем, кто менее развит,  чем вы. Так что все правильно,
если кто-то более развитый захочет помочь вам...
     -- Вот только шеф КомКона второго был не согласен с  этим. Он  решил во
что бы  то  ни  стало  оградить  Землю от прогрессорства Странников. И почти
преуспел в этом... Одна беда -- самих Странников так и не нашел...
     -- Хорошо, что не нашел... -- плутовато ухмыльнулся Уно, -- Иначе он бы
подставил весь КомКон-1.
     -- Это еще почему?! -- опешил Антон.
     -- А потому, Румата, что мир, изгнавший других прогрессоров из себя, не
имеет права посылать своих прогрессоров в  другие  миры.  Еще боги говорили:
"Не делай другому  того, чего не  хочешь, чтоб сделали бы тебе..." Румата, а
ты меня научишь пользоваться этой штукой... Информаторием?




     А однажды Уно пришел жутко расстроенный и с порога выпалил:
     --  Румата,  скажи, ну  почему даже в  самом  лучшем из миров рождаются
иногда негодяи, дураки и трусы?
     -- Что случилось,  малыш...  --  начал  было Антон, но каким-то  шестым
чувством почувствовал, что дело не в личных обидах.
     -- Понимаешь, Румата, я  нашел файлы  по делу Абалкина... И я просто не
могу понять, как мог появиться такой, как Сикорски...  Ведь  вокруг  все так
чисто и благополучно, откуда же у него этот дикий животный страх  перед всем
неизвестным?
     -- Но может, он просто испугался за Землю, ведь слишком высока была его
ответственность...
     --  Не  за Землю  он  испугался!  Скорей уж  --  убоялся, что  кто  его
упрекнет,  если Странники таки обнаружатся  на Земле. Но и это --  на первый
лишь взгляд!  Знаешь,  Румата, чего он боялся по-настоящему? Быть вторым. Он
сам,  своими  руками  создал   КомКон-2   и  возглавил   его,  мгновенно   и
бесповоротно!  Он получил с  этим  не только  и не  столько ответственность,
сколько пост, почет и уважение, пусть даже  и только в собственных глазах! А
если б  Странники-прогрессоры все же нашлись,  то  они  затмили бы  Рудольфа
Сикорски, он вынужден был бы отойти на второй план... А этого он пережить бы
не смог... И еще  он боялся, что уклад жизни сменится, а в новом мире он мог
бы и не устроиться... И ради сохранения имеющегося порядка вещей он пошел на
хладнокровное убийство!
     --  Но... А если  бы Абалкин,  соединившись с детонатором, стал бы таки
автоматом Странников...
     -- Не стал бы, -- уверенно  сказал  Уно. -- Я еще не слишком  хорошо  с
этим  всем разобрался,  но  я уверен, что Странники не  могут  быть  злыми и
холодно-расчетливыми...  Понимаешь --  жители Земли настолько отличаются  от
обитателей моей родины, но ведь они -- лишь добрей и мудрее... Почему же еще
более мудрые Странники должны вдруг оказаться злодеями?!
     -- Но Сикорски хотел перестраховаться...
     -- Нет... -- вздохнул  мальчишка... --  Там другое...  Уж очень он  мне
кого-то напоминает... А знаешь --  это  счастье, что он не дожил до Большого
Откровения...  Иначе  он или сошел бы с ума, или перестрелял бы всех Люденов
из своего "Герцога"... Он был страшный человек, но боюсь, что он был дураком
не от рождения, это тщеславие и новая должность превратили его в такое...
     --  Каммерер  в  свое  время  говорил,  что  пытался  воспрепятствовать
Экселенцу...
     -- Пожалуй -- это была его наибольшая ошибка, -- ответил Уно. -- Если я
прав,  и Сикорски не мог быть вторым,  то Максим должен был вызывать у  него
наибольшее неприятие. Ведь именно Максим, а не он, пробрался в свое время  в
Островную  Империю,  причем  --  единственный,  кому  это  удалось!   Именно
Каммерер,  а не Экселенц,  стал  знаменитым  Белым Ферзем!  Так  что  если у
Рудольфа и не было сперва  желания убивать Абалкина, то когда Мак заступился
за него, то Экселенц поступил наоборот. Просто назло! Ведь так удобно искать
дьявола,  особенно  если  заранее  знаешь,  кого  этим дьяволом  объявишь...
Впрочем -- в этой истории со Странниками и Подкидышами еще не  все ясно... И
я  постараюсь  докопаться до  сути...  Постараюсь...  Хотя бы чтобы  понять,
почему появляются такие, как Экселенц...




     На   шкафу  стоял  макет:  странные  сероватые  сооружения  непривычной
архитектуры, расположившиеся на бутафорных горах с поролоновыми деревьями...
Однако  Загорскому этот пейзаж был  по-своему  мил:  он  напоминал о  первом
успешно  проведенном  деле.  Тогда еще  никто не  верил,  что Корректоры  из
КомКона-3  смогут  спасти  от  полного  провала  переговоры  с  новооткрытой
цивилизацией антропоидов...  Сейчас же присутствие этих перепончатокрылых на
Земле воспринимается как вещь вполне даже обыденная...
     Стоило вернуться к делам, но Яромир  Савельевич оттягивал  этот момент:
опять прийдется  рассматривать  три-четыре дела  о  коррекции  мнений  среди
новооткрытых  миров, опять разрабатывать новый сценарий общения  с люденами,
опять  вносить коррективы в безнадежнейший бардак на Сауле, а вон мигает три
красных окошка --  три  мира  из  компетенции КомКона-1 перешли  критический
рубеж, и теперь стоит срочно исправлять провалы прогрессоров...
     -- Эх, -- вздохнул Загорский, -- И куда только смотрит КомКон-2! Вместо
того,  чтобы  вправлять  мозги  прогрессорам  из  Первого,  они  опять  ищут
аномальные следы Странников...
     Дверь тихонько скрипнула, и шеф Третьего обернулся ко входу.
     На пороге стоял мальчик. Подросток. Лет шестнадцати, от силы семнадцати
на  вид. Низкорослый, с длинными всклокоченными волосами,  что придавало ему
какой-то средневековый вид.
     "Только  шпаги  ему на  поясе  не  хватает,  для полноты  картины!"  --
подумалось Загорскому.  -- "Впрочем, при оружии у него на поясе я бы смотрел
на него несколько... иначе..."
     -- Здравствуйте...  -- нерешительно сказал подросток. -- Я так понимаю,
Вы -- Яромир Загорский?
     -- Да, а что? -- устало спросил Яромир.
     -- Тогда я хотел бы попросить Вас уделить мне пол-часа...
     -- И что же в эти пол-часа Вы пожелаете мне поведать, молодой человек?
     -- У меня возникли  некоторые  соображения о  том, как можно вступить в
контакт со Странниками, -- без предисловий выдал вошедший. -- И я думаю, что
они Вас заинтересуют.
     -- Странники? А почему именно ко мне, а не к Каммереру, скажем?
     -- Потому  что я тут прошвырнулся  по  информаторию, и пришел к выводу,
что Вы вообще-то максимально подходите для восприятия сказанного...
     Загорский  поборол желание в  изощренной  форме описать  предполагаемый
маршрут молодого человека из кабинета, и вместо этого сказал:
     --  Видите  ли,   Вы  ошиблись   адресом.  Издательство  фантастической
литературы находится  в соседнем квартале. У меня же и без Вас  забот  полон
рот: посмотрите на монитор,  сколько всего надо  успеть,  а ведь  уже четыре
часа...
     -- Но я же действительно понял, как можно найти Странников и вступить с
ними в контакт!
     --  Ох,  молодой  человек!..  Ну,  и  как  же  это,  по-Вашему,  должно
происходить? Только, по-возможности, вкратце...
     -- Я считаю, что для этого просто надо обратиться к ним!
     -- Обратиться?! -- сарказм появился в словах Загорского. -- По телефону
к ним позвонить, или нужен специальный радиотелескоп с секретными кодами?
     -- Нужно просто прибыть в одну из их построек...  Я просто  уверен, что
там они нас услышат...
     -- А раньше, типа, не слышали!
     -- Слышали. Но разве кто-то, хоть кто-нибудь обращался к ним?
     С  удивлением Загорский отметил,  что таки  да: исследовали,  обмеряли,
обстукивали, но звать -- нет, такого ни разу еще не случалось...
     --  Ну и  летели  бы себе на Марс, лезли бы в тоннели и исследовали, то
есть кричали бы к Странникам. Или что-то мешает?
     -- Мешает. Я думаю, что  такой контакт должен  быть отмечен официально,
иначе  будет как с теми троими,  которым явились Странники,  но никто  кроме
Каммерера не поверил в это...
     -- Ну и топал бы к своему Каммереру!
     -- Ага!  А  он опять  начнет производить  святую  воду  в  промышленных
масштабах...  Яромир  Савельевич, неужели Вы не видите,  что  он до сих  пор
БОИТСЯ Странников! Он сперва будет хвататься за оружие, и лишь  потом думать
о последствиях!
     -- Синдром Сикорски?  Хм-м, пожалуй, ты прав... Но почему ты решил, что
я отнесусь к этому иначе?
     --  А  кто на  семинаре заявил: "Странники? Пусть  прилетают: мы  и  их
откорректируем!"
     -- Ну я. И что же?
     -- Это значит, что Вы не безнадежны... Потому что если  позволяете себе
шутить на такие темы -- то уже не будет тупого фанатизма...
     --  Допустим... А если все же мы дозовемся твоих Странников, и они-таки
явятся  НА САМОМ ДЕЛЕ -- тогда нам что делать? Они ж отнесутся к нам, как мы
к тараканам!
     -- К кусучим тараканам? Потому что в свое время Экселенц убил Абалкина,
подкидыша Странников? Вряд ли.
     --  Но  они всемогущи или почти всемогущи, ведь они  живут  больше, чем
существует наш мир! А боги -- они будут  холодны и равнодушны, и смотреть на
нас  они  будут  исключительно  с равнодушием!  С лабораторным  интересом, в
конце-концов!
     -- А вот  тут-то Вы и не правы, Яромир  Савельевич! --  горячо возразил
парнишка,  -- Боги  не  могут быть  холодны,  ведь  они  боги! А богам ничто
человеческое не чуждо!  Когда бог вышел из Соанских болот,  его ноги были  в
грязи... Бог -- не потому бог, что был холоден и кристально  чист, а потому,
что   пройдя  путем  испытаний   и   соблазнов,   сумел  сохранить   в  себе
Человеческое... Человечность, если угодно! Легко стать богом, надо только не
растерять в себе человеческое и не пустить в себя Зверя...
     --  Зверя?! -- удивился  Загорский, смутно  вспоминая нечто  подобное в
Библии. Или в Ведах?
     -- Да, такого, каким стал Дон Рэба...
     -- Рэба?! Что-то смутно знакомое...
     -- Арканар, почти сто лет тому назад...
     -- А-а-а, дело Малышева...
     -- Малышев? А это кто?
     -- Малышев Антон Константинович, он же барон Румата дон Эстор.
     -- Румата Эсторский?
     --  Ага. Знатную заварушку  он тогда поднял, да еще впридачу убил этого
самого Рэбу. А мы  потом  последствия  этого  разгребали...  нетрадиционными
методами, потому  что  традиционные уже  не  годились, планета  готова  была
утонуть в крови и невежестве... Лучше бы он дома сидел  и чаи гонял, чем лез
в эти дела!.. Ко всякой бочке затычка! Прогрессор-экспериментатор!
     -- Не смейте оскорблять Румату! -- выкрикнул мальчишка, и капельки пота
заблестели у него на побелевшем от  напряжения  веснушчатом  носу. -- Румата
один сделал  для  Арканара  больше,  чем  все  ваши хваленые  корректоры! Он
показал,  что есть надежда,  и что  справедливость торжествует не  только  в
книжках!
     -- Если б Антон не сунулся в эти дрязги, юноша,  то он не дал бы повода
Рэбе  искать дьяволов...  Искать и находить,  кстати... Да,  а почему это Вы
защищаете Антона? Внук?
     -- Я был его оруженосцем в Арканаре. Меня зовут Уно.
     -- А не смущает  Вас, молодой человек,  что Вы несколько, гм-м, моложе,
чем надо, чтоб быть оруженосцем  доблестного  Руматы? -- при этом  Загорский
что-то быстро  набрал  на клавиатуре, запрашивая БВИ. -- Сейчас  Уно было бы
лет  сто  двадцать,  не менее,  что  при  известной  продолжительности жизни
обитателей Арканара  в среднем в  шестьдесят лет  делало бы Вас несколько...
неживым, скажем так... Упс!
     Последнее явно относилось к появившейся на экране информации.
     -- Да, молодой  человек, таки это  Вы... Впрочем, будем точны -- Вы мне
сказали...  не  совсем  правду:  Вы  не  оруженосец  доблестного  Руматы,  а
всего-навсего слуга  в его доме... Впрочем, я понимаю, что это  Вы  так, для
солидности... Я не прав?
     -- Прав... -- потупился Уно...
     -- То-то  и  оно... Интересно,  кем бы  Вы себя  назвали,  случись  Вам
встретиться со Странниками на самом деле.
     -- Представителем моей планеты... -- спокойно ответил паренек.
     -- Наверняка -- официальным, -- ехидно усмехнулся Загорский.
     -- А то  как  же!  --  пожал  плечами  Уно. -- Ведь  для  того и  прошу
официальный статус экспедиции к базе Странников.
     --  И  наверняка надеетесь,  что  я  таки соглашусь  на  Вашу  дурацкую
авантюру!..
     -- Не уверен теперь... Похоже --  Вы таки испугались Странников, только
вид героический держите...
     -- Возможно... Возможно... Вы ведь знаете, что все, занимающие  высокие
посты в  той  или иной  организации, обязательно чего-нибудь,  да  боятся...
Почему  бы мне не переложить  свой  страх с  реальной  угрозы  на мифических
Странников, которые к тому же вряд ли в жизни являются угрозой... По крайней
мере угрозы от них не больше, чем от Локи или Зевса...
     --  А Сикорски так боялся Странников,  что осквернил  Землю,  -- жестко
сказал мальчишка.
     -- Даже так? -- деланно взметнул бровь Яромир.
     --  Когда  я мечтал  о  Земле, я знал ее лишь  по  рассказам  Руматы...
Антона... И он говорил мне,  что здесь никто  никого не убивает... А потом я
узнаю  о  "Деле Абалкина". Убийство,  совершенное  из страха. Не  за  Землю,
нет... Его страх был совсем в другом, я чувствую это...
     -- У каждого есть свои фобии...
     -- Но это не повод убивать других...
     --  А чем это лучше самоубийства? Я, например,  боюсь, что когда-нибудь
сойду с ума и сам себя убью...
     -- Не убьете... Вы ведь боитесь боли... А еще -- не  захотите оставлять
свое тело  беззащитным...  Так  что смерть  не улыбнется  Вам еще долго... И
безумие тоже...
     -- Да?! А некоторые  считают, что я уже сошел с  ума... --  ухмыльнулся
Яромир Савельевич.
     -- И  все  же  лучше быть ненормальным, чем  идиотом...  Как  говаривал
когда-то Сурен...
     -- А что, идиот чем-то отличается от ненормального? -- Загорский достал
из стола пачку реликтовой "Примы" и закурил.
     --  Разумеется... --  уверенно ответил Уно. -- "Ненормальный" не значит
"идиот",  а всего лишь  --  отличный  от нормы.  Ненормальный  толкает норму
вперед, а идиот -- назад.
     -- Хм-м, интересная мысль... -- Загорский  пустил колечко дыма,  и  оно
пролетело  через четыре выпущенных ранее. -- И Вы хотите, чтобы я подтолкнул
норму и пошел на контакт со  Странниками?..  --  шеф  КомКона-3 улыбнулся  и
погасил окурок.
     -- Хочу.  Похоже  -- это  будет единственное  разумное  действие  вашей
Конторы за все время ее существования...
     --  Ой,  не   надо  цитировать  Бромберга,  молодой  человек!  Мне  его
Меморандум уже знаете где? И к тому же -- с чего вы взяли, что я не идиот?
     Молодой  человек  почувствовал,  что  попался  в  заранее  поставленный
капкан. И все же возразил:
     -- Так Вы же не Экселенц.
     -- Но ведь я тоже вроде как шеф КомКона с наиболее последним номером! А
может быть, "идиот" -- это  не от рождения, а побочный эффект  от занимаемой
должности?
     --  Тогда Вы тем  более  не  идиот, --  пожал  плечами Уно, явно  давая
понять, что дальше это умозаключение развивать не будет...
     -- Ладно, молодой человек... Зато могу точно сказать, что Вы -- зануда.
Вы  ведь знаете, кто такой зануда? Это тот, для которого проще выполнить его
просьбы, чем объяснить, почему этого делать не следовало бы...
     Вместо ответного возмущения Уно спокойно спросил:
     -- Так когда вылетаем? И еще -- на  какую  из баз Странников? Лично мне
кажется  наиболее подходящей  база на  планете  возле  звезды ЕH9173, где 23
декабря 37-го года нашли "Саркофаг"...
     -- А мне так не кажется: далеко. На Марс, молодой человек, на Марс... И
не ждите какой-то крутой экспедиции с транспарантами, фанфарами и воздушными
шариками...  Прилетим,  подерем горло  впустую,  и улетим  обратно  несолоно
хлебавши... Кстати, может, Вы и состав экспедиции уже продумали?
     --  Нет,  --  вздохнул  Уно, --  Этого  я так  и  не  смог  обдумать...
Единственно что --  я хотел бы  пригласить в экспедицию Рума... Антона. Да и
на Ваше участие смею надеяться...
     -- Зато я бы из вредности пригласил бы Каммерера.
     -- Тогда в противовес стоит взять Корнея... -- добавил Уно.
     -- Яшмаа?! Он же вроде того... помер.
     -- Не совсем... Жив,  и даже здравствует... Думаю  --  ему-то  было  бы
интересно увидеть тех, кому он так обязан своими проблемами...
     -- Сомневаюсь, чтобы Корней согласился, -- пожал плечами Загорский.
     -- Уговорю, -- и Уно направился к выходу.
     -- Этот -- уговорит, --  убежденно хмыкнул Яромир, глядя, как парнишка,
выходя, взял со стола секретарши  оставленный  там ранее палаш  и прицепил к
поясу... -- Психолог, блин! Все рассчитал, зануда!




     Рейсовый на  Марс  был неторопливым кораблем устаревшей конструкции, но
Загорский  наотрез отказался  лететь  чем-то более  новомодным. И  теперь  в
запасе  были  почти  сутки  полета,  теснота  пассажирской  каюты  и  долгие
"купейные" разговоры...
     В каюте  поместились все пятеро: Максим Каммерер,  Корней Яшмаа, Яромир
Загорский, Пампа-младший и Уно. Антон хотел полететь с ними, но  врачи нашли
у него какое-то отклонение и заявили, что в его возрасте и с таким здоровьем
ему не рекомендуют космические перелеты даже на Луну.
     Поворчав на врачей, Антон все же сдался и остался на Земле.

     "Вагонное   чувство",  известное  еще  с  девятнадцатого  века,  движет
беседами и в  двадцать третьем. Ну и что,  что вместо купе в вагоне железной
дороги каюта космолайнера? Невольная близость в замкнутом объеме располагает
к откровенности. А беседы -- обо всем понемногу, о жизни и ни о чем...
     -- Нет, это просто возмутительно, как все можно изолгать в кино! -- Уно
аж кипит от негодования, и веснушки на его носу становятся темнее обычного.
     -- И чем  же не угодил тебе наш кинематограф?  --  Загорский то  ли так
спрашивает, то ли готовит новую словесную ловушку, на которые он мастак.
     -- А тем! Посмотрел за день до  отлета фильм  "Трудно быть богом". Ну и
кто же такое понавыдумывал?! Я уж не  говорю,  что Арканар на себя не похож,
да и король сильно смахивает на павиана! Так он еще и не королем там назван,
а герцогом! А эта сцена в финале, когда Румата, я и этот убийца Арата плечом
к плечу кидаемся на  штурм  твердыни Рэбы?! Да это же бред ночной клячи! Как
такое вообще могло в голову прийти?!
     -- Уно, не кипятись, как Ано, -- вмешался в гневный монолог Корней.  --
Пойми -- есть такое понятие, как художественный вымысел... Да и не на пустом
месте  все это снималось, а по мотивам пьесы "Без оружия", давно уже ставшей
классикой.  Понимаешь  -- авторы  в  литературе  как  правило  не  описывают
реальность  с  точностью   кинокамеры,  а   творят  на  реальном  фоне  свои
построения, чтобы принести зрителю свои мысли...
     -- Ты так говоришь, будто ты и сам литератор, -- вяло огрызнулся Уно.
     --  Почти...  -- Корней  невесело улыбнулся. -- Когда-то  начал  писать
книгу, "Те, для  кого понедельник  в субботу начинается"  называлась бы.  Да
потом перечитал -- и вытер все файлы заготовок. Не получилось это у  меня...
Не состоялся  я как писатель... А ведь  по  документальным  материалам думал
фантастику написать!
     -- Даже так?! -- удивился Каммерер. -- И о чем бы там было?
     -- О том, как в городке Соловецке возник странный институт  -- НИИЧАВО:
Научно-Исследовательский Институт ЧАродейства и  ВОлшебства.  И  о том,  как
живут и  работают там самые обыкновенные маги и волшебники, поставившие свою
магию на служение мирной своей стране.
     -- Хм-м, забавная идейка... А кто послужил прототипом НИИЧАВО, а?
     -- Прототипом?
     --  Ну  да,  ты  же  говорил,  что  эта  фантастика  по  документальным
материалам писалась. Так какому же институту посчастливилось попасть тебе на
зубок?
     -- Именно НИИЧАВО.  Как это ни странно звучит... Просто однажды, вскоре
после  отправки  Гага  обратно  на Гиганду,  ко  мне  в  дверь постучали.  Я
удивился, что гость не воспользовался звонком... Открыл... На  пороге  стоял
мужчина   средних   лет,   представительный...   Он    представился   Янусом
Полуэктовичем Невструевым... Не щелкайте  терминалом, Загорский, я  запросил
БВИ в  тот  же вечер, и  он  сообщил мне,  что на всей  Земле  не  рождалось
человека  с таким сочетанием  имени, отчества и фамилии... Так что я  сперва
решил, что  это очередной КомКоновец с тайной проверкой, но  не подал  виду,
что  догадался  об  этом.  И  правильно  сделал.   Потому  что  гость   стал
рассказывать мне  невероятные вещи. Про себя и про этот вот самый НИИЧАВО. А
потом,  заметив, что я не  верю  ему, сказал,  что попал  сюда случайно,  но
специально. Я не  понял. И  он пояснил, что у них в НИИЧАВО сотворили машину
времени   для  путешествия   по  виртуальным   временам.  И  что   он  решил
воспользоваться ею, чтобы найти один рецепт... Но машина сломалась в пути, и
вот он застрял в моем времени и недалеко от моего жилища... Тогда я вызвался
помочь  ему  починить  машину. Позвал  Драмбу,  чтобы  легче  было  дотащить
хроноход. Но пресловутая машина оказалась  гибридом  детского  велосипеда  и
каких-то  странных блоков непонятного назначения.  Еще раз заподозрив, что с
мозгами моего гостя не все в порядке, я все же принялся копаться в аппарате.
Устройство его  оказалось на редкость  простым,  а поломку вызвал  сгоревший
гетеродин.  Заменив его, я сказал, что хронолет  исправен, но перед тем, как
гость исчезнет, я хотел бы выслушать его основную проблему --  что за рецепт
он разыскивает...
     -- И -- что за рецепт? -- спросил Пампа, потягивая сок прямо из банки.
     -- Янус искал пути путешествия во времени реальном, а не виртуальном...
И не знал, как этого можно добиться.
     -- И Вы ему помогли, Корней, -- недоверчиво хмыкнул Каммерер.
     -- Помог,  хотя и сам не очень-то понял, как... Просто  по ходу изложил
ему  свою  теорию  дискретной  контрамоции,  и  вдруг  Невструев  просиял  и
выкрикнул: "Да, это то самое,  что я искал! Теперь точно должно получиться!"
А перед  самым отлетом он подарил  мне толстую  общую  тетрадь,  древнюю,  с
пожелтевшими бумажными  страницами. Это были дневники.  Вот по ним я и думал
написать свою историю...
     -- А  мне вот интересно, -- спросил  Пампа,  -- Обычно  принято  делать
ответный подарок... Вы-то что ему подарили?
     --  Сущую  безделицу  --  своего  попугайчика. Фотончика.  Сперва  Янус
отнекивался,  говорил, что  все, принесенное из виртуальных времен в их мир,
неизбежно погибает, потому что нежизнеспособное за пределами своего мира, но
когда  Фотончик  заорал  "Др-р-рамба  игнор-р-рирует  ур-р-ран!"   --  вдруг
вздрогнул и внезапно согласился. Сказал: "Этот выживет, я точно уверен..." и
взял это зеленое чудо в перьях. А потом сел на  этот свой  велосипед, что-то
крутнул -- и растворился в воздухе, словно и не было его!
     -- И почему  же это не  было  доложено  в КомКон-2? -- сухо осведомился
Каммерер.
     -- Я что -- сумасшедший?! Вы и так на меня из-за "Дела Подкидышей" косо
смотрите, а тогда б и вообще со свету сжили бы!
     -- И еще -- почему это мы никогда не слышали ни про Януса Полуэктовича,
ни про НИИЧАВО? Вы уверены, что прообразом НИИЧАВО не стал Институт Чудаков,
а, Корней? Может, над Вами просто кто-то зло подшутил?
     --  Не думаю...  Скорее -- гость действительно  прилетел  из  какого-то
другого мира, с параллельной Земли, что ли?
     -- Вы верите в эту чушь про параллельные миры, Корней?
     -- А почему бы и нет?  Ведь это не  противоречит нашим представлениям о
мироздании. Да и дневники -- вот они...
     Яшмаа  достал  из  чемоданчика  пластиковый  пакет,  в  котором  лежала
настоящая бумажная тетрадь! Распаковал ее, положил  на стол  и  торжественно
раскрыл. Вздохнул. Оглядел собравшихся и приготовился читать.
     --  Маленький  комментарий, прежде чем начну.  Хорошо? Янус пишет тут о
себе  в третьем  лице. Так что не удивляйтесь. Собственно,  этим вот началом
дневника я думал и книгу начать...
     "В день  пятый месяца августа одна тысяча девятьсот шестнадцатого  года
жандармом  Коваленко был найден полуразложившийся труп.  Интересно  то,  что
данный  труп  был  найден  на  свободном  столе  в  морге  отдела   судебной
экспертизы.  Записей  о  доставке данного  тела не  было  обнаружено.  Чтобы
спрятать концы в воду, труп захоронили в закрытом  дворе  жандармерии. Но на
следующий день  труп  был найден  там  же --  в  отделе  судмедэкспертов,  а
вскрытие захоронения показало, что  там ничего нет! Более того --  также нет
следов  земли  на  трупе.  Заинтригованные,  спецы  оставили  труп  в  морге
жандармерии, исследуя его и с  удивлением отмечая, что за ночь следы дневных
исследований исчезают бесследно (пардон за каламбур), а  труп выглядит менее
разложившимся. Поползли сплетни и легенды о вампире. На ночь морг  охранялся
специальным нарядом  жандармов -- но все шло своим чередом, если не считать,
что  однажды  жандармы  поймали  в  морге  одного  студента-медика,  который
пробрался туда, чтобы  намазать губы трупа бычьей  кровью и посмеяться потом
над новыми  сплетнями  о  вампире! Студент был  не  в себе  и кричал, что  в
полночь нанесенная кровь... (дальше неразборчиво...) Так продолжалось до тех
самых пор, пока однажды не обнаружили, что труп исчез. Нашли его на улице, в
кювете.  Доставили  на  место. На следующее утро  труп вновь исчез  и  более
обнаружен  не был. Зато стали видеть на улицах  Петербурга старика,  странно
похожего на тот самый  исчезнувший труп.  Следили  за ним... Преследовали...
Однажды увидели его входящим в дом профессора Преображенского. Наведавшись к
профессору,  узнали,  что да  -- он  ставил опыты  по возвращению  жизненных
функций   омертвевшим  организмам,   и  что   данный  старик  --  плод   его
экспериментов,  и для  окружающих  совершенно неопасен,  поскольку  является
полноценным человеческим  существом,  а не упырем  или вампиром. Жандармы от
старика-Януса  отцепились  и более  не  тревожили.  Янус  же  был благодарен
профессору Преображенскому, который поверил НАСТОЯЩЕМУ ПРАВДИВОМУ рассказу о
судьбе  Януса и  помог  ему  "войти" в  эту жизнь  с  хорошей репутацией.  В
благодарность  Янус  даже  подбросил  профессору идеи  некоторых  разработок
НИИЧАВО  --  например  -- идею  пересадки  гипофиза  от  мыслящего  существа
животному, что в НИИЧАВО  привело к появлению кота Василия. К  сожалению  --
вскоре   разразившаяся   революция   помешала   профессору   сразу  заняться
практическими  экспериментами  по пересадке,  и  первый  свой опыт с собакой
Шариком он провел только в послеНЭПовские времена..."




     Странно, но мне совершенно не хочется делать описательных сцен... Можно
было бы расписать прибытие на Марс и смешанные чувства наших послов: не было
огромных толп  встречающих, которые представлял себе Уно, но и  незамеченным
прибытие не прошло, как надеялся Яромир Савельич.
     Несколько  журналистов  с   пол-часа  надоедали   шефу   Корректоров  и
Каммереру. Вопросы их были просты до  банальности, и если они кому интересны
-- можно просто запросить БВИ: там хранится  эта  запись, хранится  целиком,
даже момент,  когда Загорский  снял  туфель  и громко им застукал по  стене,
призывая расшумевшихся репортеров к тишине, не вырезан. Но вопросы были  все
же  гораздо преснее и предсказуемее ядовитых ответов Загорского.  Впрочем --
возможно, что так кажется только мне...
     Не  хочется  расписывать  путь  на  шатком  раздолбанном  вездеходе  по
красноватым пескам... Возможно, из  некоторых приключений по ходу можно было
бы сделать даже отдельную повесть, но  пусть  этим займутся  те, кому на это
станет таланта...
     Описывать впечатление вошедших  в  подземный янтариновый город --  тоже
занятие  из неблагодарных. Если  бы  я это делал  ДО Великого  Принятия,  то
просто не  смог бы описать  словами чувства  впервые входящих в  эти древние
сооружения,  ведь даже картинки на терминалах БВИ не  дают того впечатления,
какое  бывает  при  непосредственном  контакте...  А сейчас, ПОСЛЕ  Великого
Принятия, описывать это просто бессмысленно -- это и так общеизвестно... Как
известно  и  то,  что Загорский  "ну  совершенно случайно" рассыпал  по полу
янтариновой залы содержимое своего портфеля.
     Пожалуй -- теперь это все неважно. А важно только одно.

     Уно  вышел  на  середину  мерцающей  желтой залы,  и  впервые  в тишине
заброшенного города прозвучали слова, такие привычные в обычных жилых домах,
и такие странные здесь...
     -- Здравствуйте... Мы пришли. Мы пришли к вам, Странники...




     Несколько секунд  все  стояли, замерев. Словно  ожидая какого-то знака,
знамения... Света с потолка? Зычного голоса? Призрачных теней?
     Даже  Мак напрягся,  словно  перед броском.  Корней  нервно  пощелкивал
пальцами. Пампа  оглянулся по  сторонам,  словно  в  окружении...  Загорский
судорожно сглотнул.  Только Уно стоял неподвижно, маленький и взлохмаченный.
Может, он решил, что Странники войдут в него, чтобы заговорить с землянами?
     Ничего не происходило, и прилетевшие  расслабились, готовые повернуться
и возвращаться на корабль, сожалея о потерянном времени...
     И  в  этот  момент  легкое движение привлекло  внимание гостей  города.
Изгибался янтарин.  Фрагмент  стены  выдавливался внутрь полусферой,  словно
растущий  нарыв.  Никто  и   не   понял,   в  какой  момент  сфера  потеряла
симметричность,  изменяясь во что-то  смутно знакомое.  И  вскоре вырост уже
напоминал человеческую фигуру, прозрачно-желтую  и  связанную  со стеной все
утончающимися янтариновыми нитями... Фигура, сходная с человеком лишь общими
контурами, сделала шаг. Второй...  Исчезали нити-связи. Третий... Совершенно
отделившись от стены, янтариновый человек кивнул стоящим перед ним...
     -- Здравствуйте... -- растерянно как-то проговорил Загорский. -- Так Вы
и есть Странник?
     Фигура  продолжала  видоизменяться,  и  вот  уже   на  грубой  "статуе"
вырисовались  глаза, рот...  Черты лица становились  все более совершенными,
словно их дорабатывал невидимый скульптор... На теле  обозначился  костюм  с
галстуком...  А затем  волной  все это оцветилось, и перед ними стоял  самый
обыкновенный землянин, словно пришедший из недалекого прошлого...
     Корней взглянул за спину  визитеру. Стена выпрямилась,  и  не  было  ни
малейшего следа  недавних изменений... Если не считать самого стоящего перед
ними...
     -- Приветствую  и вас, гости... -- ответил незнакомец приятным голосом.
--  Мы давно ждали  этой  минуты... И мне  вдвойне приятно, что  я  говорю с
представителями сразу двух миров, достойных Принятия.
     --  Давно ждали? --  озадаченно  спросил  Максим. --  И  это называется
ожиданием?
     --  Ждали, --  спокойно  ответил незнакомец, --  Не каждая  цивилизация
может додуматься  до той простой  истины, как  позвать нас...  Для этого  не
нужно ни молекулярных ключей,  ни  секретных  позывных... Достаточно  просто
прийти  и  обратиться  к нам  согласно  гостевым  традициям  вашего  мира...
Забавно,  что  эта умная мысль пришла в голову не Бромбергу и не  почтенному
ученику Рудольфа Сикорски, а мальчишке из мира, который вы все считали диким
и необразованным...
     -- Не таким уж и необразованным! -- обиделся вдруг  Пампа,  -- Мы давно
уже не дикари средневековья! У нас даже свой космодром есть...
     --  Есть,  --  улыбнулся  незнакомец,  и  улыбка его  была  открытой  и
искренней, -- Но это в  ваши времена, а Уно -- из прежнего Арканара... И все
же  именно  ему, а не Вам или  Бромбергу пришла  в  голову  эта  мысль... Не
странно  ли? А  ведь  Бромберг, неугомонный Айзек, почти правильно подошел к
нашей   сущности...  Помните   его  Меморандум,  Каммерер?   "Две  реальные,
принципиально различающиеся  возможности.  Либо  остановка,  самоуспокоение,
замыкание на себя, потеря интереса к физическому  миру.  Либо  вступление на
путь  эволюции второго  порядка, на путь эволюции планируемой и управляемой,
на путь к Монокосму.
     Синтез  Разумов  неизбежен.  Он  дарует  неисчислимое количество  новых
граней восприятия мира,  а это ведет к неимоверному увеличению количества и,
главное, качества доступной к поглощению  информации, что, в  свою  очередь,
приводит  к  уменьшений  страданий до минимума  и  к  увеличению радости  до
максимума.  Понятие  "дом"  расширяется  до масштабов Вселенной.  (Наверное,
именно  поэтому  возникло  в  обиходе  это безответственное  и поверхностное
понятие --  Странники.)  возникает новый метаболизм, и как следствие его  --
жизнь и здоровье становятся практически вечными. Возраст индивида становится
сравним  с  возрастом  космических   объектов  --   при   полном  отсутствии
психической усталости. Индивид Монокосма не нуждается в творцах. Он сам себе
и  творец,  и потребитель  культуры.  По капле  воды он способен  не  только
воссоздать образ океана, но и весь мир населяющих его существ, в том числе и
разумных. И все это при беспрерывном, неутолимом сенсорном голоде."
     Вот  такая  вот  цитата... -- незнакомец  улыбнулся,  аж  зажмурился от
удовольствия... --  Эх,  какое  хорошее  начало! И ведь  главное заметил  --
Синтез Разумов!  А  потом  ляп -- и  как  обухом  по  голове: конструируемые
индивидуумы,  суперэгоисты  космического  масштаба! Меньшинство,  обгоняющее
большинство решительно и бесповоротно! Такое ощущение, что начало писал один
человек, а продолжал совершенно другой!
     --  Но ведь  Бромберг  оказался  прав!  --  вскинулся  Каммерер,  --  И
возникшие   Людены   тому  доказательство!  Разве  они   не  приблизились  к
Странникам? Ответь мне!
     --  Нет. Не приблизились. Более того -- они еще  дальше от нас, чем вы.
Навсегда дальше... Они пошли путем Йуругу -- разрозненные Разумы в Свободном
Поиске... Но это не наш путь...
     -- А ваш...
     -- Наш путь  -- единение, синтез Разумов...  Когда каждый, КАЖДЫЙ кроме
своей  собственной  индивидуальности знает и  чувствует  все то, что знают и
чувствуют все остальные, как бы далеко  они ни  были бы рассеяны по свету...
Вот тогда зло действительно становится невозможным...
     -- Но ведь это не отменит меньших зол, -- задумчиво возразил Загорский,
-- Скажем  -- знание, кто кого  любит, все равно не решит проблемы любовного
треугольника...
     --  А  вы  допустите на какой-то  момент такую крамолу,  что моногамные
обычаи,  культивируемые на  Земле  на  продолжении  стольких  веков,  просто
возьмем и  отменим... Останется ли тогда эта  дутая проблема? Ведь решили же
вы  проблемы частной собственности, так почему  же жив по  сей  день  реликт
времен, когда женщину считали  вещью господина-мужчины? И вообще -- что есмь
пол, раса, вид, если вы способны изменять свое  тело как угодно, даже  стать
лучом  звезды,  несущимся  сквозь  пространство,   или  гравитонной  волной,
мгновенно  достигающей самых дальних закутков мироздания?.. Если  сегодня вы
мужчина, завтра девочка, послезавтра голован или тахорг,  а в субботу с утра
решаете вдруг превратиться в травинку или звук пастушьей свирели?
     -- А вы... превращаетесь? -- спросил молчавший до того Уно...
     -- Ну ты же видел, малыш...
     --  Я  так  понял,  что  при  всей  тонкости процесса он идет  какое-то
определенное время... -- хмыкнул Каммерер.
     -- Зачем же? -- брови незнакомца  вскинулись в  удивлении,  -- Просто я
решил, что  мгновенное  появление  испугает вас  и  не позволит вам осознать
связь между нами-ждущими и нами-творящими...
     -- Ждущими?.. -- слово решительно не  понравилось Маку. --  Так значит,
янтарин -- это не  средство коммутации, не строительный материал, а сами вы?
И города ваши, и базы -- они не покинуты, а они и есть -- Странники?
     -- Ну разумеется! Я рад, что вы это уже осознали...
     -- Но почему  вы  выбрали именно этот материал  -- янтарин? Это  как-то
связанно с особенностями Странников? Или удобно для перемещения, связи? -- в
Каммерере начал просыпаться истый КомКоновец.
     -- Нам  было  совершенно  все равно, какой вид принимать... Хоть земли,
травы  или  грязи...  А  янтарин...  просто  это  красиво...  Древняя  смола
карлианской сосны, спрессованная толщами нещадного времени -- что может быть
красивей?..
     -- А мгновенно -- это как? -- вмешался вновь Уно.
     -- А вот так, -- ответил второй Уно, оказавшийся на месте незнакомца. В
следующий  момент он  обратился лучом  света, заметавшимся меж  стенами, как
между зеркалами, впитавшимся в стены и  оранжевым сгустком сияния проплывшим
в глубине  янтарина...  А  затем выскочившим  наружу синим  цветком, хрупкой
розой, которая  обратилась  к Уно: -- Примерно вот так...  В мгновение можно
стать  кем угодно и чем угодно... Даже  ракопауком, -- добавил Странник, уже
превратившись  в  ракопаука,   почти  как  настоящего,   только  размером  с
котенка...
     --  Однако  я  знаю,  что  даже  вам  будет  слабо! --  вмешался  вдруг
Загорский. --  По  чашечке чая  всем присутствующим и брошку из янтарина  --
моей жене. Слабо? Правильно: у меня нету жены!
     -- Мне всегда  нравилось умение землян создавать парадоксы... --  потер
подбородок Странник, вновь принявший вид человека в костюме и галстуке... --
Это  делает  существование небессмысленным  даже  в моменты  депрессии... Уж
поверьте мне...
     -- Кстати -- давно желаю спросить, -- ухмыльнулся "творец  парадоксов",
-- Вот вы то говорите "Я", то "МЫ"... Я что-то не возьму в  толк, вы от себя
лично  это говорите, или вы все  же официальный представитель Странников как
таковых вообще?
     -- И то  и  другое... Я  представляю тут Странников вообще, потому  что
каждый  из нас  знает мысли, желания и побуждения всех остальных...  Так что
"я" и  "мы"  лишь  эмоциональный окрас, указующий либо на  мое  отношение  к
произносимому, либо на совместность решения...
     Все  промолчали.  Только наследный  барон  Пампа гордо вскинул голову и
заявил Страннику:
     -- А у нас на Земле для таких целей БВИ существует!..
     -- В чем-то похоже, -- улыбнулся  Странник. -- Астральный Интернет, так
сказать...
     -- Интернет? -- удивился Каммерер.
     --  Интернет...  Впрочем -- извините, -- Странник, похоже, смутился, --
Интернет -- это в другой, параллельной реальности...
     Пока присутствующие переваривали сказанное, вновь вмешался Пампа.
     -- Вы  выбрали  наш мир,  потому что  мы приняли  цивилизацию  землян и
ускорили прогресс выше определенных вами пределов? -- спросил он.
     -- Мы не устанавливаем  пределы, -- улыбнулся  Странник. --  А мир  ваш
выбран  не из-за прогресса, а потому, что даже приняв культуру и цивилизацию
землян, вы не утратили  своей самобытности, и космодромы у вас соседствуют с
храмами  прежней  веры...  Вы  оставили  от  прошлого  все самое  наилучшее,
отбросив  только жестокость  и ненависть. К сожалению --  не все  миры могут
похвастаться  этим. Так -- надолго выпала  из кандидатов Тагора,  проявившая
ненависть и  нетерпимость к  неизвестному. Они  уничтожили посланное нами  к
ним,  даже  не  попытавшись  исследовать,  постичь. Страх оказался  для  них
главнее, и поэтому у них впереди еще много веков, чтобы раздумывать... Мы не
торопимся, но лично я считаю, что Тагора никогда не переменится.
     -- А мы знаем кого-то, кто признал вас? -- спросил Каммерер.
     -- Знаете. Это Леонидяне. Они ведь уже множество веков -- Странники. Но
при этом свои силы они направили не на  свободу поиска вообще, а на единение
с  природой своего мира-Родины. Тоже -- славное  решение... А главное -- они
достигли в  этом поразительных результатов. Даже земляне, помнится, кое-чему
от них научились, верно, Максим?
     --  Леонидяне  --  Странники,  значит...  А  те,  на  Ковчеге  --  тоже
Странники?
     --  Нет...  --  в голове  Странника  появилось  уважение. -- Они совсем
другие.  Мы  --  не  смогли  их  понять.  Они  просто  выпадают  из  картины
мироздания, они творят все, что хотят! Когда-то они даже  попытались оказать
на  нас  ментальное давление! Тогда мы решились на крайнюю  меру -- повесили
над планетой спутник-глушилку.  Вообще-то  мы редко вмешиваемся в  открытую,
практически никогда,  но жители  Ковчега попытались  ИЗМЕНИТЬ нас, и поэтому
спутник был актом самообороны. И что же? Эти странные существа инвертировали
работу нашей аппаратуры, и  стали наблюдать  за нами через наш  же  спутник!
Такого еще не знала история!  Они были похожи на легендарных Праотцов Номмо,
но  смотрели  на мир иначе... К  счастью --  сейчас  они  прекратили попытки
воздействовать.  А  благодарить за это мы  должны вас, землян: ваш посланник
Малыш   сумел  внести  в  разум  обитателей  Ковчега  такое   понятие,   как
человечность,  и  этим  спас  нас  от  надвигающегося  странного  конфликта,
возможно, не менее страшного, чем древняя Война Оракулов...
     -- Вы... засылали на Ковчег своих агентов? -- спросил Каммерер.
     -- Нет... Даже  тут мы не шли на прямое вмешательство... Впрочем -- эти
странные  существа  подкинули  нам  одну  интересную  мысль для  тестов.  Мы
захотели  посмотреть,  как  прореагирует  на  подобный абсолютно чужой разум
общество,  не знакомое с ним. И для этого  несколькими коррекциями  внедрили
модель  такого  сознания  в  новенький,  только  что  построенный  на  Земле
компьютер.  Это было  лет  сто  пятьдесят  назад,  примерно... Тогда вы  так
испугались, что залили работающий компьютер  бетоном, даже  не уразумев, что
он  все равно не вырвется, ибо может воздействовать лишь ментально,  а этому
бетон  --  не  помеха...  В  результате мы  решили, что земляне не  способны
постичь чуждое  и  готовы уничтожать,  как и тагоряне...  Но то,  что  позже
сделал  Малыш, в  корне перевернуло наше  мнение о  вас.  Так что  вы должны
памятник  поставить  Пьеру  Семенову  --  он не  только  спас  вашу  хорошую
репутацию, он еще  и  спас нашу  и вашу цивилизации  от того, что пострашнее
рептилий в кратерах... Так что мы теперь даже не вспоминаем про тот инцидент
с компьютером в Массачусетсе.
     -- Массачусетский  кошмар... -- схватился за голову Каммерер. -- А если
бы ЭТО вырвалось  тогда  из-под  контроля?! Вы  о последствиях-то подумали?!
Экспериментаторы!
     --  Мы готовы были  вмешаться, выйди  ситуация из-под контроля.  Причем
вмешались бы просто и незаметно -- нарушили бы энергоснабжение машины, вот и
все... Никто бы вмешательства и не заметил бы.
     -- Эх, выловить  бы  тогда  вашего представителя, --  мстительно заявил
Каммерер, -- И -- пред светлы очи общественности. Посмотрел бы, как вы тогда
бы запели! -- от волнения он зачастил с частицей "бы", словно  передразнивал
манеру Странника...
     --     Вы    как-то    спрашивали,     что    делать    с     пойманным
Прогрессором-Странником,   Максим.   Помните?   "Для   герцога   Ируканского
разоблаченный Прогрессор-землянин был демоном или практикующим чародеем. Для
контрразведчика  Островной Империи тот  же Прогрессор был ловким  шпионом  с
материка.  А  что  такое  разоблаченный Прогрессор-Странник  с  точки зрения
сотрудника  КОМКОНа-2?" Так вот,  я  отвечу Вам: с  точки зрения  сотрудника
КомКона-2 это  и будет разоблаченный Прогрессор-Странник.  Причем  это будет
столь же далеко  от  истины,  как демон или  шпион с материка -- в отношении
Прогрессора-Землянина.  Мы  -- не прогрессоры в вашем понимании этого слова,
Максим. И никогда не были ими...  Мы  не  торопим, пока  мир сам не  захочет
войти в содружество  Странников. Порой мы проводим тесты на готовность мира,
но  --  никаких  глобальных  вмешательств... Если,  разумеется,  мир сам  не
начинает маленькое чудо превращать в огромный скандал...
     -- Это вы про "Дело Подкидышей"? -- парировал Загорский.
     -- Это  я про различные  шумы вокруг различных "чудес"... И  культы,  и
фобии... И многое-многое другое, не столь заметное и существенное... Впрочем
-- шумы вокруг чудес, не имеющих к нам ни  малейшего отношения, бывали и еще
погромче... Так  что  наши  тесты,  как  правило,  терялись  в  общей  массе
бесследно...
     --  Как  терялись и ваши  посланники  на Земле,  так?  --  не  унимался
Каммерер.
     --  Нам  не  было  нужды  посылать   кого-то  на  Землю  для  получения
информации.  Посылать человеческое  существо -- тем более...  Если отвлечься
лишь  наполовину,  то можно  предположить,  что  удачней  было  бы  посылать
наблюдателей менее приметных -- мух, муравьев,  тараканов, в конце-концов...
Но если Вы просто задумаетесь над тем, что я говорил раньше, то поймете, что
и  это бессмысленно: мы слышим и видим то, что слышит  и видит мир вокруг...
Трава, тополиный пух, заблудившийся ветерок, капелька дождя -- наши глаза  и
уши... Ведь  они -- часть того же мира, что и мы...  И вы тоже... часть того
же мира... Но вы разучились слушать, а потому и утратили единение с миром...
Вы разучились видеть глазами  звезд с неба и слушать песнями соловья и шумом
прибоя... Но все это может возродиться, стоит лишь почувствовать мир вокруг,
почувствовать душой... Сердцем... Вздохнуть и  войти в хрустальные паутинки,
единящие все в этом бесконечном мире...
     -- И параллельные миры тоже? -- с сарказмом спросил Загорский.
     --  Разумеется!  И они --  часть окружающей  нас  бесконечности... Даже
более связанная с нашим здешним миром, чем вы могли бы  себе предположить...
Вы вот во время полета  на Марс говорили о Янусе, который как-то пожаловал в
гости к  Корнею...  А совсем в другом мире,  где никогда  не создавался БВИ,
есть компьютерная Сеть ФИДО, и в ней  некто  Алекс Мустейкис писал как-то...
Впрочем,  это  лучше не пересказывать, а показать именно в том виде, в каком
это читали там...
     Послушный  движению руки Странника, перед гостями возник монитор, более
архаичный,  чем используются  в терминалах  БВИ,  и на  экране его  возникла
крупная  надпись  "Gold..."  К  сожалению,  она  быстро  погасла, и  поэтому
запомнились  только первые  четыре буквы.  Зато теперь  весь  экран заполнял
текст:
     "Лет этак пятнадцать назад в одном  из споров я вообще  предложил такую
идею: контрамоция Януса была сознательным актом. То есть Янус каждую полночь
переносился  на  день  назад сознательным усилием  воли. Зачем он это делал?
какие побудительные мотивы  у него были? на  эту тему можно спорить. Один из
вариантов: было в прошлом такое  событие, которое Янус во что бы то ни стало
пытался форсировать, такое, что без его  вмешательства  оно бы не произошло.
Именно это, а не руководство институтом стало основным смыслом его жизни.
     Какая же задача могла потребовать такой самоотверженности? Только та, в
которой могла решаться вся судьба человечества. Янус двигался против течения
времени с одной только мыслью: помешать в  один критический момент основанию
НИИЧАВО.
     Тогда  в скором будущем  в  его стенах,  в отделе Линейного  Счастья не
изобретут  устройство  под  названием позитивный реморализатор.  И  развитие
человечества  будет  идти  своим  чередом,  не  выпадая  из нормального хода
истории.
     А  какова  же будет судьба Януса? Разомкнув жуткое временное кольцо, он
будет  продолжать  жить --- уже как  обычный человек, рядом  с другим, более
молодым Янусом, которому светило  бы стать директором нового  института. И в
скором времени они издадут первую книжку про так и нереализовавшееся будущее
--- "Страну Багровых Туч"..."
     Оторвавшись от чтения, Уно спросил:
     -- А что, есть такая книга -- "Страна Багровых Туч"?
     --  Не  припоминаю,  -- ответил Каммерер. -- Скорее всего  --  Странник
снова скажет, что и книга эта -- в другой реальности...
     --  Грамотнее  было бы  сказать -- в  параллельном мире...  --  ответил
Странник.  -- Я  читал  ее. Интересная  история...  О  том,  как  на  Венеру
отправилась с Земли экспедиция на фотонном корабле "Хиус".
     --  Но ведь это!..  --  Максим  на  мгновение замолчал, словно подбирая
забытое  вдруг слово, и внезапно сказал: -- Так вы утверждаете, что мы живем
в вымышленном будущем, описанном в чьих-то книгах?
     --  Успокойтесь,  Мак! Ни в  коем случае,  разумеется! Просто вселенная
бесконечна, НА  САМОМ ДЕЛЕ  бесконечна, и поэтому  в  ней есть все, что было
описано хоть в какой книге,  но еще больше того,  о чем ни один писатель еще
не  поведал читателям!  Ведь  тот, другой мир, где были написаны  показанные
мною  строки,  тоже  описан  у ВАС на  Земле.  Помните роман  "Мирный Атом",
написанный Салмоном Рауди?
     -- Это  про то, как  в конце  двадцатого века под  Киевом якобы рванула
атомная электростанция?
     -- Совершенно верно, в 1986-м году... Так вот, в ТОМ мире это произошло
НА САМОМ  ДЕЛЕ.  Как  и события антиутопии  Оруэлла  "1991",  где о  развале
Советского Союза повествуется,  о  путче 19 августа... Но они же не считают,
что живут в мире, вымышленном ВАШИМИ писателями! Кстати -- письмо на этом не
кончается,   автор  и  его  оппонент  еще  и  по   нам  потоптались!  Можете
полюбоваться!
     Изображение  сдвинулось,   открывая   еще   два   абзаца.  Первый   был
ярко-желтый, второй -- серый.
     -- Желтый -- комментарии оппонента, -- пояснил Странник.
     Земляне продолжили чтение:
     "Добавлю только  одно: помогли ему в контрамоции явно  СТРАННИКИ! Через
своего  посредника.   Какого?   Вспомни,  кого  поминал   Фотончик:  "ДРАМБА
игнорирует  уран!" Драмба  --  робот  Корнея  Яшмы,  а  Корней  --  один  из
"детонируемых"..."
     -- Но  ведь я и вправду подсказал Янусу метод контрамоции! -- пораженно
воскликнул  Корней. --  Но  с  чего  бы мне  в  чем-то  переубеждать  такого
убежденного в своей правоте человека, как Янус?!
     --  Ответ  почитайте,  --  улыбнулся  Странник, --  Там  они еще  не то
предполагают:
     "Абсолютно  верно!  И  целью  подкидышей  было отнюдь не  стремление  к
детонаторам, созданное для отвода глаз, а передаче секрета контрамоции Янусу
через  Корнея  Яшмаа. Именно убедив Януса  в  том, что Полдень на самом деле
Полночь,  Странники смогли свернуть  быстрое развитие  земной  цивилизации и
устранить Землю из Большой Шестерки Сильных."
     --  Хорошая  фантазия  у  этого  автора,  согласитесь!  Правда  --  все
перепутано  в  мотивах  Януса, с точностью  до наоборот... Кто-то  из  наших
говорил с Невструевым, и причина его контрамоции выяснилась вполне легко: он
пришел  к выводу,  что его институт  НИИЧАВО просто  не мог быть утвержден в
тогдашнем Советском Союзе, и тогда Янус отправился в прошлое, чтобы изменить
предпосылки и сделать-таки возникновение института возможным... Одно жаль --
процесс  оказался необратимым, и  уже выполнив свою миссию,  Янус  Невструев
продолжил   свое  путешествие  в  глубины  прошлого,  ко  все   более  диким
временам...
     --  Так  вмешались  бы  и помогли! --  взорвался  Уно. --  А  то  такие
всемогущие -- а помощи не оказываете!
     -- Во-первых, ты не прав... Мы не  вмешиваемся никогда, я же говорил...
А во-вторых, Янусу мы  все же предложили помощь, но он  сказал в ответ лишь:
"Отстаньте, это мой крест!  Вот доживу до Семнадцатого -- тогда и поглядим!"
Боюсь -- у него не очень-то получилось то, что он задумывал...
     -- Ну ладно, оставим Януса в покое, --  вмешался Яшмаа, -- Меня вот все
время интересует, какого дьявола должны  были сделать детонаторы, коснись мы
ими своих знаков на руке?
     -- Сигнал послали бы.
     -- Сигнал?! Какой?!
     -- Обыкновенный.  О том, что тест успешно пройден.  И тогда ближайший к
Земле янтариновый объект стал бы  подавать  осмысленные сигналы, призывая  к
себе представителей Земли.  Так  что коснись вы тогда своих детонаторов -- и
этот разговор состоялся бы значительно раньше... Что это с Вами, Корней?!
     Яшмаа сидел на желтом полу и расширенными глазами смотрел на Странника,
обхватив голову руками. Услышав обращенное к нему, Корней то ли вздохнул, то
ли простонал:
     --  Простой  тест!  Простой  те-е-ест!  И  ради   какого-то  сигнала  о
прохождении теста вы сломали судьбы тринадцати детям! Ради какого-то сигнала
погиб Лева Абалкин! Погибли остальные, так или иначе!  Знаете ли вы, болваны
янтариновые, что я последний из тринадцати!?! Что меня  годами не пускали на
Землю из-за вашего  автографа на сгибе руки! Что я сам порой чувствовал себя
чужаком,  бомбой,  опасной для  любимой Земли! И все это --  ради  какого-то
сраного теста!
     --  Но ведь они не погибли,  -- спокойно возразил Странник.  --  Ведь в
момент, когда  Земля  захочет  войти  в  содружество  Странников, воскреснут
абсолютно все, кто когда-либо умер, будучи  рожденным на  вашей Земле. То же
самое касается и Вашего мира, Уно.
     -- Но наши миры должны для этого сперва решить, желают они или нет... А
для этого они сперва должны узнать обо всем, что говорилось здесь!
     -- А  они знают... Сейчас все средства массовой информации на Земле и у
вас транслируют эту встречу.
     -- Интересно, -- вмешался Загорский, -- Это как же понимать? Просто так
вмешиваетесь, хотя и говорите о невмешательстве?
     -- Мы?! Вмешиваемся?!  Яромир Савельич, но  разве ж не Вы пронесли сюда
такую кучу записывающей и транслирующей  аппаратуры и  рассовали  ее по всем
углам помещения?! Мы же только  усилили сигнал,  чтобы на Земле могли бы его
принимать без помех... Это же так естественно...
     --  Что  естественно,   то  не  безобидно...  --  буркнул  Загорский  и
стремительно  покраснел.  Это  было  невероятно,  невероятнее  возникновения
Странника  из янтарина,  но  это было!  Невозмутимый  и самоуверенный Яромир
покраснел, как школьник, пойманный за подглядыванием!
     -- И... что думают на Земле? -- спросил он минутой позже.
     --  Думают...  Решают...  Ведь есть  и  одно  небольшое условие с нашей
стороны...
     -- Условие?! Какое же?
     -- Как вы уже давно поняли --  Странники практически бессмертны. И ваши
миры,  ваши  оба  мира,  присоединившись  к Союзу  Странников,  тоже обретут
бессмертие.  Но  согласитесь -- несправедливо было бы давать бессмертие лишь
ныне живущим. Поэтому наше условие таково: в момент вхождения ваших планет в
Союз  оживут все ваши мертвые. Нет, это  не будут зомби или ожившие скелеты,
нет. Они оживут полноправными и живыми, извиняюсь  за каламбур.  И они будут
знать и помнить  все, что знали и помнили  они раньше, а сверх того  -- все,
что знают  все остальные.  Готовы ли вы,  что воскреснут ваши мертвые, и что
они, предки ваши, будут судить своих  потомков. Не  будет ли вам страшно или
стыдно перед ними? Мы, Странники, ждем ответа.




     И долгая тишина повисла в зале, словно вслушивались все в голос далекой
Земли.
     Странник тем временем присел возле Уно и негромко заговорил:
     -- Я  помню тот миг,  когда воскресли  мы, когда наш  мир  вошел в Союз
Странников.  Внезапно тьма сменилась ярким светом, и среди чудной,  льющейся
отовсюду Мелодии  Мироздания  я  услышал  голос.  И  голос  этот  вещал:  "И
воскресаете вы  для новой жизни, ибо взвешены деяния ваши на весах судьбы, и
решено,  что  жить вам  далее!"  Это  были  слова из нашей  священной книги,
переиначенные с будущего на настоящее время, и... И сколько уже прошло веков
-- а я никогда не забуду этот момент. Это самое яркое мое воспоминание...
     --  А  сейчас вы...  скажете  Слова здесь, для  наших  мертвых?  -- Уно
посмотрел в глаза Страннику.
     -- Нет, по традиции  их должен произнести кто-то из мира,  входящего  в
Союз    Странников.   Живые   должны   поприветствовать   своих   мертвецов,
возвращающихся к жизни вечной.
     --  Наверное,  это будет Каммерер, как старший по  званию и чинам... --
сказал  Уно.  --  Хотя  я бы  лично  вручил  это  право  Корнею  Яшмаа,  как
единственному,  кто  здесь  действительно может иметь причины  обижаться  на
вас... Моральная компенсация, так сказать... Правда -- я одного боюсь.
     -- Чего же, Уно?
     --  Ну воскреснут же  не только хорошие люди,  но и всякие там  убийцы,
насильники и маньяки! От них же вновь житья не станет?
     -- Во-первых,  бессмертному  убийцы вроде  как  и  не страшны, верно? А
во-вторых, можешь мне поверить -- они  станут  совершенно  другими, ведь они
будут  знать не  только  то,  что  знали  они, но  и то, что  испытывали  их
жертвы... А  сколько людей  были б добрее и чище, просто прочти они  вовремя
хорошую книгу  или встреться с другим человеком...  Теперь они будут знать и
эти книги,  и  мысли  хороших людей... Все станет другим, совсем другим  для
них...
     -- И Рудольф Сикорски воскреснет?
     -- И Сикорски.
     -- И Рэба?!
     -- Видишь ли, Уно, это будет несколько затруднительно...
     -- Но почему, вы же говорили, что это для всех одинаково!
     --  Я и  не  отказываюсь  от своих  слов... Просто сложности возникают,
когда один  и  тот же человек жил  одновременно  в разных  телах, пользующих
общую душу... Тогда он воскреснет, воскреснет  вместе  с остальными, но -- в
одном теле, в том,  в  котором  ему более  понравилось при жизнях... Так что
тело Рэбы не приглянулось его владельцу.
     -- А кем же он будет? -- осторожно спросил Уно.
     -- Я-то  думал -- ты догадался... Вспомни,  чем занимался Рэба? ГЛАВНОЕ
вспомни.  Он  всю  свою  жизнь ловил чертей, Дьяволов.  Он и  Румату  считал
таковым!  Как  он  кричал, что  у того  золото  дьявольской  чистоты! Как он
выслеживал и  отлавливал землян-Прогрессоров, отстаивая по-своему свой мир и
свою  власть! А теперь...  Ты же помнишь, что говорил Рудольф  Сикорски, тот
самый   Экселенц,   что    всю   жизнь    старался    отловить    на   Земле
Странников-Прогрессоров  и  отстаивал  свою  Землю  и  свою  власть:  "Мы --
работники КОМКОНа-2. Нам  разрешается слыть невеждами, мистиками, суеверными
дураками. Нам  одно  не разрешается: недооценить опасность. И  если  в нашем
доме вдруг завоняло серой, мы  просто обязаны предположить, что где-то рядом
объявился   черт   с  рогами,  и  принять  соответствующие  меры  вплоть  до
организации производства  святой воды в  промышленных масштабах".  Никого не
напоминает?
     -- Так он и Рэба...
     -- Именно! Один человек,  хотя  и в двух телах, да еще и рождавшихся на
разных планетах... Впрочем, есть миры, где подобным поворотом событий никого
не  удивишь... Например,  есть  мир, где в  эти самые  годы Землю захлестнул
военный  переворот,  а  все  сторонники  света  и  мира собрались  на  борту
космической станции "Вавилон-5" и готовятся к решительной битве с  Тенями...
Так в том мире души жителей планеты Мембария уже с тысячу лет возрождаются в
земных  телах... А  есть  мир, где какой-то взбалмошный Светлый Волшебник из
Виртуальных Земель кинул заклинание на  серое  здание, похожее на казарму, и
угодил  им  в школу, и  с  тех  пор когда эти школьники  засыпали,  их  души
возрождались в  Виртуальном Мире  и действовали там...  Так что переселением
душ  сейчас никого  не  удивишь... И здесь  среди рожденных будет  несколько
меньше, чем среди умерших, хотя  возродятся  все. Возродятся... если  жители
ваших планет действительно готовы к этому...
     -- Каммерер, наверное, уже  речь готовит... -- Уно встряхнул головой, и
прядки его прически разлетелись в стороны... -- А я бы, наверное, засмущался
бы... А скажи -- людены тоже станут Странниками?
     -- Нет, Уно...
     -- Но это... Это  же несправедливо!  --  выкрикнул мальчишка. -- Почему
одни обретут бессмертие, а  другие -- нет? Чем прогневили вас людены -- тем,
что пошли не вашим путем?!
     --  Нет,  Уно...  Они  не  прогневили...  И никто  не  отказывает  им в
бессмертии. Просто людены --  не люди, они -- совершенно другая цивилизация.
Да, они  имеют с людьми Земли  общих предков,  но  они уже  сколько лет идут
своим   путем,  непохожим   на   ваш...  Если   кто  из  люденов   возжелает
присоединиться к  Странникам -- мы никому не откажем, а учитывая, что людены
--  цивилизация  единиц, а  не  сообщество, то  готовы  рассмотреть  каждого
поотдельности,  стоит  им  только  пожелать... Но ведь  сами-то они этого не
хотят, Уно, их  вполне устраивает  их  нынешний Путь...  Всему свое время...
Возможно -- когда-нибудь и они придут в какой-нибудь янтариновый город, чтоб
обратиться к нам... И мы выйдем навстречу...
     -- Вы...  Ваш  дар бессмертия -- как спасение от старого, очень старого
зла... Когда-то у нас в мире ученый и лекарь Будах написал такие строки:
     Теперь не уходят из жизни,
     Теперь из жизни уводят.
     И если кто-нибудь даже
     Захочет, чтоб было иначе,
     Бессильный и неумелый,
     Опустит слабые руки,
     Не зная, где сердце спрута
     И есть ли у спрута сердце...
     А теперь -- благодаря вам вернутся все,  кого увели насильно, вернутся,
чтобы допеть, долюбить, дорадоваться жизни...
     Странник взглянул в глаза мальчишке из Арканара. Сказал задумчиво:
     --  Сколько миров,  а боли  все  схожие... Когда-то  в моем  мире  один
хороший человек написал такие стихи:
     Мы все сиротеем на нашем пути,
     Закон расставаний царит над планетой.
     Дай, Боже, нам в будущей жизни найти,
     Кого потеряли мы в этой.
     За миром галактик и звездных зарниц
     Даруй нам, о Господи, с милыми встречу:
     Ведь память о них не имеет границ
     И голос любви нашей вечен.
     Тогда это был лишь крик души... А спустя века,  уже после Рокласовского
Кризиса, наш  представитель впервые встретился  со Странниками...  И  затем,
войдя  в  Союз  Странников,  мы  действительно  встретились  с теми,  о  ком
скорбели, кого лишь мечтали вновь увидеть... Но я с ужасом думаю: а что было
бы,  не пожелай тогда наша Земля присоединиться к Странникам? Ведь тогда так
и остался бы главной силой мира Закон Расставаний...
     -- Ты боишься, что...
     -- Да, Уно, да... Я слышу споры на Земле, слышу их у тебя на  родине...
У вас есть те, кто кричат, что  нельзя дать  вторую жизнь тем, кто убивал их
дедов и  прадедов. На Земле  изобретают аргументы потоньше, поразнообразнее,
но  суть-то  их  от  этого  не  меняется... Боюсь --  оба  ваши  мира  решат
отказаться... Ну -- ничего  страшного, не  расстраивайся,  Уно. Когда-нибудь
ваши миры, может  быть,  и надумают... И если это будет позднее, чем...  лет
так  через  сто-двести, то  ты все равно  воскреснешь... И Антон-Румата... И
остальные... Ты все равно увидишь бессмертную жизнь, стоит лишь подождать...
     -- Они боятся,  что  с восставшими из мертвых восстанут и похороненные,
как  казалось,  навсегда, тайны,  -- вздохнул  Уно.  --  Они как  испуганные
ребята, обманувшие  кого-то  и боящиеся, что  их  обман  вдруг раскроется...
Боюсь,  что  так будет и дальше,  и никогда,  никогда  не  наступит  светлый
момент, если даже среди Полдня есть те, кому есть что скрывать...
     -- Ты говоришь, будто слышишь их слова и их мысли...
     -- Но... я их действительно слышу!
     -- И давно это у тебя... так? -- осторожно спросил Странник.
     -- Нет, минуты... А что?
     -- Да так, ты мне просто напомнил одного человека, жившего совершенно в
другие времена... Но -- нет... Видимо -- показалось...
     -- А он был... из нашего мира?
     -- Не уверен... Давно это было... Под Хармонтом... Да  ладно, забудь, я
же говорю -- показалось!..
     -- Эх,  вляпались мы, как ракопаук в янтарин! -- до неприличного громко
сказал вдруг Загорский. -- Наши бюрократы, как всегда, на высоте! Собирается
Всеобщий   Совет,  готовится  совместное  заседание  всех  трех  КомКонов  и
скоропостижно реанимировавшейся ГСП!  Не знаю, как там покойнички вообще, но
одного вы уже воскресили -- Группу Свободного Поиска! Похоже -- только они и
готовы ратовать  за  ваше  предложение! Остальные  пока  сомневаются,  будут
заседать,  взвешивать  все  "за"  и   "против"...  Кстати,  Мак,  мне  жутко
интересно,  как это Второй и  Третий  КомКоны  собираются заседать без своих
шефов! Или они будут ждать нашего возвращения на Землю, а?
     -- Похоже  -- без нас  им только удобнее  спорить! --  буркнул в  ответ
Каммерер. И отвернулся, уставившись в тусклую желтизну стены.
     Уно  вскочил  и выкрикнул,  не  столько  к  присутствующим,  сколько  к
аппаратуре Загорского, стараясь докричаться до землян:
     -- Ну нельзя  же  так! Зачем  вновь ссылаться на Бромберга?  Что значит
"Человечество  будет  разделено на две  неравные части  по  неизвестному нам
параметру,  причем  меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую, и
это  свершится волею и  искусством сверхцивилизации, решительно человечеству
чуждой."?! Сколько можно  наслаждаться этим  непостижимым понятием чуждости?
Раньше лепили его к  люденам, сейчас вообще еще сами толком  не понимаете, к
чему это  цитируете! Зачем прикрывать  свои  мелкие боязни громкими словами,
претендующими на правильность, как Рэба на ангела?! Что значит  "Неторопливо
обсудить,  взвесить  все за  годик-другой?!"  Ведь каждый  в душе  за  жизнь
вечную, но почему-то готов  отказать в ней другому, кого считал своим врагом
или просто противником! Ну почему, почему на все готовы ввести ограничения?!
Ведь если счастье  -- то оно должно  быть для всех, даром! Его нельзя дарить
одним и отнимать у других!

     Странник  как-то странно  посмотрел  на  Уно  и мотнул  головой, словно
отгоняя наваждение.
     Арканарский мальчишка с досадой плюхнулся рядом, прямо на пол, и  зло и
растерянно сказал, ни к кому не обращаясь:
     -- Не пойму...  Не могу  их  понять... Высокое и низменное --  в  одном
сплаве...
     Он  замолчал,  и  тишина висела в зале минут  десять...  Тем  временем,
повинуясь воле Странника,  часть  стен превратилась в экраны,  транслирующие
заседания с двух планет-кандидатов... Глупые, пустые заседания...
     Уно отвернулся от изображения.
     --  А как все началось бы, если бы наши миры  согласились, а? Расскажи?
Просто любопытно: а то вряд ли я увижу, как все это будет по-правде.
     --  Сперва  я  поставил бы  посреди  зала  Шар, -- сказал Странник.  И,
повинуясь ему, посреди зала возникла рыже-золотистая сфера. -- А затем  тот,
кто  возьмет  на  себя  ответственность  объявить  Принятие  и  Воскрешение,
коснется  этого  Шара,  запуская   Музыку  Миров,   Музыку  Мироздания...  И
произнесет слова, которые встретят воскресающих... Скорее всего -- слова  из
какой-то местной религии, приличествующие моменту...  Произнесет... Произнес
бы... Кажется -- ваши миры хотят отказаться...
     Странник сделал жест, желая убрать Шар, от которого в спешке отсели все
остальные, едва он появился, но Уно остановил его.
     -- Подожди... Я, кажется, уже видел этот Шар... Воспоминания смазанные,
как  плохо запомнившийся сон...  Я  бежал в  какой-то карьер,  громко щелкая
каблуками и все боясь, что в такой обуви сорвусь и  полечу вниз,  и что  это
будет неприлично... А внизу лежал Шар. Этот  самый, или точно такой  же... Я
был уверен, что он выполнит  любое желание. Любое-любое...  Я бежал к нему и
кричал во весь голос, чтобы  он  услышал меня...  Кричал,  и голос отражался
откуда-то  и возвращался  ко мне  моими  же  словами:  "Счастье  для всех!..
Даром!.. Сколько  угодно  счастья!.. Все собирайтесь сюда!.. Хватит  всем!..
Никто не уйдет обиженный!.. Даром!.. Счастье! Даром!.." Я  бежал  к  Шару, а
потом что-то  подняло  меня  в воздух, скрутило...  Было очень больно, но  я
понимал, что это надо стерпеть. Ведь чтобы  всем  стало  хорошо  --  кому-то
должно стать очень плохо.  Так пусть одному, пусть мне... Как еще раньше,  в
одном очень счастливом городе, где я видел, как все жители живут счастливо и
радостно лишь оттого,  что мне в  моем подвале плохо и неуютно... А потом  я
увидел,  как с  моей ноги сорвался башмак,  и  почему-то полетел не  вниз, а
вверх,  в  пыльное  небо... И тогда меня скрутило  так, что я  все  забыл от
боли... И очнулся уже в Арканаре... А все это вспоминал, как сон. Выходит --
не сон, а, Странник?
     --  Не  сон... Тогда  тебя  звали  Артур  Барбридж... Это  и  было  под
Хармонтом... Значит --  не  показалось... Но  я и не думал, что в Омеласе --
это тоже ты... Может -- и малыш Тробо -- твоя жизнь, одна из многих?
     -- Это когда злой колдун развалил норку, и пришлось скитаться по свету,
ища справедливости? Кажется, я читал когда-то такую сказку...
     --  Уно, Уно... Сколько же сюрпризов  в  тебе,  малыш... --  совсем как
Румата  сказал Странник.  Он  казался  настолько удивленным,  что совершенно
позабыл про Шар.

     Прошло какое-то мгновение, и вдруг Уно вновь вскочил. Громко  и звонко,
напористо и торжественно выкрикнул:
     -- Я понял! Вы  просто боитесь взять  ответственность  на  себя! Каждый
ищет  бессмертия,  счастья, полноты жизни,  но хочет  в случае неудачи иметь
того, на кого можно сказать, что это он виноват. Ну что же -- должен найтись
кто-то, кто возьмет ответственность на себя!
     Уно отвернулся от камер Загорского и, взглянув на Странника, сказал:
     -- Извини, может, это не по правилам, но я это сделаю!
     И с этими словами он положил руку на золотой Шар. Повернулся к камерам.
     -- Если Вы ищете, кого потом можно обвинить -- знайте: меня!  Я беру на
себя ответственность этого решения, ведь я знаю, чувствую, что в душе каждый
из вас стремится  к счастью.  Так  пусть оно будет -- для каждого! Для всех!
Навсегда!
     Странно  колыхнулось  Пространство,  и  из  ниоткуда  полилась  тонкая,
хрупкая мелодия, дарующая Свет...



     В Союз Странников входили две новые планеты.  Входили  не  младшими, но
равными  среди  равных.  И  Слова  говорил  тот,  кто  первый  посмотрел  на
Странников  по-человечески.  И  среди сияния и  Музыки  Мироздания,  немного
смущаясь, Уно произнес:
     -- Приветствую. С возвращением в мир живых!


     Записи привел в читабельный вид Владимир Талалаев,
     бывший Прогрессор князь Артагорт дол-Эндорский,
     ныне -- Странник Дороги.



Популярность: 1, Last-modified: Wed, 22 Mar 2000 15:45:24 GmT