---------------------------------------------------------------
 © Copyright Евгений Н. Кукаркин, 1998
 E-mail: [email protected]
 Евгений Кукаркин: home page
 Евгений Кукаркин: home page
 Произведение предложено на номинирование в литконкурс "Тенета-98"
 http://www.teneta.ru
---------------------------------------------------------------





     В  первый  раз  жизни  в  католической  церкви. Сегодня меня, взрослого
человека, не крещеного и без веры в бога, обращают  в  католичество.  И  все
потому,  что  отец  Розы,  дон  Диего, уперся и не разрешает жениться на его
дочери без креста на шее. Что только не сделаешь ради  любви.  Будущий  зять
любит  военную  форму  и  упросил  меня,  чтобы  я надел парадный офицерский
мундир, тот самый, который надевал на  приеме  в  Бизерте  и  обязательно  с
кортиком.  Теперь  стою  перед поникшем на кресте боге, сияя золотом погон и
пояса и слушаю речи пастора.
     Сзади сидят на креслах зрители, приглашенные гости  и  зеваки,  впереди
гордый,  седой  дон  и  его  прекрасная дочь. Наконец, все кончилось, пастор
одевает мне крестик, дает поцеловать библию и его ароматную волосатую  руку.
Теперь все меня поздравляют, а счастливая Роза виснет на руке.
     - Это здорово, - шепчет она.
     - Ну, теперь то все...
     - Это только начало...
     Мы  выходим  из  церкви  и тут же вспышки бликов фотоаппаратов и стволы
телекамер обрушиваются на нас.
     - Кто их пригласил? - спрашиваю я Розу.
     - Не знаю.
     Дон Диего и его охранник ринулись  вперед  и  мощью  своих  тел  делают
проход.
     - Господа, дайте дорогу.
     - Господин Комаров, вы твердо решили не возвращаться на родину?
     - Господин Комаров, это правда, что вы приняли гражданство Туниса?
     Со всех сторон несутся любопытные вопросы.
     - А  как  этому  относится  русское  правительство?  - из под моей руки
вылезло молодое девичье лицо.
     Рука дона  небрежно  упирается  ей  в  скулу  и  личико  исчезает.  Нас
заталкивают в машину и мы тут же срываемся с места.
     - Теперь куда?
     - К нам на виллу, - отвечает дон.
     - Но это же так далеко.
     - Ничего.  Роза  отвлечет  вас.  Кстати,  перед  вами,  там за ремешком
прижато письмо, просмотрите его...
     - Письмо?
     - Да. К вам пришло письмо. Сегодня утром мне принес его посыльный.
     Письмо на русском. Я вскрываю его и поспешно ищу конец. Кто  же  автор?
Ага, адмирал Сумароков. Уже адмирал?
     " Уважаемый Николай Александрович.
     Я  очень  сожалею,  что  вы  не вернулись в Россию. Несколько адмиралов
Союза могли бы выступить в вашу защиту и  сейчас  готовы  ходатайствовать  о
возвращении  вас  на  службу.  Они  считают, что пока в нашем флоте, да и за
рубежом,  равного  вам  специалиста  нет.  Я  предлагаю  вам   одуматься   и
возвратиться домой. Мы поборемся за вас и не дадим в обиду.
     Адмирал Сумароков К.Н.

     Р.S.  Если  надумаете вернуться, свяжитесь с адмиралом Шаровым Е.Н., он
поможет."

     - Что там пишут, Николя? - спрашивает Роза.
     - Мне пришло предупреждение. За мной начали охоту из КГБ.
     - Ты шутишь?
     - Слушайте, я вам его переведу.
     Подыскивая  слова,  чтобы  не  испортить  смысл  перевожу   письмо   на
английский.
     - Но здесь ничего такого нет. О каком предупреждении ты говоришь?
     - Не знаю кто, Шаров или Сумароков, но кто то из них безобидным письмом
подсказывают,  что  опасность  рядом. Адмиралы просто так, своим подчиненным
письма не пишут.
     - Может все обойдется? -- робко спрашивает Роза.
     - Мы их встретим, капитан, - с подъемом говорит дон.
     - Обязательно.

     Хлопоты перед свадьбой отвлекли меня от этого письма.  И  вот  наступил
торжественный  день.  Гости, самых лучших домов Тобарго, из Бизерты и Туниса
прибывали на нашу виллу. После торжеств в костеле,  мы  три  часа  принимали
нескончаемые  поздравления  и  теперь  с  Розой,  совершенно  изможденные  и
усталые, сидим в комнате  для  молодоженов  и  наблюдаем  за  гостями  через
портьеру.
     - Роза.
     Рядом стоит Миранда, ее верная подруга.
     - Роза, ты прелесть. Я поздравляю тебя, - продолжает она.
     - А Николя?
     - Его тем более. Он получил такой цветок.
     Миранда  целует  меня, Розу и тут живая музыка танго несется с балкона.
Известный  испанский  ансамбль  приглашен  к  нам  на  торжество  и   теперь
отыгрывает  свои  полученные деньги. Гости в зале зашевелились и первые пары
замелькали ногами по зеркальному полу
     - Пойдем? - спрашивает Роза.
     Конечно.
     Миранда, ты извини...
     Ничего, Розочка, я понимаю...
     Я ввожу свою невесту в свободное пространство танцующих пар и мы делаем
первые па. Роза прижалась ко мне и шепчет.
     - Однако, моряки неплохо танцуют...
     - Толи еще будет...
     - Тише, плутишка.
     Танец  сменяется  танцем,  она  не  хочет  уходить  и  мне  приходиться
удовлетворять ее прихоти. Меня стучит по плечу твердая ладонь.
     - Николай, - это дон Диего, - вас можно отвлечь?
     - В чем дело, папа?
     - Вам надо пройти со мной.
     - Что-нибудь случилось?
     - Случилось.
     Мы  с  Розой идем за доном, проходим толпу гостей и по коридорам, через
несколько комнат, выходим к двери, у которой стоит здоровенный парень. Я его
знаю, это охранник виллы.
     - Томи, как он там? - обращается к нему дон.
     - Врач сделал укол, сейчас может говорить.
     Входим в комнату, где все окна глухо закрыты занавесками, свет  от  бра
слабо  освещает  все  углы,  но  мы замечаем одну темную фигуру, недалеко от
двери, а на красном диване, неподвижного человека...  Его  грудь  оголена  и
перетянута  бинтами.  Лицо, не смотря на полумрак, вырисовывается в знакомые
черты.
     - Николаев..., - в один голос вскрикиваю я и Роза.
     - Что с ним? - я оборачиваюсь к дону Диего.
     - Ранен. Пытался проникнуть через забор в сад. Охранники  его  по  теле
датчику засекли и после перестрелки ранили...
     - Но зачем? Он бы мог пройти так...
     - Ты его спроси.
     - Николаев, Алексей Викторович, ты меня слышишь?
     Глаза раненного перескакивают с потолка на меня.
     - Капитан, я пришел..., меня послали... Как мне больно...
     Дон оборачивается к личности, стоящей у двери.
     - Вы сказали, что он будет говорить.
     - Сказал.  Действие  укола  возникает  не  сразу. Через пять минут боль
исчезнет.
     - Сколько ему осталось?
     - Два часа. Может все же вызвать полицию, дон Диего?
     - Позже. У меня гости и не хватало будоражить их.
     Николаев по прежнему смотрит на меня, потом на Розу и опять на меня.
     - Капитан, я подлец... Я не тот, за которого  себя  выдавал...  Я,  все
время предавал тебя.
     - О чем ты говоришь?
     - Меня послали ли...кви...дировать тебя.
     - Кто?
     - Мои начальники из комитета.
     Роза в ужасе отшатывается.
     - Врешь,  ты наговариваешь на себя. Разве не ты меня спас из аквариума?
Разве не ты помогал, доставал деньги, сведения...
     - Деньги с самого начало дали они. Я не  только  тебя  выручал,  еще  и
продавал...  Помнишь,  год  назад  тебя захватил Крингстон, это не он, это я
тебя стукнул по затылку, а потом передал им в руки.
     - Значит, КГБ тебе предложило меня убрать еще тогда?
     - Нет, тогда они этого не  хотели,  это  хотел  сделать  я.  Сколько  я
пережил, когда тебя тащили по асфальту...
     Он  переживал,  это  я  тогда  страдал, этот ад до сих пор у меня перед
глазами.



     Меня грубо тащат по подземным казематам. Голова болит и  сплошной  звон
отдается  в  ушах.  Руки и ноги скованы, два здоровенных полицейских волокут
мое бесчувственное тело.
     Скрипят открываемые  впереди  решетки  и  надзиратель,  гремя  ключами,
выступил вперед. Звучит английская речь.
     - Мне капитан сказал его в седьмой...
     - Да сунь его хоть в...
     Полицейские  ржут  и  втаскивают меня в светлый коридор, где одна стена
выполнена  из  бесконечных  решеток-  дверей  в  миниатюрные  камеры.  Около
седьмой, надзиратель долго перебирает ключи и наконец находит нужный.
     - Эй, вонючка, - орет он внутрь, - принимай мешок с говном.
     Меня  придавливают  к  решетке, расковывают, а потом, ловко развернув к
двери, бросают на пол клетушки да так, что  щекой  я  проезжаю  по  неровным
плитам.  Гремят  запоры и голоса полицейских медленно пропадают. Чьи то руки
пытаются перевернуть на спину.
     - Комаров,  -  раздается  восклицание  по-русски.  -  Товарищ   старший
лейтенант.
     Сквозь  пелену  тумана  в  глазах, пытаюсь рассмотреть кто это, но лицо
размыто и ничего не могу узнать.
     - Кто ты?
     - Старшина Харитонов.
     - Харитонов... У меня был Харитонов...  На  севере...,  когда  подлодку
стаскивали...
     - Это я и есть.
     - Эй, - раздались крики из соседних камер, - кого принесли?
     - Старлея Комарова с Северного моря.
     - Комарова?  Он же давно капитан-лейтенант. Неужели и ему не повезло? -
где то гремел знакомый голос.
     - Мне  повезло,  -  стараюсь  хоть  чуть-  чуть  говорить  четко,  -  я
постарался за вас отомстить.
     Что то больно кольнуло в голову и я... отключился.

     Голова  еще  гудит,  медленно  открываю  глаза  и  вижу уже не туман, а
небритую физиономию с всклокоченными волосами.
     - А где Харитонов?
     - Я и есть Харитонов, товарищ капитан.
     - Ты... непохож... Но у него есть примета, спина вся в оспинках.
     - Это я и есть, - радуется старшина, - посмотрите на спину.
     Он поворачивается ко мне и задирает рубаху. Маленькие белые точки-шрамы
неровными пригоршнями усыпали спину.
     - Теперь верю. Где я?
     - В тюрьме, но не простой тюрьме. Это у них называется  школой  морских
гладиаторов.
     - Гладиаторов? Это тех, кто лупит друг друга?
     - Так оно и есть.
     - Наших здесь много?
     - Полно,  Здесь  в  основном  те,  кого  поймали  на приманку в течении
полугода.
     - А есть другие?
     - Иностранцы? Тоже много. Но  они  дурные.  Есть  уголовники  с  темным
прошлым,  но  неплохо  подготовлены  к  дракам  в воде, но есть и такие, кто
пришел сюда за деньги...
     - За деньги?
     - Ну да, им платят за победы в аквариуме.
     - Значит я тоже, гладиатор?
     - Пока нет. Вас нет в графике подготовки. Чтобы победить в воде,  нужно
быть  всегда  в  форме.  К  нам  еще  гуманно  относятся, - ухмыляется он, -
разрешают тренироваться...
     - А если я не хочу?
     - Кто не хочет или  тяжело  болен,  тех...  скармливают  акулам.  Здесь
дурные порядки...

     Кормят  неплохо. Я уже оправился, кровоподтеки и синяки пожелтели, раны
закрылись плотными корочками и  даже  смог  кое-как  войти  в  ритм  тюрьмы.
Однажды за мной пришли двое полицейских и повели наверх, в комнату свиданий.
За  столом  сидел он, мой постоянный противник, с которым я часто встречался
на морях, теперь уже капитан второго ранга, Ральф Крингстон.
     - Здравствуйте, капитан Комаров.
     - Здравствуйте, капитан Крингстон. Никак вас повысили? Неужели в  вашем
флоте повышают только за одни поражения.
     - Почему  же,  я  поймал  вас.  Это победа, еще какая победа. Шутка ли,
посадить преступника, которого ищут все страны Европы.
     - Это очередная провокация или шутка?
     - Нет. Вас ищет ИНТЕРПОЛ, военная полиция НАТО за то, что вы  натворили
на берегу и в территориальных водах Европейских государств. Вас хотят судить
как  террориста,  уничтожившего  столько ни в чем не повинных мирных людей и
убившего, исполнявших свой долг, военнослужащих...
     - Так отдайте меня быстрей туда или в международный трибунал.
     - Зачем, вас  там  сразу  расстреляют  или  приговорят  к  пожизненному
заключению, но... мое начальство как раз не хочет этого делать.
     - Бросьте,  Крингстон,  вы  боитесь, что я там расскажу, как беспомощна
была ваша служба, как вы проигрывали все  время,  при  громадных  финансовых
затратах,  вы  так  и  не  смогли  создать определенного сопротивления нашим
пловцам.
     - Да, я этого боюсь, - он с вызовом смотрит на меня. - Это  боится  мое
начальство тоже. Я не скрываю, мы не хотим огласки.
     - Поэтому  вы  так подло меня поймали и причем после такого торжества и
лицемерных поздравлений. Не где-нибудь в схватке, а прямо  с  торжественного
вечера в нейтральном государстве.
     - Мы пошли на это...
     - Вы  трус,  Крингстон.  Я  вас  один  раз  подержал  в руках, потом...
нечаянно выпустил. Помните?
     Капитан кивает головой и говорит.
     - Вы тогда уничтожили всех моих пловцов и экипаж боевого катера...
     - Мы их высадили на остров.
     - Это лож. Мы потом прочесали все острова.
     - Значит не там чесали. Вы и тогда струсили и сейчас.
     - Вы все время оскорбляете меня, капитан,  а  я  то  надеялся,  что  мы
договоримся и сможем помочь друг другу, но... разговор видно не получился.
     - Так  и должно быть. Мне противно с вами говорить. Прощайте, вы всегда
будете у наших пловцов числится трусливым, подлым вонючкой.
     - Ты здесь сдохнешь, я позабочусь об этом.

     Харитонов ждал меня в камере.
     - Ну как, допрашивали?
     - Так, поговорили... Как видишь, цел. Даже не били.
     - Капитан, вас внесли в спортивный график. Значит вы, как мы?
     - Как мы... Конечно, как мы. Мы еще надерем  им  одно  место.  Помнишь,
первый рейд в Норвегии...
     - Помню.




     Перед  дверью  своей квартиры Люська целовала меня взасос. На улице уже
неделю идет  бесконечный,  нудный  дождик,  вот  и  приходится  мыкаться  по
кофейным,  смотреть заезженные фильмы в кинотеатрах и скрываться в парадных,
чтобы немножко лизнуть запретного плода любви. Плохо,  когда  в  городе  нет
свободной  квартиры  или  на  крайний  случай,  вшивой комнатенки, где можно
броситься головой в омут плотских страстей. Только Люська  прикусила  мою  и
так  распухшую губу, да так, что я замычал от боли, как дверь приоткрылась и
на пороге появился ее папаша, капитан первого ранга Веселов, в одних трусах,
шлепанцах, размером на две ноги, с накинутым на плечи халатом жены.
     - Люся, домой, - рявкнул он по флотски.
     Я даже испугался за бедных соседей, которых  поднял  с  кроватей  голос
бравого  капитана.  Его  дочь скатилась с меня и как метеор исчезла в темном
проеме двери.
     - Лейтенант Комаров, не так ли? - свирепо уставился на меня капитан.
     - Да, это я.
     - Завтра в девять часов быть у меня в штабе.
     - Есть.
     Дверь резко захлопнулась. Ну вот, влип.

     С капитаном первого ранга Веселовым, командиром дивизиона  подводников,
у меня сразу же, по прибытии в экипаж, не сложились отношения. Может быть он
из  меня  и сделал в дальнейшем флотского дергунчика или придурка, но на мое
счастье на Северном флоте организовывались команды пловцов, где  требовались
только  добровольцы  с  хорошими  физическими  данными.  Я  прошел  по  всем
параметрам, окончил полуторагодичные подготовительные курсы и  вот,  получив
отряд  подводных  диверсантов,  обосновался  в Североморске. В этом городе и
закрутил любовь, случайно познакомившись на выставке художника  Никольского,
с дочкой моего бывшего командира.

     Маюсь  перед дверью кабинета Веселова. Сам он давно пришел и где то там
за стенкой вынашивает планы мести, а пока время идет. Прошло полтора часа.
     - Лейтенант  Комаров,  -  несется  голос  по  коридору.  -  Здесь  есть
лейтенант Комаров?
     - Я здесь.
     Передо мной возникла фигура дежурного офицера.
     - Вас срочно к адмиралу Агапову...
     Неужели  каперанг накапал про меня командиру базы? С невеселыми мыслями
плетусь на расправу.

     Командующий в кабинете не один, там нервно прохаживается от окна к окну
начальник штаба адмирал Колесов.
     - Товарищ адмирал, лейтенант Комаров по вашему приказанию прибыл.
     - Где вас черти носили? - сразу набросился на меня начальник штаба.
     - Был к девяти вызван к капитану первого ранга Веселову.
     - Зачем?
     - Не могу знать, - соврал я, не моргнув глазом.
     - И что, он вас до сих пор не принял?
     - Так точно.
     - Ну и..., - Колесов виртуозно выругался. - С ним потом разберемся.
     - Ваша команда пловцов готова к боевым действиям, лейтенант? -  спросил
меня адмирал Агапов.
     - Так точно.
     - Тогда  слушайте  приказ.  Вот  здесь,  -  он  ткнул  ручкой  в карту,
расстеленную на столе, - у берегов Норвегии между островами  Магерейа,  села
на мель наша подводная лодка. Ее надо вытащить от туда...
     Они  ждут  моей  реакции,  но  я  молчу, так как и сам понимаю, что без
специальной техники и судов ее с мели не снять. Сам смысл приказа не доходит
до меня. Причем здесь пловцы?
     - Если ее снять с мели не удастся, то лодку взорвать...,  -  продолжает
адмирал...
     Красный  кружок  на  карте,  маячит перед глазами. Но что же там делать
нам? Я по прежнему молчу.
     - Вам приказ ясен?
     - Нет. Я не понял, зачем там нужны пловцы? Если только взорвать  лодку,
нет проблем, но снять...
     Агапов холодно изучает мое лицо, Колесов кривит губы.
     - Правильно  мыслите,  лейтенант.  Начальник  штаба  объяснит  вам  все
подробно. Анатолий Иванович, ваша очередь.
     Колесов вертит бумагами.
     - Слушайте,  лейтенант.  Вы  о  капитане-  лейтенанте  ВМС  США  Ральфе
Крингстоне когда-нибудь слышали?
     - Никак нет.
     - Это  очень  известная  личность  среди  моряков  в Европе. Его идеи и
проекты по борьбе с морскими диверсантами весьма занимательны и  возможно  в
ближайшее  время  кое-что из его мыслей будет реализовано в действие. Сейчас
Крингстон в Тронхейме  и  его  команду  опытных  подводных  диверсантов  уже
собираются  перебросить  к  островам Магейра. Их цель другая чем ваша, лодку
захватить и перед всем  миром  показать  какие  нехорошие  русские,  которые
нарушают  международные  права  и  свободно болтаются в морских зонах других
государств. Вот вы им и не дадите такой возможности. Пока командир  подлодки
капитан  Мармонов, будет пытаться своими силами стянуть субмарину с мели, вы
ее обороняйте. Если это не удастся сделать, помогите уничтожить. Вы  поняли,
что мы от вас хотим?
     Теперь более менее все ясно. Однако...
     - А  как быть с боевыми кораблями противника? Подводная лодка бессильна
перед их орудиями.
     - Сейчас идут нудные дожди, низкая облачность не позволяет использовать
для разведки самолеты НАТО, но они знают, что происходит между островами.  В
метрах  500  от  аварии  крупный  остров,  с  его берега все видно и по всей
видимости от туда кто то передает информация к ним  в  центр.  Вот  сюда,  к
острову,  -  он проводит карандашом по карте, - с восточной стороны норвежцы
пытаются подтянуть дивизион пограничных катеров. Чтобы немного  притормозить
их,  мы  сейчас  попытаемся  направить  пару  наших судов к границе, ближе к
городку Варде. Они после этого  наверняка  вынуждены  будут  распылить  свои
силы.  Если  все  же  какой-нибудь  катер  попытается прорваться к лодке, то
сначала порезвитесь рядом с ним... Не остановиться, уничтожьте... С западной
стороны из Хаммерфеста и  Трумсе  наверняка  тоже  пошлют  катера  береговой
обороны  или  сторожевик.  Но  это  им  сутки  хода,  а если вы и их сумеете
задержать..., то может быть капитан Мормонов и выкрутится...  Самый  опасный
для вас противник, это пока Крингстон.
     - До каких пор держаться?
     - Пока  из  Тронхейма все же не подойдут основные корабли флота НАТО. У
вас еще время есть, лейтенант.
     - Нам можно взять оружие?
     - Я сейчас дал распоряжения на склады, берите все, что считаете нужным.

     Мне нужно было выбрать из двадцати пяти пловцов только десять. Вот  они
стоят маленькие, большие, сильные, жилистые и все разные. Я выбираю толковых
и деятельных.
     - Вы кто? - с удивлением смотрю на незнакомца.
     Он низкий, но по мощи груди и по шее, вижу, как налита его мускулатура.
     - Старшина первой статьи Харитонов. Прислан с Тихоокеанского флота.
     - Натворили что-нибудь?
     - Самую малость.
     Север это клаока, сюда гонят отходы или провинившихся со всей страны.
     - Пойдете моим помощником.
     - Есть, пойти помощником.
     - После  сортировки,  зайдите  ко  мне  составим список какое имущество
брать, как одеться и сколько взять провианта.
     - Есть.

     Я был очень удивлен, когда в подлодке, в которую мы  грузились,  увидел
капитана Веселова. Он с ненавистью глядел на меня.
     - Капитан-лейтенант  Орлов,  почему  в центральном посту посторонние? -
шипел он командиру лодки, хотя голова была повернута на меня.
     Кто то меня потянул за рукав.  Бравый  мичман  оттаскивал  в  следующий
отсек.
     - Вы  уж  того... не обращайте на него внимания, - шептал он мне. - Ему
видимо хвост накрутили в штабе, вот он и бесится...

     Мы плывем уже пять часов, пока тот же мичман не пришел за мной.
     - Товарищ лейтенант, пора. Мы в точке высадки.
     - Ей, ребята, - крикнул я своей команде. - Шевелись.  Приготовиться  на
выход.
     Люди  задвигались. Спешно натягивались костюмы для подводного плавания,
прилаживалось снаряжение.  Мы  берем  с  собой  две  прорезиненные  лодки  с
подвесными  моторами,  взрывчатку,  мины,  даже  легкую  переносную БАЗУКу с
комплектом  снарядов  и  запасные  баллоны.  Подлодка   уже   поднялась   на
поверхность и свежий воздух гулял по отсекам.
     - Куда вы нас...? - спросил я штурмана.
     - Вот, - от показал точку на карте.
     - Но  это  же  не  там где надо? Мы отклонились от островов... и теряем
массу времени, чтобы до них добраться.
     - Комдив приказал.
     - Товарищ капитан первого ранга, - пытаюсь обратиться к Веселову, -  мы
не там...
     - Молчать, - взрывается Люськин отец, - живо из лодки. Мать вашу.
     Мысленно я тоже послал его подальше и приказал своим выползать наверх.

     Темные  облака  придавили  неспокойное  море  и  сверху без конца сыпет
мелким дождем. Нигде не видно берега. Две лодки  набитые  людьми,  на  одной
пять,  на  другой шесть человек с имуществом, двигаются на юг. Первый остров
мы увидели через полтора часа и резко свернули на запад, чтобы его обогнуть.
Показались скалистые громады других островов. Теперь в этом  лабиринте  надо
найти  те  самые  судоходные  проливы, через которые проскальзывают, в чужие
моря, наши субмарины. Проходит еще пол часа.
     Меня дергает за плечо мой помощник, старшина Харитонов.
     - Товарищ лейтенант, - старается перекричать он шум  движка  и  моря  и
протягивает мне бинокль, - там левее корабль.
     В  еле видной сетке дождя движется черная точка, в ту же сторону, что и
мы. Линзы бинокля приблизили боевые формы сторожевого катера. Черт. Если  бы
Веселов высадил нас ближе к берегу, то мы наверняка были бы уже у лодки.
     - Ближе к берегу, - командую я.
     Мы  сигналим  второй лодке и сворачиваем под скалистые берега соседнего
острова.
     - Как ты думаешь, - спрашиваю старшину, - заметили они нас?
     - Конечно  заметили.  У   них   наверняка   есть   радары,   гидрофоны,
прослушивающие устройства...
     У берега тише, ветра меньше и мы переговариваемся со второй лодкой.
     - Стойте   здесь,   -  командую  я.  -  Мы  пойдем  в  разведку,  а  вы
приготовьтесь. Если катер пойдет мимо вас, обстреляйте его  из  БАЗУКи...  и
уходите  под  воду.  В  случае,  если  мы  не  вернемся  к  двум часам ночи,
убирайтесь от сюда. Место встречи у подводной лодки. Координаты ее...
     Я на память сообщаю ее местонахождение. Эти  пять  молодых  парней  все
поняли и кивают головой.
     - Ребята,  перекиньте нам сюда мину и дистанционное управление к ней, -
просит Харитонов пловцов второй лодки.

     Двигатель не включили, чтобы не засекли гидрофоны. Идем на веслах вдоль
берега острова и стараемся его обогнуть. Это весьма трудное  занятие,  когда
волны  тянут  на  скалы  или  течение  тащит  в  океан,  хорошо еще волнение
небольшое и мы справляемся кое-как.  Меня  колотит  по  спине  старшина.  Он
приближается к моему уху.
     - Они   замерли,   спрятались  вон  там  за  скалой  в  заливчике.  Там
подветренная сторона.
     Через бинокль вижу  мачты  катера,  выступающие  из-за  обломка  скалы.
Почему они встали? Испугались нас или... решили выяснить обстановку?
     - Одного  пловца  оставь здесь, остальные в воду со мной. Где там у вас
магнитная мина со звуковым взрывателем?
     Старшина Харитонов кивает головой. Он наклоняется к  темной  фигуре  на
веслах.
     - Наливайко,   останешься   здесь.  Будь  внимателен.  Чтобы  лодку  не
разодрало о берег, подгреби вон за тот камень, что торчит в воде, там  ветра
меньше и вода спокойней, зайди за него. Жди нас.
     Матрос  кивает  головой. Старшина вытаскивает со дна лодки большой блин
мины и цепляет его за пояс. Мне передают дистанционник,  я  тоже  прикрепляю
его  к  своим  ремням.  Мы  прилаживаем нагубники и валимся спинами в черную
воду.

     Еще не очень темно. Наши головы  торчат  на  поверхности  воды,  мы  не
уходим  на глубину, чтобы там в темноте не растерять друг друга. Неожиданно,
метрах в семи перед нами, показались черные шарики, болтающиеся на  барашках
волн.  Да  это  же... аквалангисты противника. Вот почему катер остановился,
они решили выпустить разведку. Нас заметили. Темные головы вражеских пловцов
надвигались на нас. Сколько же их? Я  жестом  предупреждаю  об  опасности  и
вытаскиваю кинжал.
     Мы  нырнули,  они  тоже  и  драка  началась... Я чутьем уловил движение
приближающейся фигуры и  дернулся  вниз.  Мой  кинжал  скользнул  по  животу
нападавшего  и  прошелся  по ноге. Я рванулся наверх и тут же оказался перед
обалдевшим другим, плывущим за старшим. Что там твориться за спиной уже мало
интересовало. Я просто полоснул кинжалом по лицу ошалевшего  пловца  и  буря
вырвавшихся  пузырьков  воздуха из срезанных шлангов хлынула наверх. Парень,
чтобы не захлебнуться  ринулся  к  поверхности.  Теперь  опять  назад.  Двое
сцепились  в  железной  схватке.  Разбери, кто из них свой. Дергаю фонарик и
тусклый лучик сразу осветил не нашу маркировку баллонов. Выше этих  баллонов
я  и  ткнул кинжалом. Пара сразу развалилась. Выдернул лезвие и стал светить
во все стороны. Ко мне подплыли трое человек, по усам узнаю  старшину.  Тени
вражеских пловцов исчезли. Я, оставшимся ребятам, пальцем показываю на верх.
Мы  всплываем.  Неподалеку  на волнах мотается голова без очков и нагубника,
даже при этой мрачной погоде видно, что лицо  в  крови,  увидев  нас  пловец
пытается  удрать,  но  старшина  в два приема догнал его и, обхватив голову,
придавил. Мы их окружили, Харитонов  кинжалом  срезал  с  пленника  ремни  с
баллонами, пояс и все ушло на дно.
     - Кого нет? - спрашиваю старшину, оторвав нагубник.
     - По моему, Самоварова. Двоих взял на себя.
     - Раненые есть?
     - Кажется меня задели, - сказал один пловец и приподнял локоть.
     Лохмотья  костюма  свисали под мышкой и на голом теле был виден длинный
порез.
     - Заделай лентой рану. С ремня соскользнул что ли?
     Тот понял о чем я спросил.
     - Да. Не успел увернуться от лезвия, тот полоснул и  попал  в  фонарик,
закрепленный на ремнях, он то и спас.
     - Так сколько их было?
     - Черт его знает, - ответил старшина, - Спросите этого.
     - Потом. Мина у тебя?
     - Куда же ей деться.
     - Тогда  давай  мне  ее.  А  сами транспортируйте раненого и пленного к
лодке. Старшина, все время контролируй, что твориться на верху и под  водой.
Я пойду к катеру один.
     Харитонов кивает головой. Он отцепляет мину от пояса и передает мне.
     - А вы заметили, что нас отнесло?
     - Здесь  течение.  Плывите  вон  к тому острову, - я для страховки взял
ориентир по компасу. - Только правее, в  эту  сторону,  а  то  нарветесь  на
катер. Нас оторвало от острова и сносит на восток прямо за его спину.
     Пленник  и  трое  ребят  поплыли  к месту встречи. Я же прицепил мину к
поясу и поплыл в другую сторону, к острову по прямой.

     Вынырнул  метрах  в  тридцати  от  катера.  Несколько  фигур  в  плащах
склонилось  через  поручни  вниз.  Из воды вытаскивали то ли раненого, то ли
убитого пловца. Я опять нырнул и пошел под водой в сторону кормы. Только  бы
не  нарваться на пловцов противника. Мне везет, в воде уже никого нет. Вот и
дно катера. Быстро отцепляю мину, пытаюсь ее приложить к металлу, но...  она
не  прилипала.  Прикладываю  в  другом  месте,  тоже  самое.  Я  в отчаянии,
магнитная мина к этому металлу не пристает, неужели мне нельзя хоть  как  то
ее прикрепить. У винта задерживаюсь, снимаю свой пояс и одеваю его на вал. К
нему  привешиваю  мину. С пояса снимаю только кинжал и дистанционник. Теперь
надо молить бога, чтобы винт раньше времени не закрутился  или  не  появился
какой-нибудь пловец и случайно не заметил мой подарок.

     С трудом проплыл на глубине на метров пятьдесят вперед. Всплыл у самого
берега. Дистанционник направляю под водой на катер и нажимаю кнопку сигнала.
Раздался  грохот,  корма  катера  подпрыгнула  и он заплясал на воде. Взвыла
сирена, по палубе заметались люди. Пора идти на место встречи.

     Вот и знакомый камень, заворачиваю за него и... не вижу  лодки,  только
двое пловцов и пленник, они забрались на выступы камней и прижались к скале.
Из воды показалась голова старшины.
     - А где катер? - спрашиваю его.
     - Порезали,  сволочи.  Пока  мы  дрались  с  этими...  и нас отнесло от
берега, вторая группа пловцов напала на катер.
     - Сторожа тоже...?
     - Не знаю. Мы приплыли сюда, уже никого нет. Егорыча толи  убили,  толи
взяли в плен, одни лохмотья лодки. Я сейчас нырял на дно, все там и мотор, и
изрезанные куски ткани.
     - Поплыли к следующему маяку.
     - Товарищ лейтенант, вам удалось взорвать катер?
     - Нет.
     - Что же так грохнуло?
     - Корпус  лодки  оказался  антимагнитным.  Пришлось  мину  за свой пояс
прицепить к винту.
     Старшина кивает головой.
     - Ребята, поплыли дальше, - говорит он  прилипшим  к  скале  пловцам  и
пленнику.

     До  следующей лодки добирались минут сорок. Течение давало себя знать и
мы много сил отдали на борьбу с ним. Наконец, завернули за скалы  и  увидели
своих.
     В  лодку  девять  человек  уместиться  не  смогли и я приказал четверым
пловцам, не участвовавшим в  операции,  опустится  в  воду  и  схватится  за
бортовые веревки. Катер с трудом пошел к подводной лодке.

     Было уже совсем темно и все же мы увидели длинный нос "сигары" торчащий
на камнях... Рубка чуть наклонно выступала из воды. Катер подошел вплотную к
ней.
     - Кто там? - раздался окрик. - Стой, стрелять буду.
     - Передай, прибыли пловцы, под командой лейтенанта Комарова.
     Через три минуты сверху раздался крик.
     - Лейтенант, посвети на себя.
     Я  взял  фонарик  у  старшины,  сдвинул  прорезиненную ткань с головы и
осветил лицо.
     - Порядок. Залезайте, - услышал я голос капитана Мармонова.

     В центральном отсеке тепло. Мои ребята валятся без сил на пол.
     - Тебе уже две шифровки из штаба пришло, - говорит капитан Мармонов.
     - Что у них там?
     Капитан передает мне  две  бумаги.  После  кодов  и  индексов  позывных
прояснились русские буквы:
     "Команду  Крингстона с пловцами по воздуху перебросили в Варде. Примите
меры предохранения с восточной стороны."
     - Уже поздно...
     - Что поздно? - удивляется Мармонов.
     - Мы только что сейчас схватились с командой  Крингстона.  У  нас  двое
толи  погибло,  толи  пропали,  уничтожена одна лодка. Правда, захвачен один
пленник.
     - Вот, как нехорошо получилось. Неужели придется взрывать подлодку?
     - Время еще есть, мы их  катер  повредили.  А  что  произошло  с  вашей
субмариной?
     - Течение...  Изменилось  течение.  Хорошо  еще,  что шли в подвсплытом
состоянии, раньше здесь из воды торчал каменный палец,  вода  подточила  его
окончательно,  вот  он  и рухнул, да так, что почти для судов и невиден. Нас
так и выбросило на эти камни.
     - Разобрались, как снимать?
     - Только одно предложение. Подорвать нижние гранитные плиты... Вода  их
тоже подточила... К тому же сейчас прилив и мы немного выпрямили крен.
     - Но это же... Можно повредить корпус.
     - Можно,  но  кто дает гарантии, что он не поврежден сейчас. Понимаешь,
пока других предложений нет. Вот ждали вас, да вот еще, вечера, до  прилива.
У вас есть немного взрывчатки, нашей не хватает?
     - Есть. Слава богу, в той погибшей лодке ее не было.
     - Значит, сейчас пошлем минеров, пусть закладывают.
     Я читаю вторую шифровку.
     "Из  Трумсе, под охраной катера береговой обороны, вышло судно захвата.
На борту 50 бойцов спец войск. Поторопитесь."
     - Когда эти то прибудут?
     - Завтра утром. Я уже посчитал..., - невесело улыбнулся Мармонов.
     - Времени совсем нет. Передайте в штаб шифровку, что  я  прибыл  и  уже
сцепился с Крингстоном. Давайте, капитан, закладывайте взрывчатку. Я пошлю с
вами старшину, он в этом деле тоже разбирается... Харитонов, подойдите сюда.
     Мощный  квадрат мускулов еще не разделся и стоит перед нами с баллонами
на спине.
     - Пленный где?
     - Там..., наши охраняют.
     - Давай  его  сюда,  а  сам  готовься  спуститься  под   воду.   Возьми
привезенную  взрывчатку  и  с  инженерами подлодки заложите ее под гранитный
пласт, он укажет куда.
     - Хорошо.
     Старшина отходит и вскоре приволакивает русого парня-пленного.  С  него
уже содрали костюм, одели в потертую робу и залепили пластырем рану на лице.
     - Если  не  будет  говорить,  я  его уделаю, - предлагает услуги еще не
ушедший старшина.
     - Нет, иди лучше с инженером.
     Харитонов с сожалением уходит.
     - Сколько вас было в команде Крингстона? - спрашиваю я по-английски.
     Парень молчит.
     - Если ты мне не скажешь, я тебя утоплю, прямо сейчас.  Старшина  пошел
готовить твою смерть.
     Теперь парень вздрагивает и тускло начал отвечать.
     - Крингстон вышел на катере со всей командой, 25 человек.
     - Сколько шло пловцов в твоей группе?
     - Семь человек. Мы не ожидали вашего появления...
     - Как вы появились в Верде?
     - От  Тронхейма  нас  на самолете навели на бухту Верде. Ничего не было
видно, но самолет сел на воду удачно.
     - Так почему катер остановился?
     - Службы катера засекли движение двух суденышек,  Крингстон  заподозрил
неладное и попросил капитана остановить катер.
     - Ты  знаешь,  кто сидит на берегу, напротив нашей субмарины и передает
вам все сведения.
     - Нет, не знаю, но мы с этим человеком поддерживаем связь.
     - Хорошо. Капитан, суньте его куда-нибудь, - прошу я Мармонова.
     - Добро.
     Капитан подзывает матросов и парня уводят куда то в отсеки.
     - Что ты задумал, лейтенант?
     - Есть от чего задуматься. Сейчас наступает ночь, а нам ой,  как  много
надо сделать...
     - Ты думаешь, мы не...
     - Если все получиться, тогда забот не будет.

     - Всем  приготовиться,  - раздается голос капитана, - закрепить себя на
рабочих местах. Начинаем отсчет: девять..., восемь..., семь...
     Я держусь за поручень и жду... Лодку дернуло и тряхонуло  да  так,  что
поручень   чуть   прогнулся   в  моих  руках.  Идет  скрежет,  палуба  вроде
выравнивается и опять тишина.
     - Водолазы, осмотреть обшивку.
     Через двадцать минут приходит расстроенный инженер.
     - Мы не слезли...
     - Нельзя сойти с камней?
     - Нет. Нижние плиты камней от взрыва раскололись и ушли на дно, мы даже
не сдвинулись ни на сантиметр, скол произошел в пол метрах  от  корпуса,  по
прежнему сидим прочно.
     - Корпус цел?
     - Помят, когда наезжали на плиту, но гарантировать не могу. Что там под
скальной породой...?
     - Что же теперь нам делать?
     - Не  знаю.  Взрывчатки,  чтобы  сбросить лодку, больше нет, оставшуюся
экономим для себя, буксир нужен.
     - Сами знаем, что нужен. Придется уничтожать...
     - Командующий просил,  -  говорю  я,  -  до  прихода  основных  ВМС  из
Тронхейма, лодку не взрывать, - говорю я.
     - Ему  там  хорошо  предлагать...,  -  буркнул  инженер.  - А что здесь
прикажете делать. Винтом не потянем, канатом если к берегу привязать,  тоже.
Никаких сил матросских не хватит стянуть эту много тонную тушу с камней...
     - Не  ной.  Лучше  думай.  Время  пока  до  утра  есть, - остановил его
Мармонов.
     - Товарищ капитан, - обратился я к капитану, - разрешите мне сплавать в
западном направлении. Надо до рассвета устроить ловушку для спец войск.
     - А сумеешь? Впрочем, нас сейчас любая  задержка  не  прошенных  гостей
устраивает.   Действуйте,   лейтенант.   Сам  будешь  встречать  спецов  или
вернешься?
     - Вернусь. Крингстон, это более опасная штучка.
     - По моему все опасно.
     - Да. Но если ловушка для  западного  противника  сработает,  останется
только он...
     - А если не сработает?
     - Будем взрываться...

     Кругом  ничего не видно, ночь и пелена туч легли нам на плечи. В катере
помимо меня трое. Старшина Харитонов чуть подсвечивает карту, а я по компасу
и отсчету времени, пытаюсь попасть в нужную точку для устройства засады.
     - Осторожно, сейчас будет берег. Стоп, двигатель. Перейти на весла.
     Дождик залепляет глаза, ничего не видно, даже при свете фонарика.
     - Кажется, шум прибоя, - замечает старшина.
     - Туда катер.
     Только по клацканью воды о камни,  определились,  что  у  берега,  даже
высвечиваем глыбы гранита.
     - Ищите площадку...
     Долго  ползем  вдоль  берега,  пока  не  высветили  в  двух  метрах  от
поверхности воды площадку.
     - Вот сюда, - командую я. - Слушайте  ребята.  Ваша  задача,  задержать
корабли  противника,  которые  утром  пройдут  здесь,  рядом  с  берегом. Вы
установите БАЗУКу вот на этих камнях и обстреляете эти посудины.
     - У нас всего пять снарядов, - говорит старшина.
     - Вот их то и надо выпустить с толком.  Потом  уйдете  под  воду  и  по
течению  поплывете  к  нам.  Если  не  застанете подлодку на месте, то место
встречи там, где мы напали  на  катер,  где  собирались  все...  оставшиеся.
Помните?
     - Знаем, - за всех ответил старшина.
     - Тогда,  вы,  Харитонов,  за  старшего.  Выгружайте  лодку и залезайте
наверх.
     Пловцы вскарабкались на площадку, затащили туда БАЗУКу и снаряды.
     - Счастливо вам, ребята.
     Теперь я одиночестве, включаю мотор лодки и несусь в темноту...

     С трудом вышел на подлодку. Если бы не световой сигнал, то проскочил бы
мимо. Мармонов встретил еще одной шифровкой:
     "Удалось засечь продвижение  норвежского  катера  береговой  охраны  из
Варде  в  вашу  сторону.  В связи с создавшейся обстановкой, подводную лодку
уничтожить. Адмирал Агапов."
     - Неужели вы ничего не придумали?
     - Нет.
     - Хорошо, мы до утра подождать можем?
     - Лучше уходить ночью. Поэтому я на  всякий  случай  приказал  заложить
заряды и подготовиться к эвакуации.
     - Товарищ  капитан, подождите еще. Ну зацепите хотя бы тросом вал винта
за обломок скалы. Проверните  его,  может  сдвинемся  на  эти  пол  метра  в
сторону.
     - Только вал погнем, бесполезно.
     - Попробовать то все таки можно?
     Мармонов колеблется.
     - Я схожу поговорю с инженером.
     Только через пол часа капитан вернулся.
     - Инженер  говорит,  что  это чушь, но он предлагает снять субмарину за
счет отлива. Сейчас пойдет под воду искать крепкий угол скалы, может затащим
туда якорь. Ты своих людей в помощь дашь?
     - Нет. Я ухожу на восток.
     - Надеешься сдержать Крингстона?
     - Да. Дай мне 5 автоматов. Раненого  и  пленного  оставляю  тебе.  Если
вырвитесь,  дай  шифровку,  чтобы  меня встречали через день у мыса Нордкин.
Если не удастся..., то пожелай нам остаться живыми.
     - Валяй. Оставайся живым.

     Плывем по течению, только уже на восток. Опять, под светом фонарика,  я
колдую  над  картой,  тщательно  измеряя  расстояние и отсчитываю минуты для
поворотов, чтобы попасть в нужную нам точку. Наконец мы подходим к берегу  и
выключаем мотор. Я обращаюсь к парням.
     - Ребята мы должны где то здесь закрепить лодку и потом вернуться сюда.
Это будет нашим местом сбора. А сейчас пойдем туда, где поврежден норвежский
катер.
     Четыре  невидимых фигуры ответили разноголосьем, что поняли. У меня нет
четкого плана. Я понимаю, что  захватить  катер,  это  безумие,  но  как  то
напакостить  надо.  Может  отсечь  пловцов  Крингстона  огнем автоматов, или
поджечь что-нибудь. Еще волновал вопрос о втором катере,  который  вышел  из
Варде. Когда он придет?

     Мы  ползаем  вдоль  берега,  выискивая  бухту,  заливчик  или небольшой
выступ, за  которым  можно  спрятать  лодку.  Нам  повезло,  среди  неровных
скальных  пород  образовались ворота в крошечную "гавань". Мы затолкали туда
лодку, нашли под водой площадку и притопили свою посудину, придавив ее двумя
камнями. Ребята  вошли  в  воду  и  поплыли  вдоль  каменных  стен,  изредка
перекликаясь, чтобы в темноте не оторваться друг от друга. Я веду их к цели.

     На  норвежцев вышли неожиданно и тут я понял, что опоздал. Уже не один,
а два катера, мелькая  светом  иллюминаторов,  габаритов  и  дежурных  огней
покачивались  за  выступом  скалы  в  маленьком  заливчике. Значит Крингстон
опередил меня, второй катер все  же  пришел.  На  палубах  возня.  Несколько
мелькающих  теней  перебрасывали  тюки  с  одной посудины на другую. Тут мне
ударила в голову мысль, а что если все же  тихонечко  залезть  на  катер  и,
пользуясь  темнотой  и занятостью команды, что-нибудь натворить.... Все таки
мы называемся морскими диверсантами. Я окликаю своих пловцов и собираю их  в
кучку, пытаясь объяснить, что хочу сделать.
     - Я и вот вы, - пальцем указываю ближайшую фигуру, - пойдете со мной на
корабль.  Вам,  - теперь обращаюсь к остальным, - тихо проплыть в заливчик к
той выступающей скале и попытайтесь на нее залезть. Постарайтесь  взять  под
прицел  всю палубу. Если нас накроют, стреляйте на поражение. Диск выпустили
и все под воду, на место встречи. Только тихо,  когда  будете  заползать  на
скалу,  прошу  быть  внимательными,  не  бряцать оружием и не ронять камни в
воду. Понятно?
     - Понятно, - шепотом ответили четыре голоса.
     - Если все будет тихо и мы вдвоем удачно выскочим из этой каши, то  все
равно  устройте  тар-таррарам,  откройте огонь. А тебе, - я киваю выбранному
напарнику, - необходимо здесь снять баллоны и ласты. Мы с тобой спрячем  все
здесь,  у  берега,  когда  вернемся  - оденем. С собой берем только кинжалы,
фонарики и твой автомат. Теперь все, по местам.

     По цепи якоря я забрался до поручней и осторожно  выглянул  на  палубу.
Никого  не  видно, шум работы и отдельные разговоры только с той стороны. За
темным стеклом командирского мостика вдруг вспыхнул огонек сигареты,  значит
там кто то все же дежурит. Делаю знак напарнику и, перевалившись через борт,
осторожно  перебегаю  к  середине  катера.  За  спиной  дышит мой пловец. Мы
переходим от дверцы к дверце  и  останавливаемся  перед  входом  в  машинное
отделение.  Мой  напарник  открывает  дверцу,  а  я впрыгиваю в темноту. Под
ногами ступени, мы скатываемся  вниз  прямо  под  свет  лампочки  и  тут  же
нарываемся  на  первого  человека.  Грязноватый,  в майке, толи матрос, толи
офицер, с недоумением смотрел на нас. Он что то спросил на своем  языке,  но
мой  помощник  двинул ему автоматом в лицо, отбросив на стенку, а я кинжалом
ударил в горло. В машинном отделении тесно, мы расходимся  вдоль  бортов,  и
крадемся  мимо  двигателя и многочисленных труб. Насвистывая песенку, ко мне
приближается еще одна фигура. Я заползаю на горячую трубу и прячусь от света
лампочки. Этого я обхватил сзади, заткнув рот ладонью, матрос даже ничего не
понял, когда всадил кинжал ему под лопатку. Вроде больше никого нет.  Теперь
мы  начали  хозяйничать.  Я  подбираю  в  "бардачке"  гаечный ключ и пытаюсь
испортить трубопровод подачи топлива к  двигателю,  напарник  рвет  провода,
уродует  насосы  и мнет тонкие трубки. Фланец трубы чуть отошел и темноватая
вонючая жидкость хлынуло на двигатель. Мой  помощник  изуродовал  панель  со
множеством разноцветных лампочек.
     Загрохотали  сапоги  еще одного неизвестного гостя по ступенькам трапа.
Он раньше нас входит в полоску света и с  обалдением  смотрит  на  развал  и
ближайший  к  нему  труп.  Тут парень увидел нас и среагировал мгновенно, он
завизжал и бросился на верх. Мы за ним, но он раньше нас, выскочил на палубу
понесся по ней, продолжая орать благим матом. Выскакиваем на палубу  тоже  и
тут  завыл  сигнал  тревоги,  я сходу прыгаю за борт. Где то рядом плюхается
помощник.
     Иду под водой и выныриваю почти у скал, слышу грохот автоматов,  крики,
вопли.  Неожиданно на одном из катеров вспыхнул прожектор, его луч замелькал
по скалам и черной воде, заработал  крупнокалиберный  пулемет.  Скалы  сразу
ожили  разноголосьем  и  мрачным  визгом шлепающихся, после рикошета, пуль и
осколков.  Меня  дергает  за  плечо  напарник,  он  кивает   на   неожиданно
высветившийся прожектором берег, где спрятаны ласты и баллоны.

     На  место  сбора прибыли все. Мы сразу отплываем метров на триста вдоль
берега. Голосом прошу собраться всех.
     - Как вы там...? - спрашиваю почти невидимые лица пловцов.
     - Да нормально. Как  сирена  завыла,  мы  чесанули  из  автоматов,  все
расстреляли  и  сюда.  Нам  даже  никто не ответил, - ответил кто то. - Один
крупнокалиберный пулемет стрелял, да и тот лупил по скалам.
     - Никого не зацепило?
     - Нет.
     - Поплыли искать лодку.
     - Смотрите, рассвет, - один из  ребят  показывает  на  чуть  светлеющее
мокрое пространство.
     - Поспешим, подлодке нужна помощь.

     Рассвет стремительно наступал, а мы еще не могли побороть течение между
островами. Вдруг где то впереди, на западе, раздался гул, потом еще и еще.
     - Что это? - спрашивает один из пловцов.
     - Наверно  наша  засада сработала, - догадываюсь я. - Поспешим, ребята,
вдруг спецы все же прорвутся к цели...
     Мотор истошно надрывается и через двадцать минут, мы все же выскакиваем
к берегу, напротив которого застряла подлодка. Ее  черный  нос  по  прежнему
сидит на камнях и по моему еще более задрался, так как начался отлив.
     - Смотрите, смотрите туда, - вскрикивает один из моих ребят.
     Из-за  горба  берега, со стороны пролива, по течению, чуть покачиваясь,
боком выплывает небольшое, полузатопленное, белое пассажирское судно, сверху
прикрытое шапкой дыма.
     - Что это с ним?
     - Они потеряли управление.
     И тут мы увидели у самой ватерлинии черную дырку.
     - Да их подбили.
     Судно нелепо движется на замершую на скальной подушке подводную  лодку.
Я  с  ужасом  смотрю  на сближение, неужели Мармонов ничего не видит. До нас
дошел скрежет металла и глухой стук удара. Судно наезжает на камни и  бортом
наваливается  на  подлодку.  От  удара  она  почти  валится  набок  и  вдруг
выравнивается и пляшет на чистой воде.
     - Ура, - орет кто то из моей команды. - Сошла...
     - Лодку наверно повредили...
     Она не уплывет, - подумал я, - если  трос  закреплен  за  камни,  лодка
будет  болтаться  как поплавок. Но я ошибся, подводную лодку несет течением.
На рубке появился сигнальщик и замахал нам флажками.
     - Товарищ лейтенант, они предлагают взять нас к себе, - переводит  один
из пловцов.
     - Передай им счастливого плавания.
     Пловец замахал руками. Вдруг субмарина дернулась и перед носом появился
бурун.
     - Они идут на двигателях.
     - Запросите, есть повреждения.
     - Отвечают, есть, но они справятся.
     - Ну  что  же,  мы выполнили задание, теперь пошли на место сбора. Надо
дождаться старшину и его ребят.
     Наша лодка разворачивается и мы несемся обратно к чертову острову,  где
уже побывали дважды.

     К  нам  выплыл  один  старшина.  Он  с  трудом  залез  в лодку и сорвал
нагубники.
     - Воздух почти на исходе, - выдохнул он.
     - Где остальные?
     - Где, где, на дне. Погибли ребята.
     - Что у вас произошло?
     Сидели в засаде, а они  точно...  вышли  на  нас  вдоль  берега,  катер
береговой  охраны  и  это белое судно... Я сам из БАЗУКи прицелился и влепил
первым снарядом прямо в борт суденышку. Там  внутри  как  рванет.  Тут  этот
катер...  на нас. Мы честно по нему выпустили четыре последних снаряда, один
даже попал... А они все что могли, пушки, пулеметы... на нас. Эти  двое  мне
жизнь спасли..., спину прикрыли. Их прямо от взрывов изрешетило. Я потом под
воду ушел, а катер все стрелял из орудий и стрелял.
     А где спецы?
     Эти  то?  После  взрыва все, кто остался жив, попрыгали в воду вместе с
командой...
     - Ты ранен?
     - Не знаю, но спина болит и ноги.
     Теперь мы замечаем,  что  его  костюм  как  мелкое  сито,  в  маленьких
дырочках и порезах.
     - Снимите с него все.
     - Он замерзнет.
     - Снимайте.
     Ребята  выдергивают  старшину  из  костюма и мы видим измазанную кровью
спину, всю в царапинах, ранках и даже с застрявшими кусочками камня.
     - У кого есть пакет, обработайте...
     Пловцы стараются помочь старшине,  проклятый  дождик  мочит  его  раны,
причиняя еще больше страданий.
     - Тронулись, может у мыса Нордкин состоится наша встреча.
     Заработал двигатель и мы пошли выбираться из лабиринтов островов.

     Через  шесть  часов  нас подобрала подлодка, присланная за нами к месту
встречи.

     Из одиннадцати пловцов со мной вернулось только  шесть.  Жаль  капитана
Мормонова...  Так  и  утонула, не дойдя до базы, где то в океанских глубинах
его подводная лодка со всем экипажем. Вместе с  ними  погиб  и  мой  раненый
пловец,  и  пленный. Видно все же были на лодке крупные повреждения, в штабе
предполагали, что капитан решил сделать пробное погружение и... Надо  отдать
должное Мармонову, он успел дать шифровку в штаб, чтобы меня встретили.

     Я  пишу  отчет  о проведенной операции. В это время открывается дверь и
появляется капитан Веселов.
     - Здравствуйте, лейтенант.
     У него наигранный голос и улыбка на лице.
     - Здрай желаю, товарищ капитан.
     - Узнал, какой трудной была у тебя командировка, пришел проведать.
     - Спасибо.
     - Говорят, ты там очень отличился?
     - Я там замерз...
     Мы молчим. Капитан находит стул, с облегчением  на  него  опускается  и
вытирает выступивший пот платком.
     - Ты больше не встречался с моей дочкой?
     - Нет. Я как прибыл на базу, так ее еще не видел.
     - А  она  прямо  от  тебя без ума. Все Коля, да Коля. Так может того...
женишься на ней.
     - Это мы с ней решим сами.
     - Добро. У меня к тебе просьба, лейтенант, ты не отмечай в отчете,  что
я тебя раньше времени сбросил в океан, перебрось место, где мы тебя высадили
кабельтовых двадцать вперед.
     - У  меня  пятеро  пловцов  погибло,  товарищ  капитан первого ранга. Я
заполнил их похоронки, а сам думаю, могли бы  мы  избежать  жертв  или  нет.
Оказалось,  нет.  Было  бы  жертв больше, если бы вы выбросили нас именно на
кабельтовых двадцать вперед.
     - Что?
     - Да. Мы случайно напоролись на противника и сумели  навязать  им  свою
инициативу.  Если  бы  мы  всплыли там, где вы говорите, то жертв могло быть
больше. Кто знает, как пловцы противника повели в себя в этом случае.
     - Значит, со мной все в порядке?
     - Нет. Несмотря на благоприятный исход, вы нарушили приказ.
     - Выходит, все напишешь?
     - Да.
     Теперь он не улыбается, вяло поднимается и идет к  двери.  Здесь  резко
поворачивается назад.
     - Если еще раз встретишься с моей дурой, убью.

     За  эту  операцию  меня  и  моих  ребят  наградили.  Мне даже присвоили
внеочередное звание, старший лейтенант. Капитана Веселова сняли с  должности
командира бригады и перевели командовать подводной лодкой.



     - Так  говоришь,  морские  гладиаторы  бьются  в  аквариуме  на  потеху
публике?
     - Говорю.
     - И сам там был?
     - Был. Пришлось драться с одним итальянцем.
     - Ну и как?
     - Видите, жив.
     - Дрались на кинжалах?
     - Да.
     - Старшина, где мы находимся, что это за местность?
     - Я только предполагаю, что мы на Мальте. Говорят, что только  здесь  у
них большой аквариум.
     Мы  лежим  на нарах и болтаем с Харитоновым в темноте. Свет выключили и
ночные звуки тюрьмы лезут непрерывно в уши.
     - Значит завтра мне на тренировку?
     - Если хочешь жить, капитан, лучше хорошо подготовиться.
     - Начнем жить по новому, завтра.

     Тренировки идут в общем  зале,  сюда  впускают  всех,  кто  желает  это
делать. Два надзирателя сидят на балконе и криками разгоняют заключенных, не
разрешая им собираться в группы.
     - Поменялись. Кто хочет поменяться? - вопит чернявый испанец на корявом
английском.
     Он только что бросил полу рваную грушу на гибких тросах.
     Я на штанге, меня подстраховывает крепкий парень, похожий на китайца.
     - Капитан, - шепотом, говорит он по-русски, - вам привет от Воронова.
     - Где он?
     - Здесь, в карцере.
     - А вы кто?
     - Лейтенант Ким, командир первой группы, заброшенной пол года назад.
     - Как вы вляпались?
     - Попались в ловушку у Болеарских островов.
     - Судно так и не нашли?
     - Нет.
     - А я нашел.
     - Где?
     - У самого берега Испании. На мели сидела посудина.
     - Так вас...
     - Меня взяли обманом в Бизерте.
     - Эй, - орет охранник, - вот вы двое у штанги, я вам говорю, прекратить
разговоры. Еще раз увижу, карцер обеспечен.

     Харитонова взяли утром. Двое надзирателей ввалились в нашу камеру.
     - Ну,  ты, - ткнул один пальцем в лежащего старшину, - вставай. Пойдем,
разомнешь свои косточки.
     С видом обреченного, тот послушно  встал  и  позволил  надеть  на  себя
наручники.
     - Прощай, командир, может больше не увидимся...
     - Заткнись,   собака,   давай  двигай,  -  грубо  рвет  его  за  рубаху
надзиратель.
     - Если что, отомсти за нас, капитан.
     Его пинками уводят.

     Харитонов все же вернулся, с большим порезом на спине, он сразу  рухнул
на свою лежанку.
     - Ну и сволочь же мне досталась...
     - Ты его прибил?
     Нет, удушил и утопил. Он гад, меня все же успел задеть...
     Мы   молчим,   я  понимаю  ему  надо  придти  в  себя.  Вдруг  старшина
встрепенулся.
     - Знаете, кого я там видел,  капитан,  мичмана  Воронова.  Он  как  раз
выходил  с аквариума. Ему досталось два типа..., я потом видел их трупы. Это
негры...
     - Что?
     - Он убил негров. Как строптивому, ему подсунули двух бывших пловцов...
     - Эх, Воронов, Воронов. Вот где свела нас судьба. А ведь одну  операцию
на севере я провел с ним.
     - Знаю. Я хочу спать...




     Уже  в  соседней  парадной  мы  целовались  с дурой капитана Веселова в
засос. По ступенькам слышны тяжелые шаги. Мы с Люськой сразу  распадаемся  и
садимся как невинные дети на подоконник. К нам медленно приближается тяжелая
фигура и я узнаю начальника штаба базы адмирал Колесова.
     - А...  Старший лейтенант Комаров? Да вы здесь я вижу не один... Кто же
это? Ага узнал. Ну, ну... Времечко я вижу выбрали  неудачно,  уже  два  часа
ночи,  а  вы,  старший  лейтенант, завтра должны быть в штабе к восьми ноль,
ноль. Кстати вы знаете об этом?
     - Никак нет.
     - Значит еще узнаете.
     Адмирал подходит к соседней двери, достает ключ и открывает дверь.
     - Чего вы здесь расселись? - вдруг неожиданно он поворачивается ко мне.
- Я сказал по домам, вам завтра  надо  придти  ко  мне  выспавшимся.  А  вы,
барышня, что, глухая? Марш по своим местам.
     Люська  первая  срывается  и  бежит  по  ступенькам вниз, к парадной. Я
соскакиваю и иду за ней следом.
     Черт  возьми,  что  твориться,  как  Люську  прижму,  так   обязательно
куда-нибудь вляпаюсь.

     На столе у адмирала опять знакомая карта Норвегии.
     - Выспался?
     - Так точно.
     - Пополнение пловцов проверил?
     - Да. Двоих просил списать в экипаж.
     - Провинились?
     - Нет.  Не  потянут.  Здесь  нужны  разбойники, а эти муху раздавить не
могут.
     - Разбойники, говоришь. Хм... неплохо. Так вот, старший лейтенант,  вот
здесь,  -  карандаш  адмирала  лезет  по карте с синевы воды на коричневатый
берег, - есть городок Хоммерфест.  После  того  случая  с  подводной  лодкой
Мармонова,   НАТОвцы  решили  всерьез  заняться  нами,  они  сюда  подтянули
некоторые суда и корабли и  решили  усовершенствовать  систему  слежения  за
проходящими   судами.  Сам  понимаешь,  случись  еще  раз  что-нибудь  такое
непредвиденное, с Трамсе и  Тротхейма  далековато  гнать  им  флот  к  нашим
границам.  С  правительством  Норвегии  мы  еще  с 1968 года договорились не
держать больших флотов дальше Трамсе. До сего времени они слово держали,  да
и сейчас вроде держат. В Хоммерфест они послали небольшой флотик: сторожевик
американских ВМС, два катера береговой обороны и тральщик. В этом же городке
засел твой знакомый, Ральф Крингстон со своими пловцами.
     - Вы хотите, чтобы я его навестил?
     - И  да,  и нет. Дело в том, что по данным нашей разведки, тральщик они
прислали не спроста.  Он  уже  раскидал  гидрофоны  вдоль  судоходных  трасс
Норвежского побережья. Так что лишил удовольствия нашим кораблям и подлодкам
безнаказанно плавать в водах чужого государства.
     - Но  там же такой изрезанный берег, такое количество островов что даже
с локаторами, гидроакусткой или гидрофонами нечего делать.
     - Все правильно. Значит им надо поставить гидрофоны так,  чтобы  только
на   судоходных   линиях   они  могли  прослушивать  все.  Остальные  районы
естественно не могут быть перекрыты. А помимо установки датчиков, еще  нужны
новые,  принимающие  сигналы,  подстанции, вычислительные комплексы и отряды
быстрого реагирования. Это уже все считай есть.
     - Быстро они сработали. Всего за год и так много настроили. Так что  же
от меня надо?
     - Совсем  немного.  Вот  здесь  на  входе  в залив к городку Алте стоит
центральная станция прослушивания, - адмирал  ставит  карандашом  кружок  на
карте.  -  Хорошо бы ее навестить. Станция новенькая, напичкана аппаратурой,
нам всего то  надо  немного,  узнать  где  установлены  гидрофоны,  где  они
распиханы вдоль островов. Это необходимо нашим капитанам, чтобы все таки, мы
могли пролезть везде... Конечно через некоторое время, может через пол года,
а может и больше, мы обо всем узнаем более подробно, но лучше это сделать до
наступления осени..., а она вот -вот скоро к нам заявится.
     - Значит   нужна   карта   установки   подслушивающих  устройств  вдоль
побережья.
     - Да. Но ты не думай, что командировочка слишком легка. Во первых,  раз
уже  стоят  гидрофоны  и  неизвестно  где, тебя сразу засекут. Во-вторых, на
твоем пути встанет банда Крингстона и в помощь ему, все боевые суденышки.  В
третьих,  ты  может  и доберешься до станции слежения, а документации на ней
можешь и не найти. И последнее, скоро наступят  холода  и  температура  воды
изменится,  тогда  об  операции  и  не  может быть и слова. Наши метеорологи
говорят, что это наступит через неделю или две...
     - Надо спешить...
     - Если не достанешь карту постановки датчиков, то станцию  разнесешь  и
уйдешь обратно. У них, просто, временно прервется вся информация, но так как
денег  у американцев много, все восстановят мгновенно, а нам придется искать
другие источники.
     - У  меня  к  вам  просьба,  товарищ  адмирал.  Разрешите  мне   самому
установить маршрут?
     - Валяй... Еще... Я тебе подкину одного мальчика, ты его побереги...
     - Он что, подготовленный пловец?
     - Нет.  Просто,  умный  мальчик, великолепный электронщик, программист,
бывший хакер, прислан нам на исправление, чтобы не прятать его  по  тюрьмам.
Он сгодится, когда захватишь станцию и не надо корчить рожу, это приказ.
     - Я понял.
     - Вот и хорошо.

     Не  везет,  так  не  везет.  Я  опять попал на подводную лодку капитана
Веселова.  Он  сжал  губы,  когда   увидел   меня,   отвернулся,   даже   не
поздоровавшись  и  уткнулся  в  карту. Со мной, как и тогда, десять пловцов.
Мальчик, которого прислал адмирал, мне  понравился.  Чувствовалось,  что  он
физически  хорошо  подготовлен  и  сразу вписался в нашу группу. В это раз в
помощники я выбрал мичмана  Воронов,  высоченного  громилу,  которому  убить
человека,  все  равно,  что  прихлопнуть муху. Он по хозяйски расположил всю
группу в отсеках.

     Веселов спихнул меня в  море  у  предполагаемой  границы  с  Норвегией.
Теперь  погода  ясная.  Утреннее  солнце  предательски  высвечивает два наши
суденышка, плюхающихся по неспокойным волнам моря. Только через три часа  мы
увидели первые острова Серейя.
     - Стоп, двигатели.
     Лодки пляшут по волнам.
     - Идти под веслами.
     Может  гидрофоны  не  засекут.  Еще  час, лодки медленно приближаются к
берегам.  Здесь  нет  скалистых  сводов  и  крутых  берегов,  чахлая  зелень
рассыпалась  вдоль  пологого побережья, только ближе к центру острова- горы.
Две лодки подплывают к берегу и пловцы выскакивают на землю.
     - Ребята, быстро скатайте лодки, собрать груз, моторы за спину и пошли.
     - Прямо через остров? - удивляется Воронов.
     - Прямо через остров, может нас тогда и не поймают.
     - Серьезное начало, - вздыхает тот. - Придется раздеться, наши  костюмы
непригодны  для сухопутных путешествий. Эй, - орет он команде, - раздевайсь.
Думаю, лейтенант, поклажа станет  тяжелее,  но  это  лучше,  чем  парилка  в
бане...
     Через  метров  пятьсот  вглубь  острова,  вырываемся  на тропу, неровно
крутящуюся вдоль побережья.
     - Здесь что, живут? - спрашивает меня Воронов.
     - Живут, несколько рыбацких семей. От сюда,  в  лево  по  побережью,  в
тринадцати километрах, радиолокационная станция НАТО.
     - Нас то они не учуяли?
     - Не  знаю.  Норвежцы  стали  умней,  помимо  радиолокационных станций,
находящейся  здесь,  напихали  море  гидрофонами,  вот  почему  мы  и  стали
сухопутными пловцами, теперь нам надо запутать следы, проскочить остров.

     Два  часа  ходьбы по солнцу, не представляют для нас радости. Все парни
перегрелись, груз давит плечи. Взойдя на плоскогорье, мы увидели врезанные в
берег  залива,  два  черных  крупных  строения   с   покосившимися   сараями
прижавшимися  к  воде.  У  вытянутого  в  море  мостика, покачивалась старая
рыболовецкая шхуна
     - Обойдем, - предлагает мичман.
     - Нет, отдохнем у них.
     - Заложат.
     - Может быть. Но я хочу попросить их довезти нас на своих суденышках  в
нужное  нам  место.  С  таким темпом, как идем сейчас, мы доползем до цели к
зиме.

     Первыми нас встретили собаки, позже появились и жители, четыре  женщины
с кучей детей и два мужика.
     - Здравствуйте,  -  сказал я по-английски и очень поразился, когда одна
из женщин ответила на мое приветствие.
     - Здравствуйте.
     - Нельзя ли у вас отдохнуть?
     Они заговорили между собой, потом закивали головами. Мои парни  тут  же
свалились  в тени домов. Я подошел к немолодой женщине, которая переводила с
английского.
     - Вы кто? - спросила она. - Американцы?
     - Русские.
     Это не вызвало с ее стороны удивления.
     - А зачем вы здесь очутились? Потерпели крушение?
     - Нет. Нас ловят американские военные, вот и спасаемся на побережье.
     Она кивнула головой, будь то это обычное дело.
     - Куда сейчас идете?
     - На юг.
     - Вас то как раз там и поймают. Если пойдете морем, то там  установлены
в воде такие штуки, которые слышат даже движение рыб.
     - А здесь разве нет?
     - Здесь тоже есть, одна установлена недалеко у мыса Персе.
     - А что у вас мужчин так мало?
     - Одна  шхуна  давно ушла рыбачить в море. Завтра будет. Другая здесь ,
вон у пристани стоит.
     Я тоже ложусь на землю в тень дома и расслабляюсь.
     - Вы не против, если мы у вас посидим до утра.
     - Нет. Отдыхайте.
     Она пошла к своим родственникам, нетерпеливо ждущих конца разговора.

     В темноте, кто то меня трясет и закрывает ладонью рот.
     - Тише, - шепчет Воронов и  убирает  руку,  -  здешние  жители  послали
мальчишку  на дорогу, он пошел в направлении радиолокационной станции. Может
его задержать?
     - Нет. Буди ребят. Пусть тихо загружаются на шхуну.
     - Понял.
     Шепот,  вздохи,  шорох,  неаккуратное  шлепанье  снаряжения,  дополнили
симфонию шумов ночи. Вдруг скрипнула дверь, из дома вышла женщина, при свете
луны, я узнал переводчицу и подошел к ней.
     - Вы не спите? - спрашиваю ее.
     - Чего то не хочется.
     - Мы решили уходить...
     Она молчит.
     - Зачем  вы  нас  хотели  предать?  -  продолжаю я. - Мы знаем, что ваш
парнишка пошел к военным предупредить их.
     - Это не я. Я не хотела этого делать.
     - Мы уйдем на вашей шхуне. Нам сейчас другого пути нет.
     - Это конечно не лучший вариант. Возьмите меня с собой. Я потом приведу
шхуну обратно.
     - А справитесь?
     - Не первый раз.
     - Тогда погружайтесь с нами.

     Женщина умело управляется с рыбацким суденышком.  Она  добавила  в  бак
горючки,  перелив  ее  от стоящей здесь в сарае, бочки и включила двигатель.
Характерное тарахтение вызвало на берегу реакцию, в окнах домов зажегся свет
и залаяли собаки.
     - С богом, - уверенно сказала женщина и повела судно в море.

     Мы уговорили нашу незнакомку подбросить  нас  до  крошечного  островка,
входящего в группу островов Серейя, недалеко от материка.
     - Может ее того... уберем..., - неуверенно говорит мне Воронов.
     - Она же нам помогла. Не будем делать глупостей.
     - Думаешь движение шхуны не засекли?
     - Засекли,  но  обратили  меньше  внимания, рыбацкая шхуна их совсем не
интересует. А теперь посчитай? За сколько  времени  тот  парень  из  селения
дойдет до военных на радиолокационной станции?
     - Думаю часа за четыре.
     - Сколько прошло времени, пока мы доплыли сюда?
     - Часа четыре.
     - Видишь, в нашем распоряжении еще часа два.
     - Почему два? Ничего не осталось.
     - Пока  установят, что мы на шхуне, пока катера и пловцы ринутся в этот
район, мы должны быть далеко. Наш путь- материк.
     - Может на шхуне надо было сразу доплыть до материка?
     - Чтобы они догадались зачем мы здесь. Нет. Пусть  думают,  что  мы  на
воде или в воде и ломают себе голову, почему мы появились в этом месте.
     - А почему мы появились на этом месте? Может расскажешь мне все же...
     - Пошли... поговорим...
     Я  веду его по прибрежному пляжу из массы окатанных камней, подальше от
места высадки..
     - Вон там правее залива, - провожу рукой вдаль, - в конце которого есть
городишко  Альте,  находится  станция  слежения,  в  которую   стекает   вся
информация  о  прошедших мимо берегов Норвегии судах и кораблях. Нам надо ее
взять и разобраться, где же натыканы гидрофоны.
     - Мы ее должны того... взорвать..., сжечь.
     - Вроде бы и так, но прежде всего нужна карта постановки подслушивающих
устройств. Пусть мы уничтожим станцию, они возьмут и поставят новую,  а  вот
гидрофоны останутся на своих местах.
     Воронов чешет подбородок.
     - Все ясно, командир.

     Шхуна отходит, мы тепло прощаемся с женщиной.
     - Я  вас  не  выдам, - кричит она мне. - Если будут допрашивать, скажу,
что под дулом пистолета вынуждена довести вас  до  северной  части  островов
Серейя.
     Я  с  грустью смотрю на нее. Движение шхуны давно переснято на карты на
станции слежения. Единственное, что пока  не  вызывает  реакции  со  стороны
военных  и  пограничников,  так это то, что судно не военное, а гражданское,
уже не раз ходившее здесь. Когда они узнают, что нас прокатили на  нем,  вот
будет потеха... Сюда хлынут все... корабли, пловцы, военные.
     - Мичман,  надувайте  лодки,  -  прошу я Воронова, - нам пора двигаться
дальше.

     Идем на веслах, медленно как  черепахи,  течение  сносит  на  восток  и
приходится  брать  бесконечные  поправки,  чтобы  не  сбиться  с курса. Я по
прежнему не хочу включать двигатели, чтобы  не  привлечь  внимания  шумом  в
воде. Проходит часа три.
     - Товарищ,  старший  лейтенант,  -  кричит один из пловцов, - сзади нас
корабль.
     Хватаю бинокль и вижу вдали торчащие из  воды  мачты,  характерные  для
боевых кораблей.
     - Мать твою. Включить движки.
     Теперь  терять  нечего.  Две лодки под моторами несутся к спасительному
материку, а его, как назло, впереди не видно.

     Это большой катер береговой обороны,  то,  что  он  идет  за  нами  нет
сомнения.  Мы  его видим в бинокль почти полностью. Неужели придется уходить
под воду. Это совсем не входит в мои планы.
     - Товарищ, старший лейтенант, берег, - кричит вперед смотрящий пловец.
     На горизонте выплыла неровная темная  полоска  гор.  Кораблик,  который
сзади меня пока в кабельтовых двадцати. Успеем или нет?

     Солнце  светит по прежнему ярко, что не очень характерно для севера. Мы
уже  различаем  очертания  берега  и  бурунов  воды  у  подводных  скалистых
выступов, раскиданных далеко от суши.
     - С катера приказывают остановиться, - доносится голос пловца.
     Я  сижу  сзади  у  руля  и все время меняю курс, чтобы на всякий случай
сбить наводчиков орудий, наверняка пытающихся взять нас на прицел.
     - Передайте мичману, - кричу я пловцу сидящему впереди меня, - чтобы он
оттянулся от меня и все время менял курс.
     Сзади раздается гул и одновременно перед  лодкой  Воронова  поднимается
столб  воды. Тот успевает вильнуть и резко уходит вправо. Я беру направление
влево на пенистую воду между каменных выступов. Опять гул и уже передо  мной
в  воду  летят осколки камней от взрыва снаряда. Лодку подбрасывает и тут же
нас стремительно подхватывает волна и несет  между  двух  валунов,  прямо  в
бурлящую кромку берега.
     - Хватайте снаряжение, все в укрытие, - ору я.
     Мы  прячемся  за разбросанные гранитные глыбы и валуны. Катер болтается
метрах  в  четыреста  от  берега,  из-за  подводных  камней  он  не  рискует
приблизится. С него остервенело стреляют из пулеметов.
     - Перебежками, уходим влево.
     Я  заметил  неровный  раскол  в  скальном подъеме и теперь всех пытаюсь
направить туда. Мимо меня,  проскальзывает  мичман,  помимо  снаряжения,  он
волочет по камням надувную лодку, кормой вперед.
     - Сними мотор.
     - Это мы сейчас.
     Стрельба  прекратилась,  я  прижался  к  валуну  и  наблюдаю, что будет
дальше. Катер подрейфовал минут двадцать, потом развернулся и пошел в  море.
Что же происходит? Почему он ушел?
     Я собираю пловцов.
     - Все на месте, раненые есть?
     Но раненых или порезанных осколками не оказалось.
     - Товарищ  старший  лейтенант, с одной лодкой плохо... посекло ее..., -
сообщает мне один из пловцов.
     - Это, салага, не мог ее спасти, - взрывается Воронов, ткнув пальцем на
мальчика, подсунутого мне адмиралом. - Я же видел, как он прикрывался ей,  а
не прятал лодку за камнями.
     - Отставить.

     С  лодкой  действительно  плохо.  Две  секции  пробиты  пулями,  а  дно
рассечено.
     - Вот черт, лодку и мотор выбросить в море, - приказываю я.
     Двое пловцов, для верности, кинжалами пробивают лодку,  заворачивают  в
лохмотьях мотор и тащат в воду.
     - Что теперь делать то? - спрашивает Воронов.
     - Сколько осталось до темноты?
     - Часа полтора.
     - Сейчас  пойдем  на запад. Оставить просто так, они нас не могут. Сюда
скоро сбросят десант.
     Мичман кивает головой.

     Идем медленно. Камни и  весьма  неровный  берег  не  позволяют  развить
скорость.  Вырвались  к  широкому  заливу  и я принял решение пересечь его в
воде. Единственную лодку пловцы облепили как мухи и мотор еле  тащит  ее  по
воде. Только приплыли к другому берегу, как мичман задрал голову вверх.
     - Кажись вертолет.
     - Всем под берег, спрятаться в камни.
     Только  спустили лодку и залезли в расщелины и под валуны, как над нами
появился вертолет. Он медленно летел над  побережьем  с  запада  на  восток.
Только гул затих, все собрались вокруг меня.
     - У  нас  впереди  ночь,  -  объясняю я им. - Нам надо проскочить вдоль
берега километров двадцать и пересечь большой  залив,  это  тоже  порядочное
расстояние, километров семнадцать, там поднимемся в горы и выйдем на дорогу.
Пока это надо сделать до рассвета...
     - Засекут мотор наверно, - говорит один из пловцов.
     - Все  может  быть.  Все же лучше идти по воде, короче будет. Надо быть
предельно внимательным
     - Думаете и здесь гидрофоны стоят? - уже задает вопрос мичман.
     - Трудно  дать  ответ.  Я  считаю,  что  гидрофоны  стоят  на  основных
магистралях, в заливчиках и бухтах их может и не быть, представляешь сколько
надо тогда напихать этого оборудования вдоль таких изуродованных берегов. Но
береженого бог бережет.

     Как  ни  странно,  эти  тридцать  семь  километров  мы  проскочили  без
приключений. Несмотря на ночь, прошли вдоль берега и не наскочили ни на один
подводный гостинец, легко различили буруны в воде и выступающие камни. Залив
же, встретил небольшой волной, но мы  спокойно  пересекли  его  и  вышли  на
берег.  Здесь  спрятали  под камнями лодку, мотор, баллоны и ласты. Наступил
самый тяжелый момент, нужно было в темноте подняться на  плоскогорье.  Каких
то  двадцать  пять  метров  мы ползли по скалам, потратив на это время около
полутора часов. Хуже всего  пришлось  новичку,  его  пришлось  поднимать  на
веревках,  так  как он не имел никакой скалолазной подготовки. Уже забрезжил
рассвет, когда вышли на хорошую асфальтовую дорогу,  крутящуюся  среди  гор,
здесь в расщелине я решил дать всем отдохнуть и возможность перекусить.

     Станция   слежения   хорошо   охранялась.   Высокий   сетчатый   забор,
находившийся под  напряжением,  ровным  квадратом  окружал  два  двухэтажных
здания  и три мачты навесных антенн. У ворот стоянка легковых машин их здесь
уже припарковано около десятка. Мы  прячемся  за  стоянкой  среди  камней  и
валунов.  Мне  не приходило в голову никакого плана, как ворваться туда, тем
более я не знал, в каком из зданий  находиться  вычислительный  центр.  Ясно
было  одно,  надо  как  то пробиваться через охрану и делиться на две части.
Мичману даю краткую инструкцию.
     - Пойдем нагло утром, после того как произойдет пересменка.
     - Может ночью лучше?
     - Я немного прошел курсы по охране объектов и думаю,  что  ночью  брать
станцию  будет  труднее.  Во первых, на ночь охрана с ворот уйдет в здание и
нам пересечь забор практически без шума, невозможно, а хочется  все  сделать
тихо. Во вторых, такие объекты на ночь дополняются собаками. В третьих, даже
если они и ожидают нападения и для этого усилили режим охраны, то днем почти
никто не ожидает нападения.
     - Хорошо. Командир, я пойду первый, успокою этих, у ворот. Разреши.
     - Ты работаешь, как медведь. После твоего появления перед охраной будет
столько шума, что мы станцию взять даже с боем не сможем.
     - Клянусь, возьму тихо.
     - Подожди.  Может  разыщем  лучше  вариант.  Если  ничего не придумаем,
пойдешь первым. Из этой стеклянной проходной виден  любой  подходящий,  тебя
увидят  за  версту  и сразу поднимут тревогу. Подумай сам, как подобраться к
ним, изучи их слабости, может один дремлет, может они чего-нибудь читают или
отвлекаются другим путем, надо присмотреться.
     - Ага...
     - Отбери себе четырех человек, как проникнем за  ворота,  будешь  брать
вон то здание с розовым кирпичом. Я с остальными - беру другое здание.
     - Понял, командир.
     - Теперь ждем, когда машины немного рассосутся.

     Примерно  в  девять  утра  стоянка  ожила,  на площадку подъехало около
десятка машин. Через некоторое время, здания стала  покидать  смена,  теперь
десяток  других  машин  умчался  по дороге. Подкатил большой автобус из него
вышли человек девять в темно-синей форме. Двое у  ворот  охранников  тут  же
заменились,  а остальные прошли за ограду. Мы терпеливо ждем их смену. Вдруг
к стоянке подкатывает еще одна легковая машина. Из нее  выскакивает  пожилой
мужчина  и  идет  к багажнику. Я толкаю мичмана в плечо и киваю на него, тот
понимающе поднял ладонь. Воронов ужом проскакивает из-за камней  на  стоянку
и,  прячась за машины, подкрадывается к мужику, который согнулся под крышкой
и копается в вещах. Тихо стукнула крышка, мужик исчез...
     Мичман пыхтя сбрасывает к моим ногам добычу. Испуганные глаза с  ужасом
глядят на нас.
     - Тихо, - говорю по-английски, - если вы будете шуметь, мы вас убьем.
     Голова кивает. Слава богу, понял.
     - Какова ваша роль здесь? - продолжаю шепотом говорить я.
     - Я начальник вычислительного центра.
     - Тихо, говорите тише. Какие районы океана вы обслуживаете?
     - От русского побережья до Трумсе.
     - Значит  у  вас  должна  быть  карта  точек установки гидрофонов вдоль
побережья?
     - Нет. Она у начальников штабов НАТО  в  Тронхейме.  Мы  даже  сами  не
знаем, где находятся гидрофоны.
     - Врешь.  Источник  подаваемого  сигнала  ваши  машины должны знать. Ты
соврал, придется тебя...
     - Не надо, не надо. Да, машины знают точки, где находятся гидрофоны, но
чтобы их вытащить, нужен пароль. Я его не знаю.
     - Ты же начальник центра. Опять лапшу на уши вешаешь?
     - Клянусь не  знаю.  Это  может  только  сказать  представитель  службы
безопасности, господин Грипфель.
     - Где он?
     - В корпусе "А".
     - А что в корпусе "Б"?
     - Радиостанция,   принимающая   сигналы  со  всего  побережья  и  после
обработки информации на ВЦ, посылающая данные  в  центральный  морской  штаб
НАТО.
     - Есть ли охрана внутри здания?
     - Естественно, перед входом сидит человек, там и пультовая. Телекамеры,
установленные по периметру территории, контролируются им же.
     - А где сидят, остальные охранники?
     - Трое, на подсмене в служебном помещении 1-12А.
     - Это восемь человек. Кто девятый?
     - Господин Грипфель. Он и начальник охраны и службы безопасности, сидит
в кабинете, в помещении 1-13А
     - Зачем  господину Грипфелю дан пароль в машину? Вашим операторам могли
бы доверять.
     - Господин Грипфель, когда надо ставить новые  или  менять  испорченные
гидрофоны, выгоняет операторов с центральной машины и сам вводит координаты.
Морской штаб в Тронхейме связывается с ним персонально и передает сведения о
всех изменениях на море.
     - Где центральная машина?
     - В моем кабинете, комната 1-24"А".
     Я пересказываю все мичману.
     - Спросите его какова численность работающих? - просит Воронов.
     Я спрашиваю, у лежащего человечка, этот вопрос.
     - Четыре  человека  на радиостанции и шесть в вычислительном центре, не
считая охраны, - покорно сообщает тот.
     - Здесь может быть только один может быть прокол, - мрачно комментирует
мичман, - Когда завоет сирена, только бы они сидели на своих рабочих местах,
не разбежались как тараканы по другим помещениям.
     - Не убивайте меня, - лепечет начальник ВЦ.
     И тут мне пришла в голову идея.
     - Ваши ворота часто открываются?
     - Какие, эти? Нет не  часто.  Только  когда  привозят  оборудование  на
замену...
     - А если ты на своей машине подъедешь, откроют?
     - Конечно, нет. Легковым машинам проезд на территорию станции запрещен.
     - Я  тебе  сохраню  жизнь, если ты подъедешь с нашими ребятами на своей
машине к воротам.
     - Попробую, но это  безумие,  меня  хоть  и  знают,  но  все  равно  не
пропустят.
     - Попытаемся.  Мичман,  идея,  бери  кого-нибудь  из  своей  команды  и
залезайте с этим типом в его машину. Как подъедете к воротам, действуй.
     - Все будет в порядке, командир.
     - У кого глушитель к пистолету? - обращаюсь  я  к  лежащим  за  камнями
пловцам.
     Мне передают по цепочке небольшую толстую трубку, я отдаю ее мичману.
     - Пошел.

     Воронов  волочет  по  земле  пленного,  рядом ползет один из пловцов. У
машины, захваченный мужик, распрямляется и  открывает  дверцы,  ребята  ужом
заползают  внутрь. Вот заработал двигатель и машина тронулась, она повернула
в сторону проходной. Перед воротами начальник ВЦ остановился. Я вижу  как  у
изумленных  охранников чуть глаза на лоб не полезли. Один из них выскочил из
стеклянной клетки, подбежал к машине и... упал. Громадная фигура Воронова  с
пистолетом  в  руке  появилась  в дверях проходной. Чмокнул выстрел и второй
охранник откинулся в своем кресле. Воронов  поворачивается  к  нам  и  машет
рукой.
     - Вперед, - командую я пловцам.
     Мы  выскакиваем  и несемся через стоянку машин к проходной, а от туда к
зданиям. Только проскочив  к  дверям  мы  услышали  запоздалый  вой  сирены.
Телекамеры все же нас засекли.

     Со  мной  пять  человек.  Охранник  за  дверями  был  убит сразу. Он от
волнения не мог  вовремя  вытащить  пистолет  и  нож  одного  пловца,  метко
брошенный,  попал  ему  в  горло. У двери с табличкой 1-12"А", встали двое с
пистолетами, я  у  косяка  двери  1-13"А",  остальные  пытаются  перебежками
пробраться  на  лестницу  второго  этажа.  Размышлять  уже  не имело смысла,
буквально сношу двери 1-13"А" и ствол пистолета упирается в  лицо  холеного,
лысого верзилы, спокойно сидящего за столом.
     - Встать, - командую по-английски.
     За стеной гремят выстрелы, но мне помогать своим ребятам нельзя.
     - Встать. Руки. Поднимите руку, за голову. Вот так.
     Верзила  поднимается  и  держит, нелепо вывернув, руки на затылке. Он с
усмешкой смотрит на меня.
     - Значит вы решили напасть на нас, лейтенант Комаров.
     Ничего себе, он даже знает меня.
     - Откуда вы меня знаете?
     - Сейчас о вас знают все, от Варде до Тронхейма. Все побережье  поднято
на  поимку  ваших  диверсантов.  Вы  слишком прославились с того раза, когда
устроили нам наглядный спектакль при снятии своей подводной лодки с мели.  В
принципе,   я  считал  что  вас  больше  будет  интересовать  новая  база  в
Хоммерфесте, но и вариант с нападением на станцию слежения не упускал.
     - Давайте без лишних слов. Пошли на верх.
     - Зачем.
     - Вы раскроете нам пароль на компьютере.
     - Этого не будет, лейтенант.
     - Тогда я вас прихлопну.
     Господин Грюпфель  не  испугался,  он  усмехнулся  и  растянул  лицо  в
приятной улыбке.
     - Тогда  пропадает смысл вашего появления здесь. Вы же пришли за картой
постановки датчиков слежения вдоль побережья. Не так ли?
     - Так.
     - Так я его вам не дам.
     Во мне закипает злость и тут  я  стреляю.  Опять  грохот.  Теперь  лицо
гиганта  кривится  от боли, одной рукой он держит простреленную другую руку,
между пальцами медленно ползут струйки крови.
     - Вы очень решительны..., лейтенант.
     Сзади меня слышится топот ног
     - Командир у вас все в порядке? - слышится голос одного из пловцов.
     - Все в порядке. Станцию взяли?
     - Да, всю.
     - Пошли, - киваю раненому на дверь.
     Теперь он безропотно идет мимо меня в коридор, оставляя на полу дорожку
красных капель. У стенки,  рядом  с  дверью  1-12"А"  белее  мела  сидит  на
корточках пловец.
     - Что с ним? - спрашиваю того, кто пришел ко мне на помощь.
     - Ранило  в  живот, когда охрану брали. Один, спрятавшись за труп, стал
отстреливаться, вот и досталось бедолаге.
     - Посмотри, можно ему помочь.
     - Хорошо.
     Парень согнулся над товарищем и начал кинжалом разрезать на нем одежду.
Мы поднимаемся с Гюпфелем на второй этаж. В центре компьютерного зала  лежат
на  животе  шесть  гражданских  лиц, руки у них на затылке. Одна из лежащих-
женщина. Рядом стоят пловцы и держат оружие наготове.
     - Где молодой? - спрашиваю у них.
     - Я здесь.
     - К компьютеру, только вон туда, за стеклянную стенку.
     - Понял.
     - Оставшихся вниз. Там есть какое-нибудь помещение?
     - Да, - ответил один из пловцов.
     - Всех туда.
     Я веду господина Грюпфеля в кабинет начальника  отдела  вычислительного
центра.  Молодой  парнишка  уже  сидит  за компьютером и молотит пальцами по
клавишам.
     - Скажите ему пароль и файл, господин Гюпфель.
     - Нет.
     - Хорошо. Я вам оставлю жизнь, но остальных..., весь персонал  станции,
на ваших глазах расстреляю. Пусть они будут на вашей совести.
     - Это подло.
     - Как  хотите.  Начнем  с женщины. Ее мы убьем первую. Ребята, привести
сюда красотку.

     Она симпатична, волосы растрепаны и глаза в безумном страхе.
     - Вы понимаете по-английски?
     Она кивает головой.
     - Господин Грюпфель не захотел нам дать пароля и решил увидеть  как  вы
будете умирать. Неужели он такой... дурной?
     Она мотает головой, потом поворачивается к начальнику охраны.
     - Да скажите пароль, Дэвид, это же варвары, неужели вам нас не жаль.
     Начальник охраны молчит, потом обращается ко мне.
     - Я согласен. Вы обещаете сохранить всем оставшимся жизнь?
     - Обещаю, если не будут делать глупостей.
     - Пароль, КАТИ САРК. Файл - ОКЕАН.
     Молодой спешно щелкает пальцами, потом в восторге орет.
     - Есть.
     - На  экране  появилась  карта побережья с десятками точек и указаниями
сетей их связывающих.
     - Уведите женщину, - опять требую я.
     Теперь с усмешкой обращаюсь к присевшему на стул начальнику охраны. Вид
его весьма плачевен. Он сжимает раненую руку и кривится от боли.
     - Пожалели сотрудников станции?
     - Если я вам скажу еще одну вещь, вы меня отпустите?
     - Говорите.
     - Вам даже с картами не уйти из Норвегии. Вы уже покойник.  Только  что
перед  вашим  нападением  на  станцию,  я получил шифровку, что на побережье
недалеко от нас нашли лодку с мотором, баллоны, ласты. Так что,  скоро  сюда
придет помощь.
     - Хорошо. Я вам верю.
     - Товарищ старший лейтенант, машина готова, - докладывает молодой.
     - Распечатай карту. Дискеты там есть?
     - Есть. Я сейчас одну очищу и на ней запишу.
     - Давай не теряй время, но для верности запиши на двух дискетах.
     - Понял.
     - Сколько надо времени, чтобы все записать?
     - Немного, через пять минут все будет готово.
     - Переснимай.

     Воронов в зале появился незаметно и сразу обратился ко мне.
     - Как дела, командир?
     - Карту переснимаем.
     - А с этим что? - он ткнул пальцем в начальника охраны.
     - Ранил немножко. Что там у тебя?
     - Хреново.  Одного  нашего  убили.  Ворвались  в  здание,  нашли троих,
положили  их  на  пол,  а  четвертый,  гад,  в  мастерской  прятался,  сумел
рвануть... Добежал до проходной, подобрал оружие охраны и давай палить. Пока
его ликвидировали, Гошу и успел уложить...
     - Где пленные?
     - Я их того... Всем глотки после смерти Гоши перерезал.
     - А где начальник ВЦ?
     - Так его сразу же, там у проходной и положили.
     - У нас тяжело раненый.
     - Видел.
     - Автоматы у охранников были?
     - По моему четыре, я проходил комнату охраны, они там в пирамиде стоят.
     - Собери оружие и перекрой со своими ребятами дорогу.
     - Хорошо.
     Мичман  так  же  тихо  убрался.  Господин  Гюпфель сидел понурившись на
кресле и зажимал рану рукой, молодой пловец,  менял  диски  в  дисководе.  Я
подозвал пальцами пловца, появившегося за стеклянной стенкой.
     - Возьми   напарника  и  подготовьте  оба  здания  к  уничтожению.  Все
разрушить и сжечь. Начинайте крушить с радиостанции.

     Прошло  десять  минут.   Дискеты   аккуратно   спрятаны,   заклеены   в
полиэтиленовую  пленку,  одна  лежат у меня на груди, другую, для страховки,
отдал Воронову. Мы выталкиваем пленных на улицу и ведем к дороге. Среди  них
господина  Гюпфеля  нет.  Он  потерял  сознание  и  остался  там  в кабинете
начальника у исковерканных вычислительных машин.
     - Идите пешком.
     Я показываю пленным на юг. Группа медленно поползла  по  дороге.  Сзади
слышен треск огня, оба здания занимались пожаром.

     Со мной вся группа, раненый лежит рядом на земле.
     - Как он, дотянет? Кто-нибудь его смотрел? - спросил я ребят.
     - Я  проверил Витю, - говорит один. - Ему жить приблизительно два часа.
Ранение в полость живота, внутреннее кровоизлияние и всякая  соответствующая
пакость.
     - Посмотрите  машины,  может  какую  можно и завести. Положите раненого
туда.
     Три машины на  ходу,  мы  сумели  без  ключей  завести  двигатели.  Все
расселись  и я дал команду выезжать на каменистое плато западнее дороги, там
виден какое то подобие бывшей дороги.

     - Куда мы едем? - удивляется мичман.
     - К побережью.
     - Но наша лодка спрятана восточнее.
     - Нет уже нашей лодки, там наверняка уже засада. Мне этот...  начальник
охраны сказал.
     Мичман ошеломлен.
     - Как же мы теперь вернемся?
     - Будем искать выход...

     Мы недолго ехали по неровной дороге. Каменистое плато кончилось, дорога
превратилась  в  тропинку  и  пришлось  машины столкнуть в провал между гор.
Раненого несли посменно. Я спешил. Когда  узнают  о  нападении  на  станции,
поиск  будет  сужен,  просто  перекроют  этот  аппендицит полуострова и мы в
мешке. Надо быстрее добраться до побережья. На что я надеялся? Да ни на что.
Просто мое отчаяние нельзя показывать подчиненным. Без баллонов, без  лодки,
мы  просто  пешая  команда, которая сдохнет, когда ее загонят в какую-нибудь
дыру.

     Раненый умер через  час  и  мы  его  похоронили  в  расщелине,  завалив
камнями.  Еще  час  пути и все услышали характерный шум вертолетов. Пришлось
спрятаться в тени камней и сидеть пока все не успокоилось. К вечеру вышли  к
морю.
     - Командир,  смотри,  -  возбужденно  говорит  мичман. - Мы же оставили
лодку намного восточнее?
     - Да.
     - А это видишь.
     Перед нами в небольшом заливчике  стоял  малый  сторожевой  катер,  под
норвежским флагом.
     - Вижу, катер.
     - Он спасет нас.
     Я сразу уловил его мысль.
     - Ты прав.
     - Они  думают,  что  мы  пойдем  прямо  на  нашу лодку и спрятали судно
западнее, здесь, чтобы не спугнуть...
     - Верно.
     - Так рискнем.
     - Нам терять нечего. Придется спустится вниз и... попытаемся...

     Ох уж эти скалы, залезали на них с трудом, спускаемся  тоже  тяжело.  Я
ободрался  о  камни  и  когда  встал на первые валуны, руки дрожали. Молодой
молодец, весь в порезах, в ушибах, спустился тоже, лежит рядом, разинув  рот
и тяжело дышит.
     - Все здесь?
     - Все.
     - Тогда залезайте под тот валун. Дождемся темноты.
     Ночь  наступила  внезапно.  Звезды  разбросало  светлыми пригоршнями на
небосводе.
     - Мальчики, пошли. Присмотрите за молодым.
     - Ну держись, молодой, - ухмыляется Воронов, - мы сейчас  этих  вонючек
турнем с лодочки.

     Я  плыву  первым.  Перед  катером  вытаскиваю  кинжал, набираю в легкие
воздух и ухожу под воду.
     Тихо всплываю под самой кормой. Волны бьют в стенку металла  и  создают
непозволительное  колебание  моего  тела. Хорошо, что их шум заглушает звуки
моих предательских каплей и ручейков, стекающих с  поверхности  выступающего
над  водой тела. Поручни металлической лесенки ползут вверх и тут я замираю.
Необычно резкий запах то ли гуталина, то ли другой смазки ударил в  нос.  Не
смотря  на  темноту  ночи, я различил матросские ботинки у самой головы. Это
был караульный с карабином за плечом,  он  пристально  смотрит  вдаль  и  не
замечает  меня.  По миллиметру выхожу из воды и как змея закручиваюсь вокруг
правой ноги. Вдруг ботинки пошевелились, парень поменял центр тяжести тела и
чуть не наступил мне на руку. Я уже  сижу  на  палубе.  Какой  то  ручеек  с
промокшей  одежды зашелестел в отступающей волне. Караульный не шевелится. И
тут я как пружина вскакиваю и очутившись за спиной охранника,  закрываю  его
рот рукой и всаживаю кинжал под лопатку. Парень пытается пискнуть, дергается
вовсю  и  мне  представляет огромный труд зажать лицо. Наконец тело обмякло.
Аккуратно, чтобы не загремел  карабин,  свисающий  с  его  плеча,  укладываю
убитого  на палубу и вытащив фонарик, опускаю его за корму, даю три коротких
вспышки в воду.

     Первым подплывает Воронов, он профессионально тихо залезает на палубу и
тут же нащупав в темноте мое плечо, пожимает его, потом перебежками исчезает
в темноте. На палубу по одиночке выползаю пловцы. Вот и последний,  седьмой.
Мы  лежим  и  ждем. Наконец, Воронов возвращается и опять сжимает мне плечо.
Это значит, что палуба чиста  и  впереди  смотрящий  караульный  тоже  снят.
Теперь  мы  делимся. Мичман берет себе шесть пловцов, мне остается один. Я в
темноте его не вижу, но знаю, это молодой. Воронов и пловцы уходят,  впереди
глухо ухнула дверь, они уже проникли внутрь кораблика.

     Теперь  наша  очередь, мы должны просмотреть мостик. Осторожно крадемся
по трапам и подползаем к двери. На мостике слышен  негромкий  разговор.  Там
несколько человек.
     - Почему  так тихо? Уже много времени, а сигналов нет, - говорит кто то
по-английски.
     - Не нервничайте, капитан. Он еще не дошел. По последним  сведениям,  в
его команде раненый.
     - Там наши случайно не оставили следов, этот парень очень хитрый. Сразу
сможет заподозрить засаду.
     - Он вам видно очень здорово напакостил, капитан.
     - Признаюсь,   нам   тогда,  когда  мы  упустили  подводную  лодку,  он
действительно много крови попортил.
     - Я слышал эту историю.
     - Самое главное, не мы навязывали русским свои условия, а он  благодаря
своим  активным  действиям  перехватил всю инициативу. Эта история мне много
дала. Я понял, что пока русские пловцы подготовлены лучше  чем  наши  и  нам
надо  менять  отношение  к ним. Здесь важно, навязать, именно навязать, свою
игру, изменить тактику и психологический подход к диверсантам  неприятеля  и
тогда успех будет в наших руках.
     - Будем надеяться, что это будет сегодня так.
     - Если  их  захватят,  сразу  срываемся  туда,  я  хочу полюбоваться на
негодяя, потом отвезу его в Тронхеим адмиралу Бирнсу в подарок...
     И тут загудел зуммер телефона. Что за черт, неужели Воронов провалился.
     - Але..., - запросил голос и заговорил по-норвежски.
     Наконец трубка шлепнулась на место.
     - Это радист? - спросил знакомый голос по-английски.
     - Да, он.
     - Какие-нибудь новости?
     - Плохие. Группа преследования  не  нашла  их.  От  станции  диверсанты
уехали на трех машинах...
     - Это по камням то?
     - Да,  там  по  плато  есть старые дороги их еще викинги прокладывали к
морю, на некоторых даже можно и  проехать.  Я  не  сказал  самого  главного,
следов на восток нет.
     - Что?  Это  же...  Черт  возьми. Значит они... Неужели у него еще есть
запасные варианты.
     - Не знаю, но сейчас, группа преследования  возвращается  к  станции  и
будет обследовать западные районы.
     - Это  ночью  то.  Сколько  потеряно времени. Вот дьявол. Капитан, надо
срочно уходить в  море.  Необходимо  поднять  все  морские  силы  и  закрыть
полуостров со всех сторон.
     Что там у мичмана. Почему нет сигнала.
     - Погодите,  им все равно без радиостанции, аквалангов, не добраться до
дома.
     - Значит, где то есть тайник, где лежат необходимые ему вещи.
     - Вы так думаете? Не верится. Здесь что то не так.
     Меня ущипнул за ногу  молодой.  Я  оборачиваюсь.  Вдоль  палубы  мигнул
огонек.
     - Кто там нарушает светомаскировку? - раздается голос с мостика.
     Пора. Толкаю молодого. Делаю прыжок на площадку и распахиваю дверь.
     - Господа, прошу без паники. Поднять руки вверх. Молодой подсвети.
     Луч  фонарика  из-за  моего  плеча  ударил по глазам присутствующих. На
мостике  трое:  рулевой,  капитан  катера  и,  одетый  в  форму  десантника,
капитан-лейтенант. Они ошеломлены и неуверенно поднимают руки.
     - Руки за голову. Всем встать сюда, повернуться к стенке.
     Молодой  включает  дежурный  свет  и  я грубо обшариваю одежды каждого.
Только у десантника есть пистолет и его изымаю.
     По трапу уверенно стучат шаги. На мостик вваливается Воронов.
     - Все в порядке, лейтенант. Весь низ наш.
     - Ты захватил радиорубку?
     - Нет. Как вы говорили, не трогал.
     - Господин  капитан,  -  обращаюсь  я  к  капитану  корабля,  -   чтобы
предотвратить  кровопролитие,  я  прошу  вас  подойти со мной к радиорубке и
попросить, чтобы ваш радист открыл двери.
     - Я протестую...
     Воронов подсунул ему под нос пистолет.
     - Хорошо. Я подчиняюсь насилию.
     - Мичман, возьми, пожалуйста, вот этих, - я киваю на капитан-лейтенанта
и матроса-рулевого. - Только раздели. Офицера прикрути в каюте  капитана,  а
матроса... Впрочем ты наверно знаешь, куда сунуть матроса.
     - Это мы сейчас. А ну пошли, гаврики.
     Богатырь  ловко разворачивает пленных к двери и буквально выбрасывает с
мостика на палубу. Сам исчезает за ними.
     Вдруг яростный мат и крики раздались на палубе. Что  там  такое,  я  не
могу спуститься туда и выяснить в чем дело, не могу упустить капитана. Дверь
на мостик открывается и опять появляется Воронов.
     - Что произошло?
     - Бежал, сволочь. Офицерик сбежал. Я их скинул с мостика, а этот ловким
оказался. Докатился до поручней и за борт. В темноте даже не увидишь.
     - Где рулевой.
     - Сдох. Малость передавил его.
     - Мать твою, как же так?
     Мичман разводит руками.

     - Пойдемте, капитан.
     Тот   понуро  выходит  впереди  меня,  за  мной  тащится  молодой..  Мы
спускаемся к одной из железных дверей и входим в  коротенький  коридор,  где
слабый  свет тускло освещает стены и двери. У радиорубки мы останавливаемся.
Капитан стучит и что то кричит по-норвежски. Щелкает замок  и  взлохмаченная
голова  в  наушниках  просовывается  в щель. Я хватаю его за волосы и рывком
выбрасываю на пол.
     - Молодой, срочно в  рубку,  пошли  шифровку  в  штаб,  пусть  высылают
подлодку в район мыса Нордкинд, часа через четыре.
     - Это мы сейчас.
     Он  неуклюже  лезет  в  двери.  В  конце  коридора  неподвижные фигуры:
обреченная - капитана корабля и радиста,  полулежащего  на  полу  и  еще  не
пришедшего в себя от изумления.
     - Есть ответ, - слышен радостный выкрик молодого.
     - Быстрей шифруй...
     - Передаю.
     Писк  морзянки  ворвался  в  коридор. Лежащий радист прислушался, потом
потерял интерес.
     - Командир, - в коридор ворвался Воронов. - У  меня  все  готово.  Пора
запускать двигатель.
     - Сейчас  идем. Нашим шифровку посылаем. Возьми теперь этих и начинайте
поднимать якорь. Да не упусти пленных, как тех.
     - Теперь уж нет. Пошли субчики.
     Мичман хватает за ухо радиста и отрывает  его  от  пола  потом  стволом
пистолета указывает обоим на дверь.

     Я  на  мостике  один  за  штурмана,  за  капитана,  за  рулевого  и еще
обслуживаю идиотский локатор.  Катер  движется  на  север,  я  хочу  быстрей
вырваться в нейтральные воды.
     Вездесущий мичман опять появляется у меня.
     - Там  аквалангов  до  черта. Может того..., катер бросим и смоемся, уж
больно мы привлекательная цель для флота в Хоммерфесте и местных ВВС.
     - Это в последнюю очередь.  Я  считаю,  что  они  пока  еще  ничего  не
разобрались  и  за  нами  пока  погони  не  будет.  А беглый офицер не сразу
доберется до своих. Вот когда появятся над нами первые самолеты, считай, что
они что то заподозрили.
     - Давайте я постою пока на штурвале.
     Мичман берет штурвал, а я бегу к локатору. Слава богу, берег справа  мы
уже проходим.
     - Что ты сделал с захваченными пловцами и командой катера?
     - А ничего. Они спали как суслики, я им всем перерезал глотки.
     Я чуть не подпрыгнул на месте.
     - Как всех?
     - Так. Этих, пловцов, было вроде семь, да семнадцать человек команды.
     - Ты их хоть за борт выкинул?
     - Нет.  Так  и  лежат  в  своих  гамаках  и  на  полу, кто как спал. За
исключением, двух, что дежурили у движков, те очень мешали, я их сбросил  за
генераторы.
     Ну и кровожадный же мой помощничек. У меня даже мурашки пошли по коже.
     - Я  решил  следующее, шифровкой запросил встречу подлодки у Нордкинда.
Когда она подойдет, этот катер придется там же и затопить.
     - Правильно.
     - Но чтобы уйти в море, необходимы костюмы,  акваланги,  ласты,  у  нас
комплект на каждого готов?
     - Акваланги  я  нашел,  а  вот  остальное..., впрочем надо еще полазить
везде. Раз здесь находились пловцы, должно находится и их снаряжение.
     - Потом полазишь, а пока... я уже вывел катер в море, постой  на  руле,
курс на север.
     - А вы куда, лейтенант?
     - Пойду, поговорю с пленными.

     Капитан сидел прикрученный к креслу.
     - Я  очень  сожалею,  господин  капитан,  что встретился с вами в такой
обстановке, - начал я разговор,  усаживаясь  на  койку.  -  Давайте  сначала
познакомимся.
     - Лучше  не  надо.  С  бандитами  я  знакомится  не хочу, - хорохорится
капитан. - Что с моим людьми? Где команда катера?
     - Там, заперты в кубрике.
     - Что вы с нами сделаете?
     - Катер нам придется утопить, а команду выбросим на дикий островок,  их
здесь тысячи.
     - Я хочу быть с командой, - заявил капитан корабля.
     - Ваше желание исполнимо..
     Капитан ежится. Потом как оживает.
     - Скажите, лейтенант, как вы очутились на этом катере? Вы знали, что он
будет стоять в этой бухте?
     - Нет.
     - Неужели... случайно?
     - Нет.  Я  предполагал,  что  вы нашли нашу лодку и снаряжение, поэтому
решил, для проверки, подойти к базе с западного направления.
     - И напоролись на нас...
     - Да.
     - Какой же я идиот.

     Мичман очень недоволен.
     - Как же у меня плохо получилось. Упустил гада. Если  он  выплывет,  то
будет зверем. Раструбит по всему миру какие мы сволочи и изверги.
     - Не  раструбит  и зверем не будет. Мы в его душу внесли каплю страха и
неуверенности, а это хуже всего.
     - Снимут его за этот провал и все ваши труды будут напрасны.
     - Нет. Это тебе не Россия, где за провал убирают  навсегда,  это  НАТО,
где опыт ценится во сто крат и удачи и неудачи всегда анализируются.
     - Смотрите сами, влетит нам обоим .

     Начало  светать, по моим расчетам, мы в нейтральных водах и недалеко от
мыса Нордкинд.
     - Товарищ, старший лейтенант, - на  мостик  врывается  молодой,  -  там
перископ.
     С  левого  борта  из  воды  начинает вырастать рубка подводной лодки. Я
узнаю знакомые контуры наших субмарин. Выползла  противная  фигура  капитана
первого ранга Веселова.
     - Комаров, давай быстрей.
     - Всем  пловцам  покинуть катер, - включил я радиотрансляцию. - Мичман,
топи это корыто.
     Пловцы выползают из бронированных  дверей  и  прыгают  за  борт.  Катер
дернулся  и  стал  медленно наклоняться. Я тоже вылетаю с мостика и прыгаю в
воду.

     Мы стоим на  палубе  подлодке  и  смотрим  как  катер  медленно,  боком
погружаемся в воду.
     - Мичман, все на месте?
     - Все, восемь человек.
     - А как там радист и капитан катера?
     - Радист воет? А капитан... Не знаю.
     - Что значит, воет?
     - Заперт в кубрике, вот и тонет с катером.
     Я прислушался, но ничего не услышал.
     - Всем вниз, - командует Веселов. - Приготовиться к погружению.

     Наши подводные рейды кончились, наступило похолодание, а Северным морем
шутки  в  это  время  плохи.  Пока  я  готовил отчет, мою команду раскололи.
Мичмана Воронова отправили с группой пловцов  на  Средиземное  море.  Другая
часть  ребят  осталась  в  экипаже  и  занималась  переподготовкой к будущим
выступлениям.
     Конечно,  адмирал  Колесов,  поругал  меня,  за  то  что   я   отпустил
Крингстона, но в основном, за все действия похвалил.
     - Случайно не будет какого-нибудь международного конфликта, после того,
что мы наделали? - спросил я адмирала.
     - Случайно  нет,  кто  же  будет  признаваться  в  своей  слабости и не
боеспособности.
     - Можно еще вопрос, товарищ адмирал?
     - Говори.
     - Ведь вы отправили нас, даже не надеясь, что мы выживем. Это правда?
     - Как тебе лучше сказать, старший лейтенант. И да, и нет. У нас  сейчас
в  моде  термин  "выживаемость". В боевой обстановке выживет тот, кто хорошо
подготовлен. Такие группы как у  тебя,  не  одна  в  Советском  Флоте.  Одни
гибнут,  другие  нет.  Кто выжил, тот самый лучший и эти ребята иногда стоят
гораздо больше, чем флотилия кораблей или  морские  базы.  Вот  ты  захватил
боевой  катер  пожалуй в самый кульминационный момент игры и на нем дошел до
места встречи. Скажи, ты думаешь это случайно? Думаешь тебе повезло?
     - Конечно?
     - А я так не думаю. Это момент необходимости для цепочки событий.  Если
бы  у  тебя  не  вышло  здесь, я уверен, что ты бы захватил другое судно или
корабль и неважно где в городке Алте или Хоммерфест, а может  на  судоходном
пути. Тебе нужно было судно и попался катер.
     - Но я пошел на восток...
     - А  куда  тебе еще идти. Пойдешь на юг, сразу погибнешь, а на востоке,
ты бы все равно нашел то, что искал. Давай теперь поговорим  о  другом.  Чем
тебя  заняться  в  зимний период? Я тебе месяц дам отдохнуть, а там выбирай,
либо остаешься со своей группой  здесь,  в  Североморске,  либо  пойдешь  за
Мурманск, там льда меньше...
     - Куда пошлете...
     - Хорошо.



     Наконец в аквариум ведут меня. В небольшом зале по центру открытый люк,
где проглядывает  голубоватая вода. Меня раздевают до трусов и тело натирают
маслом.
     - Зачем это? - удивляюсь я.
     - Заткнись, - традиционный ответ сопровождающего.
     Перед люком мне надевают акваланг,  маску,  ласты  и  выдают  небольшой
кинжал.  Я  по  манометру  регулирую  давление, беру в рот нагубник и тут же
слышу.
     - Пошел, - кто то поддал мне в одно место и я плюхнулся в воду.
     Привычно иду на глубину и от неожиданности застываю на  месте.  Большие
стекла,  через  каждые  два метра, обрамленные в бетонные стойки, полукругом
метров на 18 охватывает одну сторону аквариума, другую сторону  представляют
неровные  скальные  породы.  Вода  подсвечивается  со  всех сторон. А там за
стеклом полумрак и почти ничего не видно, только огоньки сигарет, да неясные
силуэты, подсказывают, что там..., аквариум смотрят люди.
     Теперь весь в напряжении. Кто же спустится сюда, кто противник?  Прошло
минут  пять и вдруг знакомый силуэт полутораметровой рыбины выплыл из темной
норы. На курсах меня натаскивали в борьбе с акулами, но  встретился  с  ними
вот  здесь...  Я  кроме  дельфинов, с такими тварями не встречался. Вдруг из
норы выплыла еще одна, только  чуть  поменьше.  Сколько  же  их  здесь?  Две
рыбины.  Теперь я понимаю, почему натерли маслом, голодные акулы сразу учуют
наживку и будут рвать меня на части. Прав Крингстон, мне от  сюда  живым  не
уйти.  Акулы  по  хозяйски обходят аквариум. Чтобы видеть врага, придавливаю
баллоны к стенке- стеклу. Теперь акулы делают круги, проплывают  мимо  меня,
стремясь  с  каждым  разом  приблизиться.  Я  знаю,  руку с ножом выставлять
нельзя, это первая цель, за что ухватится  ловкая  рыбина,  поэтому  руку  с
оружием  прижимаю к бедру. Небольшая акула вдруг прерывает круг, застывает и
подождав, когда ее подруга выйдет поближе ко мне, тараном несется на меня. Я
вижу ее злобные глаза, но знаю, это провокация, рот у нее на пузе и ей  надо
развернуться  ко  мне  брюхом.  И  тут мне повезло, та поменьше, что крутила
круги, пользуясь нападением подруги, очень  приблизилась  ко  мне  и  резким
тычком,  по  самую рукоятку я всаживаю ей кинжал в пузо. Она рванулась, чуть
не оторвала меня от стекла и забилась. Эту махину  не  сдержать,  выдергиваю
нож  и  опять  застываю.  Теперь  драма началась по центру аквариума. Вокруг
раненой акулы окрасилась кровью вода. Движения ее стали  периодическими,  то
вялыми,   то   как   у   эпилептика   при  припадке.  Другая  акула  бросила
интересоваться мной и сделав неожиданный вираж, она вцепилась своей  подруге
в  хвост.  Рывок  и  красный  цвет  сразу  покрыл раненое чудовище. Началась
агония. Теперь частыми налетами, хищница рвала свою подругу на части.
     Наконец мы вдвоем. Сытая рыбина лениво плавает вдалеке от меня, даже не
предпринимая попыток проплыть круг. Я шевелюсь  и,  оторвавшись  от  стекла,
передвигаюсь   по   аквариуму.   Вдруг  сверху  спустилась  лестница.  Часто
оглядываясь, я по ней всплываю на верх. Только высунулся в люк, как две руки
ловко подхватили меня, выдернули на пол и тут же заковали в наручники.  Нож,
ласты и акваланг быстро были сорваны.
     - А  ты  ничего,  парень,  -  восхищенно  похлопал по плечу здоровенный
надзиратель. - Теперь пошли в камеру.

     Харитонов вскочил с койки, когда меня привели.
     - Все в порядке командир?
     - Достались две акулы.
     - Да ты, что?
     - Одну убил, другая расхотела нападать.
     - Ложись, капитан, отдохни.

     Прошла неделя, меня опять тащат в аквариум. На этот раз  в  зале  перед
люком,  маслом  не  натирают,  но  показали  мне  моего  противника.  Это не
заключенный, это капитан - лейтенант, морской пехотинец в  форме  английских
ВМС.  Он  медленно  раздевается,  открывая  великолепную мускулатуру, так же
медленно  подгоняет  снаряжение.  Его  блестящий  длинный  кинжал   на   три
сантиметра   больше   моего.  Моего  противника  выпускают  первым.  Закусив
нагубник, он перехватил кинжал... в левую руку и прыгает в  люк.  Теперь  я.
Машинально проверяю манометр и взяв поудобней кинжал, ныряю в люк головой.
     Свет  ярко  освещает  массу воды, я весь во внимании, где противник. За
стеклом больше света, чем в тот раз и видны лица людей, которые не  пожалели
денег  увидеть  кровавую  схватку  в воде. Англичанин благороден, он стоит в
противоположной стороне аквариума,  красиво  согнувшись,  показывая  публике
свою  мускулатуру.  Вот  он  увидел меня и преобразился. Легко оттолкнувшись
поплыл ближе к гранитной стенке, совсем не работая руками, а только ластами.
Красиво плывет. Я знаю одно правило, в  воде  надо  врага  встречать  только
встречным  боем,  кто  промахнулся,  тот проиграл. Плыву ему навстречу, тоже
интенсивно работая ластами. Первый взмах кинжалами и я  промахнулся,  офицер
ловко  вильнул  корпусом и мой кинжал на несколько миллиметров пронесся мимо
его. Зато своим длинным оружием, он начертил на моей коже длинную полосу, от
плеча до трусов.  Сразу  защипало  тело  и  розовая  окраска,  дымком  стала
растекаться  от  раны  во  все стороны. Как неудобно, когда противник левша.
Опять мы сходимся, в этот раз я не плыву,  а  стаю  в  защите.  Он  бьет  на
поражение,  прямо в грудь, тут я его уловил, и... чуть развернулся на месте.
Кинжал прошел под мышкой, но он сблизился со мной и теперь  в  моей  власти.
Мышцами  предплечья зажимаю его кисть с кинжалом, другой рукой, перехватываю
свободную руку. Наши тела сошлись, но оказалось, что  у  меня  свободны  пол
руки, она прямо под шлангами нагубника. Его то с кинжалом, зажата под мышкой
.  И  тут  я  сделал невероятное, бросил свои кинжал, схватил его нагубник и
вырвал его изо рта. Миллионы пузырей рванулись к верху. Мои мышцы рвутся  на
части. Этот тип пытается выдрать свою руку. Только бы продержать три минуты.
Мы  в  обнимку  танцуем  на  дне  аквариума.  Теперь  офицер бросил кинжал и
пытается руками и ногами все же вытянуть руку. Я пальцами хватаю его  локоть
и  с  трудом  держу.  Пузыри  хлопают вокруг нас. Он мотает головой пытается
поймать... воздух, но теряет свой запас, глаза вылезли из орбит и видно  как
белеет  кожа  на  лице.  Вдруг тело обмякло, все равно держу его еще минуту.
Последний воздух вышел из него и я понял, что победил. Но сил у  меня  почти
нет, с трудом тяну воздух из своего акваланга. Мой взгляд падает на стекло и
тут  я  вздрогнул.  Среди  беснующейся  толпы, вижу лица моих знакомых, дона
Диего и его дочь Розу. Неужели и они...

     Когда всплыл на верх и относительно свежий  воздух  ударил  в  лицо,  в
глазах  потемнело. Надзиратели ловко обработали мое безвольное тело и быстро
заковали руки. Пластырем заделали длинный порез, оказалось, что  под  мышкой
меня  тоже  срезана  часть  кожи.  Этот  лоскут  обработали йодом и небрежно
приклеили... Два аквалангиста ныряют  в  аквариум  и  вскоре  тело  морского
пехотинца вытаскивают в зал. Врач осматривает лицо.
     - Мертв.
     - Вот будет шок то, - высказывается близ стоящий гражданский.
     В зал вбегает Крингстон и с ним еще два офицера.
     - Ну как он?
     - Готов.
     - Ах ты..., - Крингстон подскакивает ко мне и замахивается кулаком.
     - Отставить,  -  командует  гражданский.  -  Вы  что  не знали кому его
сунули? Знали ведь, знали чем это кончится.
     - Я пытался отговорить Фреда, но он не послушал...
     - Идиот. У этого, - он кивает на меня,  -  одни  победы,  особенно  над
вами.
     Гражданский  с  негодованием уходит, Крингстон и офицеры столпились над
мертвецом. Меня уводят в камеру.

     Я проспал после этого боя 12 часов и все снился дон Диего и его дочь.




     Прошел месяц отпуска.  После  этого,  меня  отправили  готовить  группу
пловцов  под  Мурманск.  С  наступлением весны, опять в Североморске. Люську
обхожу за версту, но... Мой приятель лейтенант Соломин потащил меня  однажды
вечерком на дискотеку "прошвырнуться" и тут я напоролся на нее.
     - Колька,  -  Люська  расшвыряла своих подруг и неслась ко мне. - Коля,
Коленька.
     И тут я понял, что мой дружок Соломин, договорился  с  Люськой  на  эту
встречу. Я оглянулся, ища его, но хитрый лейтенанта пропал.
     Мы с Люськой обнялись.
     - Почему ты меня избегаешь? - спрашивает она.
     - Это я то? Ты же знаешь, что я все время в командировках.
     - Врешь. Ты только что прибыл и уже пять дней не являешься ко мне.
     - Зато  я  опасаюсь,  что  как  только увижу тебя, так обязательно меня
куда-нибудь пошлют. Это я шучу. Не дуйся, лучше, поцелуй меня.
     Я с опаской прикасаюсь к ее губам,  а  она  с  жадностью  хватает  меня
целиком.  Если  бы  ты  знала,  стоит мне тебя поцеловать, как тут же тысячи
неприятностей сыпятся на меня со всех сторон.
     - Люся, здесь много народа.
     - А мне наплевать...
     Мы неподвижно замерли, среди полного веселья музыки и танцующих пар.
     - Может мы удерем от сюда?
     - Не...а.
     Только через пять минут мне удалось уговорить  ее  выйти  на  улицу.  В
десяти  шагах  от  главного  входа, Люська опять вцепилась в меня и мы снова
стали целоваться.
     - Эй, приятель, - кто то похлопывает меня по плечу, - нам оставь.
     - Катись...
     Теперь грубый смех и кто то хриплым голосом сказал.
     - Бизон, придави его, а девчонку в машину.
     Крепкая рука отрывает меня от Люськи и разворачивает к себе. Их пятеро,
впереди два  здоровенных  бритых  парня,  остальные  трое,  более  худощавой
комплекции, в виде полукруга, сзади.
     - Коленька, только, пожалуйста, не ломай им кости, - умоляет сзади меня
Люська.
     Это причитание вызвало смех среди ребят.
     - Крутой что ли? Выдай ему, Бизон.
     Знакомая  нервная  дрожь  пробежала  по клеточкам тела. Я готов. Удар в
скулу левому и тут же локоть вкатился в лицо  правому.  Первый  свалился  на
асфальт, второй держится двумя руками за лицо и кроет матом.
     - Ах. Ты с...
     Теперь  добивающий  взмах  и  парень отлетает к стенке дома. Еще достал
одного ногой. Двое стоячих отскакивают. Один достает из кармана нож.
     - Иди сюда, - подзывает он меня пальцем.
     Я провоцирую его на взмах и тут же перехватываю руку.  Раздается  хруст
кости и отчаянный вопль пронесся по улице.
     - А...
     Медведем поднимается первый и я ногой возвращаю его обратно на асфальт.
Как назло  появился  милицейский  газик и противно скрипит тормозами рядом с
нами.
     - Всем не двигаться. Прекратить драку. Вам и вам, руки за голову.
     Я неохотно поднимаю руки.

     Люську отпустили домой, а меня и  всю  шпану  запихнули  в  КПЗ.  Утром
прибыл  военный  патруль,  они  под  охраной  отвезли  в штаб флота, прямо в
приемную адмирала Колесова
     - Размял косточки? - неодобрительно смотрит на меня Колесов.
     - Я здесь не причем.
     - Конечно. Двое в больнице. Один с переломанной рукой, другой с выбитой
челюстью. Еще двое отделались ушибами и кровоподтеками.
     - Они сами...
     - Стоп. Это все потом. Ведь я ищу вас, товарищ старший лейтенант, целые
сутки по всему Североморску.
     Вот так. Не надо было все таки целовать Люську. Это уже наваждение.
     - Мы здесь опять формируем  команду  пловцов  и  хотим  ее  послать  на
Средиземное  море, наши там запросили помощи. Командование решило, что лучше
кандидатуры чем ваша - нет. И несмотря на ваши разминки на  дискотеках,  все
же я тоже поддерживаю это назначение.
     Началось.
     - Туда  же  послан  мичман  Воронов...  Самый  лучший  из пловцов..., -
замечаю я.
     - Воронов исчез. Исчез также  как  и  две  предыдущие  партии  пловцов,
посланные на операцию.
     - Как, это Воронов то?
     - Вот так. А виновник всему этому вы.
     - Я?
     - Да вы. Ведь вы же с Вороновым упустили Крингстона?
     - Так вышло.
     - Теперь пожинайте плоды. Крингстон доплыл до берега и после небольшого
отдыха  был  направлен на юг, где ему предоставили всю свободу действий. Вот
он и развернулся. Мы здесь кое что добыли. Почитай.
     - Что это?
     - Инструкция  и  основные  направления  в  поиске   и   ловле   морских
диверсантов.  Теперь  это  не  борьба  на равных, это спортивная охота целой
части   флота   на   пловцов.   Здесь   все,    и    электронные    ловушки,
усовершенствованная  техника  прослушивания  вод,  методы  погони, загонов и
физическая подготовка загонщиков. Даже премии за живого и мертвого пловца.
     - Ну и что?
     - Ты  читай,  читай.  Вот  он  и  развернулся,  использовал  все   свои
разработки и мысли на месте, там на Средиземном...
     Материал  весьма  интересный.  Я  зачитался  и  тут  меня  опять отвлек
адмирал.
     - Я тебе еще не сказал. Хоть ты и  подгадил  себе  вчера,  но  все  же,
командование за последнюю операцию решило досрочно повысить тебя в звании.
     - Служу Советскому Союзу, - подскакиваю я.
     - Вот и служи. Быстро растешь. Будешь теперь с Крингстоном на равных. Я
разрешаю   тебе  отбирать  пловцов  по  всему  Северному  флоту,  утрем  нос
черноморцам.

     Я отобрал команду самых отчаянных пловцов, не  поленился  сплавать  под
Мурманск за двумя прекрасными диверсантами и выехал с ними в Севастополь.

     В  штабе  флота  меня  принял  капитан  первого  ранга Сумароков. После
приветствия, он ввел меня в курс дела.
     - Понимаете,  товарищ  капитан-лейтенант,  происходят  странные   вещи.
Средиземное  море  напичкано  военными кораблями, подлодками, разными судами
и... секретами. Пол года назад в Анголу плыл  наш  сухогруз,  для  видимости
прикрытый  весьма безобидным грузом, лесом. В трюмах же была военная техника
для армии МПЛА. Как произошла утечка  информации  неизвестно,  но  выйдя  из
Бизерты,  через сутки произошел взрыв и судно утонуло... Я подразумеваю, что
здесь сработали морские  диверсанты  НАТО.  Дальше  события  разворачиваются
удивительным  образом. Мы послали корабли и суда для поиска сухогруза, но...
он  исчез.  Прозвонили  весь  предполагаемый   район,   ничего   нет.   Было
предположение,  что  все-таки  судно сумели поднять наши противники и сумели
стащить в соседний порт или базу НАТО. Послали один отряд своих пловцов,  он
не  вернулся,  второй  отряд  -  тоже  пропал.  Для уверенности были посланы
отчаянные, в основном ваши ребята с северного моря и они не пришли.
     - Что же было все таки на том судне?
     - Как нам сказали военные, кроме установок типа "Град",  там  упакованы
новейшие  зенитные  комплексы  типа  "Накат".  Первая опытная партия, четыре
системы с запасом ракет. Они были опробованы только на полигонных испытаниях
и предназначались для защиты столицы Анголы. Естественно это  был  секретный
груз и знали о нем не все.
     - Вы уверены, что сухогруз затонул?
     - Хоть дело и было ночью, в весьма неприятную погоду, но как утверждает
спасшийся экипаж, судно уже все почти ушло под воду.
     - Так   это  с  танкера  поступили  координаты  гибели?  Они  не  могли
ошибиться?
     - Нет. Те же данные подтвердил спасшийся старпом сухогруза.
     - Рядом что-нибудь есть..., в каком месте исчезли наши ребята?
     - Это в районе Болеарских островов, там  только  один  крупный  порт  -
Пальма.
     - Значит нам надо отправляться Бизерту.
     - Да.  На  базах  нашего  флота  отберите себе снаряжение и необходимый
груз.
     - Мне нужны деньги. Много денег, больше двадцати тысяч долларов.
     - Деньги? - у капитана глаза на лоб полезли. - Зачем вам деньги?
     - Для выполнения задания.
     - Но у меня нет денег.
     - Помогите достать.
     Сумароков в смятении.
     - У военного ведомства нет столько денег.
     - Тогда попросите у ГРУ, у вас же там есть связи. Все  таки,  как-никак
они осуществляют над нами патронаж.
     Капитан мнется потом кивает головой.
     - Хорошо,  я  поговорю.  Но  скажите  все таки, зачем диверсантам такие
деньги.
     - К сожалению, товарищ капитан, я не могу этого говорить.
     - Ладно. Приходите ко мне завтра. Пока покопайтесь на  складах,  я  вам
одного  из  моих  помощников  дам,  капитана-лейтенанта  Николаева, жулика и
прохвоста, но вас по всем статьям обеспечит.
     - Зачем же вы прохвостов в замах держите?
     - А что делать? Кого к нам присылают с теми и  работаем  и  уволить  то
нельзя, у него такие связи...

     Капитан- лейтенант, Николаев кругленький, полный и подвижный.
     - Так что надо? - он вытащил блокнот и приготовил ручку.
     - А что увидим?
     - Как это?
     - А  так.  Вы ведете нас по складам, по спецотделам. А мы отбираем, все
что увидим?
     - Классно. У меня еще  не  было  таких  заказчиков.  Самое  интересное,
первый раз вижу покупателей, которым дают все. Ток пойдем что ли?
     Мы  проходим  по  таким  местам,  где  простого  смертного за версту не
пустят. Николаев виртуозным способом добывает нам пропуска  и  допуски.  Все
секретные  лаборатории  фактически  показали  нам, что могли. Кроме обычного
снаряжения, мы заказали новейшие подводные автоматы и пистолеты, специальные
позывные датчики,  шлемы  против  динамических  ударов,  ювелирные  взрывные
устройства  и  кучу  других  полезных  вещей.  Расставаясь с Николаевым, я с
удовольствием жал ему руку.
     - Большое спасибо, капитан. Вы нам очень помогли.
     - Пустое. Слушайте, а почему бы вам не взять меня в Бизерту.
     - Не могу. У нас там слишком серьезные дела, вы к ним не  подготовлены.
И потом. Вряд вас командование отпустит...
     - Меня отпустят всегда, куда я захочу. А вопрос пригодности? Думаю, при
каждом отряде нужны... работники тыла.
     Мне стало весьма весело.
     - Нет. Не могу.
     - Жаль.

     На следующий день Сумароков, встретив меня в управлении, развел руки.
     - В  ГРУ  мне  отказали,  в  иностранном  отделе тоже. Я не мог достать
деньги.
     - Это очень плохо. Часть задуманного плана сразу рухнула.
     - Поезжайте  без  них.  Завтра  в   Бизерту   отправляется   сторожевик
"Сметливый", капитан предупрежден.
     - До свидания, товарищ капитан первого ранга.

     Выхожу расстроенный в коридор и натыкаюсь на Николаева.
     - Никак вам мой шеф чего то оказал, - ухмыляется он.
     - Отказал, самой малости, денег.
     - Всего то. Сколько надо?
     - Больше двадцати тысяч долларов.
     Я думал, что его ошарашу, но капитан даже глазом не моргнул.
     - Ерунда  то  какая.  Если возьмете меня в Бизерту, сегодня вечером они
будут у вас.
     - Врешь?
     - Ей богу.
     - Тогда пошли к Сумарокову.
     Я уже вместе с Николаевым опять врываюсь в тот же кабинет.
     - Деньги даст он, - я киваю на своего сопровождающего, - но с условием,
что мы его возьмем. Так я согласен, мы его берем.
     - Его? Да он же... Нет не могу.
     - Мне нужны деньги вот так, - я  провожу  по  горлу,  -  так  что  надо
сделать так, как я прошу. Мне дана зеленая улица в выборе людей.
     - Хорошо. Я поговорю с капитан- лейтенантом Николаевым и еще кое с кем.
Если вы не против, сегодня вечером мы скажем свое решение.
     - Добро.
     Я вышел, оставив из вдвоем.

     Вечером  мне  никто в гостиницу не позвонил и я понял, что ни денег, ни
Николаева нам не  видать.  Утром  наш  отряд  был  в  порту  и  грузился  на
сторожевик. Матросы с четырех грузовых машины сгружали ящики и перетаскивали
все на корабль.
     - Вы прямо как на Южный полюс собрались, - шутит капитан сторожевика.
     - Хуже. В преисподнюю.
     - А это что?
     К  трапу  подкатывает  черная  "волга".  Дверь открывается и появляется
улыбающийся Николаев. Он приветливо машет рукой.
     - Это что, провожающий? - удивляется капитан.
     - Похоже нет.
     - Что значит похоже?
     - Это значит, что прибыл новый член нашей команды.
     Шофер вытаскивает из багажника "волги" два баула и чемодан.
     - Он  что,  на  Средиземное  море  на  отдых  собрался,  -   усмехаясь,
спрашивает капитан.
     - Нет, капитан- лейтенант прислан для обеспечения нашего тыла.
     - Это куда бежать..., - ехидничает капитан.
     Николаев  подзывает  матроса, отдает ему два баула, сам берет чемодан и
поднимается по трапу на палубу сторожевика, потом подходит к  нам  и  отдает
честь.
     - Прибыл для дальнейшего прохождения службы.
     - Деньги принес?
     - Они здесь, - он показывает на чемодан.
     - Передай мне деньги.
     - Прямо сейчас?
     - Прямо сейчас.
     Николаев  раскрывает чемодан и передает мне несколько пачек долларов. Я
считаю, здесь двадцать тысяч. Небрежно засовываю  их  во  внутренний  карман
кителя.
     - Капитан, помогите устроиться капитан- лейтенанту Николаеву.
     - Это можно.
     Капитан  подзывает  вахтенного  и что то ему говорит. Николаев вместе с
сопровождавшим уходит.
     - А если бы он не отдал  деньги,  чтобы  вы  сделали?  -  любопытствует
капитан.
     - Выкинул в море, как только бы вышли за двадцать миль от берега .
     - Неплохо...

     В  Бизерте  как  только нас устроили на нашей плавбазе подводных лодок,
меня сразу вызвал начальник базы адмирал Шаров.
     - Я получил по поводу вас шифровку и хочу спросить, чем могу помочь?
     - Хорошо бы, если некоторые члены команды, в том числе и  я,  могли  бы
спокойно выходить за территорию базы.
     - Вообще то у нас здесь свои порядки, но для вас сделаем исключение.

     Николаев только что вошел в каюту и почтительно глядит на меня.
     - Вы какие-нибудь языки знаете?
     - Английский, французский и испанский.
     - Ого, - поражаюсь я. - Со словарем или как?
     - Без словаря, спокойно говорю и перевожу.
     - Хорошо.  Тогда  вам серьезное задание. Поедете в город, поживите там,
познакомьтесь с приличными людьми, покрутитесь среди них. Мне  нужно,  чтобы
вы нашли богатых влиятельных людей, весьма лояльного к русским и обязательно
владельца шикарной яхты или большого катера. Хорошо бы чтобы он имел яхту не
здесь  в  Бизерте, а где-нибудь на побережье Туниса, любил покататься в море
или мог сдать яхту в аренду.
     - Понял. Это работа по мне. Сколько времени отпускаете?
     - Неделю.
     - Пойдет.
     - Еще одно. Вокруг вас возможно  будут  крутится  всякие  личности,  от
иностранных  разведок,  авантюристов,  до своих. Не обязательно их вводить в
курс дела.
     - С вами чудесно говорить, капитан, я все понимаю с полуслова. Осталось
одно, деньги.
     - А вот с деньгами тяжело. Придется погулять на свои.
     - Это грабеж, капитан. Я не говорю, что беден, но ради дела, можно и из
той суммы отвалить тысчонку.
     - Мне нужно на эти деньги купить или арендовать  яхту.  Но  гарантирую,
оставшиеся от сделки доллары будут твои.
     - Понял.  Так  бы  сразу и сказали. Одна просьба, капитан, как операция
кончиться, запишите яхту на меня... Ведь деньги просто так не даются.
     - Иди ты...
     - Пошел.

     В порт вошел сторожевик американских ВМС.  Он  пришвартовался  к  пирсу
напротив нас. Вечером от корабля отвалил катер и пошел к нашей плавбазе.
     - Эй, - заорали с катера по-английски, - Лейтенант Комаров есть?
     Дежурный офицер вызвал меня на палубу.
     - Чего надо?
     - Вам привет от капитан-лейтенанта Крингстона.
     - Передайте ему от меня кукиш.
     - А что это такое?
     - Он догадается.
     Катер ушел к сторожевику.

     Николаев появился через неделю, загорел, еще более отъелся, вырядился в
какие то шорты, открывающие кривые волосатые ноги. и соломенную шляпу.
     - Задание выполнено, капитан.
     - Давай, выкладывай.
     - Я  нашел  пять  клиентов,  познакомился  с ними и готов вас связать с
каждым.
     - Это прекрасно. Из этих пяти, кто живет вне Бизерты.
     - Двое. Дон Диего...
     - Дон?
     - Да,  дон.  Бывший  испанский  гранд,  когда  умер  Франко,  он  боясь
возмездия  новых  властей,  бежал  в  Тунис. Сейчас имеет виллу на побережье
недалеко от порта Табарко и готов поторговаться либо продать катер или яхту,
либо сдать в наем.
     - Прекрасно, кто второй?
     - Другой имеет большой участок земли и прекрасный полу дворец  на  мысе
Серрат.  Это богатый француз, один из наследников французских колонизаторов,
но.... Он не хочет продавать яхту.
     - Что он хочет?
     - Ему нужна хорошая команда моряков, которые бы обслужили его суденышко
в круизе по Средиземному морю.
     Я задумался. Этот вариант мне нравился.
     - Сколько будет гостей на яхте и какой маршрут?
     - Он хочет  начать  с  Испании,  потом  Франция,  Италия,  Адриатика  и
обратно, Тунис.
     - Нет не подойдет. Пожалуй поехали в Табарко к дону Диего.
     - Прямо сейчас? А остальные...?
     - Больше кандидатур не надо. А нам нечего тянуть.
     Николаев растерян.
     - Понимаете,  товарищ  капитан-лейтенант, я не думал, что так быстро, у
меня на берегу... во общем... машина и там... шмотки... и...
     - Девочки.
     - Ну да.
     - Машина чья?
     - Я взял в аренду.
     - Очень хорошо. Выбрасывай девочек, поехали делать дело.
     - Но, товарищ капитан, я же им обещал.
     Вид у него несчастного человека
     - Два часа хватит?
     - Три.
     - Тогда жду здесь через три часа. Только машину заправь.
     - Будет сделано.

     Машина без верха и при езде чувствуешь себя легко в такую дикую жару.
     - Тебя случайно спец службы не пасли?
     - Пасли, они и сейчас пасут.
     - Ты шутишь?
     - Нет. Поглядите в зеркальце, видите сзади "фордик", он преследует  нас
уже второй час.
     - Так что же ты...?
     - А   чего.  Нам  же  переться  до  Табарко  почти  сутки,  еще  успеем
отвязаться.
     - Ну... ну...

     Матер, - большой  город  на  пересечении  крупных  шоссейных  дорог  из
Бизерты,  Туниса  и  Тобарко.  Раскинутый  в  гигантской  долине, этот низко
этажный город, поражает ровной линией параллельных дорог.
     - Как вас по имени отчеству, Николаев?
     - Алексей Викторович.
     - Вот что, Алексей Викторович, этот "форд" надо обмануть.
     - Запросто.
     Мы на большой скорости заворачиваем на первую полупустую  улицу  и  тут
Николаев резко останавливает машину и дает... задний ход.
     - Что ты делаешь?
     Я  зажмуриваю глаза и вжимаюсь в кресло в ожидании удара. Но удара нет,
только слышен грохот с левой  стороны  машины.  Преследовавший  нас  "форд",
чтобы  не  врезаться нам в багажник, среагировал и вильнул в сторону, пробил
забор и ударился в бетонный столб..
     - Теперь уходим.
     Николаев лихо разворачивается и мы  мчимся  на  центральное  шоссе.  На
небольшой площади стоят автобусы. Мне пришла новая мысль.
     - Слушай,  нас  так  и так вычислят на этой машине. Припаркуйся здесь и
сходи к автобусам, узнай есть ли маршрут на Тобарко.
     - Неплохой вариант.
     Николаев останавливает машину и идет к автобусам. Через минут  двадцать
он возвращается.
     - Пойдемте  быстрей,  товарищ  капитан, я взял билеты. Через пять минут
посадка.
     - А машина?
     - Ее никто не возьмет. Вернемся, поедем на ней обратно.
     - Я ничего выгляжу.
     - Сойдет. Здесь на иностранцев давно прекратили обращать внимание.
     Я действительно выгляжу, как хипи на панели.

     Нам пришлось сделать крюк. Сначала мы доехали до Тобарко, а потом, взяв
такси, вернулись по другой дороге назад, на восток, вдоль побережья.
     Наша  машина  застряла  перед  воротами,  за  которыми  густел  обилием
деревьев  парк.  Мы  сигналили,  я  даже вылез из машины и без конца нажимал
кнопку звонка, но никакой реакции не последовало. Никто к нам не  подошел  и
не  ответил  по  динамику.  Наконец  мне  надоело  и я ударил плечом створку
железных ворот и тут они легко открылись. Мы едем по аллеям и вдруг  деревья
расступились  и  такси  выскочило  на  берег  залива.  На самом берегу стоит
двухэтажная вилла. На шум машины из дверей вышла красивая, стройная  девушка
с  густыми  темными  волосами  и  заговорила  по-французски.  Николаев бегло
переводил.
     - Вы к кому?
     - К дону Диего, - ответил Николаев.
     - Он вам назначал встречу?
     - Он меня знает и пригласил к себе.
     - Тогда заходите.
     Мы расплатились с шофером и вошли в дом.

     Дон Диего, взлохмаченный, седой старик  долго  тряс  руку  Николаева  и
колотил его по плечу.
     - Алекс.
     - Хочу  представить, - перешел на английский Николаев, - мой начальник,
Николай Комаров.
     - А, Николай, - тоже перешел на хороший английский старик, - мне  много
говорил про вас Алекс. Роза, подойди поближе, сюда приехали интересные люди.
Они русские и организуют экспедицию на Средиземное море.
     Подошла  та же красивая девушка. Я осторожно пожал ей ладошку и вежливо
поклонившись представился.
     - Николай Комаров.
     - Очень забавно. Комарофф, - заговорила она  уже  по-английски.  -  Вас
можно звать, Николя? Что вы ищите?
     - Потонувшее судно.
     - А когда оно потонуло? - живо спросил Диего.
     - Пол года назад.
     - Хм... И как название судна?
     - "Капитан Игнатьев".
     - Что то я слыхал. Посидите здесь я сейчас посмотрю в своих архивах.
     Старик торопливо уходит . Роза садится в кресло напротив нас.
     - Там на судне, что то интересное...
     - Да.  Я предполагаю, что то там есть. Нам только надо разобраться, чем
набито оно.
     - Там может быть... золото?
     - Навряд ли. На сухогрузах, такие вещи не возят.
     - Вы меня не обманываете, Николя.
     Тут ворвался дон Диего с какими то бумагами в руках.
     - Нашел, - победно кричал он. - Точно, "Капитан Игнатьев"  потонул  пол
года  назад  недалеко  от  Болеарских  островов.  Судно  не найдено, груз по
документам - лес. Это по документам, а вы, Николай,  направляетесь  к  этому
судну,  чтобы  раскопать  его  внутренности. Значит там был не только лес? -
обратился он ко мне.
     - Вы правы. Там было еще что то. Я получил  распоряжение,  найти  судно
и...
     - Что и...?
     - Отыскать документацию перевозимого груза и уничтожить ее.
     - Документацию на что, на вооружение или что-нибудь другое?
     - Может быть то, может быть другое.
     - А меня обманывали, сказали не знаете что там есть, - надулась Роза.
     - Действительно не знаю.
     - Вы хотите у меня зафрахтовать яхту или катер? - спросил дон Диего.
     - Да.
     - Почему  же  ваш  флот не делает это официально. Вышел бы к островам и
протралил море.
     - Он уже побывал там, но ничего не нашел. Там же побывал флот НАТО.  Вы
же  знаете  обстановку  на море, где наши суда, там и американцы. Они что то
делают, мы мешаем, мы что то делаем, они мешают. Теперь, чтобы не привлекать
любопытных, было решено послать нейтральное судно.
     - То есть под моим именем. Весьма остроумно.  На  море  все  знают  мои
суденышки и никто не будет привязываться или обращать внимания на них.
     - Вы согласны дать нам яхту или катер?
     - Как это дать. Алекс говорил, что вы даже можете заплатить.
     - Могу.
     - В аренду, на месяц, согласны?
     - Сколько?
     - Десять тысяч долларов.
     - Согласен.
     - Здесь есть маленькое условие. С вами поплыву я.
     - И я, - задрала свой носик Роза.
     - И Роза.
     Откровенно  говоря,  мне  не  очень хотелось брать с собой девушку. Дон
Диего внушал больше симпатии.
     - Придется согласиться. Команда десять человек у меня есть.
     - Тогда по рукам.

     Роза на своей машине довезла нас  до  Тобарко.  Мы  опять  на  автобусе
добрались до Матер. Вокруг нашей машины засада, не то что нас остановили или
арестовали,  нет.  Просто отъехали от стоянки в окружении почетного эскорта,
четырех машин.

     На базе команда стала готовиться  к  отплытию.  Я  побывал  у  адмирала
Шарова.
     - Москва торопит, я сегодня получил шифровку, с вопросом: "Когда группа
Комарова выйдет на операцию?"
     - Ответьте им, что завтра. Но мне нужна ваша помощь. Не выделите ли нам
гидрографическое судно, надо погрузить на него все наше снаряжение.
     - Выделю,  но хочу заметить, на нем уже отправлялись три группы пловцов
и ни одна не вернулась.
     - Я знаю. Порошу еще, до конца операции,  полного  подчинения  капитана
судна мне.
     - Я ему скажу.
     - Тогда все. Разрешите идти.
     - Удачной операции вам, капитан- лейтенант.

     Мы  плывем  на  гидрографическом  судне  "Академик  Павлов"  в  сторону
Испании. Я в каюте капитана по карте объясняю что мне надо.
     - Вот здесь, у побережья Туниса, не доходя до Алжира,  сбросьте  нас  в
воду. Причем не останавливаясь и желательно ночью.
     - По тому как мы сейчас идем, это будет около трех часов.
     - Пойдет.  Дальше  вы  путайте  свои следы. Здесь плывете вдоль Алжира,
Марокко, не доходя Гибралтара,  сворачиваете  к  Марселю  и  за  Болеарскими
островами плывете к Италии, потом сюда, в Бизерту. Постарайтесь за островами
немного  покрутится, если за вами будут мотаться корабли НАТО, потаскайте их
подольше, но только ближе к берегам континента.
     - Так я вас больше не встречу?
     - Встретите, только на базе.
     - Если это такая конспирация, то вас вычислят гидрофоны,  установленные
на  побережье.  Я  знаю,  они  стоят  здесь, недалеко от Тобарко. Американцы
недавно заменили старые на новые, эти даже учитывают чуть  ли  не  бесшумные
подводные лодки...
     - Ничего,  пусть  на  виду будет только ваш корабль, мы же вплавь будем
добираться до берега.
     - А как быть с сопровождающим кораблями?
     - А кто нас ведет?
     - Американский сторожевик, он в 35 кабельтовых с правого борта.
     - Вот черт, он локатором нас сможет засечь, если мы с грузом окажемся в
воде?
     - Наверно нет, но может засечь, если вдруг он изменит курс и пойдет  за
нами в кильватер.
     - Это конечно паршиво, но будем надеяться, что он не изменит маршрут.
     - Капитан,  вы  взяли  с собой одного человека весьма некомпетентного в
боевых искусствах, не рискуете ли?
     - Вы о капитан-лейтенанте Николаеве?
     - Да.
     - Встречались с ним раньше?
     - Встречался, в Севастополе, когда мы отправлялись  на  Средиземку,  он
надул  моего снабженца на 200 литров спирта. Я не имею права вам советовать,
но этого капитан-лейтенанта не рекомендовал бы брать в экспедицию..
     - Я учту ваши замечания, капитан.
     - Хорошо.

     Около  трех  часов  ночи,  отчетливо  видны  огни  Тобарко.  Пловцы,  с
упакованным на воздушных подушках снаряжением, разместились на палубе.
     - Ребята,  сейчас  все  попрыгаем  в  воду,  груз от себя не отпускать,
постарайтесь быть поближе друг к другу. Можете перекликаться, но  только  не
светить  фонариком.  Через  десять  минут  сюда подойдет катер подберет нас.
Внимание. Приготовились. Прыгай.
     Замешкался только Николаев, которому пришлось дать пинка,  чтобы  он  с
мешком вылетел за борт. Последним выбросился я.

     Большой  красивый  катер  дона  Диего  подобрал  всех пловцов. Операция
началась.

     На мостике трое: я, дон Диего и его дочь. На руле сам хозяин.
     - Итак, куда направимся, капитан, - говорит мне дон Диего.
     - Курс на Болеарские острова, порт Пальма.
     - Ой как интересно, я там не была, папа, - выступает дочь.
     - А я был и, откровенно говоря, не очень жажду  появиться,  -  хмурится
Диего.
     - Это все с того момента, когда ты бежал с родины? - спрашивает Роза.
     - Наверно  так.  Меня  волнует, как встретят нас теперь новые власти...
Ведь тогда, меня поносили так, что кроме расстрела мне ничего не светило.
     - Они наверно вас забыли, - сказал я. - Сколько время уже прошло.
     - Не знаю. Кстати, капитан, ваши люди вписаны в реестр судна,  так  что
вызывайте сюда рулевого, распределяйте всех по расписанию и нечего им теперь
бездельничать и шататься по палубе.
     - Хорошо, дон Диего. Я пойду к своим и все сделаю как надо.
     - Только,  капитан,  запретите  им  болтать  по-русски, на каком угодно
языке, хоть на тарабарском, но только не на своем.
     - Я понял.

     Порт Пальма встретил нас ярким солнцем и катером таможенников, в метрах
400 от берега. Толстый лейтенант таможни  с  трудом  поднялся  по  трапу  на
палубу.
     - Кто хозяин?
     - Я.
     Дон Диего подал ему документы.
     - Дон  Диего?  Хм... Дон Диего, это не тот ли... Вы же здесь были когда
то... Как я рад, что вы вернулись на родину, столько лет в изгнании и вот...
     - Спасибо, господин, офицер. У вас замечательная память.
     - Надолго к нам?
     - На недельку, а может и побольше...
     - Цель приезда?
     - Хочу показать дочери ее бывшую родину.
     - А,  госпожа  Роза,  -  читает  таможенник  по  декларации.  -   Добро
пожаловать на остров Майорка.
     Он  галантно  расшаркивается  перед  Розой  и  присасывается к ее руке.
Дальше процесс стандартный,  офицера  ведут  в  каюту  дона  Диего,  угощают
добротным  вином,  дарят  кубинскую  сигару  и  получив  штамп в документах,
вежливо выпровождают с судна.

     - Вы куда? - спрашивает меня дон.
     - На берег.
     - Неопасно ли это для вас?
     - Думаю нет.
     - Можно я с вами? - просится Роза.
     - Пошли.
     В этот момент ко мне подскакивает Николаев.
     - А мне разрешите выйти на берег?
     - Нет. Ваше время еще не пришло.
     - Понял.
     Мы выскакиваем с Розой на пирс.
     - Куда же все таки мы пойдем, Николя?
     - Пойдем пошатаемся среди кабаков и рыбаков, попытаемся  у  кого-нибудь
получить   хоть   маленькую   зацепку,  про  судно  и  потерявшихся  морских
диверсантах...
     - Пошли.
     При выходе из порта на нас набрасывается несколько фотокорреспондентов.
     - Донна Роза, как вы себя чувствуете на родине?
     Ну и таможенник, уже  всем  раззвонил.  Она  сразу  выпрямилась,  глаза
засветились.  Мне,  чтобы  не  попасть  под блики фотографов, сразу пришлось
встать к ним спиной и, расставив руки, теснить корреспондентов.
     - Пропустите, пожалуйста, пропустите, пожалуйста.
     Они приняли толчки как должное, а Розу уже несло.
     - Конечно Майорка не совсем моя родина, родина там на континенте, но вы
знаете, как первый раз приятно чувствовать себя среди  своих  по  крови,  по
языку.
     - Вы вернетесь в Испанию?
     Я уже пробил ход среди нескольких фигур и, схватив дочку Диего за руку,
тащил  за  собой.  Она  упиралась  и  пока я ее буквально волок по асфальту,
успела все же ответить на вопрос.
     - Очень хотелось бы, но мы с отцом не  знаем,  как  к  этому  отнесется
правительство.
     Тут я сильно рванул за руку.
     - Ой.
     - Быстрей, мы опаздываем, - шипел я.
     Она пришла в себя и вдруг побежала к ближайшему такси.
     - Такси...

     Мы сидим в машине и едем неизвестно куда.
     - Прости меня, Николя.
     - Ты  меня подставила. Вдруг кто то успел меня сфотографировать, теперь
фото попадет кому нужно и... вся операция провалилась.
     - Что же делать? Виновата я, извини.
     - Куда мы едем?
     - Не знаю.
     - Тогда скажи шоферу, чтобы подкинул  нас  к  какому-нибудь  ресторану,
кабаку, только куда-нибудь поесть.
     Между   Розой   и   шофером   происходит   бурный   разговор..   Машина
останавливается. Роза швыряет шоферу деньги и мы выскакиваем на улицу.
     - Чего вы там не поделили?
     - Этот, гнус, сказал, что импортных проституток терпеть не  может,  так
как своих девать некуда.
     - Надеюсь ты ему достойно ответила?
     - Конечно.
     Я оглядываюсь и тут вижу шикарное казино.
     - Слушай, вот что нам нужно.
     - Казино? Ты хочешь играть?
     - Нет. Но у меня в команде есть жулик, который это сделает.
     - Этот тот, кто понравился папе и он нас познакомил?
     - Да.
     - Он какой то скользкий. Мне так, совсем не нравится.
     Мы прошатались в городе до обеда, так ничего и не узнав.

     Вернувшись на катер, я вызвал на палубу Николаева и повел его на корму.
     - Алексей  Викторович,  наша  прогулка  в  город ничего нам не дала. Мы
осторожно пытались задавать вопросы пьяницам, проституткам, другим  людям  и
ничего... Придется потрудиться тебе.
     - Так что же нам конкретно нужно узнать?
     - Первое,  где  может  быть  спрятан  наш,  поднятый  со  дна морского,
сухогруз "Капитан Игнатьев"? Второе, что известно  о  пропавших  пловцах?  У
меня  появилась  идея,  сходи-ка ты в казино, поиграй... там, народ здесь уж
больно жадный, может что и вытянешь.
     - Ха... Играть надо на деньги. Гоните мне десять тысяч  долларов.  Ведь
арендовали вы эту посудину за десять.
     - Бери.
     Я  достаю  из прорезиненного мешка деньги и отсчитываю Николаеву нужную
сумму.
     - Вот это жизнь. Завтра утром я приду.
     - Приоденься.
     - Все будет как надо, капитан.

     Через десять минут, с иголочки  одетый  в  цивильный  костюм,  Николаев
сошел на берег.

     Солнце только что взошло, когда меня вахтенный попросил наверх. К пирсу
подъехал  черный  "шевроле".  Два дюжих молодых человека, в весьма приличных
костюмах, бережно вывели совершенно пьяного Николаева. Они дотащили  его  до
катера и передали нам, потом вежливо попрощались.
     - Эй, Николаев.
     Мычание в ответ.
     - Давай дотащим его до койки, - прошу я вахтенного.
     Мы  вываливаем  вялое тело в гамак. Я пытаюсь расстегнуть рубашку и тут
из-за пазухи посыпались пачки долларов, собираю их и пытаюсь  сосчитать,  да
здесь 180 тысяч долларов. Да что же он, играть пошел или дело делать?

     Николаев  проснулся  через  шесть часов. Мне сразу же доложили об этом.
Как только он привел себя в порядок, я  попросил  зайти  его  в  капитанскую
каюту, где уже сидела Роза и дон Диего.
     - Так ты с нами чем-нибудь поделишься? - спросил я его.
     - Естественно у меня есть новости. Только дайте немного воды.
     Руки потянулись к графину, но я его быстро перехватил.
     - Это потом, сначала все сведения.
     - Хорошо,  -  вздыхает  он.  - Значит так. О "Капитане Игнатьеве" здесь
знают только то, что он потонул. Правда мне, один типчик шепотом сказал, что
все корабли или суда, списанные, подбитые  или  взятые  в  плен,  свозят  на
остров  Миноса.  Поэтому,  если где и спрятать сухогруз, то только там. Даже
отвезти в другой порт нельзя, так как на  Средиземном  море  все  становится
сразу известно.
     - В каком местечке кладбище кораблей?
     - Недалеко от порта Махон.
     - Почему же их не отправляют на переплавку?
     - Вот  это  я  не  узнавал,  но думаю, есть юридические затруднения, то
владельцы забывают, то не хотят, а может их теперь и нет.
     - Что еще?
     - Со  мной  пил  один  миллионер.  Он  сказал,  что  слышал  от  одного
английского  капитана  толи  Перри,  толи  Стеимли,  что  им на кладбище под
Махоном удалось ловко раскинуть  сети  и  поймать  несколько  групп  русских
диверсантов.
     - Вот ваша вода, товарищ капитан-лейтенант, наслаждайтесь.
     Я  передаю  ему графин. Николаев быстро делает несколько глотков, потом
ставит его на стол.
     - Я не сказал еще одну вещь, тот же приятель  по  столу,  проговорился,
что   русское  судно  "Академик  Павлов",  всегда  перевозящее  диверсантов,
приближается к Болеарским островам с севера. Все военные силы  НАТО  подняты
по тревоге.
     - Вы  неплохо  поработали,  капитан-лейтенант.  Можете  идти продолжать
отдыхать.
     Николаев мнется.
     - Там я выиграл несколько деньжат, вы не скажете, где они?
     - Они у меня, - говорю я. - Я отдам вам их по первому требованию.

     Как только Николаев ушел, дон Диего сразу спросил.
     - Так что будем делать, капитан?
     - Поплывем на Минорсу.
     - Но там же ловушка, вы же слыхали.
     - Слышал. И прежде чем мы поплывем, я хотел бы попросить вас дон Диего,
об одной вещи.  Мне  необходима  маленькая  информация,  нужно  узнать,  где
проложен  по морскому дну электрический кабель от Майорки до Минорсы. Хорошо
бы вам, как одному  из  испанских  граждан,  пройтись  по  городу  и  просто
полюбопытствовать, с какой точки острова он опущен в море.
     - Вы хотите его перерубить?
     - Да. Я подозреваю, что все станции слежения, все электронные штучки на
острове  Минорса,  питаются  от  него. Перерубив кабель, мы сразу сделаем их
бесполезными.
     - А вы не находите, что параллельно может быть автономное питание?
     - Все допускаю. Они уже знают, что я иду на Минорсу и знают, что первым
нападаю я.
     - Вот это приключение, - хлопает в ладошку Роза.
     - Если узнают, что участвуем мы, то это приключение  может  стоить  нам
головы, - говорит мрачно дон Диего.
     - Но вы же знали на что шли...
     - Знал и очень симпатизирую вам, капитан.
     - А я так очень, очень - дополнила Роза.

     Хозяин нашего судна и Роза пришли на катер поздно вечером. Я ждал когда
они переоденутся и вот мы опять вместе в каюте дона.
     - Мы узнали про кабель все, что вы хотели, - говорит за отца Роза. - Он
проложен  с  этого  острова  от  городка  Кала Раджада до города Сюдадела на
Минорсе.
     Я подхожу к карте и соединяю карандашом две точки.
     - Ну что же начнем, капитан Клингстон. Завтра рано утром  мы  уходим  к
Кала Раджада.



     Харитонов  не  пришел.  Я  ждал  его  целый день и понял, что он погиб.
Теперь в клетушке я один.
     На следующий день в спортзале, я увидел ...  мичмана  Воронова.  Гигант
ногами отжимал приспособление с грузом. По цепочке заключенных попросил его,
чтобы он пришел к штанге. Наконец мы вместе. Я лежу и отжимаю от груди груз,
он на страховке.
     - Как дела, Воронов?
     - Хреново. Вот узнал, что вы здесь и совсем хреново стало.
     - Тише  ты. Я попался прямо у базы в Бизерте. Глупо конечно попался, но
зато то, что ты и предыдущие группы не сделали, я выполнил.
     - Вы нашли сухогруз?
     - Нашел.
     - И наклепали этим мерзавцам?
     - Наклепал.
     - Спасибо, командир, хоть здесь бальзам на душу.
     - Нам надо бежать от сюда.
     - Я уже пробовал, никак. В этих казематах, не  то  что  перекинуться  с
заключенными парой фраз, но даже плюнуть без разрешения нельзя.
     - Как же ты пытался бежать? Придержи штангу.
     Воронов  хватает  штангу подвешивает ее надо мной, снимает пару блинов,
потом вкладывает опять мне в руки.
     - Из  зала,  где  нас  заталкивают  в  аквариум.  Врезал  пару   оплеух
охранникам и побежал, да видно за нами следили. Сразу решетки на всех дверях
опустились, я попался в ловушку.
     - У нас только один путь, через аквариум.
     - Это стекло камнем не разбить.
     - Значит нам кто то должен помочь его взорвать.
     С балкона заорал охранник, показывая нам рукой, чтобы мы сменились.
     - До встречи, командир...

     Опять  меня натирают жиром. Значит в аквариуме должен появиться хищник.
Спускаюсь на дно аквариума и прижимаюсь боком к стеклу, кинжал наготове. Кто
же теперь? И вдруг ужас нападает на меня. В  тесное  пространство  аквариума
вплывает  громадная  четырехметровая  касатка.  В  ее пасть влезу я целиком.
Хищница лениво плывет, обнюхивая углы. Она заметила меня и теперь  с  разных
точек рассматривает, как будь размышляет, с какой стороны жрать этот вкусный
обед.  Я  нервно  сдираю  лямки  с баллонами и сорвав нагубник, перебрасываю
акваланг на грудь, потом запихиваю нагубник опять в рот. Касатка  озадачена.
Она  осторожно  идет  в  атаку на меня и стукнувшись носом в металл, чуть не
выбивает баллоны из рук. Белое тело мелькнуло передо мной  и  поплыло  вдоль
стенки-стекла.  Теперь  хищница решилась на вторую атаку. Разворот и, набрав
скорость, она идет на меня с боку. Удар... по баллонам, я  вовремя  выпускаю
акваланг  из  рук,  чуть  не вырвав зубы, вылетает нагубник и он, подлетев к
верху, падает на дно. Тем временем правая рука с  кинжалом  пробивает  белую
шкуру.  Касатка  движется  вдоль  стенки  стекла  и тащит меня за застрявший
кинжал. Я выдергиваю его и валюсь спиной к стеклу, вижу, что нахожусь далеко
от акваланга, он бурлит  в  пяти  метрах  от  меня.  Теперь,  когда  хищница
отвалила  от  меня,  чувствую  свою  беззащитность,  воздуха  в легких мало,
акваланг далеко, а эта тварь развернулась для новой атаки. Я по стеклу ползу
к баллонам. Касатка медлит. Моя рука вцепилась в ремни и дергает  баллоны  к
себе...  С  жадностью  хватаю  нагубник  и  немного прихожу в себя. Движения
касатки вроде стали замедлены, но она  опять  целится  на  меня.  Хищница  с
открытой  пастью  идет в атаку и я вталкиваю акваланг в эту зубастую пещеру.
Пасть захлопнулась, чуть не отхватив мне руку и очки, кусок шланга болтается
у нее в губах. И тут я  от  ярости  становлюсь  безумным,  брюхо  проплывает
передо  мной  вверх,  в  всаживаю  в  него  опять кинжал по рукоятку и рву в
сторону. Кинжал чуть не остался у нее  в  теле,  меня  подбросило  вслед  за
касаткой,  я  откинулся  в  сторону и вывалился к стеклянной стенке. в руках
оружие, слава богу,  осталось..  Касатка  заплывает  на  центр  аквариума  и
вдруг...  выплевывает  измятый и бурлящий акваланг. Пасть закрылась и тут...
ее тело неустойчиво закачалось, мелено изгибаясь, тварь потянулась на  верх,
за ней следом тянулась тонкая красная нитка...
     Не  помню  как  добрался  до жалких остатков акваланга. Ремни, шланги в
лохмотьях, один манометр согнут, редуктор прокушен,  но  живительный  воздух
идет  из  всех  дырок  и  я  припадаю к ним. Касатка еще активна, она решила
штурмовать сверху. Я оттаскиваю остатки баллонов  к  стенке  и  по  прежнему
готов,  размахивая  кинжалом перед собой. Хищница спускается ко мне и вместо
того, чтобы открыть пасть, резко разворачивается,  я  еще  раз  пробиваю  ее
шкуру  кинжалом, стараюсь там где брюхо и тут она корпусом придавливает меня
в угол и ударом хвоста вбивает в камни стены.  Чуть  не  теряю  сознание  от
боли, лицо разбито от ударившегося о него баллона с редуктором, кровь дымкой
тянет  в  верх,  тело  жутко  болит,  мне не до кинжала, он где-то застрял в
хищнице, стараюсь подхватить живительный воздух бурлящий  у  моих  ног.  Еще
одна  ее  атака и это конец. Все же подхватываю баллон и припадаю к дырке. А
где же эта...? С этой, творятся непонятные вещи, она опять на верху,  но  ей
совсем  не  до меня. Касатка совсем вялая, она еле-еле шевелит хвостом и все
время разевает рот. Чтобы придти в себя, стараюсь отплыть от  этих  коварных
камней, прижимаюсь лбом к стеклу и... увидел в зале мечущуюся толпу. Мужчины
и женщины по видимому орали, трясли руками, и вдруг опять знакомые лица: вот
дон  Диего,  вот  бледная  Роза,  а это же... кругленький Николаев, одетый в
белый летний костюм. Мне показалось, что он подмигнул мне. Встряхиваю голову
и десятки пузырей, закрывают обзор. Медленно  шевелю  ластами  и  поднимаюсь
наверх к люку. Охранники ловко крутят мое тело, а мне теперь все равно.
     - Ну  везунчик, - говорит один из охранников, - такую рыбину обработал.
Здесь до тебя она троих сожрала. Одним был твой дружок по камере.
     Эх, Харитонов, Харитонов, как же ты опытный боец и так...

     Меня не трогают месяц. Лечусь и тренируюсь, потихоньку веду  переговоры
с  заключенными  и  никак  не  могу  найти  выход, как бежать из этой глухой
тюрьмы.  Все  чаще  и  чаще  возникает  лицо  Николаева,  что   значит   его
подмигивание.

     Меня  ведут  к  аквариуму.  Что  сейчас  придумают мои мучители? У люка
деревенею, надзиратели подготавливают к бою... Воронова. Он тоже, как  столб
онемел и с изумлением смотрит на меня.
     - Командир?
     - Молчать,  -  орет  охранник и наносит Воронову удар наручниками между
лопаток.
     И тут в зале появляется Крингстон, со своей подлой улыбкой.
     - Здравствуйте, ребята.
     - Катись..., - начал Воронов.
     - Спокойно. Друзья, вы у меня самые лучшие  бойцы  и  сегодня  за  ваше
выступление заплатили бешеные деньги. Понимаю, что один из вас в этой борьбе
непременно  погибнет,  но будет еще хуже, если погибните вы оба, отказавшись
от участия. Кроме того, на всякий случай,  если  вы  не  будете  драться,  я
приказал  привести  десять  ваших соплеменников мы их при вас будем убивать,
расчленять и подкармливать акул, до тех пор пока вы не одумайтесь.
     В зал приводят скованных наших ребят. Вид у  них  ужасный.  Это  бывшие
пловцы, попавшие в плен. Я даже узнал нескольких ребят с севера.
     - Не глупи, мичман, пойдем в воду, - говорю я.
     - Пошли, командир.
     Мы  одеваем  акваланги,  проверяем  давление, берем кинжалы и прыгаем в
воду. Я стою в одной стороне аквариума, Воронов в другой  и  вдруг,  я  вижу
приклеенную  к  стеклу с той стороны ленту, на ней надпись на русском языке:
"Беги влево". Я поднимаю руку, что означает для пловцов "внимание".  Воронов
понял  и  застыл.  Теперь  кисть  делаю "уточкой" и бью по левой руке. Потом
проплываю мимо него и  вжимаюсь  в  неровности  стенки,  зажав  руками  уши.
Воронов копирует движения...
     Грохот  все равно отозвался в ушах. Самое крайнее правое стекло лопнуло
и вода хлынула в проем. Нас  оторвало  от  стены  и  понесло  в  визжащий  и
ошалевший от ужаса зал.

     Я на полу, среди обломков стульев, живых и раненых людей. Кто то трясет
за руку.  Оглядываюсь и вижу Николаева, он что то говорит мне, но я оглох от
взрыва и ничего не слышу. Николаев тянет к  верху  и  показывает  на  двери.
Скидываю  баллоны  и мы бежим туда, за нами, шатаясь, старательно перебирает
ногами Воронов...
     Проносимся по коридорам мимо испуганных людей. У самой двери  на  улицу
нам  преграждает  дорогу  охранник,  мотая пистолетом то на Николаева, то на
меня, то на Воронова. Жажда свободы велика и я бросаю в него свой кинжал,  в
тот  момент, когда дырочка пистолета сместилась на Воронова. Охранник рухнул
и мы выскакиваем на улицу. У подъезда микроавтобус, задняя дверца открыта, а
рядом стоит Роза и машет нам рукой. Я влезаю и падаю на пол,  рядом  валится
тяжело  дышащий Воронов. Роза и Николаев запрыгивают за нами и тут же машина
срывается с места.



     В Кала-Раджада только мы пристали  к  пирсу,  как  на  катер  пожаловал
полицейский.
     - Дон  Диего,  -  обратился  он  к  хозяину судна, - к сожалению должен
сообщить вам неприятную вещь. Мы послали  запрос  в  правительство  о  вашем
присутствии  здесь и получили весьма категоричное требование о том, чтобы вы
покинули  Болеарские  острова.  Правительство  давно  объявило   помилование
гражданам,  служившим  Франко,  но  вы  не  подпадаете  под эту категорию. Я
надеюсь, вы понимаете за что?
     - Но хотя бы день, я могу пробыть на острове?
     Полицейский мнется. Я догадываюсь в чем дело.
     - Дон Диего, наш гость наверно  устал,  не  выпьет  ли  он  с  нами  по
стаканчику.
     До хозяина доходит, что надо делать и он уводит полицейского в каюту.
     После  того  как  мы  расстались  с  представителем  власти,  дон Диего
вытирает пальцы и говорит мне.
     - Я по вашей прихоти затратился на 500 баксов.
     - Мы вам компенсируем расходы, я даже вам выплачу их сейчас.
     Конечно я выплатил из денег Николаева,  не  500,  а  1000  долларов,  с
учетом предыдущих и последующих потерь, замазывания чиновников.

     Ночи  в  Средиземном  море  приятней,  чем  на севере. Не только вода и
воздух теплее, но в лунную ночь видно дно на больших глубинах.  В  эту  ночь
пловцы  уходят  в  море.  На  катере  осталась Роза, дон Диего и Николаев. Я
разделил группу на две части, что бы обшарить побережье слева  и  справа  от
порта.  Сам  веду  первую  группу,  четыре  пловца плывут под водой за мной,
исследуя дно. Идем два часа и пока ничего не замечаем. Вдруг крайний  пловец
замигал  фонариком.  Я  подплываю и вижу над каменистым дном черный кабель и
как только его мог заметить пловец, но я знаю и другое это не  электрический
кабель,  это  выдвинутый  в море гидрофон. Знаками показываю, чтобы вытащили
пилку и принялись в ручную пилить. Эта задержка обошлась в  тридцать  минут.
Плывем  дальше  и  я  с  тревогой  смотрю  на  часы, скоро надо поворачивать
обратно, основного кабеля мы не нашли. Еще движемся пол часа и я поворачиваю
всех обратно. Черт, как же так, по моим расчетам кабель где то  здесь.  Меня
опять  подзывают миганием фонарика. Левее, на дне выделяется темная глыба, я
сворачиваю к ней. Это старый  прогнивший  деревянный  баркас,  покрытый  как
одеждой,  скользкой  массой  водорослей. По росту травы, определяю примерный
срок, посудина утонула где то  около  5-6  лет  назад.  Под  бортом  фонарик
высвечивает  куски  пластмассы и листики какого то черного металла, а эта то
как здесь очутилась? Я разглаживаю скользкие куски и только тут меня ударяет
как  током.  Это  оплетка  кабеля,  кто  то  его  грыз.  Теперь  внимательно
осматриваю  борт  баркаса  и  вижу  у  самого  дна небольшой пролом. Один из
пловцов приблизился к нему и стал сгибаться, но я его оттащил. Все  вытащили
кинжалы  и  застыли.  Беру  камень  и  стучу  по борту. Из пролома показался
столбик мути и выползла голова змеи, самой противной хищницы теплых морей  -
мурены.  Эта гадина все выползает и выползает из своего убежища и я ужасаюсь
ее длине.  Здесь  больше  двух  метров.  Мы  неподвижны  как  идолы.  Мурена
прокрутилась  вокруг  ближнего  пловца,  будь  то обнюхала его прорезиненный
костюм и затем, злобно посмотрев на  всех,  скрылась  в  своей  норе,  долго
затаскивая  туда  свое тело. Осторожно отходим от баркаса. Я оглядываю дно и
теперь различаю слабую полу засыпанную канавку. Руками  и  кинжалами  копаем
грунт  и  вскоре  на  глубине  30-40 сантиметров, оголяем кусок здоровенного
кабеля. Один из пловцов подвешивает к нему заряд.  Мы  отплываем  метров  на
двести   и  всплываем  на  поверхность.  Я  нажимаю  на  кнопку  сигнального
устройства. Раздается глухой гул, тело непривычно сжалось и тут же над водой
возникла водяная полусфера. Огни города Кала Раджада, роем светящиеся вдали,
погасли, потом опять вспыхнули.
     - Пошли, проверим.
     Все неохотно надевают нагубники  и  мы  возвращаемся  к  месту  взрыва.
Кабель  перебит  и  чтобы подольше искали место аварии, мы руками соскребаем
грунт, засыпав приметную яму. Теперь,  пора  возвращаться  в  порт.  Баллоны
почти  пусты  и  вся  группа  плывет  по  поверхности.  При подходе к порту,
замечаем патрульный катер, несшийся в сторону проложенного кабеля.  Пришлось
уйти  под  воду  и мы, на последних порциях кислорода, всплываем уже у борта
нашего катера.

     - Какие новости? - спрашиваю я у дона Диего.
     - Здесь был полицейский...
     - Что ему еще надо?
     - Он требовал, чтобы мы срочно покинули остров. Я правда, сказал, что в
связи с неполадками в двигателе, мы сможем выйти в море через часа два.
     - Так он был недавно?
     - После того, как вы взорвали кабель. Здесь сразу это было заметно.
     - Когда прибыли наши пловцы, первая группа?
     - До взрыва.
     - Хорошо. Давайте отправляться, не хватает еще, чтобы к нам нагрянули с
обыском. Сейчас время наше, а завтра оно будет против нас.
     - Прямо так на Минорсу?
     - Прямо так.

     В Сюдаделе паника. Света нет и полно слухов о морских  пиратах.  Только
мы пришвартовались, на наш катер прибыли полицейские, они потребовали, чтобы
мы  покинули  остров.  Дон Диего опять, сославшись на неполадки в двигателе,
пообещал, что мы выйдем через час.
     - Ну что теперь? - спросил меня он.
     - Час это очень много. Надо оглядеться. Узнать, что творится в порту?
     - В каком смысле?
     - Какие там находятся военные корабли,  суда  компаний,  какой  тоннаж,
рыбацкие суда, яхты...
     - Капитан, не много ли?
     - Много,  но я действительно переборщил. Нужно малотоннажное скоростное
судно, неважно какое оно гражданское или военное.
     Дон внимательно смотрит на мое лицо.
     - Что мне в вас нравиться, это умение найти выход в  самой  безнадежной
обстановке.  Вы  медленно  разворачивались  подходя  к  цели, миф о том, что
отчаянного капитана надо искать на "Академике Павлове", позволяет вам делать
оригинальные операции. Теперь я ожидаю прыжок тигра.
     - Спасибо дон Диего. Как вы думаете, сможем мы узнать что-нибудь?
     - Я постараюсь вам помочь и в этот раз. Сейчас натяну шляпу и  пойду  в
диспетчерскую порта, может что то и найду.

     - Чем нас порадуете, дон Диего?
     Я и Роза с нетерпением ждем пришедшего хозяина катера.
     - Кое что есть. Вас устроит самолет?
     - Что?
     - Самолет?
     - Да,  старенький  самолет.  За 500 баксов, вас и вашу команду доставят
куда угодно, да еще выдадут каждому по парашюту.
     - Пожалуй в этом что то есть.
     - Капитан, миленький, если зафрахтуете самолет, возьмите меня с  собой,
- стонет Роза.
     - Только не это. Вы и Николаев должно остаться на катере, нас же должен
кто то подобрать...
     - Я надеюсь, капитан, вы введете меня в ваши планы? - просит дон Диего.
     - Обязательно. Сколько у нас осталось времени до отплытия?
     - Двадцать минут.
     - Тогда  не будем терять время, Я сейчас дам команду своим собираться и
мне еще надо взять адрес отчаянного летчика и переговорить с вами.
     Я собрал свою команду в кубрике.
     - Ребята, срочно смываемся с катера. Рядом стоит пустая яхта. Быстро  и
желательно незаметно всем перебраться туда. Старшина, - обращаюсь к старшему
по  команде,  -  аккуратно взломайте там двери и всем в каютке затихнуть, до
тех пор пока наш катер не уйдет из порта. Далее, со мной  пойдем  по  одному
адресу.  С  собой  взять  подводное  снаряжение,  запакуйте аккуратно полные
акваланги, костюмы, ласты, оружие.  Утащите  и  мое  снаряжение.  Экипировка
сейчас  на  вас должна быть цивильная. Вам дается на все 15 минут. Николаеву
остаться на катере.
     - Но я...
     - Тихо. У меня нет времени для объяснений. По местам.

     - Дон Диего, давайте адрес.
     - Я его уже приготовил. Возьмите.
     Дон передает мне листок бумаги. Я его читаю и киваю головой.
     - Пойдет. Теперь слушайте меня. Я должен исследовать кладбище  кораблей
и  знаю,  что  там одни сюрпризы. В любом случае, найдем пропавшее судно, не
найдем, будем живы или нет, вы должны выйти через сутки вот  на  эту  точку,
восточнее Минорса.
     Я карандашом ставлю точку на карте.
     - Это все?
     - Да.
     - Как вы сейчас смоетесь с катера?
     - Наши ребята уже наверно перебрались на соседнюю яхту...
     - А... Ну, да... Удачи, капитан.
     - До свидания дон Диего.
     Я  жму  его  руку  и выхожу из каюты. У дверей стоит Роза. Она обнимает
меня и шепчет.
     - Оставайтесь живыми...

     Спрыгиваю на яхту и проскальзываю  в  каюту.  Дверь  закрывается  и  мы
сквозь  щели  следим  и  ждем  событий.  Наш  катер  уходит в море. На пирсе
появляется полицейский, он долго смотрит ему в след.

     Я с трудом  нанял  старенький  грузовичок  и  мы,  тесно  загрузившись,
двинулись в пригород.

     Самолет  был шестиместным, но летчик от безделья и безденежья был готов
на все, он обещал втиснуть всю группу и снаряжение.
     - Куда летим?
     - В Махон.
     - Я то думал... Мы туда за пол часа долетим.
     - Вот и хорошо. Только  туда  надо  подкрасться  тихо,  на  бреющем,  и
сбросить всю команду.
     - Раз надо тихо, сделаем тихо.
     - Тогда сейчас полетели.
     Он немного ошеломлен моим решением.
     - Полетели.
     - Эй,  ребята,  распаковывайтесь,  -  ору  пловцам.  -  Всем  одеться в
гидрокостюмы, закрепить вооружение. На спину парашюты, на  грудь  акваланги,
ласты за пояс. Приземляться будем в тапочках.
     Пловцы послушно стали переодеваться.
     Мы  вылетели  вечером,  когда  солнце уже садилось за горизонт. Шестеро
пловцов, можно сказать, "сидят" в креслах,  трое  уместились  в  проходе.  Я
рядом с летчиком.

     Махон  в  затемнении,  но  огоньки  машин,  костров,  светящиеся суда и
корабли в порту, другие источники света, точно показали его расположение.
     - Переходи на бреющий, - прошу летчика.
     Тот кивает головой. Я выхожу к пассажирам.
     - Приготовились.
     Они встают и выстраиваются цепочкой к задней  дверце.  Ее  открывают  и
ждут команды.
     - Пошел.
     Я выхожу последним.
     - На,  -  протягиваю летчику пачку денег, - здесь тысяча баксов. Еще за
молчание.
     Тот кивает головой. Я выпрыгиваю в темноту.

     С трудом нашел своих  ребят,  выпрыгнул  позже  и  далеко  отлетел.  Мы
собираемся  кучкой.  Все  спешно  готовятся  к  броску. Мы одеваем нормально
акваланги, парашюты собираем  и  заваливаем  камнями,  ласты  прикрепляем  к
ремням, чтобы легче было ходить.
     - Мальчики,  бить  всю  эту сволочь, без размышлений. Три группы попали
здесь в ловушку. Мы должны отомстить  за  товарищей.  Они  уверены,  что  мы
придем с моря, а мы им намылим шеи с суши. Вперед.

     Первые  патрули  попались  за оградой, обыкновенной сетки, натянутой на
стальные рамы. Они не торопясь шли, просвечивая фонариками  пространство  за
проволокой. Я толкаю старшину.
     - Возьми  четырех  человек,  взять,  хоть  одного  из  них,  - киваю на
патруль, - но взять живым.
     Ребята скидывают акваланги, ласты и бегут с ограде. Двое  становятся  к
ней  спиной  и складывают в замок руки на животе. Других двое разбегаются на
эти живые трамплины и их перебрасывают через сетку. Еще один таким же  путем
присоединяется  к  ним.  Парни  исчезают  в  темноте. Проходит минут десять,
слышен шорох.
     - Товарищ капитан, сюда. Переползайте сюда.
     Мы подбегаем  к  ограде,  перекидываем  акваланги,  перелезаем  сами  и
старшина подтаскивает меня к неподвижно лежащему человеку.
     - Он жив?
     - Жив. Обоссался даже от страха, гад.
     - Вы по-английски понимаете, - спрашиваю я пленника.
     - Да.
     - Где штаб Крингстона?
     Он молчит. Тогда старшина вытаскивает кинжал и острым концом покалывает
в шею.
     - На Глории.
     - Это название судна?
     - Да.
     - Где оно?
     - Пятый причал, третье слева.
     - Есть ли телекамеры, какие-нибудь новинки?
     - Есть.  Все причалы просматриваются видеокамерами, у трапа Глории даже
лазерные контрольные  лучи.  Много  ловушек  между  судами.  Особенно  много
самозатягивающихся сетей, мин-глушителей.
     - Остальные суда, как?
     - Хоть  это  и  развалины,  и списанные, но на них полно сюрпризов, там
капканы, набрасывающиеся сети,  ловушки-ямы,  просто  мины  или  хлопушки  с
фейерверком.
     - Кроме Глории какие силы подмоги еще есть.?
     - Недалеко казармы спецназа. Они по тревоге должны прийти на помощь.
     Я раздумываю над его словами, пленник кажется испугался.
     - Не убивайте меня, я вам все расскажу и покажу.
     - Хорошо.  Не  убью. Тогда веди, в обход ловушек, на Глорию. Ты знаешь,
как?
     - Не знаю, как это можно, но попробуем?
     - Патрульные катера есть?
     - Целых три, около третьего пирса, но здесь надо знать фарватер,  иначе
напорешься на сети или ловушки.
     - Если среди списанных судов сухогруза "Капитан Игнатьев"?
     - Понятия не имею.
     - Тогда пошли.
     Мы  поднимаем  пленника  и  он в сопровождении двух пловцов ведет нас в
темноту.

     Наш невольный проводник свое дело знает. Мы подбегаем у пятому пирсу  и
тут  пленный  сползает  с асфальта на толстые деревянные балки, вдоль стенки
пирса. Пригибаясь он ползет по ним. Мы тоже ползем за ним. Под нами плещется
вода.
     Первое судно стоит носом  к  пирсу  и  нам  никакого  труда  не  стоили
проползти  между  ним  и стенкой. Зато второе, вдоль пирса, и наши акваланги
мешают пролезть в узкую щель. Пришлось их  снять  и  толкать  боком  впереди
себя. Третье судно подозрительно затемнено и тихо. Мы не доползаем до трапа,
один  из  пловцов  метнул  "кошку",  лязгнул  металл.  Я дотронулся до плеча
ближайшего пловца, он передал сигнал дальше, теперь  надо  ждать  среагирует
охрана  судна или нет. Проходит минут пятнадцать, все тихо. Теперь я провожу
пальцем соседу по плечу. Первый пловец ползет  по  веревке.  Он  исчезает  в
темноте,  за  ним  следующий,  потом остальные, пленник, последний я. Все на
судне и сосредоточились вдоль борта, акваланги сложены у ног.
     - По местам, - шепчу я. - Вперед.
     Все разбегаются, оставив акваланги на палубе. Со мной  в  компании  еще
один  пловец и пленник, которого я толкаю перед собой. Он открывает железные
двери, которые ужасно скрипят.
     Пробегаем по трапу вниз и тут слышим окрик.
     - Пароль.
     В коридоре при тусклом свете виден парень в темной одежде десантника  с
автоматом  в  руках. Я из-за плеча проводника бросаю нож и тот как то нелепо
взмахивает руками и медленно сползает на железный настил. Где то в закоулках
судна загремела очередь из автомата. Началось. Мы бежим по коридору, впереди
из соседней  каюты  выскакивает  растерянный  военный,  я  стволом  автомата
всаживаю ему в живот. У парня пошла кровь изо рта и он закатил глаза от боли
и сел.
     - Где пультовая? - ору пленнику.
     - Здесь, - он ткнул в дверь прямо.
     Мы  вламываемся  в большой зал. Кругом полно аппаратуры, мерцают экраны
телевизоров. Несколько операторов сидят и смотрят  на  экраны.  Я  вскидываю
автомат и стреляю в потолок.
     - Всем встать и к стенке.
     Несколько  фигур  послушно  поднимается  и,  подняв руки идут к высоким
электронным шкафам, которыми уставлены стены. Один замешкался и  я  выстелил
ему в голову.
     - Последи за ними, - прошу своего помощника.
     Тот  кивает  головой.  Наш  проводник,  понурив  голову, так же стоит у
шкафов.
     Отбираю из пленных самого на вид  толкового  и  сажаю  за  единственную
вычислительную машину.
     - Мне нужен перечень всех судов, в этом заливе.
     Тот  послушно  набирает  на  клавиатуре нужный текст и вскоре на экране
медленно поползли наименования кораблей. Я пристально слежу за экраном.
     - Стой.
     Экран послушно замирает.
     - Почему  рядом  с  названием  Либерти-2,  в  скобках  стоит   "Капитан
Игнатьев"?
     - Чтобы заманить диверсантов переделали старый американский сухогруз на
русское название.
     - Понятно.
     Вдруг  дверь  в  пультовую  распахнулась  и  к  нам влетели пара солдат
морской пехоты с винтовками на изготовку.
     - Всем сложить оружие, - орет один.
     Я прыгаю за столы и открываю  огонь  из  автомата,  мой  напарник  тоже
проваливается  за железными ящиками и палит во всю. Пленные у стоек ринулись
к выходу  и  мне  приходится  провести  очередью  по  этим  фигурам.  Теперь
начинается бедлам, я уже не обращаю внимания на нашего проводника, прыгаю за
какие  то  ящики,  перебежками  и  короткими  очередями  стараюсь добить еще
пытающих сопротивляться. По мне стреляют, над головой звенят стекла экранов,
искрят пробитые стойки и приборы. Я выдергиваю две лимонки  и  забрасываю  в
разные  концы  зала. Грохнуло так, что железный ящик, за которым я прятался,
повалился на меня. Пламя пожара занялось не на шутку.  Несколько  еще  живых
окровавленных  операторов  все  же  сумели  удрать  за  дверь. Двое солдат ,
ворвавшихся к нам, по видимому были убиты, по крайне мере, никто уже в ответ
не стрелял. Я с трудом откинул ящик и бросился к  двери,  из-за  стойки  как
приведение, возник напарник и помчался за мной. Сзади полыхал огонь.
     В  коридоре  свистят  пули.  Я прячусь за какой то выступ и перезаряжаю
автомат. И вдруг судно вздрогнуло и заходило ходуном. Стрельба прекратилась.
Послышались крики.
     - Судно тонет. Отступаем.
     Я бегу по коридору вслед за отступающими и у  трапа  расстреливаю  двух
задержавшихся.  Один стонет и скребет руками по железным ступеням. Я отрываю
его голову за волосы.
     - Где Крингстон?
     - Его... его нет...
     - Куда он исчез?
     - Он... там...
     Глаза его наливаются предсмертной тоской.
     - Ладно, подыхай здесь.
     Выскакиваю на палубу. Темноту ночи раскалывают светлячки  высекаемых  о
железо пуль. Грохот выстрелов со всех сторон. Где то воет сирена.
     - Все к аквалангам, - кричу в темноту.
     У  борта  суета.  Здесь  собрались все пловцы, они набрасывают на спину
баллоны. Ко мне подбирается старшина.
     - Капитан, я тут офицерика захватил, прямо с койки. Что с ним делать?
     - Ты не узнавал у него, где наше судно?
     - Спрашивал. Он говорит, что таких судов сюда не поступало.
     - Выбрось его за борт.
     - А где ваш пленник?
     - Не знаю. Все на месте? Раненых нет?
     - Только Григорьева в бедро зацепило.
     - Плыть может?
     - Сможет.
     - Что то рвануло? Не знаешь, что это было?
     - Там, запас мин был. Не оставлять же...
     - Пошли в воду...
     - Но там ловушки.
     - Я вырубил пультовую. То что  связано  с  электроникой  глухо.  Теперь
только надо быть осмотрительней в воде.
     Мы вываливаемся за борт. В воде темно и приходится включить фонарики. Я
веду группу  под водой по компасу. Замигал фонарик пловца. Я задерживаю всех
и подплываю на сигнал. Пловец показывает наверх. Теперь я различаю над собой
тонкую сетку натянутую почти над поверхностью  воды.  Проплываю  под  ней  и
упираюсь   в   борт   мертвого   судна.   Сетка  вдоль  борта  прихвачена  к
многочисленным коробочкам и от кабеля, протянутого по борту, отходящие усики
проводов, упираются в них. Что за черт, неужели... все проходы между  судами
и  пирсами закиданы сетками - ловушками. Плыву в другую сторону, так и есть,
сетка  закреплена  на  точно  такие  же  коробочки  вдоль  балки  пирса.  Мы
внимательно   исследуем   дно.   Через   каждые   десять   метров,   круглые
мины-глушители намертво прикреплены к стойкам пирса  или  днищам  судов.  Не
возвращаться  же  назад,  но  зато  выходит,  что самое опасное еще впереди.
Плывем все же на выход из залива. Сетка начинает сужаться, теперь она похожа
на чулок, в средине которого мы.  Плыть  можно  свободно,  так  как  она  на
растяжках.  Я  опять задерживаю всех. Осторожно подплываю к одной растяжке и
стянув из-за плеча автомат, просовываю ствол между ячейками сетки  и  цепляю
мушку  за растяжку. Рывок и тут же неведомая сила выбивает у меня автомат из
рук. Он валится вниз и закачался  на  сетке.  Подбираю  автомат  и,  осветив
фонариком, показываю всем. Длинный заостренный металлический стержень пробил
цевье,  теперь  это  совсем  негодное  оружие. Стало ясно, впереди тупик, он
будет совсем заужен и  там  мы  будем  перебиты,  как  цыплята  на  вертеле.
Возвращаемся  назад к этим пресловутым коробочкам, к которым закреплена сеть
и тут я от отчаяния, кинжалом отсекаю часть  ячеек  от  стального  кольца...
Ничего  не произошло... Выходит сигнала нет. Не зря мы испортили пультовую и
отсекли кабель. Мы остервенело режем сети  и  теперь  барахтаемся  над  ней.
Цепляясь  за  ячейки  упорно стремимся вперед. Вот и свободная вода, так как
сеть пошла сужаться, но тут как ухнет...  Тело  сжалось,  хорошо,  что  наши
головы  были  почти  над  водой  и  гидравлический удар привел только в шок.
Значит мы на радостях, что вырвались из сетей, задели еще что то. Я ныряю  и
действительно  метров  через  десять чуть не нарываюсь на тонкую нить, плыву
вдоль нее на дно и вижу прикрепленную к  стойке  мину-глушитель.  Теперь  мы
осторожны.  Все же видно наверху услышали взрыв глушителя и на ближние пирсы
прибыли солдаты. Мы это почувствовали кожей, когда за нашими  спинами  стали
рваться специальные звуковые бомбы. Хорошо, что сумели уйти от пирсов далеко
и  вышли  на  чистую воду, однако, каждый взрыв так отдавался по ушам, что я
совсем оглох.
     Вспоминаю по карте, как выбраться из этого залива мертвых кораблей. Там
в устье нас наверняка ждут, надо рвануть через мол. Стоп. Так наверно думает
и Крингстон, нет, пойдем через воду. Мы идем под  водой  и  тут  я  чуть  не
нарываюсь  плечом  опять  на тонкий проводок, идущий из ила наверх. Отчаянно
сигналю  фонариком.  Вот  они  новые  ловушки,  над  нами  плавает   шар   с
серебристыми  тонкими  иглами.  Осторожно  отвожу проводок и проплываю мимо.
Впереди замелькали огоньки света. Это пловцы противника скопились в горлышке
залива. Ну что же, начнем. Я выдергиваю пистолет, изготовленный для пловцов.
Мы идем на прорыв.
     Просто чудом почувствовал опасность и дернулся  вправо,  тут  же  левое
плечо  обожгло.  Стальная  стрела,  задев  плечо,  ушла  в темноту. Я увидел
обидчика и вскинув пистолет выстрелил.  Белый  след  потянулся  за  пулей  и
противник  принял  его  на  грудь.  Он  выпустил  ружье из рук и нелепо стал
сгибаться в воде. На меня надвигалась фигура и вцепилась в запястье  руки  с
пистолетом,  я  уцепился  за  его  руку  с  кинжалом и мы ломаем друг друга,
выжидая очередной ошибки. Он попался, попался на мой выстрел, пуля  чиркнула
вдоль  его  очков  и  он,  имея  отличную  реакцию,  отпрянул  и отпустил на
мгновение запястье, следующий выстрел разбил его очки и темное облако  крови
вывалилось  из-подо  лба. Хватка ослабла и я, вырвавшись, проплыл над телом.
Рядом сцепились два пловца, они волчком крутятся в воде. Я подплыл к  клубку
и  перехватил  первого  попавшегося  за  акваланг,  они  прекратили безумный
крутеж.  Это  был  свой,  на  ощупь  определил  грубое  литье   вентиля,   в
противоположную  сторону  двинул  сталью ствола и чувствую, что попал... Тот
сразу отцепился  и  тут  же  получил  удар  кинжалом  от  нашего  пловца.  Я
похлопываю  его по плечу и плыву дальше. Мелькание фонариков закончилось и я
созываю световым сигналом всех к себе. К сожалению нас стало  меньше.  Двоих
нет,  а  по  потемневшим  облачкам,  высвечивающимся  вокруг других двоих, я
понял, что они ранены. Мы  нашли  погибших,  разобрав  еще  несколько  чужих
трупов,  я  не  стал  с  ними  ничего  делать, просто убедился, что жизнь их
покинула. Зато мы вырвались в море. Гидрофоны нам теперь  нестрашны,  у  них
нет  питания,  они  сдохли.  С  трудом  залатали  раненых и поплыли на место
встречи.



     Мы  прячемся  в  городе.  На  вилле  богатого  дядюшки  Розы  тишина  и
благоденствие. Я, Николаев, Воронов и Роза сидят на краю бассейна.
     - Роза,  как  ты  узнала,  что  мы  будем  выступать  в  этом городе? -
спрашиваю я.
     - Помнишь, окончание вечера? Тебя позвали на выход, а я осталась  ждать
в  зале. Вдруг прибежала Миранда и сказала, что какие то люди напали на тебя
и утащили в машину. Мы выбежали, но... никого. Я встревожилась,  подняла  на
ноги  папу,  полицию  и даже пошла на прием к вашему командиру базы. Он то и
предположил, что за то, что ты сумел натворить  на  Средиземном  море,  тебе
господа  из НАТО это никогда не простят и наверняка будут мстить. Папа через
своих старых  знакомых  узнал,  что  основная  тюрьма,  где  НАТОвцы  держат
плененных  диверсантов  на  Мальте,  вот  и  решил плыть сюда, что бы искать
здесь.
     - Как нам вас раньше не хватало. Ведь все что сейчас, узнал  ваш  отец,
могло изменить наши планы и мы бы не тратили энергию на поиски "Игнатьева".
     Николаев даже подскочил на месте от этих слов.
     - Но  наша  задача,  была найти сухогруз, а не заниматься освобождением
пленных.
     - Все надо делать в меру и  вовремя,  Алексей  Викторович.  Сейчас  это
сделать труднее, чем тогда. Продолжайте, Роза.
     - Потом  господин  Николаев,  - она ехидно кивнула на нашего начальника
тыла, - встретил здесь в городе букмекера, который тайком торговал  билетами
на гладиаторские бои под водой. Так мы оказались в бассейне.
     - Николаев, ты случайно не сбежал со службы?
     - Нет.  Мне  разрешили  продлить  командировку.  В  своем  отчете,  вы,
капитан, дали мне такую прекрасную характеристику, что мне ничего не  стоило
уломать командование.
     - Воронов.
     - Что?
     - Пойдем ребят освобождать?
     - Обязательно, товарищ командир. Ох уж поквитаюсь я с ними за все.
     - Вы  с  ума  сошли, - воскликнула Роза. - Только что из тюрьмы и опять
хотите туда же.
     - В тюрьме наверняка  теперь  ужесточили  режим  и  усилили  охрану,  -
предполагает Николаев. - Если ее брать то только с пушкой.
     - Командир, идея есть? - умоляюще смотрит на меня Воронов
     - Пока нет.
     - Плохо, - вздохнул Воронов.
     - Мысль вообще есть, взять Крингстона за шкирку и вытрясти из него все.
     - А  потом  распять,  привязать  груз  к  одному месту и постепенно его
увеличивать.
     Роза фыркнула.
     - Мальчики, это все нереально.
     В это время к бассейну подошел дон Диего.
     - Папа, ты из города? Что там слышно?
     - Город забит  патрулями.  Везде  слухи  о  террористах.  С  континента
прибыли  отряды специального назначения. Проверяют все и всех. Меня, правда,
не останавливали... Так посмотрят, старик, и все... А наше  суденышко  взяли
под охрану.
     - Его у нас не конфискуют?
     - Зачем же? Охраняют нашу безопасность.
     - Я   же   говорил,  -  вырывается  Николаев,  -  после  вашего  побега
начнется...
     - Все будет в порядке. Я верю, - успокоил его я.
     - Что же делать? - растерялась Роза.
     - Есть только два пути, - говорю я. - Первый, это взять заложников и за
них требовать пленных. Здесь много вариантов: кого брать, сколько и в  каких
условиях.  Второй,  сложнее, это прямой штурм тюрьмы. Здесь тоже все зависит
от подготовки, информации и... везения.
     - Лучше первый вариант, - сразу говорит Роза. - Здесь есть  возможность
быть живым.
     - Я  предпочитаю,  второй,  - говорит Воронов. - Зачем мучить детей или
кого либо там еще, когда можно сразу разнести головы своим палачам.
     - Вы не учли еще третий вариант, - это сказал дон Диего, - деньги...
     - Капитан, - обратился я к Николаеву, - сколько там еще осталось?
     - Сто тысяч, - не моргнув глазом, ответил тот.
     - А мы с доном Диего рассчитались?
     - Рассчитались.
     - Дон Диего, сто тысяч хватит?
     - Не знаю. Завтра схожу кой куда, поговорю.

     Но у меня все же был свой план.
     Я прогуливаюсь с Николаевым по саду.
     - Алексей Викторович, вы ведь были в городе?
     - Приходилось.
     - Где может поселиться адмирал и этот, мерзавец, Крингстон?
     - Трудно сказать. В городе весьма два приличных отеля. Адмирал со  свои
штабом  может поселиться в "Лолите" или "Спейсе", а вот Крингстон, может для
сохранности поселиться и в худших отелях.
     - И все же его надо найти.
     - Это вы мне говорите?
     - А кому же?
     - Сейчас в город нос то сунуть опасно.
     - Знаю. Но Роза говорит, что у тебя и здесь появились связи.
     - Мало ли что она говорит...
     - А все таки, есть?
     - Есть.
     - Алексей Викторович, надо все разузнать...
     - Пошлите меня с Розой... Все же на женщину меньше подозрений...
     - Хорошо, я поговорю с Розой.

     - Роза...
     - Да.
     Она оторвала свою миниатюрную головку от книги.
     - Я опять пришел к тебе просить о помощи...
     - Вот как? А я ведь знала, что ты все равно обратишься  ко  мне.  После
того  как у тебя появилась эта мысль о спасении товарищей, то готов пойти на
все. Была уверенна, придешь ко мне.
     - Ты же меня только что спасла, вытащив из аквариума, разве  теперь  ты
сожалеешь об этом?
     - Нет. Не сожалею и если надо бы пойти второй раз, я пошла...
     - Надо, второй раз.
     - А потом?
     - Клянусь   тебе,  если  будет  все  удачно,  я  ухожу.  Ты  просто  не
представляешь, как противно все время воевать, напрягаться физически, видеть
смерть товарищей, причем войны то и нет.
     - Иди сюда. Наклонись.
     Я подхожу к ней, ее руки хватают меня  за  волосы  и  тащат  вниз.  Моя
голова у нее на коленях и она гладит по волосам.
     - Я сделаю, все что ты захочешь...

     Они  ушли  утром. Сначала дон Диего ушел в семь утра, а Николаев и Роза
через два часа. Я не находил себе места.
     Первым прибыл дон.
     - Есть какие-нибудь новости?
     - Есть. Чиновников тюрьмы не удалось  подкупить,  а  вот  одна  команда
готова за деньги штурмовать хоть луну.
     - Луну не надо. Что за команда?
     - Понимаете,  капитан... Во общем я встретил своего старого товарища по
партии. Он вынужден как и я, бежать из Испании. Теперь он прозябает здесь  с
такими же беженцами...
     - Ну и что?
     - Партия  то  осталась.  Никто  из  нее  не  вышел, там появилась более
сильная группа... она омолодилась. Идеи остались.
     Дон Диего даже помолодел, говоря это.
     - Значит это будет команда с партийным уклоном.
     - Вам то все равно с каким  уклоном,  вам  же  надо  освобождать  своих
товарищей.
     - В этом вы правы. Сколько человек будет в команде и за сколько...?
     - Тридцать бойцов могут дать. Цена 50 тысяч.

     Только  в  полночь  услыхал  шум  подъехавшей машины. Они оба устали и,
ввалившись в гостиную, рухнули на диван.
     - Дайте что-нибудь покрепче выпить, - просит Николаев.
     - А мне что-нибудь пожевать, - стонет Роза.
     Дон Диего приносит поднос полный бутербродов и бутылки виски с  содовой
и  со  льдом.  Они  едят,  выпивают, а мы сидим в креслах напротив их и ждем
объяснений.
     - Мы нашли обоих, - пережевывает пищу Роза. - Ваш подчиненный  молодец.
Он нашел сразу нужных подонков, те связали его с...
     - Роза,   -   взбеленился   Николаев,  -  нельзя  ли  без  не  ненужных
комментариев и неинтересных подробностей. Адмирал действительно находится  в
"Лолите",  а  Крингстон  снимает виллу на побережье, там охраны около десяти
человек, все вымуштрованные пловцы. У него все предусмотрено, даже в  случае
отступления, катер стоит, можно морем удрать.
     - Вы знаете, где его вилла?
     - Мы там были.
     - ...???
     - Капитан, ведь вы не успокоитесь, пока не разведаете и не узнаете все.
Роза и предложила прогуляться до побережья. Мы и съездили туда, так что план
виллы у нас есть.
     - Так. Так. А ведь неплохо, ребята. Дайте мне тоже глотнуть того пойла,
что вы пьете.
     Роза протягивает свой бокал.
     - Возьмите, капитан.

     Брать  Крингстона идем втроем, рано утром. Николаев не вояка, настоящих
выученных бойцов только двое, я и Воронов, но  все  же  для  подстраховки  в
машине  оставляем его. Оружие достали из дома дяди Розы. Он сам торжественно
вручил каждому по револьверу 44 калибра, а мне подарил три  испанских  ножа,
для метания. Роза прижалась к моей груди.
     - Я уже как неистовая гречанка, хочу чтобы ты пришел со щитом.
     - Ты испанка, а это значит гораздо больше.
     - Иди...

     Николаев не довозит нас до виллы почти пол километра.
     - Вон видите крыша торчит, - показывает пальцем он.
     - Видим. Разверни машину и спрячься за тем большим камнем. Высунешься с
машины, пристрелю.
     - Но я...
     - Тихо. Сиди на месте.

     То,  что  за  оградой  полно  видео датчиков, разглядел сразу. Я толкаю
Воронова и кивком показываю на них. Он с яростью сжимает руки. Мы идем вдоль
чугунной решетки и вдруг мичман застывает. На противоположной стороне дороги
стоит грузовой фургон. Теперь мы срываемся и бежим  к  нему.  Своей  ручищей
Воронов разбивает стекло кабины и выдергивает кнопку стопора. Мы в машине. Я
сгибаюсь и долго отрываю провода зажигания, чтобы их потом замкнуть.
     - Поехали.
     Воронов на руле. Он разгоняет грузовик и сходу разворачивает в ворота .
Я пригибаюсь, сильный толчок, крошки стекла сыпятся за шиворот, но машина не
глохнет, а несет створку ворот на капоте. Мы несемся по дороге и выскакиваем
на площадку  к красивой вилле. У входа в дом стоит легковая машина и Воронов
рулит прямо на нее. Еще один удар, На этот раз, двигатель  глохнет,  а  меня
чуть не выбрасывает через разбитое стекло.
     С трудом выползаю через дверь машины и валюсь на землю. Тут дверь виллы
открывается  и на порог выскакивает охранник с автоматом. Ствол направляется
мне на грудь и вдруг грохочут выстрелы. Охранник  подламывается  в  ногах  и
падает затылком на порог. Рядом со мной стоит Воронов с револьвером в руке.
     - Чего валяешься, капитан, пошли.
     Он  подбирает  автомат  охранника  и  идет  к двери. Я сразу очухался и
выдернув свой револьвер бегу за ним. Видно еще  не  все  пришли  в  себя.  В
красивой  гостиной никого. Воронов мне кивает на ступеньки лестницы, которая
справа и слева вдоль стен, сходится в балкон. Я осторожно поднимаюсь по ним.
Снизу опять стреляют, я оглядываюсь, еще один охранник выскочив  из  боковой
двери  нарвался  на  очередь  мичмана.  Но  тут затрещали автоматы из других
боковых  дверей,  Воронов  валится  за  колонны  и  отстреливается.   Слышны
поспешные шаги. К перилам балкона в пижаме и больших шлепанцах подбегает сам
Крингстон  с  пистолетом  в  руке.  Он не видит меня, стоящего на ступеньках
сбоку, а смотрит в зал.
     - Что такое, черт возьми, - орет он. - Вон он, берите его...
     Крингстон вскидывает пистолет и стреляет... И  тут  я  выпустил  четыре
пули  по  его фигуре. Оружие валится из рук и он медленно разворачивается ко
мне.
     - Ты? Я... так и... не верил...
     Кровь вырывается струйкой из губ и капает на  пол.  Крингстон  неуклюже
падает  на  пол  и  ползет...  Я  вскакиваю на площадку и выстрелом в голову
добиваю его. Внизу, в гостиной, трескотня автоматов. Воронов  отбивается  от
пришедших  в  себя  охранников.  Один выскакивает за диван и не дает мичману
высунуться из-за колонны. Я вскидываю револьвер и стреляю, делаю всего  один
выстрел,  но  больше как на курок не нажимаю выстрелов нет, барабан пуст. На
мое счастье первая пуля задела охранника и он, выронив автомат,  согнувшись,
отбегает к открытой двери. Я сгибаюсь, пытаюсь подобрать пистолет Крингстона
с  пола  и  тут  сильнейший  удар  отбрасывает  меня  в  стене.  Рядом стоит
полураздетый громила. Он медленно наступает  на  меня.  Ползу  вдоль  стены,
одной  рукой  пытаюсь  вытащить  с  пояса нож. Он загнал меня в угол и тут я
резко сделал бросок. Нож вошел к нему в  живот  по  самую  рукоятку.  Гигант
застопорился,  он с недоумением смотрит на живот, потом пальцами выдергивает
нож и, подняв голову, опять, как машина, двинулся ко мне. Я  вытаскиваю  еще
один  нож.  До  охранника остается два шага. И тут я подпрыгиваю, со злостью
ударяю его ногой в живот, прямо по ране. Гигант согнулся, подставив мне свой
затылок. Ножом располосовал ему шею и туша рухнула, придавив ноги.
     Внизу по прежнему стрельба. Я выдираю ноги из под охранника  и  бегу  к
пистолету. У Воронова кончились патроны и двое типов осторожно идут к нему с
автоматами на изготовку. И тут начинаю палить я. Первый сразу рухнул на пол,
второй  недоуменно  повернулся и, вроде я расстрелял всю обойму, а он все не
падал.
     Наконец магазин пуст. Упорный охранник все же упал и скрючился на полу.
Наступила тишина.
     - Воронов, ты как?
     - Все в порядке, командир.
     Мичман подбирает автоматы убитых.
     - Где остальные?
     - Черт его знает.
     - Кинь одну пушку. Осмотри помещения внизу, я посмотрю верх.
     Мичман бросает мне автомат.  Я  проскакиваю  помещения  второго  этажа.
Никого  нет.  В  небольшом  кабинете полно бумаг на столе. В стене небольшой
сейф.  Возвращаюсь  в  спальню  и  обшариваю  карманы  костюма   Крингстона.
Действительно,  ключи здесь. В сейфе несколько дискет, папки с документами и
пачка долларов. Я все распихиваю под рубаху.

     - Воронов, бежим, - кричу я в зал.
     - Сейчас. Я здесь поймал одного гаврика.
     Из двери выходит бледный парень с поднятыми руками, за ним мичман.
     - Поговорите с ним, командир.
     - Ты по-английски говоришь?
     - Говорю.
     - Где остальные охранники?
     - Разбежались.
     - Пошли, мичман, он нам ничего интересного сказать не сможет.
     - Что с ним делать?
     - Что хочешь.
     - Понял.
     Мичман перехватывает автомат и обрушивает его на голову пленнику.
     - Пошли, командир. Я только для дяди Розы возьму кое-какое оружие,  все
таки вручил нас.

     Мы  выходим  на  улицу и неторопливо идем по асфальту. Только подошли к
спрятанной машине, как дорогу огласил рев. По ней неслись полицейские машины
и несколько машин спецназа.
     - Поздно, - комментирует Воронов.
     - Ну что? - с тревогой спрашивает, высунув голову в окно, Николаев.
     - Все в порядке. Поехали от сюда быстрее.

     Все обступили нас и Воронов как ребенок рассказывал как он "бум",  а  я
"хлоп",  потом  я  " бум", он "хлоп". Николаев переводил на английский и все
прекрасно его поняли.
     - Я рада, что вы живы, - обнимает нас Роза.
     Мы еще долго переживаем прошедшее. После обеда, отдыхаем. С  разрешения
дяди Розы, я в его кабинете залез в компьютер и просмотрел все диски которые
утащил  из  сейфа  Крингстона.  Здесь  ничего  особенного,  наброски и схемы
ловушек  корабельного  кладбища,  побережья  островов,  инструкции   охраны.
Последний  диск  весьма интересен, здесь собраны сведения о русской стороне,
рядовой и офицерский состав пловцов, их характеристики и возможности. Я даже
нашел себя и  меня  польстило,  как  Крингстон  назвал  "непредсказуемым"  и
"весьма  активным во всех операциях". Еще больший интерес представили папки.
Это сборище сведений о командном составе  ВМС  НАТО.  Все  сплетни,  склоки,
компрометирующие  фотографии,  секретные приказы, переснятые на ксероксе или
сфотографированные, все провалы в личной жизни или  в  сфере  действий  ВМС.
Меня  весьма  позабавило  как Крингстон обрисовал самого господина адмирала,
командующего всеми ВМС НАТО в Средиземном море. Я на ксероксе  переснял  все
бумаги. Пожалуй теперь можно пойти в гости к самому командующему.
     Пришлось поискать дона. Он валялся на диване и читал газеты.
     - А капитан, - обрадовался он моему приходу.
     - Дон Диего, мне нужны ваши ребята.
     - Слава богу, что вспомнили, а я думал, что забыли.
     - Деньги  мы  вам  дадим,  а  задание  простое,  пошуметь  недалеко  от
гостиницы. Отвлечь внимание охраны вокруг здания.
     - Очень прекрасное задание и когда?
     - Завтра вечером. Я еще уточню точное время.
     - Значит  завтра.  Не  опасно,  капитан?  Убийство   Крингстона   может
насторожить их еще более.
     - Они не знают где мой следующий удар.
     - Ладно, завтра, так завтра.

     Утором меня будит дон Диего.
     - Капитан, вот газеты. Во всех об убийстве Крингстона. Смотрите.
     Действительно,  все  газеты  на  первых  полосах  поместили  известие о
трагической гибели капитан-лейтенанта Джона Крингстона. На снимках трупы его
охранников, самого Крингстона. Об убийцах расписано весьма  много,  здесь  и
месть   русских  террористов  за  успешные  действия  капитан-лейтенанта  на
северных  и  южных  морях,  здесь  также  предполагается   месть   неудачных
конкурентов  по  НАТО  или неизвестных бандитов, которые искали бриллианты в
сейфе.
     - Не умолчали. Значит он имел весьма огромные связи.
     - Может все-таки не пойдете сегодня. Вон написано, что  вся  полиция  и
все части спецназа приведены в боевую готовность.
     - Сегодня и начнем. У вас когда встреча со своими друзьями?
     - Где то в двенадцать.
     - Они успеют собрать ребят?
     - Успеют. Когда им начинать?
     - В одиннадцать вечера.
     - Я тогда поехал.
     - Поезжайте дон Диего, возьмите деньги у Николаева.

     Воронов удивлен.
     - Зачем мы берем столько веревки.
     - Чтобы спасти себе жизнь.
     - Ломик тоже?
     - Конечно. Пакуй аккуратно, чтобы нас не зацапали при входе в отель.
     - Мальчики,  - в комнату врывается Роза, - ох какие вы шикарные. Мичман
давайте я вам поправлю галстук, Николя, а вы лучше  еще  натяните  на  палец
кольцо  подороже, у дяди есть, а сюда дорогие запонки. Николя, у меня к тебе
предложение, я поеду вместо вашего  тыловика,  как  ближайшая  родственница.
Сейчас в центре опасно, а со мной всегда будет безопаснее.
     - А  что, пожалуй это лучший вариант. Придется тебе нас покатать и даже
потом подождать.
     - Я согласна на все.
     - Иди переоденься, только натяни брюки...

     Мы удачно проехали до отеля,  никто  нас  не  остановил.  Перед  входом
автоматчиков  пять.  Они  только  нас оглядели и продолжали прохаживаться по
плитам ступеней. Роза нежно прощается с нами, она буквально  висит  на  мне.
Вылетел  к  машине служащий отеля и помог сгрузить чемоданы. Мичман и я, как
респектабельные господа, поднимаемся по лесенке к двери, за  нами  пыхтит  с
поклажей   служащий.  В  большом  зале  несколько  детективов,  но  нас  они
равнодушно обыскали взглядом. Я подхожу к администратору.
     - Нам нужен номер?
     - Вам вдвоем или отдельно.
     - Номер нужен мне и дворецкому.
     - Простите, сэр, ваше...
     - Лорд Кавендиш. Прошу самый лучший номер и без всяких там насекомых.
     - Да, да, сэр. Вы на долго?
     - На две недели.
     - Расчет...
     - Когда угодно.
     - Хорошо. Вот ключи от восьмидесятого номера. Аванс 1000 долларов.
     Я достаю пачку долларов и отсчитываю деньги, небрежно забираю  ключи  и
мотаю мичману и взмокшему служащему рукой.
     - Пошли.

     В номере мы осматриваемся. Я заказываю по телефону обед. После того как
мы насытились, мичман лежа на кровати спросил.
     - Что же дальше?
     - Я  сейчас  схожу  на  разведку,  а  потом  будем ждать. Ждать приезда
адмирала. Как только все забегают, так начнем. Пока я пробегусь  по  зданию,
из номера не выходи, сиди тихо.
     Вышел  в коридор и пошагал не на лифт, а на лестницу. Теперь быстренько
на верх. Дверь  на  крышу...  открыта.  Тихонько  ее  отодвигаю  и  чуть  не
нарываюсь  на  спину  охранника, тот перегнувшись через небольшой барьерчик,
смотрел вниз. Недалеко другой, тоже изучает улицу. Теперь вниз. Я  спускаюсь
на  пятый  этаж,  где поселился адмирал. По коридору бродит военный, в форме
спец войск НАТО с автоматом на изготовку.  Пойду  к  себе  в  номер  обрадую
мичмана.

     Адмирал  приехал.  Его  эскорт  с  улицы убрался. Посты усилились и все
затихло. Около половины одиннадцатого, я похлопал Воронова по плечу.
     - Пора.
     Мы приводим себя в порядок, мичман берет чемодан с веревками и  выходим
за  дверь.  Так  же  не  пользуемся  лифтом,  по  лестнице  доходим до этажа
адмирала.  Я  выглядываю  в  коридор.  Здесь  уже  два   охранника.   Быстро
возвращаюсь к мичману.
     - Пойдешь  от  меня  на расстоянии пяти шагов, так стоят охранники. Как
только мы поравняемся с ними, обоих снимаем.
     - Понял.
     - Пошли.
     С видом бездельника иду по коридору. Прохожу первого. Вот и второй, тут
же резко к нему поворачиваюсь и  выбрасываю,  ничего  не  ожидавшему  парню,
кулак  в  горло.  Сзади  небольшой грохот. Воронов опустил на голову другого
охранника чемодан. Я быстро стучу в дверь.
     - Господин адмирал, откройте, срочное сообщение.
     - Кто это?
     - Это посыльный, охранники меня уже проверили.
     Дверь открывается и мы с Вороновым втаскиваем мимо изумленного пожилого
человека в пижаме, два безжизненных тела. Чемодан с веревками валится рядом.
Мой помощник спешно закрывает двери.
     - Что это?
     - Спокойно, адмирал. Разве вы не узнаете меня.
     - Комаров.
     Адмирал устало повалился на стул.
     - Мичман посмотри там в комнатах.
     - Ага.
     Где то в комнатах возня и вскоре Воронов выволакивает пожилую женщину.
     - Вы простите меня, господин адмирал, что я так грубо  ворвался,  но  у
меня к вам сугубо деловое предложение.
     - Что вам надо?
     - Мичман  отведи  мадам в соседнюю комнату, покарауль ее, пока мы здесь
кое о чем поговорим.
     - Есть.
     Мичман с мадам уходят.
     - А теперь к делу. Я пришел  к  вам  с  предложением  обменять  пленных
русских  пловцов  на некоторые документы, которые нам удалось найти на вилле
вашего любимца капитан-лейтенанта Крингстона.
     - Это что шантаж?
     - Нет. Мы вас даже убивать не будем в любом случае откажете вы нам  или
нет.  Если примете мои предложения мы спокойно договариваемся о сделке, если
нет, мы уходим и позора, который обрушиться на вас хватит, чтобы довести вас
и вашу семью до самоубийства.
     - Вы не можете поконкретней.
     - Хорошо. Крингстон хранил в сейфе папки с делами на каждого из  высших
чинов  ВМС  объединенного командования НАТО. До вас здесь был адмирал Клеин,
вот он вынужден был срочно уйти в отставку, когда прочел некоторые материалы
своего дела, подсунутые Крингстоном. Причина в том,  что  он  после  провала
свих  операций на Северном море, очень хотел на юг. Адмирал не хотел пускать
бездарного служаку с Севера и поплатился шантажом. Я бы  мог  вам  отомстить
тоже,   опубликовав  некоторые  пикантные  дела  вашей  личной  и  служебной
деятельности, но поразмыслив  решил,  что  лучше  привлечь  вас  к  суду  за
нарушение  прав  человека,  в  отношении  скрытых  от  глаз  общественности,
военнопленных. Ни вы, ни Крингстон не рассчитывали на мой  побег  и  поэтому
этот  вопрос у вас не возникал, теперь когда я на свободе, это будет для вас
последним гвоздем в вашей карьере, может быть и жизни.
     - Вы же не выйдете от сюда.
     - Не надейтесь, господин адмирал. Я всегда, ото  всюду  выходил  живым.
Лучше взвесьте, то что я сказал.
     - Хорошо. Что вы мне хотите показать?
     - Вот ваше дело.
     Я  вытаскиваю  из-за  пазухи  папку  и  протягиваю ему. Он минут десять
листает.
     - Вы знаете в ваших словах есть смысл, но я приму ваши условия, если вы
выйдете от сюда живым.
     - Хорошо. Я не беру с вас честного  слова,  так  как  это  не  в  ваших
интересах  не выполнять условие. Итак смысл моего предложения таков, я ухожу
целым и невредимым, а вы завтра попытаетесь связаться с нашим  командованием
на  Средиземном  море  и  договоритесь  о встрече, где предложите без всяких
условий тихую передачу военнопленных. Не беспокойтесь, наши тоже не  захотят
звона  в  прессе  и  пойдут  на  ваши  предложения. Все это должно произойти
быстро. После встречи  вы  выступаете  перед  прессой  и  говорите,  что  на
Средиземном море опять стабильная обстановка. Это будет для меня как пароль.
Если  вы  этого  не делаете, то я публикую некоторые бумаги из вашего дела и
потом подаю на вас в суд. Компрометирующие бумаги буду опубликовывать  через
каждую неделю, пока вас не разорвут на части. Чтобы вы убедились, что я жив,
то  как  только  выйду  от  сюда,  то  сразу позвоню, какой у вас телефон? -
сгибаюсь над телефоном и просматриваю его номер. - Я запомнил.
     - Что же. Я приму ваши условия.
     - Сколько сейчас время?
     - Без десяти одиннадцать.
     - Прекрасно, мы уходим, но чтобы не форсировать события, я вас вынужден
связать. Мичман, тащите мадам сюда.
     Воронов тащит упирающуюся женщину. Мы их привязываем к креслам,  в  рот
запихиваем по кляпу.
     - Прощайте,  адмирал.  Папку  я  заберу,  чтобы  какой-нибудь  идиот не
заглянул в нее случайно. Мичман, приготовились, возьмите чемодан.
     Я стою у окна и вслушиваюсь. Вдруг напротив здания грохнула  автоматная
очередь и понесло...
     - Бежим.
     Выскакиваем  в  пустой  коридор  и  несемся на лестницу, вот и выход на
крышу. Осторожно приоткрываю дверь, охранников на  одной  стороне  крыши  не
вижу  и  лишь когда вышли из двери и огляделись, то разглядел четыре фигуры,
склонившиеся с другой стороны и рассматривающие внизу перестрелку.  Я  киваю
Воронову,   тот   быстро   открывает   чемодан,  цепляет  конец  веревки  за
вентиляционную трубу , а остальной моток выбрасывает вниз, в другую сторону,
где на улице нет стрельбы. Он первым ползет вниз, а я на  страже.  Охранники
даже  не  оглянулись.  Целых  пять минут дрожала веревка, теперь я спускаюсь
вниз, толкаясь ногами от стенки здания. Внизу стоит Воронов, рядом лежат два
спецназовца.
     - Черт, прямо на голову им свалился, - жалуется он.
     Так я тебе и поверил.
     - Где Роза?
     - Вон ее машина.
     Роза машет нам из окошка машины. Мы добегаем до нее.
     - Все в порядке, ребята? - уже в машине спрашивает Роза.
     - Сегодня неинтересно, - говорит Воронов, - даже не постреляли.
     - Роза.  Останови  машину  где-нибудь  у  телефона-автомата.  Мне  надо
позвонить.
     - Хорошо.
     Проезжаем квартала три и останавливаемся у будки.
     Я  набираю  номер  адмирала, никто не подходит. Пришлось возвратиться к
машине.
     - Роза, хорошо бы  нам  позвонить  в  гостинцу...  к  администратору  и
попросить служащего сказать адмиралу, что капитан свободен и он уехал домой.
     - Это мы сейчас.
     Роза  подъезжает  к  брызжущему  от  разноцветных мигающих огней бару и
несется в него. Через пять минут она возвращается.
     - Все сообщила. Сейчас пойдут и передадут адмиралу.
     - Теперь домой.
     - Куда?
     - Сначала к твоему дяде, а потом в Тунис, на нашу базу.
     - Неужели все кончилось.
     - Должно, кончиться.



     Дон Диего прибыл на место встречи вовремя. Мы увидели катер и принялись
кричать, кто то из пловцов выстрелил в воздух. Суденышко развернулось к  нам
и вскоре мы залезли на борт.
     - Это все? - растеряно спросила Роза.
     - Да,  те  кто  выскочил из мышеловки. Роза, Николаев помоги перевязать
раненых.
     Ребята лежат на палубе и отдыхают. Троих уводят в кубрик катера.
     - Тяжелехонько вам пришлось, - говорит дон.
     - Двоих потеряли.
     - Так ничего и не узнали про свой сухогруз?
     - Нет.
     - А мы вот узнали...
     Я подпрыгиваю на месте.
     - Дон Диего не томите. Говорите, где он? Как вы узнали?
     - Он рыбаков, восточного побережья Испании. Шли  мимо  и  те  запросили
коробку  пенициллина, у них матрос травму получил, рана стала гноиться. Роза
их возьми и спроси, не видели ли они  сухогруз  "Капитан  Игнатьев".  Видели
говорят,  он  выброшен  штормом  на  отмель  недалеко  от  местечка  Кьяни у
побережья Испании, был загружен древесиной, и местные  все  бревна  утащили.
Внутри, в трюмах, все залито, одни не подъемные трубы.
     - У...у..., - я застонал.
     - Теперь плывем туда, капитан?
     - Плывем.

     Роза сидит в каюте рядом со мной.
     - Почему  сухогруз  оказался там? - спрашивает она. - Ты же сказал, что
он утонул у Болеарских островов?
     - Он не утонул, он полу затонул, то есть остался на плаву  а  дальше...
Дальше  была  ночь, был шторм, команда удрала. Течение понесло "Игнатьева" к
берегам Испании.
     - Как ты думаешь, мы найдем какую-нибудь документацию?
     - Не знаю. Если мы судно найдем, то считай уже выполнили операцию.
     - Боже, в каких я участвовала событиях.

     Сухогруз торчит из воды только на уровне радиомачты. Пловцы сразу пошли
в воду и прочитали название. Действительно "Капитан Игнатьев". Мы проползали
по всему судну, но то что надо не нашли. Сейфа нигде нет, в  каютах  если  и
сохранились  бумаги,  то  не  те.  С  трудом откатили верхние крышки трюмов,
действительно, упакованы зенитные комплексы,  во  всей  красе.  Из  разбитых
ящиков,  которые местные ныряльщики уже поковыряли, торчат остатки рубероида
и бумаги. На дне  трюма  между  ящиками,  несколько  разбухших  картонок.  Я
поднимаю  один  и чуть не давлюсь воздухом. На обрывке бумаги, приклеенной к
разбухшей папке, видны плохо напечатанные  буквы:  "...енно  секретно."  Вся
остальная бумага превратилась в черт знает что, не то клейкую массу, не то в
разбухший студень.

     Мы  приплыли  в  Бизерту  и  я  сразу  же засел за отчет. На "Академике
Павлов" мне предоставили для работы каюту. Пловцы получили неделю  отдыха  и
готовились  к  отправке  на  родину.  Капитан  Николаев болтался на берегу и
прожигал деньги. Роза и дон Диего задержались в городе, среди великосветских
балов и вечеров.
     В  Бизерте  мне  сразу  показали  газеты,  где  один   из   журналистов
высказывается   в   нехороших  тонах  о  русских  пловцах,  хозяйничающих  в
Средиземном море. Как он предполагает, пострадали от них Болеарские  острова
и личный состав спец частей НАТО.
     Прошла  неделя,  я  закончил работу и тоже готовился в Россию. Но вдруг
меня вызвал к себе адмирал Шаров, командир базы.
     - Николай Александрович,  здесь  некоторые  почетные  граждане  города,
очень хотели бы с вами встретиться.
     - Со мной?
     - Да   с   вами.   О  вас  ходят  необычайные  слухи.  Сегодня  вечером
общественность  Бизерты  организует  бал,  посвященный  русским  морякам.  Я
получил официальное предложение, но и вы тоже...
     - Наверно, дон Диего хочет попрощаться со мной...
     - Все  может  быть. Идите готовьтесь. Чистите парадную форму, я уже дал
каптенармусам задание одеть вас получше. Кортик оденьте тоже.
     - Слушаюсь.

     На судно притащили белую форму, фуражку с золотистой кокардой и  кортик
с золотым поясом.
     - Капитан, вам письмо с родины, - матрос протягивает мне конверт.
     Письмо от Люськи, надо же нашла. Десять тысяч приветствий и поцелуев, а
в конце штамп черной краской, "проверено". Неприятное чувство прокатилось по
коже. Неужели что то "опять"?
     Надеваю форму, а вроде ничего. Как там Роза? Будет ли она на вечере?

     Мы с адмиралом идем по лестнице большого дворца. Наверху веселье и шум.
Первыми   кому   нас   представляют,  это  мэр  города  и  его  жена,  потом
представляются люди света, офицеры и адмиралы  разных  государств.  К  моему
адмиралу меньше интереса, больше ко мне.
     - Узнаете меня, господин капитан-лейтенант?
     - Конечно  узнаю, капитан-лейтенант Крингстон. После тех дней, когда вы
с позором удрали от меня на Северном море, вы совсем не изменились. Я  очень
сожалею,  что  не встретился с вами у Болеарских островов. Мы все время были
рядом и никак не могли увидеть друг друга.
     Крингстон сжал кулаки, но приклеенная улыбка не покинула лицо.
     - Говорят, вы нашли "Капитана Игнатьева"?
     - Нашел.
     - Поздравляю.
     К нам подходит адмирал, командующий объединенным флотом НАТО.
     - Хочу вас представить своему начальнику,  адмиралу  Макензи,  -  криво
улыбается Крингстон.
     - Так вот вы какой, капитан-лейтенант Комаров...
     Он крепко жмет мне руку.
     - Я тоже очень рад видеть вас, господин адмирал.
     Он берет меня под руку и отводит в сторону. Крингстон следует за нами.
     - Поделитесь,   капитан-лейтенант,   как   вы  облапошили  такого  асса
подводного дела, как Крингстон?
     - У  нас  с  ним  разные  подходы  к  работе.  Он   стремится   создать
препятствие, я его разрушить или обойти.
     Адмирал смеется.
     - В  этом  что то есть. Один профессиональный вопрос, он меня все время
мучает. Как и когда вы сумели уйти с  "Академика  Павлова"?  Мы  с  него  не
спускали глаз...
     - Я на нем не был...
     Теперь адмирал делает удивленное лицо.
     - Прекрасно. Но не летали же вы по воздуху?
     - Это  уже  второй  вопрос, господин адмирал. Но я на него тоже отвечу.
Все приходилось, мы даже летали.
     - Учись, Крингстон. Я всегда говорил  тебе,  что  повторятся  нельзя  в
каждом  деле,  нужна изобретательность. Извините, господин Комаров, мне было
очень приятно с вами провести время.
     Они от меня  отходят.  Передо  мной  возникает  прелестное  создание  в
розовом платье.
     - Роза? Ты ли это, Роза?
     Она обнимает меня и хохочет.
     - Бессовестный, ты меня совсем забыл.
     - Это я то? Кто сказал мне, когда мы приплыли в Бизерту, что приедешь в
первый же вторник в кафе "Альбион".
     - Я.
     - Так где ты была?
     - В столице.
     - Это было важнее, чем наша встреча?
     - Да. Папу вызывали в министерство внутренних дел.
     - Они узнали, что он участвовал со мной в операции...
     - Да.  Особая  комиссия НАТО провела расследование случая с Болеарскими
островами. Они конечно нас вычислили.
     - Что же теперь будет дону Диего?
     - Пока мы легко отделались. На территории Туниса есть  базы  не  только
Франции,  но и России, поэтому министерство не может в одностороннем порядке
рассматривать  происходящие  события  в  Средиземном   море,   оно   приняло
нейтралитет.
     - А как же комиссия НАТО?
     - Они вынуждены дать высокую оценку твоим действиям и пересмотреть свою
подготовку подводных диверсантов на южном фланге.
     - И где только ты научилась, таким официальным фразам.
     - От  тебя,  -  она смеется, - а вообще то, мозги прочистили нам там, в
Тунисе.
     - Бедненькая. Дай я тебя пожалею.
     Я осторожно прижимаю ее к себе.
     - Осторожней, сломаешь еще, медведь. Кругом люди, пошли  лучше  я  тебя
кое с кем познакомлю. Ты ведь самая популярная личность здесь.
     - Что и они все знают?
     - Конечно.  Газеты так интригующее расписали события на море, что когда
узнали, что здесь замешаны люди с вашей базы, то интерес к русским возрос  в
несколько раз.
     - Только, ради бога, не очень то хвастай...
     - Не учи ученого.
     Мы смеемся.

     _  Это  Миранда,  ее  папа самый богатый человек в Тунисе. Миранда, иди
сюда...
     К нам подходит тонкая длинная  девушка  в  изящном  платье.  Ее  черные
волосы рассыпаны по плечам.
     - Ой, какая у вас форма. Так это русский моряк?
     - Миранда, это Николай, самый лучший парень, которого я только видела.
     - Так это ты с ним гуляла целый месяц?
     - Я.
     - Великолепно.  Подруга  бросает  всю  компанию,  меня  и сматывается с
первым попавшимся симпатичным парнем в дальнее плавание.
     - Что ты понимаешь, это было самое лучшее плавание,  самые  лучшие  дни
жизни.  Не  эта  тоскливая скучная жизнь здесь с лощеными Эдиками, Акбарами,
Зурабами. Это приключения,  суровые,  жесткие,  но  зато  такая  бешенная  и
захватывающая жизнь.
     - Ну, тебя не узнать...
     Миранда возмущенно морщит носик.
     - Не  расстраивайтесь,  -  говорю я ей. - В следующее путешествие, мы с
Розой обязательно возьмем вас с собой. Правда, Роза?
     - Конечно.
     Она улыбается мне.
     - А вот вы где?
     - Николаев, - в один голос с Розой вскрикнули мы.
     - Как ты здесь очутился и почему в смокинге? - спрашиваю я.
     - Капитан, особое задание.
     - Катись ты...
     - Хорошо, сейчас покачусь. Но сначала скажу. Капитан, возьмите  меня  к
себе. Я согласен с вами работать, даже на Северном море.
     - Слушай,  о  работе  только не сегодня. Посмотри какие девушки вокруг,
Роза, Миранда.
     - Хорошо, сдаюсь, капитан. Девушки очень великолепные.
     Роза фыркнула. Николаев скосил на нее глаза.
     - Я ухожу.
     - Это кто? - спрашивает Миранда.
     - Наш попутчик, - отвечает Роза. - Хочешь я тебя познакомлю с еще одним
интересным человеком? - обращается она ко мне.
     - Раз ты считаешь, что это надо, познакомь.
     - Миранда подожди здесь с Николаем, я сейчас.
     Роза протискивается между гостями и уходит от нас.
     - Она восхитительна, - провожает ее взглядом Миранда.
     - Господин Комаров.
     Я оборачиваюсь. В форме служащего передо мной молодой человек.
     - Да, я.
     - Вас просят выйти на улицу.
     - Кто?
     - Какая то женщина.
     - Миранда, я сейчас...
     - Ну вот, опять все меня покинули.

     Я вышел из дверей на  свежий  воздух.  Солнце  покатилось  к  закату  и
очертания  теней  деревьев  и  малых  строений, растянулись по земле. Ко мне
спиной стоит женщина.
     - Вы меня искали?
     - Да.
     Она  разворачивается  и  в  туже  минуту  струя  газа  бьет  в  нос.  Я
отшатнулся.
     - Ах ты...
     Что то тяжелое обрушивается на затылок и я ушел в черную дыру.



     Три  дня  сидим на нервах. Город как в осаде, выйти невозможно. Адмирал
убрался с острова и ни слуху, ни духу. Вся компания сидит в гостиной.
     - Надул нас, старая перечница, - ворчит Воронов.
     - Не посмеет. Я ведь  действительно  опубликую  некоторые  материалы  и
подам на него в суд.
     - А  как же наши. Как они среагируют, ведь по инструкции, нам же нельзя
себя раскрывать.
     - Эх мичман, мичман. И я, и ты сейчас числимся у своих  как  без  вести
пропавшие.
     - Ну и что? Вернемся, нас восстановят. За Крингстона восстановят.
     - Не думаю, - это голос подал Николаев.
     - Ты что-нибудь знаешь?
     - Когда  узнали,  что капитан-лейтенант Комаров исчез из Бизерты, к нам
приехал капитан первого ранга Сумароков, помните такого по Севастополю?
     - Помню.
     - Он проводил расследование по этому делу и вскоре уехал.  Это  он  дал
мне  задание поездить по Тунису, по городам Средиземноморья и разузнать, что
же  все   таки   произошло.   Так   вот,   он   сказал   напоследок:   "Если
капитан-лейтенант и жив, во что я мало верю, то в ВМС ему больше не служить.
Провалившийся  диверсант,  это все равно, что провалившийся разведчик. Таких
списывают".
     Мы молчим. Первой высказалась Роза.
     - А может оно все к лучшему.
     - Этого быть не может, - не верит Воронов.
     - Он прав, - подвожу высказывания Николаева я.
     - Хм, капитан, может вам не следует  возвращаться  домой,  -  задумчиво
говорит  дон  Диего,  - у вас же образование есть, водить корабли вы можете,
немножко подучитесь, пересдадите экзамены и я вам помогу получить  приличное
судно, связи у меня есть.
     - Папочка, ты умница, - пищит Роза.
     - Ребята..., посмотрим.
     В    экране   телевизора   появляется   адмирал   Макензи,   окруженный
корреспондентами и теле камерами, он говорит.
     - ...Я рад  сообщить,  что  на  Средиземном  море  возникла  стабильная
обстановка.   Правительство   Туниса   согласно  быть  посредником  во  всех
неразрешенных вопросах между нами и русскими на этом море. Как видите, лучше
спокойный мир, чем грязная драка...
     - А что она была? - задает вопрос какой то журналист.
     - Осложнения и напряженность были всегда и буду, пока есть в мире такие
две крупные военные группировки и  естественно,  трения  между  ними  всегда
возникают.  Чтобы  они  не переросли в более крупные конфликты, мы и русские
согласились  чтобы  роль  посредника  взяло  более  или  менее   нейтральное
государство.
     - А что было у Болеарских островов, что недавно произошло на Мальте?
     - На  островах  были  технические  неполадки, а на Мальте все спокойно,
просто там какие то националисты решили немного  побезобразить,  но  военное
ведомство к этому не имеет никакого отношения...
     - Вот врет то, - возмущается Роза.
     - Я  вас  поздравляю,  друзья.  Можно  возвращаться  в  Тунис.  Адмирал
выполнил свое обещание, - говорю всем.
     - За это стоит выпить, - предлагает дон Диего.
     - Надо еще удостовериться, - бурчит Николаев.
     - До чего же ты нудный, Николаев, - бурлит довольная Роза.



     Как оказался прав Николаев. Как только я прибыл в Бизерту  и  явился  к
адмиралу Шарову, он явно растерялся.
     - Комаров? Но ведь ты...
     - Я вернулся, товарищ адмирал.
     - Это конечно хорошо, но... зачем ты вернулся?
     Теперь растерялся я.
     - Служить дальше своей родине...
     - Тебя  списали,  понимаешь,  совсем списали. Ни ГРУ, ни твое ведомство
уже не могут тебя восстановить. Если я сейчас все пошлю  по  команде,  будет
переполох.  Поверь  мне,  старику, хуже будет, посадят и до конца дней своих
сгниешь где-нибудь в урановых рудниках.  Неужели  ты  совсем  слепой,  твоей
карьере, а может быть и жизни, конец.
     - Как  же  так,  мне  доверяли  такие  серьезные операции, я не изменил
родине даже в плену...
     - Вот это и есть, та серьезная деталь- плен, которая и  испортила  все.
Лучше  исчезни,  Комаров.  Считай,  я  тебя  не  видел. Для твоего же блага,
исчезни.
     - Хорошо, я ухожу. Скажите только, пленные пловцы с Мальты прибыли?
     - Прибыли, двадцать человек. Их уже отправили  на  родину  и  я  им  не
завидую... Помыкаются ребята по тюрьмам.
     - Неправда.
     - Я знаю много, много пережил, прошу... поверь.

     Воронов уплывает на родину. Мы стояли перед входом на базу и молчали.
     - Значит остаешься здесь, командир?
     - Да.
     - Думаешь, там будет плохо?
     - Да.
     - А я, нет. Пусть хоть каким, но на родину вернусь. Прощай, командир.
     Мы обнялись. Ворота за мичманом закрылись.



     - Как же так? Неужели ты шел сюда, чтобы убить меня?
     - Мне приказали.
     - А спасти тоже приказали?
     - Нет, я надеялся, что Роза...
     Он замолчал.
     - Что Роза?
     - Она будет моей.
     - Кретин, я тебе не давала никаких надежд, - взрывается Роза.
     - Тогда ты была более разговорчива.
     - Мы занимались одним делом.
     - Почему ты пришел ко мне во время свадьбы, - прерываю их полемику.
     - После  того  как меня отвергли, я пообещал отомстить вам обоим. Самая
лучшая месть это испортить такой праздник, убив одного из вас.
     - Дон Диего, он пришел вооруженный?
     - Да. Вон в углу его оружие.
     На ковре лежит снайперская винтовка и пистолет.
     - Вот что, ребята, - дон Диего обнимает нас за плечи, - пошли к гостям,
а то они будут волноваться. С этим все ясно.
     - Последний вопрос к нему. Николаев, это ты написал мне письмо?
     - Нет.
     - Пойдемте, дон Диего.
     Мы пошли с Розой к гостям.

     После того как гости разъехались, к нам приехала полицейская  машина  и
медицинский  автобус. С ними говорил дон Диего. Мы только в окно видели, как
уносили упакованное тело Николаева.
     Когда отец Розы вышел к нам, мы вопросительно глядели на него.
     - Он умер, - заявил дон.



     Прошел год. Я не стал капитаном  судна.  Меня  пригласили  читать  курс
лекций  в  морскую академию Туниса. Первое выступление собрало много гостей.
Здесь я заметил адмирала Макензи, несколько высокопоставленных военных  НАТО
и  даже  мелькнули  погоны  русского  адмирала.  Вышел  на  трибуну и увидел
переполненный зал.
     - Господа, пусть многие обижаются, высказывают сомнения, но мой  личный
опыт  в  подводной  войне  показал, что лучше русских подводных диверсантов,
нет. Обычно из  десяти  физически  подготовленных  и  развитых  претендентов
только  один  может  попасть  в  пловцы,  пройдя  систему необычных тестов и
экзаменов, причем им дается возможность показать себя в течении  длительного
отборочного  времени.  У  них большая физическая и психологическая нагрузка,
они способны находиться в воде по двадцать часов, ориентироваться под водой,
как на суше, умеют мгновенно  реагировать  в  критических  ситуациях,  умеют
обращаться  с техникой, в том числе и самолетами и вычислительными машинами,
решать невероятные задачи и еще масса других достоинств. Я буду рассказывать
вам  о  необычных  подводных  операциях,  учить   системе   планирования   и
оперативному  мышлению,  системам  оснащения  и  снабжения  пловцов, приемам
группового подводного плавания и ориентирования, даже  поделюсь  собственным
опытом.  Итак  начнем  с  Северного  моря,  невероятным  событиям  у берегов
Норвегии четыре года назад...

     Лекция окончена.  По  лицам  военных,  я  вижу,  что  многие  захвачены
необычным материалом. Мне жмет руку адмирал Макензи.
     - Я  всегда  восхищался  вами,  капитан.  Встречался  два  раза  и  оба
завидовал  русским.  Я  конечно  не  против   вашего   восхваления   русских
диверсантов,  но  и наш вклад нельзя забывать. Хоть Крингстон и провалился с
вами, но его предпосылки были неплохие.
     - Я что, возражаю. Нет. Крингстон, это  этап  в  подводном  оперативном
искусстве, его надо изучать обязательно.
     - Я  с нетерпением жду продолжения и если будет возможность, постараюсь
присутствовать на каждой вашей лекции.
     - Приходите, адмирал.
     Толпа рассасывается  и  в  зале  остается  фигура  в  мундире  русского
адмирала.
     - Здравствуйте, адмирал.
     Сумароков подходит ко мне и крепко жмет руку.
     - Честно говоря, я не надеялся, что вы останетесь жить. По моим каналам
прошли сведения, что два раза к вам подсылали убийц.
     - Три.  Один был неплохой парень, помните капитан-лейтенанта Николаева,
- тот кивает головой, - он был первым. Со мной  прошел  путь  по  Средиземке
и...  предал. Второй, попался на мелочи, он добавил яд в молодое виноградное
вино и оно помутнело? Охрана сразу сцапала его, а вот  третий,  умел  только
стрелять и в нестандартной обстановке сразу погиб. А вы, как вы?
     - Никак. Готовим новых пловцов, натаскиваем как собак на НАТОвцах.
     - Я знал, что вы придете и принес вам подарок. Вот.
     Я вытаскиваю из кармана дискеты.
     - Что это?
     - Это   наследство  Крингстона.  Его  разработки,  помните  ловушка  на
Болеарских островах, все есть здесь, даже сведения о русских пловцах.
     - Спасибо.
     - Это вас спасибо вам за письмо, предупредившее меня...
     - Какое письмо?
     Я достаю его записку. Он читает ее.
     - Я это не писал, но знаю чья это рука.
     - Это он...
     - Да. Это Николаев.
     - Сложный человек.






Популярность: 1, Last-modified: Fri, 22 Jan 1999 15:41:32 GmT