---------------------------------------------------------------------------
Перевод М.Лозинский
OCR Бычков М.Н.
---------------------------------------------------------------------------
Трагедия в пяти актах
Дож Венеции.
Брабанцио, сенатор.
Другие сенаторы.
Грациано, брат Брабанцио.
Лодовико, родственник Брабанцио.
Отелло, благородный мавр, на службе Венецианской республики.
Кассио, его лейтенант.
Яго, его хорунжий.
Родриго, венецианский дворянин.
Монтано, предшественник Отелло по управлению Кипром.
Шут, слуга Отелло.
Дездемона, дочь Брабанцио и жена Отелло.
Эмилия, жена Яго.
Бианка, куртизанка.
Моряк, Гонец, Герольд, офицеры, дворяне, музыканты, стража и слуги.
Место действия: Венеция; приморский город на Кипре.
Венеция. Улица.
Входят Родриго и Яго.
Родриго
Не верю, нет. И мне обидно, Яго,
Что ты, развязывая мой кошель,
Как если б он был твой, все знал заране.
Яго
Да слушайте же толком: если мне
Хотя бы раз подобное приснилось,
Я был бы дрянь.
Родриго
Ты клялся, что тебе
Он ненавистен.
Яго
Это так. Иначе
Я был бы гнусен.
Трое знатных граждан
Меня к нему на лейтенантский пост
Усердно прочили; поверьте, цену
Себе я знаю, должности я стою;
Но он, в своем надменном самодурстве,
Пускается в напыщенные речи
Со множеством военных страшных слов,
И, в заключенье,
Ходатаям - отказ: "Я, - говорит, -
Себе уже назначил офицера".
А это кто?
Помилуйте, великий арифметик,
Микеле Кассио, некий флорентиец,
Сгубить готовый душу за красотку*,
Вовеки взвода в поле не водивший
И смыслящий в баталиях не больше,
Чем пряха; начитавшийся теорий,
Которые любой советник в тоге
Изложит вам; он - не служилый воин,
А пустослов. Но предпочли его.
А мне, который показал себя
На Кипре, на Родосе, в басурманских
И христианских странах, застят ветер
Конторской книгой; этот счетовод
К нему назначен - видишь - лейтенантом,
А я - изволь! - хорунжий при Смуглейшем.
Родриго
Я стал бы лучше палачом его.
Яго
Злу не помочь. В том и проклятье службы,
Что движутся по письмам, по знакомству,
А не по старшинству, когда за первым
Идет второй. Итак, судите сами,
Обязан ли я относиться к Мавру
С любовью.
Родриго
Я бы не служил ему.
Яго
Не беспокойтесь. Я ему служу,
Чтобы на нем сыграть. Не всем дано
Господствовать, и не у всех господ
Надежные прислужники. Не редкость
Усердный и угодливый холоп,
Который, обожая раболепство,
Прокорма ради, как осел хозяйский,
Износит жизнь, а в старости - отставлен.
Кнут этим честным слугам! Есть другие,
Которые, надев личину долга,
В сердцах своих пекутся о себе
И, с виду угождая господам,
На них жиреют, а подбив одежду -
Выходят в люди; это - молодцы,
И я считаю, что и сам таков.
Поверьте, сударь
(И это так, как то, что вы - Родриго):
Будь я Отелло, я бы не был Яго.
Служа ему, я лишь себе служу;
Бог мне судья, - не по любви и долгу,
А лишь под видом их - в своих же целях.
Ведь если я примусь являть наружу
В моих поступках внутреннюю сущность
И облик сердца, я в конце концов
Начну его носить на рукаве*,
Чтоб расклевали галки. Я - не я.
Родриго
Как все-таки удачлив толстогубый!*
Вот ловкость!
Яго
Разбуди ее отца,
Помчись за Мавром, затрави счастливца,
Кричи, воспламени ее родню,
И, хоть живет он в странах плодородных,
Ты мухами его замучь; он счастлив,
А ты засыпь досадой это счастье,
Чтобы оно поблекло.
Родриго
Вот дом ее отца. Я крикну громко.
Яго
Да; с жутью в голосе, с ужасным воплем,
Как ночью, при нечаянном пожаре,
Возникшем в людном городе.
Родриго
Брабанцио, эй! Синьор Брабанцио, эй?
Яго
Брабанцио, встаньте! Воры! Воры! Воры!
Спасайте дом ваш, дочку и мешки!
Эй! Воры! Воры!
Брабанцио появляется наверху, в окне.
Брабанцио
Что значит этот громогласный оклик?
Что тут случилось?
Родриго
Синьор, все ваши налицо?
Яго
И двери
Затворены?
Брабанцио
К чему такой вопрос?
Яго
Вас обокрали. Все ж халат накиньте.
Разбито сердце, полдуши погибло.
Вы - здесь, а вашу белую овечку
Там кроет черный матерой баран.
Скорей! Набатом кличьте сонных граждан,
Не то вас этот черт оставит дедом.
Скорее же!
Брабанцио
Вы что, с ума сошли?
Родриго
Почтеннейший синьор, вы узнаете
Мой голос?
Брабанцио
Нет, не узнаю. Вы кто?
Родриго
Меня зовут Родриго.
Брабанцио
Тем прискорбней.
Я запретил тебе шататься тут;
Открыто заявил, что дочь моя -
Не для тебя; а ты, в своем безумье,
Раздутый ужином и пьяной влагой,
Являешься, с преступным дерзновеньем,
Нарушить мой покой.
Родриго
Синьор, синьор, синьор...
Брабанцио
Но будь уверен:
Мой нрав таков и званье таково,
Что ты раскаешься.
Родриго
Синьор, спокойней.
Брабанцио
Придумал тоже - кража! Здесь - Венеция;
Мой дом - не хутор.
Родриго
Доблестный Брабанцио,
Я к вам пришел с простым и чистым сердцем.
Яго
Честное слово, синьор, вы из тех людей, которые не желают служить Богу,
хотя бы сам черт велел. Из-за того, что мы явились оказать вам услугу, а вы
принимаете нас за буянов, вашу дочь покроет берберийский жеребец; ваши внуки
будут ржать на вас; у вас окажутся кузены-рысаки и родственники-иноходцы.
Брабанцио
А ты кто, сквернослов?
Яго
Я - человек, пришедший вам сказать, что ваша дочь и Мавр сейчас
изображают двуспинного зверя.
Брабанцио
Ты дрянь.
Яго
А вы - сенатор.
Брабанцио
Мне за это
Ответишь ты, Родриго; мы знакомы.
Родриго
За все, синьор. Но дайте мне сказать,
Что, если вы решили соизволить, -
Как склонен думать я, - чтоб ваша дочь,
В такой слепой и неживой час ночи,
Отправилась, под столь плохой охраной,
Как нанятый случайно гондольер,
В объятия разнузданного Мавра,
То, раз вы это знали и согласны,
Мы с вами очень нагло обошлись.
Но если вы не знали, ваши речи
Я вправе счесть обидными. Поверьте,
Я все же не настолько чужд приличьям,
Чтоб так шутить с почтенною особой.
Дочь ваша - повторяю: если в этом
Нет вашей воли - прегрешила тяжко,
Связав свой долг, судьбу, красу и ум
С бродячим иноземцем, колесящим
То здесь, то там. Удостоверьтесь тотчас.
И если у себя она иль в доме,
То на меня обрушьте правосудье
За мой обман.
Брабанцио
Эй! Запалите трут!
Свечу подайте! Разбудите слуг!
Мне и во сне похожее приснилось.
Уже меня предчувствие гнетет.
Огня, огня!
(Уходит наверх.)
Яго
Прощайте. Я уйду.
Мне повредит по службе вызов в суд
По делу Мавра; если я не скроюсь,
Меня допросят. А я знаю - власти,
Хоть попрекнут его, быть может, жестко,
Смещать его не станут; он поставлен
К штурвалу в эту Кипрскую войну.
И, даже души заложив, другого
Такой осадки им не приискать,
Кто бы возглавил дело? потому,
Хоть он мне ненавистней адских мук,
Я должен, применяясь к обстановке,
Показывать хоть флаг и знак любви,
Наружный знак. Чтоб вам настигнуть Мавра,
Ведите поднятых людей к "Стрельцу";
А там я буду с ним. Итак, прощайте.
(Уходит.)
Входят, внизу, Брабанцио, в ночном плаще и слуги
с факелами.
Брабанцио
Несчастье подлинно: она ушла.
И мне сулит униженная жизнь
Одну лишь горечь. Где ее ты видел,
Родриго? О злосчастное дитя!
И с Мавром, говоришь? Вот - быть отцом!
Как ты узнал ее? Обман безмерный!
Что вам она сказала? - Света больше!
Созвать мою родню? - И что ж, они
Повенчаны?
Родриго
Я думаю, что да.
Брабанцио
О небо! Как ей удалось уйти?
О кровная измена!
Отцы, отныне о дочерних мыслях
По виду не судите. Нет ли чар,
Таких, чтоб порчу навести на юность
И девство? Не случалось вам, Родриго,
Читать об этом?
Родриго
Да, синьор, случалось.
Брабанцио
Где брат мой? Ах, зачем она не ваша!
Искать пойдем вразбивку. Вам известно,
Где можно бы настичь ее и Мавра?
Родриго
Я думаю, что я его сыщу,
Отправясь с вами и с надежной стражей.
Брабанцио
Ведите нас. Окликну каждый дом.
Где надо, прикажу. - Эй, дать оружье!
Пусть явятся ночные пристава. -
Идем, Родриго. Вам за труд воздается.
Уходят.
Другая улица.
Входят Отелло, Яго и слуги с факелами.
Яго
Я в ратной службе убивал людей,
Однако долгом совести считаю
Не умерщвлять умышленно. Подчас
Я слишком добр, себе во вред. Раз десять
Я был готов пырнуть его под ребра.
Отелло
И лучше так, как есть.
Яго
Он зазнавался
И столь непозволительно и гнусно
Порочил вашу честь, что при моей
Убогой святости мне было трудно
Сдержать себя. Но смею вас спросить:
Вы подлинно женаты? Не забудьте,
К маньифико* относятся с любовью;
Он обладает голосом не меньшим,
Чем голос дожа. Вас он разведет
Иль станет притеснять и беспокоить
Всем, что закон, строжайше примененный,
Ему позволит.
Отелло
Пусть вредит как хочет.
Мои заслуги перед Синьорией
Погромче этих жалоб. Надо знать, -
И это, если спесь у них в почете,
Я объявлю, - что жизнь моя исходит
От царственных мужей; мои дела
Беседовать достойны с гордым счастьем,
Мной завоеванным; и знаешь, Яго,
Не полюби я нежно Дездемону,
Я бы свою бездомную свободу
Не утеснил за все богатства моря.
Но посмотри! Кто там идет с огнями?
Яго
Встревоженный отец, и с ним друзья.
Войдите в дом.
Отелло
Нет. Мне нельзя скрываться.
Мои дела, мой сан, мой ясный дух
Им возвестят, кто я. Они ли это?
Яго
Свидетель Янус, кажется, что нет.
Входят Кассио и несколько офицеров с факелами.
Отелло
Мой лейтенант и офицеры дожа. -
Друзья, приятной ночи. Вы ко мне?
Кассио
С приветствием от дожа, генерал.
Он просит вас явиться сей же миг,
Немедленно.
Отелло
Не знаете зачем?
Кассио
Известья с Кипра, так я полагаю.
И дело, видно, срочное: с галер
За этот вечер прибыло подряд
Двенадцать нарочных, друг другу вслед.
Сейчас у дожа спешно собрались
Советники; ждут с нетерпеньем вас;
Но так как дома вас не оказалось,
Сенат отправил в город три отряда,
Чтоб вас найти.
Отелло
Я рад, что найден вами.
Зайду сказать два слова в этот дом,
И двинемся.
(Уходит.)
Кассио
Зачем он здесь, хорунжий?
Яго
Взял с бою сухопутную караку*.
Признают приз законным - он устроен.
Кассио
Я не пойму.
Яго
Женился.
Кассио
А на ком?
Возвращается Отелло.
Яго
Да на... - Идемте, генерал?
Отелло
Идемте.
Кассио
А вот еще отряд вас ищет.
Яго
Это
Брабанцио. Осторожней, генерал.
Он с нехорошим умыслом.
Входят Брабанцио, Родриго и вооруженная
стража с факелами.
Отелло
Эй! Стойте!
Родриго
Синьор, вот Мавр.
Брабанцио
Расправьтесь с этим вором.
Обе стороны обнажают шпаги.
Яго
Родриго, вы? Синьор, я ваш слуга.
Отелло
Вложите в ножны светлые мечи -
Роса поржавит их. Синьор, лета
Властней повелевают, чем оружье.
Брабанцио
Ты, гнусный вор! Где дочь мою ты спрятал?
Проклятый, ты околдовал ее!
Я вопрошаю здравый смысл: возможно ль, -
Когда здесь нет магических цепей, -
Чтоб нежная, красивая девица,
Что, из вражды к замужеству, чуждалась
Богатых баловней своей отчизны,
Покинув дом, на посмеянье людям,
Бежала в черномазые объятья
Страшилища, в котором мерзко все?
Мир мне судья: не явно ли рассудку,
Что ты к ней применил дурные чары,
Смутил незрелый возраст ядом зелий,
Мрачащих чувства? Это разберут.
Что так и было - осязает мысль.
Поэтому беру тебя под стражу
Как развратителя, который тайно
Использовал запретные искусства. -
Схватить его; и, если он не дастся,
Осилить, не щадя.
Отелло
Остановитесь,
И вы, друзья, и все. Когда мне роль
Велит сражаться, я не жду подсказа. -
Куда, синьор, мне надлежит явиться,
Чтоб дать ответ?
Брабанцио
В тюрьму, пока тебя
Законный срок и распорядок дел
Не призовут.
Отелло
Что, если я пойду?
Останется ль доволен этим дож,
За мной приславший этих вот гонцов
По важному для государства делу?
1-й Офицер
Да, это так, достойнейший синьор.
Дож - в заседанье, и за вашей честью,
Наверно, послано.
Брабанцио
Дож - в заседанье!
В такой час ночи! Взять его с собой.
Моя обида - не пустяк. Сам дож
И все мои собратья по сенату
Увидят в ней прямой ущерб себе.
И если мы не примем мер охраны,
То власть возьмут рабы и басурманы.
(Уходят.)
Зал совета.
Дож и сенаторы у стола; должностные лица
и служители.
Дож
Известья эти столь разноречивы,
Что доверять им трудно.
1-й Сенатор
Да, несходны.
В моем письме стоит: сто семь галер.
Дож
В моем - сто сорок.
2-й Сенатор
А в моем - их двести.
Но хоть они расходятся в числе, -
А где расчет примерен, там нередки
Несовпаденья, - всюду упомянут
Турецкий флот, держащий путь на Кипр.
Дож
И, вероятно, так оно и есть.
Неточность их - не повод быть беспечным,
А сущность дела я воспринимаю
В тревожном смысле.
Моряк
(за сценой)
Эй! О-эй! О-эй!
1-й Служитель
Гонец с галеры.
Входит Моряк.
Дож
Говори, в чем дело.
Моряк
Турецкий флот направился к Родосу.
Так велено мне доложить сенату
Синьором Анджело.
Дож
Как отнестись
К подобной вести?
1-й Сенатор
Это невозможно
И разуму противно. Здесь уловка,
Чтоб нам отвесть глаза. Когда мы вспомним
Значенье Кипра для державы Турка
И захотим опять-таки понять,
Что он для Турка и важней Родоса
И может быть гораздо легче взят,
Затем что хуже снаряжен для боя
И полностью лишен тех средств, какими
Вооружен Родос; все это взвесив,
Мы не сочтем, что враг настолько прост,
Чтоб отлагать важнейшее к концу
И, упуская выгодное дело,
Без пользы кликать на себя опасность.
Дож
Нет, он плывет, конечно, не к Родосу.
1-й Служитель
Еще известья.
Входит Гонец.
Гонец
Высокочтимейший сенат, османы,
Направясь прямо к острову Родосу,
Соединились там с запасным флотом.
1-й Сенатор
Я так и знал. А сколько тех, известно?
Гонец
Их тридцать парусов. Теперь они
Плывут обратно, с очевидной целью
Обрушиться на Кипр. Синьор Монтано,
Ваш преданный и доблестный слуга,
Считает долгом доложить вам это
И просит верить.
Дож
Так, значит, это - Кипр. Скажите, Марко
Луккезе в городе?
1-й Сенатор
Уехал во Флоренцию.
Дож
Отправить
Ему письмо от нас. Без промедленья.
1-й Сенатор
А вот Брабанцио и отважный Мавр.
Входят Брабанцио, Отелло, Яго, Родриго
и сопровождающие.
Дож
Храбрец Отелло, вы немедля нужны
Там, где грозит всеобщий враг. Осман.
(К Брабанцио)
Я вас не видел. В добрый час, синьор.
Нам были важны ваш совет и помощь.
Брабанцио
А ваши - мне. Простите, ваша милость.
Не долг и не известья о делах,
Не общая забота мне велели
Встать с ложа; личная моя печаль
Нахлынула так бурно, что пожрала
Другие скорби - и осталась той же.
Дож
В чем дело?
Брабанцио
Дочь моя! О дочь моя!
Все
Скончалась? Умерла?
Брабанцио
Да, для меня.
Обольщена, похищена из дома,
Испорчена волшбой, знахарским зельем.
Природа так нелепо заблуждаться,
Не будучи слепой, хромой рассудком
Иль немощной, без колдовства не может.
Дож
Кто б ни был тот, кто в этом гнусном деле
Дочь вашу разлучил с самой собой
И с нею - вас, горчайшие слова
Кровавых книг закона истолкуйте
По-своему, хотя бы обвинялся
Родной наш сын.
Брабанцио
Я тронут, ваша милость.
Ответчик - здесь; вот этот Мавр, который
Как будто вами по делам правленья
Особо вызван.
Все
Нам весьма прискорбно.
Дож
(к Отелло)
Что можете вы нам сказать на это?
Брабанцио
Лишь то, что это так.
Отелло
Всевластные, всечтимые синьоры,
Достойнейшие господа мои,
Что я у старца этого взял дочь,
То правда. Правда, я на ней женился.
Охват чела у моего злодейства
Таков, не больше. Говорю я жестко,
Не искушенный в мягкой мирной речи.
С семи годов, откинув разве девять
Последних месяцев, мощь этих рук
Я упражнял лишь в ошатренном поле
И мало мог бы о пространном свете
Поведать, кроме войн и ратных дел;
А потому сказать сумею мало
В свою защиту. Все же, если можно,
Я без прикрас вам изложу всю повесть
Моей любви: каким могучим зельем,
Каким заклятьем и какой волшбой, -
Затем что в этом обвинен пред вами, -
Пленил я дочь его.
Брабанцио
Само смиренье;
Столь робкая, что собственные чувства
Краснели перед ней; и чтоб она,
Назло природе, крови, чести, летам,
Влюбилась в то, на что взглянуть страшилась!
Убога и несовершенна мысль,
Что совершенство может так нарушить
Закон природы; и рассудку ясно,
Что лишь коварством ада это можно
Осуществить. Я утверждаю вновь,
Что он каким-то ядом, кровь мутящим,
Или каким-то приворотным зельем
Привлек ее.
Дож
Такое утвержденье
Ждет доказательств более бесспорных,
Чем только эти общие догадки
И скудные подобия улик.
1-й Сенатор
Скажите нам, Отелло:
Вы тайно и насильно подчинили
И отравили чувства юной девы?
Иль было с вашей стороны признанье
И речь от сердца к сердцу?
Отелло
Я прошу вас,
Пошлите за синьорою к "Стрельцу";
Пусть обо мне перед отцом расскажет.
И если вам я покажусь виновным, -
Не только должности, и с ней доверья,
Меня лишите, но обрушьте кару
На жизнь мою.
Дож
Послать за Дездемоной.
Отелло
Сведите их, хорунжий; вы там были.
Уходят Яго и сопровождающие.
Тем временем, как небесам я каюсь
Чистосердечно в согрешеньях крови,
Я изложу пред вашим строгим слухом,
Каким путем я приобрел любовь
Моей синьоры, а она - мою.
Дож
Поведайте, Отелло.
Отелло
Отец ее любил меня, звал часто,
Расспрашивал меня про жизнь мою,
За годом год, про битвы, про осады,
Про все, что я изведал.
Я вел рассказ от детских лет моих
Вплоть до начала нашей с ним беседы:
Я говорил о бедственных событьях,
О страшных случаях в морях и в поле,
О штурмах брешей под нависшей смертью,
О том, как я был дерзко в плен захвачен
И продан в рабство, выкуплен оттуда,
И что я видел в странствиях моих.
Здесь о больших пещерах, о пустынях,
О диких скалах, кручах, вросших в небо,
Речь заводил я, - так всегда бывало;
О каннибалах, что едят друг друга,
Антропофагах*, людях с головою,
Растущей ниже плеч. И Дездемона
Усердно слушала. Но сплошь и рядом
Мешали ей домашние дела.
Она старалась их скорее справить,
И возвращалась к нам, и жадным ухом
Глотала мой рассказ. Заметив это,
Я у нее, в удобный час, однажды
Исторг из сердца искреннюю просьбу
Подробно изложить мои скитанья,
Известные ей только по отрывкам,
Кой-как услышанным. Я согласился
И часто похищал ее слезу,
Какую-нибудь помянув невзгоду
Из юных лет моих. Окончив повесть,
Я награжден был целым миром вздохов;
Все это дивно, несказанно дивно, -
Клялась она, - и грустно, слишком грустно;
Жалела, что услышала; сказала,
Что все ж завидно быть таким; что если б
Какой-нибудь мой друг в нее влюбился,
То, заучив рассказ мой, он бы мог
Пленить ее. Я понял - и сказал:
Я стал ей дорог тем, что жил в тревогах*,
А мне она - сочувствием своим.
Вот колдовство, в котором я повинен.
Она идет. Пусть подтвердит вам это.
Входят Дездемона, Яго и сопровождающие.
Дож
Наверно, и мою пленил бы дочь
Такой рассказ. - Достойнейший Брабанцио,
Раз дела не поправить, примиритесь:
Кусок меча дороже голых рук*.
Брабанцио
Прошу вас выслушать ее. Коль скоро
Она признает, что вина взаимна,
Да буду проклят, если на него
Падет моя хула. Стань тут, дитя.
Взгляни: кому, во всем собранье этом,
Ты прежде всех должна являть покорность?
Дездемона
Отец, я вижу - здесь мой долг двоится:
Вы дали мне и жизнь и воспитанье;
И жизнь и воспитанье мне велят
Вас почитать; мой долг подвластен вам,
Я ваша* дочь всегда; но здесь - мой муж,
И долг, велевший матери моей
Предпочитать вас своему отцу,
Я так же вправе исполнять пред Мавром,
Моим главою.
Брабанцио
Бог с тобой! Я кончил. -
Синьор, прошу вас, перейдем к делам. -
Зачем она мне дочь, а не приемыш! -
Мавр, подойди.
Вот я даю тебе от всей души
То, в чем от всей души я отказал бы,
Когда б ты не взял сам. - Теперь, мой жемчуг,
Я рад, что не рождал других детей:
Мне твой побег внушил бы стать тираном,
И я бы их сковал. - Синьор, я кончил.
Дож
Скажу и я, чтоб вынести сужденье, -
И пусть оно поможет, как ступень,
Двум любящим вернуться в ваше сердце.
Где все погибло, там конец печали,
Которую надежды оживляли.
Минувшим бедам горевать вослед -
Вернейший путь к началу новых бед.
Когда с судьбой невмоготу бороться,
Терпенье над невзгодой посмеется.
Вор меньше взял, раз нам добра не жаль;
Наш злейший вор - напрасная печаль.
Брабанцио
Так пусть на Кипре Турок водворится:
Потери нет, раз можно отшутиться.
Сужденья нам выслушивать легко,
Когда от сердца горе далеко.
Но в горести выслушивать сужденья -
Чрезмерный груз для бедного терпенья.
Суждений этих сладость такова,
Что может горько жечь; и все ж слова -
Не больше чем слова; еще нет слуха,
Чтоб сердце исцелялось через ухо.
Я покорнейше прошу вас, обратимся к государственным делам.
Дож
Турок с чрезвычайно сильным флотом движется на Кипр. Отелло, оборону
этих мест вы знаете лучше всех; и хотя там у нас имеется наместник,
обладающий общепризнанными достоинствами, однако же молва, верховная
распорядительница действий, с большим доверием называет вас; поэтому вам
поневоле придется омрачить блеск вашего нового счастья этим суровым и
грозным походом.
Отелло
Жестокий навык, чтимые синьоры,
Преобразил кремнистый одр войны
В мою пуховую постель. Не скрою -
Я почерпаю радостную бодрость
В лишениях. И я вполне готов
Руководить войною против турок.
Поэтому, с почтительным поклоном,
Прошу определить моей жене
Пристойное жилье и содержанье,
С уходом и удобствами, к которым
Она привыкла.
Дож
Так нельзя ль ей жить
У своего отца?
Брабанцио
Я не согласен.
Отелло
Ни я.
Дездемона
Ни я. Там жить я не хочу,
Чтобы отца не раздражать всечасно
Своим присутствием. Вельможный дож,
Моим словам внемлите благосклонно,
И пусть ваш голос хартией послужит
В защиту безыскусности моей.
Дож
Чего бы вам хотелось, Дездемона?
Дездемона
Что с Мавром я хочу не разлучаться,
О том трубят открытый мой мятеж
И бурная судьба. Меня пленило
Как раз все то, чем отличен мой муж.
Лицом Отелло был мне дух Отелло,
И доблести его и бранной славе
Я посвятила душу и судьбу.
И если он, синьоры, призван к битвам,
Меня же здесь оставят, мирной молью,
То я лишусь священных прав любви
И обрекаюсь тягостной разлуке.
Позвольте мне сопровождать его.
Отелло
Да будут с нею ваши голоса.
Свидетель небо, не затем прошу я,
Чтобы мое утешить сластолюбье
Иль утолить мой пыл - младые страсти
Во мне угасли - и мое желанье,
Но чтобы щедрым быть к ее душе.
И небо вас избави заподозрить,
Что близ нее мой долг я ущерблю.
Нет, если легкокрылые игрушки
Пернатого Эрота сладкой ленью
Зашьют глаза моим душевным силам,
Изнежив отдых и ослабив труд,
Пусть бабы превратят мой шлем в таган,
И все постыднейшие злополучья
Да поразят достоинство мое.
Дож
Решите сами, оставаться ей
Иль ехать. Дело призывает к спешке, -
Ответьте быстротой, отплыв до света.
Дездемона
До света, мой синьор?
Дож
До света.
Отелло
Рад.
Дож
Мы утром в девять соберемся снова. -
Отелло, отрядите офицера,
И он свезет вам ваше полномочье
И все, что требует ваш новый сан.
Отелло
Вот, если разрешите, мой хорунжий:
Он честный и надежный человек.
Ему вверяю и мою жену,
И все, что ваша милость соизволит
Послать за мною вслед.
Дож
Пусть будет так.
Всем - доброй ночи.
(К Брабанцио)
Дорогой синьор,
Раз доблесть - это светоч благотворный,
То зять ваш - светлый, а никак не черный.
1-й Сенатор
В путь, смелый Мавр! Храните Дездемону.
Брабанцио
Смотри позорче за своей женой:
С отцом схитрила, может и с тобой.
Уходят Дож, сенаторы, служители и другие.
Отелло
О нет, ручаюсь жизнью! Честный Яго,
Тебе я доверяю Дездемону.
И пусть твоя жена при ней побудет.
Потом, - с удобным случаем, доставь их.
Идем же, Дездемона. Мне остался
Лишь час любви и деловых забот
Вблизи тебя - Наш повелитель - время.
Уходят Отелло и Дездемона.
Родриго
Яго!
Яго
Что скажешь, благородное сердце?
Родриго
Что мне делать, по-твоему?
Яго
Да лечь в кровать и спать.
Родриго
Я немедленно утоплюсь.
Яго
Если ты это сделаешь, я тебя разлюблю навсегда. Ну и глупый же ты
господин!
Родриго
Глупо жить, когда жить - мучение. И советуется умереть, когда смерть -
наш исцелитель.
Яго
О несчастный! Я смотрю на этот мир четырежды семь лет. И с тех пор, как
я научился различать благодеяние от обиды, я не встречал никого, кто умел бы
себя любить. Скорее, чем заявить, что я утоплюсь из-за любви к индюшке, я,
своей; человеческой природе поменялся бы с павианом.
Родриго
Что же мне делать? Я сознаюсь: мне стыдно, что я такой глупый. Но я не
способен этому помочь.
Яго
Не способен? Вздор! От нас самих зависит быть такими или иными. Наше
тело - это сад, где садовник - наша воля. Так что если мы хотим сажать в нем
крапиву ила сеять латук, разводить иссоп и выпалывать тимиан, заполнить его
каким-либо одним родом травы или же расцветить несколькими, чтобы он праздно
дичал или же усердно возделывался, то возможность и власть распоряжаться
этим принадлежат нашей воле. Если бы, у весов нашей жизни, не было чаши:
разума в противовес чаше чувственности то наша кровь и низменность нашей:
природы приводили бы нас к самым извращенным опытам. Но мы обладаем разумом,
чтобы охлаждать наши неистовые порывы, наши плотские влечения, наши
разнузданные страсти. Поэтому то, что ты зовешь любовью, я рассматриваю как
некий отросток или побег.
Родриго
Этого не может быть.
Яго
Это всего лишь прихоть крови и поблажка воли. Полно, будь мужчиной!
Утопиться! Топи кошек и слепых щенят. Я объявил себя твоим другом, и
заявляю, что к заслуженному тобой успеху привязан канатами долговечной
прочности: никогда еще у меня не было случая оказать тебе такую помощь, как
сейчас. Набей деньгами кошелек; отправляйся на эту войну; измени свою
внешность поддельной бородой; а главное - набей деньгами кошелек. Не может
быть, чтобы Дездемона еще долго любила Мавра, набей деньгами кошелек, - а
также он ее: это было бурное начало, и ты увидишь подобный же разрыв; только
набей деньгами кошелек. Эти мавры переменчивы в своих желаниях; наполни
кошелек деньгами. Кушанье, которое сейчас для него слаще акрид*, вскоре
станет для него горше чертова яблока. А она должна променять его на
молодого. Когда она пресытится его телом, она увидит, что ошиблась в выборе.
Ей необходима перемена, необходима. Поэтому - набей деньгами кошелек. Если
ты хочешь во что бы то ни стало загубить свою душу, сделай это более
приятным способом, чем топясь. Раздобудь как можно больше денег. Если
ханжеский и хрупкий обет, связующий бродягу-варвара и хитроумнейшую
венецианку, не слишком твердое препятствие для моей изобретательности и всех
адских полчищ, ты ею насладишься. Поэтому - раздобудь денег. Вот еще -
топиться! Это - побоку! Постарайся лучше задохнуться от наслаждения, чем
утонуть и упустить его.
Родриго
Могу я на тебя надеяться, если я решусь попытаться?
Яго
Положись на меня. Ступай, добудь денег. Я говорил тебе не раз и
повторяю еще и еще: я ненавижу Мавра. Это у меня крепко засело в сердце. У
тебя повод не меньший. Объединимся против него в нашей мести. Если ты
насадишь ему рога, тебе это доставит удовольствие, а мне потеху. Есть много
событий в утробе времени, которые жаждут народиться. Марш! Иди! Запасись
деньгами. Завтра поговорим подробнее. Прощай.
Родриго
Где мы увидимся утром?
Яго
У меня.
Родриго
Я приду рано.
Яго
Хорошо. Будь здоров. Послушай, Родриго!
Родриго
Что еще?
Яго
Не сметь топиться, слышишь?
Родриго
Я передумал: я пойду и продам всю мою землю. (Уходит.)
Яго
Глупцом я пользуюсь, как кошельком.
Я бы унизил ум свой, тратя время
С таким дроздом иначе, чем для смеха
Иль выгоды. Я ненавижу Мавра.
Есть слух, что он промеж моих простынь
Мою нес службу. Так ли, я не знаю;
Но с подозреньем я готов считаться,
Как с достоверностью. Меня он ценит;
Тем легче мне осуществить мой замысел.
Наш Кассио - видный малый... Так, так, так.
Занять его местечко и блеснуть
Двойным канальством... Вот, вот, вот!.. Так, так...
Немного погодя, шепнуть Отелло,
Что Кассио слишком дружен с Дездемоной.
А у того и внешность и манеры
Как раз подходят: истый обольститель.
У Мавра щедрый и открытый нрав:
Кто с виду честен, в тех он видит честность
И даст себя вести тихонько за нос,
Как ослика.
Так. Дело зачато. Пусть ночь и ад
На свет мне это чудище родят.
(Уходит.)
Морская гавань на Кипре. Открытая площадка возле
набережной.
Входят Монтано и двое дворян.
Монтано
Что видно с мыса?
1-й Дворянин
Ровно ничего:
Высоко взбаламученное море.
Меж небом и водой не обнаружить
Ни паруса.
Монтано
На суше ветер был изрядно громок;
Наш форт не помнит бурь сильней, чем эта.
И если так он буйствовал над морем,
То как дубовым ребрам не рассесться
Под грузом гор? Каких нам ждать известий?
2-й Дворянин
Что буря разнесла турецкий флот.
Лишь стоит выйти на вспененный берег -
Гремящий вал как будто, бьет по тучам;
Зыбь, с грозно вставшей гривой, словно хлещет
В горящую Медведицу водой.
И гасит стражей недвижимой оси.
Я в жизни не видал подобной смуты
Взъяренных волн.
Монтано
Когда турецкий флот
Не скрылся в гаванях, он потонул:
Такой погоды выдержать нельзя.
Входит 3-й Дворянин.
3-й Дворянин
Есть новости, друзья! Войне - конец.
Шальная буря так помяла турок,
Что замысел их рухнул: благородный
Корабль Венеции застал крушенье
И бедствие главнейших сил их флота.
Монтано
Не может быть!
3-й Дворянин
Корабль - в порту, "Веронец".
Микеле Кассио, Лейтенант Отелло,
Воинственного Мавра, в добром здравье
Сошел на берег; Мавр плывет сюда,
Снабженный полномочьем править Кипром.
Монтано
Я очень рад: достойнейший правитель.
3-й Дворянин
Но этот Кассио, хоть весьма утешен
Бедой врага, угрюм и молит Бога,
Чтоб Мавр не пострадал; их разобщила
Неистовая буря.
Монтано
Дай-то Бог!
Я у него служил. Вот истый воин
И полководец! Эй, пойдемте к морю -
Взглянуть на вновь прибывший к нам корабль
И ждать глазами храброго Отелло,
Пока вода и синева небес
Пред нами не смешаются.
3-й Дворянин
Идем.
Ведь каждый миг несет нам ожиданье
Все новых встреч.
Входит Кассио.
Кассио
Привет бойцам воинственного Кипра,
Спасибо им за чувства к Мавру! Небо
Да оградит Отелло от стихий:
Я потерял его в опасном море.
Монтано
Каков его корабль?
Кассио
Построен основательно, а кормчий
Своим искусством широко прославлен.
Поэтому во мне не умерла
И бодро исцеляется надежда.
Крики за сценой: "Парус, парус, парус!"
Входит 4-й Дворянин.
Что там за крики?
4-й Дворянин
Весь город пуст. Народ на побережье
Стоит толпой и восклицает: "Парус!"
Кассио
Моя надежда видит в нем Отелло.
Слышны пушечные выстрелы.
2-й Дворянин
То их приветственный салют. Друзья,
Во всяком случае.
Кассио
Синьор, прошу вас,
Сходите справиться, кто прибыл в гавань.
2-й Дворянин
Иду.
(Уходит.)
Монтано
Что, лейтенант, ваш генерал женат?
Кассио
Пресчастливо: снискал любовь девицы
Превыше всех подобий и похвал;
Она парит над шумом славословий
И в ткани мира блещет, украшая
Создавшего*.
Возвращается 2-й Дворянин.
Ну что? Кто это прибыл?
2-й Дворянин
Хорунжий генерала, некий Яго.
Кассио
Ему был в помощь благостный хранитель:
Морские волны, воющие ветры,
Зубчатые утесы и пески,
Коварные враги безвинных стругов,
Как бы плененные красой, смиряли
Свой дикий нрав и не мешали плыть
Небесной Дездемоне.
Монтано
Это кто?
Кассио
Да все она же, власть над нашей властью,
Доверенная доблестному Яго.
Он упреждает наши ожиданья
На семь ночей. - О Дал, храни Отелло,
Из мощных уст дохни в его ветрило,
Чтоб в эти воды ввел он свой корабль,
Пал трепетно в объятья Дездемоны,
Возжег пыланьем наш угасший дух
И Кипр скорей утешил!
Входят Дездемона, Эмилия, Яго, Родриго
и сопровождающие.
О, смотрите:
Богатство корабля сошло на берег.
Склонитесь на колени, мужи Кипра. -
Привет, синьора! Благодать небес
Да веет перед вами, вам вослед
И возле вас!
Дездемона
Спасибо, добрый Кассио.
Что вам известно о моем супруге?
Кассио
Еще не прибыл; и я знаю только,
Что он здоров и скоро будет здесь.
Дездемона
Но я, боюсь... Как вы расстались с ним?
Кассио
Великий бой пучины с небесами
Нас разлучил... Но снова крики: парус!
Крики за сценой: "Парус, парус!" Пушечные выстрелы.
2-й Дворянин
И эти салютуют цитадели:
Опять друзья.
Кассио
Сходите посмотреть.
Уходит 2-й Дворянин.
Хорунжий, в добрый час!
(Эмилии)
Привет хозяйке.
Пусть вас не раздражает, добрый Яго,
Такая вольность; но я был воспитан
В привычках смело проявлять учтивость.
(Целует ее)
Яго
Когда бы вас она могла губами
Так угощать, как языком меня,
То с вас хватило бы.
Дездемона
Но ведь она
Совсем не говорит.
Яго
О, слишком много.
Особенно когда я спать хочу.
Пред вашей милостью, весьма возможно,
Она язык немножко прячет в сердце
И ропщет мысленно.
Эмилия
Ты говоришь без всяких оснований.
Яго
Поди, поди: на людях - вы картины,
В гостиной - бубенцы, тигрицы - в кухне,
Бранясь - святые, при обидах - черти,
Лентяйки днем и труженицы ночью.
Дездемона
И как тебе не стыдно, клеветник!
Яго
Нет, это так, иль чтоб мне турком зваться:
Встают для игр, а для труда ложатся.
Эмилия
Не вздумай мне писать хвалу.
Яго
Нет, нет.
Дездемона
А мне какую ты хвалу сложил бы?
Яго
О нет, синьора, вы меня увольте.
Ведь я умею только издеваться.
Дездемона
А все ж попробуй... Там пошли на пристань?
Яго
Да, госпожа.
Дездемона
Мне не смешно, но я сама себя
Стараюсь обмануть таким притворством.
Так как же ты меня бы восхвалял?
Яго
Я силюсь; но мое воображенье
От головы мне отделить труднее,
Чем клей от шерсти: рвет мозги и все.
Но Муза тужится - и родила.
Когда она красива и умна,
Ум скажет ей, на что краса нужна.
Дездемона
Отлично восхвалил! А что, если она умна и черномаза?
Яго
Та, что черна, но умница при этом,
Всегда найдет глупца белее цветом.
Дездемона
Все хуже и хуже.
Эмилия
А если красива и глупа?
Яго
Среди красивых глупых не бывало:
Глупейшая скорей всего рожала.
Дездемона
Все это - старые нелепицы, на потеху дуракам в пивной. Какую же
плачевную хвалу ты припас для той, которая и безобразна, и глупа?
Яго
Любая дура с безобразной рожей
Дурит не хуже умной и пригожей.
Дездемона
О тяжкое скудоумие! Наихудшей ты воздаешь наилучшую хвалу. Но какое
восхваление ты уделишь женщине действительно достойной, такой, которая, во
всеоружии своих заслуг, вправе принудить само злословие свидетельствовать о
них?
Яго
Та, что прекрасна и не горделива,
Остра на язычок, но молчалива,
Богата, но в нарядах осторожна,
Глушит соблазн, хоть знает: "мне бы можно";
Та, что, имея право на отмщенье,
Смиряет гнев и гонит огорченье;
Та, что не сменит, как обмен ни прост,
Тресковый хрящик на лососий хвост,
Умна, но мыслей открывать не станет,
На ждущих взгляда даже и не взглянет, -
Та будет, - раз уж есть такое диво...
Дездемона
Будет что?
Яго
...Плодить глупышек и цедить полпиво.
Дездемона
О, что за убогий и слабый конец! Не учись у него, Эмилия, хоть он тебе
и муж. Как ваше мнение, Кассио? Разве это не дерзейший и не бесстыднейший
пустослов?
Кассио
Он, сударыня, говорит по-простецки: солдата вы в нем оцените выше, чем
сочинителя.
Яго
(в сторону)
Он трогает ее за ладонь. Так, правильно: нашептывай. Мне довольно и
маленькой паутинки, чтобы поймать такую большую муху, как Кассио. Так, строй
ей улыбочки, строй. Я тебя опутаю твоим же любезничанием. (Громко.) Вы
правы. Совершенно верно. (В сторону.) Если все эти штучки лишат вас
лейтенантства, лучше бы вам не так часто целовать свои три пальца, которыми
вы так усердно, и вот опять, разыгрываете кавалера. Очень хорошо! Чудесно
поцеловано! Великолепный реверанс! Бесспорно. Опять пальцы к губам? Чтоб им
превратиться в клистирные трубки!
Трубный звук за сценой.
Мавр! Это его труба.
Кассио
Действительно так.
Дездемона
Пойдем его встретить и приветствовать.
Кассио
Да вот и он!
Входят Отелло и сопровождающие.
Отелло
О мой прекрасный воин!
Дездемона
Мой Отелло!
Отелло
Я удивлен не менее, чем счастлив,
Тебя увидеть здесь. О радость сердца,
Когда все бури ждет такой покой,
Пусть ветры воют так, чтоб смерть проснулась!
И пусть корабль ползет на кручи моря
Мощней Олимпа и скользит в глубины
Бездонней ада. Умереть сейчас
Я счел бы высшим счастьем. Я боюсь -
Моя душа полна таким блаженством,
Что радости, как эта, ей не встретить
В безвестных судьбах.
Дездемона
Небо, ниспошли,
Чтоб наша страсть и счастье возрастали
День ото дня!
Отелло
Аминь, святые силы!
Мне трудно говорить об этом счастье:
Мешает здесь. Я слишком рад. И это,
(целует ее)
И это - будь вершиною разлада
Меж нашими сердцами.
Яго
(в сторону)
Вы сыгрались!
Но я спущу колки у ваших струн,
Как честный человек.
Отелло
Идемте в замок.
Друзья, войне - конец, враги - на дне.
Ну, как тут старые мои знакомцы? -
Мой свет, тебе на Кипре будут рады;
Меня любили здесь. О дорогая,
Я говорю бессвязно, я в бреду
От радости. - Прошу тебя, друг Яго,
Сходи и выгрузи мои пожитки;
И капитана в замок приведи;
Он капитан отличный и достоин
Всех почестей. - Идем, моя любовь,
Так чудно обретенная на Кипре!
Уходят все, кроме Яго и Родриго.
Яго
Ты меня подождешь в гавани. Поди сюда. Если ты человек мужественный -
ведь говорят, что и ничтожные люда, когда они влюблены, обретают душевное
благородство, им несвойственное, - то слушай меня. Лейтенант сегодняшнюю
ночь на карауле в кордегардии. Но прежде всего я должен сказать тебе вот
что: Дездемона явно влюблена в него.
Родриго
В него? Нет, этого не может быть.
Яго
Приложи палец сюда, и пусть душа твоя поучается. Заметь, как бурно она
полюбила Мавра только потому, что он хвастал и рассказывал ей фантастические
небылицы. И она будет вечно любить его за его бахвальство? Твое мудрое
сердце да отвергнет эту мысль. Ее глазам требуется пища; а что ей за
удовольствие смотреть на дьявола? Когда кровь утомится игрой, то, чтобы
снова разжечь ее и возбудить в пресыщении свежую жажду, нужны миловидность
лица, соответствие в возрасте, в изяществе и в красоте - все то, чего Мавру
недостает. И вот, за неимением этих желаемых утех, ее нежная
чувствительность окажется разочарованной, ей станет тошно. Она невзлюбит и
возненавидит Мавра; сама природа внушит ей это и принудит к какому-либо
новому выбору. Так вот, сударь мой, раз это так, - а это весьма убедительное
и естественное предположение, - то кто стоит так высоко на ступенях этого
счастия, как не Кассио, этот ветреный каналья, совестливый ровно настолько,
чтобы накидывать на себя хотя бы внешность благовоспитанного человека ради
удобнейшего удовлетворения своих грязных и разнузданных сокровенных
страстей? Право, никто; право, никто. Тонкий и скользкий каналья; изыскатель
случаев; у которого такой глаз, что он умеет чеканить и подделывать
возможности, хотя бы действительных возможностей никогда и не
представлялось. Чертовский каналья! Вдобавок каналья этот красив, молод и
обладает всеми теми статьями, на которые заглядываются легкомысленные и
недозрелые умы. Отвратительный, законченный каналья. И эта женщина уже
разыскала его.
Родриго
Этому я не могу поверить; она преисполнена совершеннейших качеств.
Яго
Совершеннейшая чепуха! Вино, которое она пьет, выжато из винограда.
Будь она совершенством, она бы никогда не полюбила Мавра. Совершеннейший
вздор! Разве ты не видел, как она его похлопывала по ладони? Не заметил?
Родриго
Да, заметил; но это была простая любезность.
Яго
Распутство, клянусь этой рукой; вступление и темный пролог к повести о
вожделении и грешных мыслях. Они так сблизили свои губы, что их дыхания
обнялись. Мерзкие мысли, Родриго! Когда эти непринужденности так пролагают
себе дорогу, то очень быстро наступает главное и основное упражнение,
двуединое завершение. Фу! Но вы, сударь мой, слушайтесь меня. Я вас привез
из Венеции. Сегодняшнюю ночь стойте в карауле. Я устрою, чтобы вас
назначили. Кассио вас знает. Я буду поблизости. Найдите случай рассердить
Кассио или слишком громким разговором, или пренебрежительным отзывом о его
военных способностях, или любым иным путем, какой вам представится в
благоприятное время.
Родриго
Хорошо.
Яго
Он, сударь мой, человек порывистый и крайне вспыльчивый и может вас
ударить; подзадорьте его на это; для меня этого достаточно, чтобы вызвать
волнение среди здешних людей; а успокоить их так, чтобы у них не затаилось
горечи, можно будет только смещением Кассио. Это поможет вам кратчайшим
путем достигнуть желаемого, способы к чему я изыщу, и препятствие будет
удачнейшим образом устранено, без чего нам нельзя было бы ждать успеха.
Родриго
Я так и сделаю, если представится малейшая возможность.
Яго
За это я ручаюсь. Немного погодя приходи ко мне в цитадель. Мне нужно
выгрузить его вещи. Будь здоров.
Родриго
До свидания. (Уходит.)
Яго
Что лейтенант в нее влюблен - я верю;
И что она в него - вполне возможно.
Мавр, хоть его я ненавижу кровно,
Привязчив сердцем, верен, благороден
И Дездемоне будет нежным мужем,
Бесспорно. Но в нее влюблен и я, -
Не из распутства только, хоть, быть может,
На мне лежит и этот тяжкий грех,
Но также ради утоленья мести:
Я склонен думать, что любезный Мавр
Вскочил в мое седло. Мне эта мысль
Грызет нутро, как ядовитый камень;
И я не буду знать успокоенья,
Не сосчитавшись: за жену - жену;
А если так не выйдет - постараюсь
Посеять в Мавре бешеную ревность,
Сильнее разума. И с этой целью,
Когда венецианскому щенку,
Подзуженному мной, наскок удастся,
Я напущусь на Кассио, - я боюсь,
Что мой ночной колпак носил и он, -
Его представлю Мавру блудодеем,
Чтоб Мавр меня любил и награждал
За то, что я возвел его в ослы
И подменил его покой безумьем.
Все - здесь, но смутно. Ранее конца
У подлости не различить лица.
(Уходит.)
Улица.
Входит Герольд с объявлением; следом - народ.
Герольд
Отелло, нашему благородному и доблестному генералу, угодно, ввиду ныне
поступивших достоверных сообщений о полной гибели турецкого флота, чтобы все
и каждый предались ликованию: пусть танцуют, пусть зажигают потешные огни,
пусть развлекаются и веселятся, всякий соответственно своим склонностям; ибо
кроме этих благополучных известий празднуется его бракосочетание. Так он
распорядился объявить. Все замковые службы открыты, и любой человек волен
пировать от настоящего пятого часа до тех пор, пока колокол не пробьет
одиннадцать. Да благословит небо остров Кипр и нашего благородного генерала
Отелло!
Уходят.
Зал в замке.
Входят Отелло, Дездемона, Кассио и сопровождающие.
Отелло
Микеле, не балуйте караульных:
Нам надобно уметь блюсти приличья
И веселиться в меру.
Кассио
Я отдал Яго все распоряженья;
Но сверх того еще и самолично
Понаблюдаю.
Отелло
Яго - честный малый.
Микеле, доброй ночи. Завтра утром
Поговорим. - Идем, моя любовь.
Приобретатель пожинает плод;
Обоих нас теперь богатство ждет.
Покойной ночи.
Входят Отелло, Дездемона и сопровождающие.
Входит Яго.
Кассио
Привет, Яго. Нам пора в караул.
Яго
Рано, лейтенант: еще нет и десяти часов. Наш генерал отослал нас прежде
времени из любви к своей Дездемоне. Не будем порицать его за это: он еще не
провел с нею сладостной ночи, а она достойна ласк Юпитера.
Кассио
Это прелестнейшая женщина.
Яго
И, смею вас уверить, с огоньком.
Кассио
Да, это такое свежее и нежное создание.
Яго
А что за глаза у нее! Я бы сказал, так и трубят о желании вступить в
страстные переговоры.
Кассио
Привлекательные глаза; и все же, я бы сказал, очень скромные.
Яго
А когда она говорит, разве это не громкий сигнал к любви?
Кассио
Она поистине совершенство.
Яго
Ну что ж, да благоденствует их постель! Знаете, лейтенант, у меня есть
жбанчик вина; а тут рядом - несколько кипрских дворян, которые охотно
осушили бы по стакану за здоровье черного Отелло.
Кассио
Не сегодня, милый Яго: у меня на вино очень слабая и несчастная голова.
Я был бы рад, если бы учтивость изобрела какой-нибудь другой обычай для
веселья.
Яго
О, это - добрые приятели. Один стакан! Я готов пить вместо вас.
Кассио
Я сегодня выпил всего один стакан, и то тайком разбавленный, а
посмотрите, на что я стал похож. Такое уж у меня злополучное свойство, и я
не решусь подвергать мою немощность новому испытанию.
Яго
Да полноте! Сегодня праздник. Эти господа просят.
Кассио
Где они?
Яго
Тут, за дверью. Я вас прошу, позовите их сюда.
Кассио
Хорошо. Но это мне не нравится. (Уходит.)
Яго
Когда подбавить хоть один стакан
К тому, что он уже сегодня выпил,
Он будет полн обид и ссор, как скверный
Хозяйкин пес. Мой дурачок Родриго,
Любовью вывернутый наизнанку,
Сегодня пил здоровье Дездемоны
С усердием; и будет в карауле.
Трех здешних парней, чванных и горячих,
Блюдущих честь свою издалека,
Красу и цвет воинственного Кипра,
Я нынче распалил обильной влагой;
И эти - в карауле. В пьяном шуме
Я должен вызвать Кассио на поступок,
Для Кипра оскорбительный. Идут.
О, если грезам суждено свершенье,
Мой челн помчат и ветер и теченье.
Возвращается Кассио; с ним - Монтано и дворяне;
следом - слуги с вином.
Кассио
Видит Бог, они успели дать мне полную стопу.
Монтано
Честное слово, маленькую; не больше пинты, или я не солдат.
Яго
Эй, вина!
(Поет)
"Полнее в стаканчики лей, лей,
Полнее в стаканчики лей!
Солдат - человек"
Живет он - не век.
И раз ты солдат, так пей".
Вина, ребята!
Кассио
Ей-богу, отличная песня.
Яго
Я научился ей в Англии, где действительно молодчаги по части влаги: ваш
датчанин, ваш немец и ваш вислопузый голландец - пейте! - ничто перед
англичанином.
Кассио
А ваш англичанин такой мастер пить?
Яго
Он вам датчанина с легкостью перепьет насмерть; он вам, не вспотев,
повалит немца; он вам голландца доведет до рвоты раньше, чем ему нальют
другую кружку.
Кассио
За здоровье нашего генерала!
Монтано
Я присоединяюсь, лейтенант, и чокаюсь с вами.
Яго
О милая Англия!
(Поет)
"Король Стефан был цвет вельмож,
За крону шил себе штаны
И то считал, что тут грабеж
И что портные - хапуны.
Он был высокий потентат,
А ты, мой друг, в низах живешь.
У нас все зло от лишних трат;
Тебе и старый плащ хорош".
Эй, вина!
Кассио
Знаете, эта песня еще замечательнее, чем та.
Яго
Хотите прослушать еще раз?
Кассио
Нет. Ибо, по-моему, кто поступает, как он, тот недостоин своего места.
Вот. Бог - превыше всего. И есть души, которые должны спастись, и есть души,
которые не должны спастись.
Яго
Вы правы, дорогой лейтенант.
Кассио
Что касается меня, - не нарушая уважения к генералу и ни к кому из
знатных лиц, - я надеюсь спастись.
Яго
И я тоже, лейтенант.
Кассио
Да, но только, с вашего разрешения, не раньше меня; лейтенант должен
быть спасен раньше, чем хорунжий. Довольно об этом. Пора за дело. Господи,
прости нам согрешения наши! Господа, вспомним о своих обязанностях. Вы не
думайте, господа, что я пьян: вот это - мой хорунжий; вот это - моя правая
рука, а это - левая. Я сейчас не пьян. Я могу стоять достаточно хорошо и
говорить достаточно хорошо.
Все
Замечательно хорошо.
Кассио
Ну и отлично; и вы не должны думать, будто я пьян. (Уходит.)
Монтано
Господа, на площадку. Расставим караульных.
Яго
Вот этот человек, который вышел:
Солдат, достойный Цезарю быть в помощь,
Повелевать; и вдруг - такой порок,
Прямое равноденствие заслугам:
Их мера совпадает. Жаль его.
Боюсь, доверие к нему Отелло
Грозит, в такой вот день его недуга,
Потрясть весь Кипр.
Монтано
И часто он такой?
Яго
То у него пролог ко сну. Не спит
Два круга часовой иглы и должен
Быть убаюкан хмелем.
Монтано
Хорошо бы
Поговорить об этом с генералом.
Быть может, он не видит; или ценит,
По доброте своей, заслуги Кассио,
А на грехи не смотрит. Разве нет?
Входит Родриго.
Яго
(тихо к Родриго)
Ага, Родриго!
Вам надо быть при лейтенанте. Живо!
Уходит Родриго.
Монтано
И очень жаль, что благородный Мавр
Вверяет заместительство лицу
С таким укоренившимся недугом.
Всего честней сказать об этом Мавру.
Яго
Сулите мне весь Кипр, я не могу:
Мне Кассио дорог, и я был бы счастлив
Его исправить. - Что там? Что за шум?
Крики за сценой: "На помощь! На помощь!"
Возвращается Кассио, таща за собой Родриго.
Кассио
К дьяволу! Бродяга! Ракалья!
Монтано
В чем дело, лейтенант?
Кассио
Всякая сволочь учит меня моим обязанностям! Но я этой сволочи превращу
рожу в плетеную бутыль!
Родриго
Мне!
Кассио
Ты еще рассуждать, бродяга? (Бьет Родриго.)
Монтано
Нет, господин лейтенант. Я вас прошу, сдержитесь.
Кассио
Сударь, не мешайте мне, не то я вас тресну по башке.
Монтано
Потише, потише, вы пьяны.
Кассио
Я пьян?
Они сражаются.
Яго
(тихо к Родриго)
Беги скорей? Кричи, что вспыхнул бунт!
Уходит Родриго.
Довольно лейтенант! Синьоры, бросьте!
Сюда, на помощь! - Лейтенант! - Монтано! -
А вы-то что же? - Ну и караул!
Звон колокола.
Кто это бьет набат? Какой там дьявол?
Разбудят пород. - Лейтенант, довольно!
Вы опозоритесь!
Входит Отелло с сопровождающими.
Отелло
Что здесь такое?
Монтано
Мой Бог, кровь так и льет. Я ранен насмерть.
(Падает.)
Отелло
Остановитесь!
Яго
Остановитесь! - Лейтенант! - Монтано! -
Так позабыть свой долг! И где? Позор!
Вам генерал приказывает! Стоите!
Отелло
Что это значит? Что произошло?
Иль турки мы и то с собой творим,
Что небо не дало свершить неверным?
Стыд христианам драться в дикой свалке!
Кто ступит шаг, чтоб утолить свой гнев,
Загубит душу: он умрет на месте.
Уймите колокол. Он мне весь остров
Перепугает. - Господа, в чем дело? -
Ты, честный Яго, вижу - мертв от скорби.
Скажи, кто начал? Ты мне друг - ответь.
Яго
Не знаю. Миг тому назад - друзья,
В согласье мирном, как жених с невестой,
Что раздеваются ко сну. И вдруг,
Как помраченные дурной планетой,
Хватают шпаги и теснят друг друга
В кровавой схватке. Я не понимаю,
Чем начался их несуразный спор,
И предпочел бы в благородной битве
Лишиться ног, меня сюда приведших.
Отелло
Как вы могли, Микеле, так забыться?
Кассио
Простите, я не в силах говорить.
Отелло
Монтано славный, вы - сама учтивость;
Покой и строгость ваших юных лет
Известны всем, и ваше имя чтимо
В устах мудрейших судей. Как же так
Вы не щадите вашей доброй славы,
Презрев ее богатство ради клички
Ночного драчуна? Ответьте мне.
Монтано
Отелло славный, я опасно ранен.
Пусть Яго, ваш хорунжий, вам изложит, -
Мне речь вредна, и говорить мне трудно,
Все, что я знаю; я не знаю только,
В чем я виновен словом или делом,
Коль скоро нет вины в самозащите
И нет греха насилью отвечать
Отпором.
Отелло
Видит небо, кровь во мне
Готова свергнуть власть разумной воли,
И страсть, темня рассудок, начинает
Брать верх. И если я ступлю хоть шаг
Иль вскину руку, лучшего из вас
Сразит мой гнев. Сознайтесь, как возникло
Все это буйство, кто его разжег, -
И тот, кто в нем окажется виновен,
Будь он мне брат-близнец, меня утратит.
Как! В укрепленном городе, где люди
Еще встревожены и полны страха,
Давать простор домашней, частной ссоре,
В ночное время и неся дозор!
Чудовищно! - Кто это начал, Яго?
Монтано
Когда ты связан службой иль пристрастьем
И скажешь больше или меньше правды,
Ты не солдат.
Яго
Мне ваша речь обидна.
Скорей я дам себе язык отрезать,
Чем нанесу ущерб Микеле Кассио;
Но я уверен, что, сказав всю правду,
Ему не поврежу. - Так вот, синьор.
Монтано тут со мною вел беседу,
Как вдруг вбегает с воплем человек
И Кассио вслед за ним с нещадной шпагой,
Чтоб с ним расправиться. Тогда вот он
Ступил вперед, чтоб успокоить Кассио.
Я бросился вдогонку за кричащим,
Боясь, что вопль его - так и случилось -
Встревожит город. Он, проворный в беге,
Успел удрать. Я поспешил вернуться,
Заслышав звон и лязганье мечей
И сквернословье Кассио; до сегодня
Таким он не был никогда. Вернувшись -
Почти что тотчас, - я застал их в схватке,
Дерущимися совершенно так же,
Как их застали вы.
Вот полный мой отчет. Но человек
Есть человек: забыться может лучший.
Хоть Кассио перед ним не прав, конечно, -
А в бешенстве и друга не щадят, -
Но Кассио, несомненно, получил
От беглеца такое оскорбленье,
Какого снесть нельзя.
Отелло
Я знаю, Яго,
Твоя любовь и честность все смягчили
В угоду Кассио. - Кассио, ты мне дорог.
Но для меня ты впредь не офицер.
Входит Дездемона со слугами.
Вот, и мою отраду разбудили! -
Ты будешь всем примером.
Дездемона
Что случилось?
Отелло
Все обошлось, мой свет. Иди, ложись.
(К Монтано, которого уводят)
Я ваши раны уврачую сам. -
Пусть отведут его домой. - Ты, Яго,
Пройди по городу и успокой
Всех, кто напуган этим гнусным шумом.
Идем, мой друг. Солдатская судьба -
Чтоб мирный сон тревожила борьба.
Уходят все, кроме Яго и Кассио.
Яго
Что это, лейтенант? Вы ранены?
Кассио
Да, неисцелимо.
Яго
Как так? Боже избави!
Кассио
Доброе имя, доброе имя, доброе имя! О, я утратил мое доброе имя! Я
утратил бессмертную часть самого себя, а то, что осталось, - звериное. Мое
доброе имя, Яго, мое доброе имя!
Яго
Даю вам слово честного человека, я думал, вам нанесли какую-нибудь
телесную рану; это чувствительнее, чем доброе имя. Доброе имя - глупая и
весьма обманчивая выдумка: его нередко приобретают незаслуженно и теряют
безвинно; никакого доброго имени вы не утратили, если только вы сами не
считаете, что это так. Полноте, дорогой мой! Ведь есть же способы задобрить
генерала. Сейчас он вас отставил, рассердясь, но это - наказание скорее по
высшим соображениям, чем по недоброжелательству; совершенно так же, как если
бы кто прибил свою безобидную собаку, чтобы устрашить грозного льва.
Походатайствуйте перед ним, и он - ваш.
Кассио
Я скорей готов ходатайствовать, чтобы он меня смешал с грязью, чем
навязывать такому прекрасному начальнику такого дрянного, пьяного и глупого
офицера. Напиться пьяным! И городить вздор! И лезть в драку! Буянить!
Ругаться! И разглагольствовать с собственной тенью! О ты, незримый дух вина,
если у тебя нет своего имени, то зовись дьяволом!
Яго
Что это был за человек, за которым вы погнались со шпагой в руке? Что
он вам сделал?
Кассио
Я не знаю.
Яго
Не может быть!
Кассио
Я помню очень многое, но все - неясно. Была ссора, а почему - не помню.
О Боже, и как это люди берут себе в рот врага, чтобы он похищал у них разум!
Как это мы, с радостью, с удовольствием, с шумным весельем и кликами,
превращаем себя в скотов!
Яго
Да вы совсем пришли в себя. Как это вы так скоро оправились?
Кассио
Дьяволу опьянения угодно было уступить место дьяволу ярости. Одно
несовершенство выводит мне напоказ другое, чтобы я окончательно презирал
себя.
Яго
Уж очень, знаете, вы строгий моралист. Принимая в расчет время, место и
здешние условия, я был бы сердечно рад, если бы всего этого не случилось. Но
раз уж так вышло, постарайтесь поправить дело.
Кассио
Я попрошу его восстановить меня в должности; он мне ответит, что я
пьяница. Будь у меня столько же голов, сколько у гидры, такой ответ заткнет
их все. Быть сейчас здравомыслящим человеком, через миг - дураком и сразу же
- скотом! Невообразимо! Каждый лишний стакан - проклят, и его содержимое -
дьявол.
Яго
Бросьте, бросьте, доброе вино - это добрая домашняя тварь, если с ним
хорошо обращаться; перестаньте его поносить. И я верю, дорогой лейтенант,
что вы верите моей любви к вам.
Кассио
Я это вполне доказал, сударь мой. Я напился пьян!
Яго
И вы, и всякий человек на свете может иной раз напиться пьяным, милый
мой. Я вам скажу, как поступить. Нашего генерала супруга теперь и есть
генерал. Я говорю это в том смысле, что он себя посвятил и отдал созерцанию,
лицезрению и рассмотрю ее красот и прелестей. Исповедуйтесь ей
чистосердечно. Воззовите к ней, чтобы она помогла вам быть восстановленным в
должности. Это такая милая, такая благожелательная, такая отзывчивая, такая
святая душа; она по доброте своей считает грехом не сделать больше того, чем
ее просят. Умолите ее починить эту сломанную перемычку между вами и ее
мужем; и - ручаюсь моим имуществом против любого заклада - эта ваша
треснувшая любовь станет еще прочнее, чем была.
Кассио
Вы даете мне хороший совет.
Яго
Смею вас уверить: по искренней любви и сердечному расположению.
Кассио
Не сомневаюсь. И завтра утром я буду просить добродетельную Дездемону
заступиться за меня. Я отчаюсь в своей судьбе, если здесь потерплю неудачу.
Яго
Совершенно правильно. Покойной ночи, лейтенант. Мне пора в караул.
Кассио
Покойной ночи, честный Яго. (Уходит.)
Яго
Кто смеет говорить, что я подлец?
Когда совет мой честен и безвреден,
Осмыслен и как раз дает возможность
Умилостивить Мавра? Ведь нетрудно
Склонять вниманье кроткой Дездемоны
К пристойной просьбе. Благостна она,
Как щедрые стихии. Мавр способен
В угоду ей отречься от креста
И всех даров и таинств искупленья.
К ее любви он так душой прикован,
Что ей дано творить и разрушать,
По прихоти своей играя в бога
С его бессильем. Чем же я подлец,
Давая Кассио лучший из советов,
К его же благу? Богословье ада!
Чтобы внушить чернейший грех, нечистый
Сперва рядится в райские обличья,
Как я сейчас. Пока мой честный дурень
Взывает к Дездемоне о поддержке,
А та хлопочет за него у Мавра,
Я в ухо Мавру нацежу отраву,
Что Кассио нужен ей, чтоб тешить плоть.
И чем усердней будет Дездемона,
Тем меньше Мавр ей будет доверять.
Так непорочность я представлю дегтем
И сеть сплету из самой доброты,
Чтоб их опутать всех.
Входит Родриго.
Ну что, Родриго?
Родриго
Я здесь участвую в охоте не как гончая собака, а для пополнения своры.
Деньги у меня почти все вышли; сегодня меня наилучшим образом отдубасили; и
приведет это, вероятно, к тому, что за мои труды я буду вознагражден
кое-каким опытом; и с этим, полностью разорясь и немного поумнев, я вернусь
в Венецию.
Яго
Как беден тот, кто небогат терпеньем!
Какая рана заживает сразу?
Мы действуем умом, не колдовством,
А ум берет в соображенье время.
На что ты ропщешь? Кассио вздул тебя,
Но этим мы кассировали Кассио.
Под солнцем расцветает все, но плод,
Расцветший раньше, раньше созревает.
Лишь потерпи. Ах, черт, уже светло!
Часов не числит, кто счастлив иль занят.
Ступай; отправься на свою квартиру.
Исчезни! Новостей недолго ждать.
Иди!
Уходит Родриго.
Теперь ближайшие два дела:
Велю моей жене похлопотать,
Чтоб Дездемона выслушала Кассио;
А сам я Мавра отвлеку в сторонку,
Так, чтоб, вернувшись, мы застали Кассио
У Дездемоны. Это лучший путь.
Всего вредней быть вялым и тянуть.
(Уходит.)
Перед замком.
Входят Кассио и несколько музыкантов.
Кассио
Играйте здесь. Я буду щедр. Недлинно
И с утренним приветом генералу.
Музыка.
Входит Шут.
Шут
Почему это, государи мои, ваши инструменты говорят в нос? Или они
побывали в Неаполе?
1-й Музыкант
Как, сударь, как?
Шут
Скажите, пожалуйста: это духовые инструменты?
1-й Музыкант
Да, сударь, духовые.
Шут
А ведь когда мы говорим про хвост, мы о них почему-то умалчиваем.
1-я Музыкант
А почему мы должны их упоминать, когда говорим "про хвост"?
Шут
Да потому, что хвост всегда привешен к духовому инструменту. Но вот вам
деньги, государи мои. И генералу так нравится ваша музыка, что он просит
вас, ради любви к нему, больше ею не шуметь.
1-й Музыкант
Хорошо, сударь, мы не будем.
Шут
Если у вас есть музыка, которой не слышно, трубите на здоровье. А то
слушать вас даже и генералу жутко.
1-й Музыкант
Такой музыки у нас, сударь, нет.
Шут
Тогда спрячьте ваши дудки в мешок, потому что я ухожу. Идите.
Растворитесь в воздухе. Исчезните!
Уходят музыканты.
Кассио
Исполни просьбу, дорогой.
Шут
Кто эта дорогая и в чем ее просьба?
Кассио
Прошу тебя, перестань острословить. Вот тебе скромная золотая монета.
Если та синьора, которая состоит при генеральше, уже встала, скажи ей, что
некто Кассио очень просит ее разрешить ему поговорить с ней. Скажешь ей?
Шут
Она уже на ногах, и, если эти ноги приведут ее сюда, я поставлю себе в
обязанность поставить ее в известность об этом.
Кассио
Будь добр, милейший.
Уходит Шут.
Входит Яго.
Яго, в добрый час!
Яго
Вы что же? Не ложились?
Кассио
Да нет. Еще ведь раньше рассвело,
Чем мы расстались. Я себе позволил
Послать за вашею женой. Я думал
Просить ее устроить мне прием
У Дездемоны.
Яго
Я за ней схожу.
А Мавра постараюсь устранить
С дороги, чтобы вы могли свободней
Вести беседу.
Кассио
Я вам благодарен
От всей души.
Уходит Яго.
Я даже флорентийцев
Таких простых и милых не встречал.
Входит Эмилия.
Эмилия
Привет вам, лейтенант. Мне очень грустно,
Что вы в беде. Но все придет в порядок.
Наш генерал беседует с женой;
Она стоит за вас; Мавр отвечает,
Что раненый высоко чтим на Кипре
И многим близок и что будет мудро
Вас устранить; но что он любит вас
И что его любовь сама попросит,
Чтоб он не упустил удобный случай
Вас возвратить.
Кассио
Но, может быть, вы все же
Признаете уместным и возможным,
Чтоб я сказал два слова Дездемоне
Наедине?
Эмилия
Пожалуйста, войдите.
Я вас устрою так, чтоб вам никто
Не помешал.
Кассио
Премного вам обязан.
Уходят.
Комната в замке.
Входят Отелло, Яго и дворяне.
Отелло
Сдай эти письма капитану, Яго;
И пусть поклон мой он свезет сенату.
А я пройдусь по городской стене;
Приди туда же.
Яго
Слушаюсь, синьор.
Отелло
Что ж, господа, осмотрим укрепленья?
Дворяне
Мы вас сопровождаем, генерал.
Уходят.
Сад при замке.
Входят Дездемона, Кассио и Эмилия.
Дездемона
Ты можешь быть уверен, милый Кассио,
Что я тебе во всем помочь готова.
Эмилия
Да, госпожа. Мой муж так огорчен,
Как если б это с ним самим случилось.
Дездемона
О, это честный малый. - Кассио, верь мне,
Что между вами я восстановлю
Былую дружбу.
Кассио
Добрая синьора,
Чем ни был бы теперь Микеле Кассио,
Он неизменно верный ваш слуга.
Дездемона
Спасибо, знаю. Ты Отелло любишь;
Ты с ним давно знаком; и, будь уверен,
Он отстранился от тебя не дальше,
Чем хочет осторожность.
Кассио
Да, синьора,
Но осторожность может так продлиться,
Или питаться столь ничтожной пищей,
Иль восходить к причинам столь случайным,
Что, отстранив меня и заместив,
Мою любовь и службу он забудет.
Дездемона
Не бойся, нет. Эмилия свидетель -
Ты будешь восстановлен. Клятву дружбы
Я соблюдаю до конца. Я мужа
В покое не оставлю; приручу,
Мешая спать; замучу разговором;
Я в школу превращу его кровать,
А стол - в исповедальню. Дело Кассио
Припутаю ко всем его делам.
Поэтому будь весел. Твой ходатай
Скорей умрет, чем бросит хлопотать.
Входят Отелло и Яго, в стороне.
Эмилия
Синьора, ваш супруг.
Кассио
Синьора, я прощусь.
Дездемона
Нет, оставайся;
Послушай, как я буду говорить.
Кассио
Синьора, не сейчас. Мне тяжело;
Я не сумел бы за себя вступиться.
Дездемона.
Ну хорошо, как хочешь.
Уходит Кассио.
Яго
Не по душе мне это.
Отелло
Что ты сказал?
Яго
Так, ничего. А впрочем... Я не знаю.
Отелло
Кто это был у Дездемоны? Кассио?
Яго
О нет, синьор, не Кассио. Он не стал бы
Спасаться бегством, словно виноватый,
Завидя вас.
Отелло
Мне кажется, что он.
Дездемона
Привет, синьор!
Здесь у меня один проситель был,
Томящийся под вашею опалой.
Отелло
Кто это?
Дездемона
Это был Микеле Кассио,
Ваш лейтенант. Синьор мой, если я
Способна просьбой тронуть вашу душу,
То вы его немедленно простите;
И если он не любит вас сердечно
И не случайно прегрешил, а злостно,
То я не разбираюсь в честных лицах.
Верни его, прошу.
Отелло
Так это он
Был здесь сейчас?
Дездемона
Да, и такой несчастный,
Что мне оставил часть своих скорбей,
Чтоб сострадать. Верни его, мой милый.
Отелло
Не сразу, дорогой мой друг; попозже.
Дездемона
Но скоро?
Отелло
Скоро, - для тебя, мой друг.
Дездемона
Сегодня к ужину?
Отелло
Нет, не сегодня.
Дездемона
К обеду завтра?
Отелло
Завтра у меня
Обед с начальниками цитадели.
Дездемона
Так вечером; или во вторник утром,
В обед иль к вечеру; иль в среду утром.
Прошу тебя, назначь; но в срок не дольше
Трех дней. Он кается чистосердечно.
А ведь по существу его проступок, -
Хоть на войне всех строже судят лучших, -
Так легок, что не стоит и упрека
Наедине. Когда ж ему прийти?
Скажи! Не знаю, на какую просьбу
Тебе бы я ответила отказом
Иль колебаньем. Как! Микеле Кассио,
Твой верный сват, который столько раз,
Когда я дурно о тебе судила,
Вступался за тебя? Ужель так трудно
Вернуть его? Я много бы дала...
Отелло
Довольно. Пусть придет когда угодно.
Все будет, как ты хочешь.
Дездемона
Я прошу
Не более, чем если б я просила,
Чтоб ты носил перчатки, сытно кушал,
Ходил в тепле и о себе самом
Заботился. Когда бы мне пришлось
Действительно воззвать к твоей любви,
То было бы в тяжелой, в трудной просьбе,
А не в такой.
Отелло
Все будет, как ты хочешь.
Зато и у меня к тебе есть просьба:
Дай мне побыть немного одному.
Дездемона
Ты хочешь так? Пусть будет так. До встречи.
Отелло
До встречи, друг мой. Я сейчас приду.
Дездемона
Идем, Эмилия. - Все, как ты хочешь.
Какой ты есть, такому я послушна.
Уходят Дездемона и Эмилия.
Отелло
Ну что за прелесть. Пусть я буду проклят,
Люблю тебя! А если разлюблю,
Вернется хаос.
Яго
Достойнейший синьор...
Отелло
Что скажешь, Яго?
Яго
Когда вы сватались к синьоре, знал ли
Микеле Кассио вашу к ней любовь?
Отелло
Да, с первых дней. Ты почему спросил?
Яго
Так только, чтобы мысль одну проверить.
Без злого умысла.
Отелло
Какую мысль?
Яго
Я думал, что он не был с ней знаком.
Отелло
Нет, как же. И служил послом меж нами.
Яго
Вот как?
Отелло
Вот как! Да, вот как! Что же тут плохого?
Ведь разве он не честный человек?
Яго
Он честный человек.
Отелло
Да, честный.
Яго
Насколько знаю.
Отелло
Ты словно призадумался. О чем?
Яго
О чем, синьор?
Отелло
О чем, синьор! Он вторит мне, как будто
Таит в уме чудовище такое,
Что страшно показать. Ты что-то знаешь.
Ты сам сказал: "Не по душе мне это", -
Когда он был здесь. Что - не по душе?
А на мои слова, что он знал тайну
Моей женитьбы, ты воскликнул: "Вот как!"
И сморщил и нахмурил лоб при этом,
Как если бы замкнул в своем мозгу
Ужаснейшую мысль. Откройся мне,
Когда меня ты любишь.
Яго
Мой синьор,
Вы знаете, что я люблю вас.
Отелло
Да.
И зная, что меня ты любишь честно
И, только взвесив, произносишь слово,
Я опасаюсь этих недомолвок:
Они у лживых и дурных людей -
Обычная игра; но в людях чистых
То - скрытый приговор, произнесенный
Смущенным сердцем.
Яго
Право, я считаю,
Что Кассио честен.
Отелло
Я считаю тоже.
Яго
Быть надо тем, чем кажешься. А если
Ты не таков, тогда и не кажись.
Отелло
Быть надо тем, чем кажешься, конечно.
Яго
Раз так, я думаю, что Кассио честен.
Отелло
Нет, здесь не все. Ты говори со мной,
Прошу тебя, как с собственною думой,
Как если б размышлял, и худшим мыслям
Дай худшие слова.
Яго
Синьор, простите:
Я призван исполнять веленья долга,
Но не такое, в чем и раб свободен.
Вслух размышлять? А если мысли гнусны?
Где тот дворец, куда бы не могла
Проникнуть грязь? Чья грудь столь непорочна,
Чтоб иногда нечистые догадки
В ней не садились за судейский стол
Средь честных размышлений?
Отелло
Ты виновен
В измене другу, если, опасаясь,
Что он обижен, от его ушей
Скрываешь мысль свою.
Яго
Я вас прошу, -
Ведь, может быть, мой домысел порочен,
А у меня несчастная привычка
Во всем искать дурное и напрасно
Подозревать других, - пусть ваша мудрость
Таким недостоверным показаньем
Пренебрежет; не черпайте тревоги
Из шатких и случайных наблюдений.
Мне запрещают ваш покой и счастье
И собственная честь и осторожность
Открыть вам мысль мою.
Отелло
Что это значит?
Яго
Ни у мужчин, синьор мой, ни у женщин
Нет клада драгоценней доброй славы.
Укравший мой кошель украл пустое:
Он был моим, теперь - его, раб тысяч;
Но добрую мою крадущий славу
Ворует то, чем сам богат не станет,
Но без чего я нищий.
Отелло
Клянусь, я должен знать твои догадки!
Яго
Не можете, хотя бы вскрыв мне сердце;
И не должны, пока я страж ему.
Отелло
Яго
Берегитесь ревности, синьор.
То - чудище с зелеными глазами,
Глумящееся над своей добычей.
Блажен рогач, к измене равнодушный;
Но жалок тот, кто любит и не верит,
Подозревает и боготворит!
Отелло
Ужасно!
Яго
Кто беден и доволен, тот богач.
Но бедны, как зима, богатства тех,
Кто одержим боязнью обеднеть.
Избави Бог моих единокровных
От ревности!
Отелло
К чему такая речь?
Ты думаешь, я стал бы жить ревнуя,
В сомнениях повторный, как луна?
Нет, мне довольно усомниться раз,
Чтоб все решить. Зови меня козлом,
Когда мой дух смутят пустые бредни,
Как эти вот. Я в ревность не впаду,
Услышав, что моя жена красива,
Ест вдоволь, любит общество, речиста,
Искусна в пенье, музыке и танцах:
От этого лишь краше добродетель.
Я также и в моих несовершенствах
Не вижу повода к ее измене:
Я выбран зрячей женщиной. Нет, Яго.
Я должен видеть, чтобы усомниться,
А усомнясь - дознаться; и тогда -
Долой все вместе: и любовь и ревность!
Яго
Рад слышать это. Я теперь могу
Явить мою любовь и верность вам
Без опасений, как велит мой долг.
Улик пока что нет. Но последите
За вашею женой, за их беседой.
Глядите так - без ревности, но зорко;
Возвышенной душе всегда опасна
Ее же доброта. Остерегитесь!
Я знаю хорошо родные нравы:
В Венеции не от небес таятся,
А от мужей; там совесть ублажают
Не воздержаньем, а неразглашеньем.
Отелло
Ты думаешь?
Яго
Чтоб повенчаться с вами,
Она решила обмануть отца.
Она как бы страшилась ваших взоров,
Но страстно их любила.
Отелло
Да.
Яго
Так вот:
В такие годы так владеть притворством,
Отцу глаза, как соколу, зашить, -
Он думал, здесь волшба, - но я забылся.
Я вас молю, простите, что я слишком
Люблю вас.
Отелло
Я тебе навек обязан.
Яго
Я вижу, это вас слегка смутило.
Отелло
Ничуть, ничуть.
Яго
Ей-ей, боюсь, что так.
Виновна в этом лишь моя любовь,
Поверьте. Но я вижу - вы задеты.
Не извлекайте из моих речей
Чего-либо существенней и шире,
Чем подозренье.
Отелло
Нет, нет.
Яго
Иначе речь моя вела бы
К таким последствиям, каких я вовсе
Не мыслил. Кассио - мой достойный друг...
Я вижу, вы задеты.
Отелло
Нет, не слишком -
Я верю - Дездемона беспорочна.
Яго
Да будет так! Живите с этой верой!
Отелло
А все же, если прихоти природы...
Яго
Вот именно. Ведь - говоря открыто -
Отвергнуть стольких, с кем ее сближают
Отечество, и внешность, и сословье,
Все то, к чему всегда влечет природу, -
Фу, это пахнет нездоровой волей,
Больным уродством, извращенной мыслью.
Простите, я отнюдь не отношу
Все это лично к ней; хоть есть опасность,
Что вдруг она, вернувшись к здравым чувствам,
Сравнит вас со своими земляками
И, может быть, раскается.
Отелло
Прощай!
Заметишь что-нибудь еще - скажи.
Вели своей жене понаблюдать.
Оставь меня.
Яго
(уходя)
Синьор, я удаляюсь.
Отелло
Зачем я взял жену! Он несомненно
Гораздо больше знает, чем сказал.
Яго
(возвращаясь)
Синьор, я умоляю вас не думать
Об этом больше; время все покажет.
Хоть Кассио должности своей достоин
И отправлял ее с большим искусством,
Но вы, на время отстранив его,
Могли бы рассмотреть его приемы
И увидать, насколько горячо
Супруга ваша за него хлопочет;
То будет важный признак. А пока
Считайте, что я слишком беспокоен, -
Должно быть, так и есть, - и что она
Вполне безвинна, умоляю вас.
Отелло
Не бойся, я собой владеть умею.
Яго
Позвольте мне откланяться еще раз.
(Уходит.)
Отелло
Вот человек необычайно честный
И превосходно знающий людей.
Нет, если Дездемона - дикий сокол,
Я, хоть держу ее на жилах сердца,
Спущу ее - и пусть летит по ветру
Искать свой корм. Быть может, потому,
Что черен я и нет во мне приятства
Любезников, иль потому, что я
Уже на склоне лет, - хоть и не очень, -
Она ушла. Я брошен. И я должен
Мстить отвращеньем*. В том и ужас брака,
Что эти нежные созданья - наши,
А чувства их - чужие. Лучше быть
Поганой жабой в склизком подземелье,
Чем уступить хоть угол в том, что любишь,
Другому. Но таков позор великих:
У них нет льгот, таких, как у толпы;
То участь неизбежная, как смерть;
Нам суждено двурогое проклятье
От наших первых дней. Вот Дездемона.
Возвращаются Дездемона и Эмилия.
О, если эта лжет, то Небеса
Глумятся над собой! Не верю.
Дездемона
Друг мой,
Обед и знатные островитяне,
Которых пригласил ты, ждут тебя.
Отелло
Я очень виноват.
Дездемона
Но почему
Ты говоришь так тихо? Ты не болен?
Отелло
Боль надо лбом какая-то, вот здесь.
Дездемона
Ну да, ты плохо спал; все от того.
Дай, обвяжу покрепче. Через час
Боль перестанет.
Отелло
Слишком мал платок.
Отстраняет платок, и Дездемона роняет его.
Не надо. Я иду с тобой, пойдем.
Дездемона
Мне грустно, что тебе нехорошо.
Уходят Отелло и Дездемона.
Эмилия
Я рада, что нашла ее платок.
То был от Мавра первый ей подарок.
Мой шалый муж сто раз меня просил
Украсть его; но ей так мил залог,
Врученный как святыня, что она
Не расстается с ним, его целует
И говорит с ним. Вышью вот такой же
И подарю супругу; что он хочет
С ним предпринять, лишь небесам известно;
Но прихоть мужа я исполню честно.
Возвращается Яго.
Яго
Ты здесь? Ты что тут делаешь одна?
Эмилия
Не будь так резок. Я к тебе с подарком.
Яго
С подарком? Мне и старого довольно.
Эмилия
Какого?
Яго
Плохой жены.
Эмилия
И это все? А что бы ты мне дал
За этот вот платок?
Яго
Какой платок?
Эмилия
Какой платок? Да тот, который Мавр
Дал Дездемоне; тот платок, который
Ты столько раз просил меня украсть.
Яго
И ты его украла?
Эмилия
Нет, зачем?
Она его случайно обронила,
А я заметила и подняла.
Вот, посмотри.
Яго
Ты молодец. Дай мне.
Эмилия
На что тебе он нужен? Ты так жадно
Хотел его.
Яго
(вырывая у нее платок.)
Не все ль тебе равно?
Эмилия
Но если у тебя нет важной цели,
Верни его: несчастная синьора
Сойдет с ума, не находя его.
Яго
А ты не сознавайся. Он мне нужен.
Оставь меня, уйди.
Уходит Эмилия.
Я оброню платок у Кассио в доме,
Чтоб он нашел. Безделки, легче ветра,
Ревнивцев убеждают так же прочно,
Как слово Божье. Польза есть и в этой.
На Мавра начал действовать мой яд.
Опасные раздумья - это яды,
Которые вначале чуть горчат,
Но стоит им слегка проникнуть в кровь -
Горят, как залежь серы. Так и есть.
Вот он идет!
Возвращается Отелло.
Ни мак, ни мандрагора*,
Ни все дремотные настои мира
Уж не вернут тебе тот сладкий сон,
Каким ты спал вчера.
Отелло
Ха! Ха! Обманут?
Яго
Что это с вами, генерал? Не надо.
Отелло
Прочь! Скройся! Ты меня на дыбу вздернул!
Нет, лучше быть обманутым кругом,
Чем хоть немного знать.
Яго
Синьор, не надо.
Отелло
Что знал я про часы ее разврата?
Не видел их, не чуял, не страдал;
Спокойно спал, был весел и доволен;
Не целовал следы лобзаний Кассио.
Кто не заметил, что он обокраден,
Тот не утратил ровно ничего.
Яго
Мне грустно это слышать.
Отелло
Я был бы счастлив, если бы весь лагерь,
Вплоть до обозных, ею насладился
И я не знал. Теперь навек прощай,
Душевный мир! Прощай, покой! Прощайте,
Пернатые полки*, большие войны,
Где честолюбье - доблесть! О, прощайте,
Храпящий конь и звонкая труба,
Бодрящий барабан, визгунья-флейта,
Державный стяг и все великолепье,
Гордыня, блеск и пышность славных войн!
И вы, орудья гибели, чей рев
Подобен грозным возгласам Зевеса,
Навек прощайте! Кончен труд Отелло!
Яго
Синьор, возможно ль это?
Отелло
Докажи,
Несчастный, что моя любовь - блудница!
Представь улики, докажи воочью!
Или, клянусь бессмертною душой,
Тебе бы лучше было псом родиться,
Чем встретить гнев мой!
Яго
До чего дошло!
Отелло
Увидеть дай! Иль докажи мне так,
Чтоб ни одной зацепки не осталось
Сомнению. Не то беда тебе!
Яго
Синьор мой...
Отелло
Если ты оклеветал
Невинную и в пытку вверг меня,
То больше не молись; забудь про совесть;
Нагромождай злодейства на злодейства,
Чтоб небо взвыло, дрогнула земля:
Ты не загубишь душу худшим делом,
Чем это.
Яго
Сжалься, Пресвятое Небо!
Вы человек? Есть сердце в вас и разум?
Что ж, дайте мне отставку. О глупец,
Который провинился тем, что честен!
О свет жестокий! Помни, помни, свет,
Быть честным и прямым - небезопасно.
Спасибо за науку: вижу сам,
Чем награждается любовь к друзьям.
Отелло
Нет, погоди. Ты, вероятно, честен.
Яго
Но явно неразумен. Честность - дура
И зря хлопочет.
Отелло
Видит Бог, я верю -
Моя жена невинна, и не верю;
Я верю - ты мне предан, и не верю;
Я должен знать. Ее, как лик Дианы,
Сиявший образ чернотой сравнялся
С моим лицом. Раз есть ножи, веревки,
Яд, пламя, удушающие струи,
Довольно ждать. Я должен убедиться.
Яго
Я вижу, вас снедает страсть. Мне больно,
Что я разжег ее. Вы убедиться
Хотели бы?
Отелло
Хотел бы? Нет, хочу.
Яго
И можете. Но как? Как убедиться?
Прийти глазеть, разинув рот, как этот
Ее покрыл?
Отелло
Смерть и проклятье! О!
Яго
И вам такого зрелища дождаться
Не так легко. Ведь, кроме их же глаз,
Чьи смертные глаза могли увидеть
Их нежности? Но что тогда? И как?
Что можно сделать? Как вам убедиться?
Вам не увидеть их, будь даже оба
Резвей козлов, блудливей обезьян,
Шальней волков в охоте я глупее,
Чем пьяное невежество. Но если
Сопоставленье веских обстоятельств,
Которое ведет к воротам правды,
Вас может убедить, вы убедитесь.
Отелло
Дам мне наглядный знак ее измены.
Яго
Не по душе мне это.
На так как я зашел уже далеко,
По глупой честности и по любви,
Пойду вперед. Я как-то ночевал
У Кассио. Яростно болящий зуб
Мешал мне спать.
Есть род людей с расхлябанной душой,
Что и во сне бормочут про свое.
Таков Микеле Кассио. Я услышал,
Как он сказал сквозь сон: "Будь осторожна,
Не выдай нашей тайны, Дездемона".
Он сжал мне руку, вскрикнул: "Дорогая?"
И стал меня так крепко целовать,
Как будто поцелуи с губ моих
Рвал с корнем; а потом закинул ногу
Мне на бедро" вздыхал, ласкал и вскрикнул:
"Проклятый рок, тебя отдавший Мавру!"
Отелло
Чудовищно!
Яго
Да, но ведь это сон.
Отелло
Основанный на чем-то раньше бывшем.
Пусть это - сон, но это гнусный признак.
Яго
Для утолщенья тощих доказательств.
Отелло
Я разорву ее в куски!
Яго
Не надо
Безумствовать. Мы ничего не знаем.
Она чиста, быть может. Но скажите:
Случалось видеть вам в ее руках
Платок, расшитый алой земляникой?
Отелло
То был мой самый первый ей подарок.
Яго
Так вот, я видел, как таким платком -
Наверно, этим самым - Кассио губы
Сегодня утирал.
Отелло
Раз это тот...
Яго
Раз это тот, - иль, может быть, другой
Ее платок, - вот новая улика.
Отелло
О, будь в несчастном сорок тысяч жизней!
Одной мне слишком мало для отмщенья!
Теперь я вижу - правда все. Смотри:
Всю эту глупую мою любовь
Я шлю ветрам: подул - и нет ее.
Восстань из бездны, ужас черной мести!
Отдай, любовь, престол свой и венец
Слепой вражде! Распухни, грудь, от груза
Змеиных жал!
Яго
Вам надо быть спокойней.
Отелло
О кровь, кровь, кровь!
Яго
Прошу вас, потерпите!
Вам, может быть, придется передумать.
Отелло
Нет, Яго, никогда. Как воды Понта*,
Чей ледяной поток и мощный бег
Не ведает отливов, но несется
Сквозь Пропонтиду* и сквозь Геллеспонт*,
Так мой кровавый гнев, не озираясь
И не отхлынув к нежности, помчится,
Пока его не поглотит простор
Огромной мести. И мои слова
(опускается на колени)
Под мрамором небес я облекаю
В торжественный обет.
Яго
Нет, не вставайте.
(Опускается на колени.)
Свидетельствуйте, вечные огни,
И вы, объемлющие нас стихии,
Что Яго посвящает силу сердца,
Ума и рук отмщенью за Отелло!
Пусть он велит, и я исполню все,
Каким бы дело ни было кровавым.
Они встают.
Отелло
Не праздной благодарностью встречаю
Твою любовь, а искренно приемлю
И тотчас же воспользуюсь тобой:
В три дня я должен от тебя услышать,
Что Кассио нет в живых.
Яго
Мой друг отныне мертв - по вашей воле.
Но пусть она живет.
Отелло
Прочь! Прочь подлюгу!
Ступай за мной. Мне нужен быстрый способ
Покончить с этой нежной дьяволицей.
Идем. Отныне ты моя лейтенант.
Яго
Я ваш навеки.
Уходят.
Перед замком.
Входят Дездемона, Эмилия и Шут.
Дездемона
Скажи, любезнейший: не можешь ли ты отыскать лейтенанта Кассио?
Шут
Нет, за это я не берусь.
Дездемона
Почему?
Шут
Он человек военный. Попробуй его оттаскать - он тебе покажет.
Дездемона
Да ну тебя! Ты знаешь, где он живет?
Шут
Знаю: он живет в доме, которого я не знаю.
Дездемона
Ну что мне с тобой делать?
Шут
Словом, где он квартирует - мне неизвестно. А если я начну гадать: не
остановился ли он там, не остановился ли он тут, то я и сам никогда не
остановлюсь.
Дездемона
А не можешь ли ты разузнать путем расспросов?
Шут
Буду беседовать с людьми, как по катехизису: задавать вопросы и
получать ответы.
Дездемона
Разыщи его и пришли сюда. Скажи ему, что я склонила моего мужа в его
пользу и надеюсь, что все устроится.
Шут
Исполнение этого лежит в пределах человеческих способностей, и поэтому
я попытаюсь это исполнить. (Уходит.)
Дездемона
И где могла я обронить платок,
Эмилия?
Эмилия
Не знаю где, синьора.
Дездемона
Уж лучше бы пропал мой кошелек
С червонцами! Не будь мой гордый Мавр
Высок душой и не такого склада,
Как мелкие ревнивцы, он бы мог
Встревожиться.
Эмилия
Он не ревнив?
Дездемона
Кто? Он?
По-моему, его родное солнце
В нем это иссушило.
Эмилия
Вот он сам.
Дездемона
Я задержу его, так, чтобы Кассио
Успел прийти.
Входит Отелло.
Как поживаешь, друг мой?
Отелло
Я - хорошо.
(В сторону.)
Как тяжко - притворяться!
А ты как, Дездемона?
Дездемона
Хорошо.
Отелло
Дай руку. Это - влажная рука.
Дездемона
Еще не знавшая ни лет, ни горя.
Отелло
То признак расточительного сердца:
Горячая и влажная. Здесь нужны
Затворничество, строгий пост, молитвы,
Обряды веры, умерщвленье плоти.
Здесь виден молодой, горячий бес,
Нередко буйный. Добрая рука,
Не жадная.
Дездемона
Ты вправе так сказать:
Она тебе мое вручила сердце.
Отелло
Не злая. Сердце встарь дарило руку.
Теперь в гербах лишь руки, не сердца.
Дездемона
Быть может. Ну, а как же обещанье?
Отелло
Какое, дорогая?
Дездемона
Я послала
За Кассио, чтоб он встретился с тобой.
Отелло
Я чувствую пренеприятный насморк.
Позволь мне твой платок.
Дездемона
Возьми, мой друг.
Отелло
Тот, что тебе я подарил когда-то.
Дездемона
Он не при мне сейчас.
Отелло
Не при тебе?
Дездемона
Нет, друг мой.
Отелло
Напрасно. Это не простой платок.
Его когда-то матери моей
Дала одна цыганка, чародейка,
Умевшая читать чужие мысли,
Сказав ей, что, пока платок при ней,
Отец мой будет полностью покорен
Ее любви, но, если мать утратит
Или отдаст его, глаза отца
Ее невзлюбят, а душа помчится
К другим. Она его мне подарила
Пред смертью, с тем чтоб я, когда женюсь,
Вручил его жене. Я так и сделал.
Храни ж его, как собственный свой глаз.
Страшнее всех несчастий - потерять
Или отдать его.
Дездемона
О, неужели?
Отелло
Воистину. Его состав волшебен.
Сивилла, насчитавшая при жизни,
Как солнце обернулось двести раз,
Ткала его в пророческом наитье;
Шелк выпряден заклятыми червями
И выкрашен в составе, извлеченном
Из девичьих сердец.
Дездемона
И это - правда?
Отелло
Вполне. Смотри же, береги его.
Дездемона
Так лучше бы вовек мои глаза
Его не видели!
Отелло
А! Почему?
Дездемона
Как голос твой отрывист и неровен!
Отелло
Где он? Скажи мне! Нет его? Пропал?
Дездемона
Избави Боже!
Отелло
Скажи!
Дездемона
Он не пропал. А если бы пропал?
Отелло
Что?
Дездемона
Я говорю тебе, он не пропал.
Отелло
Сходи за ним, чтоб я его увидел.
Дездемона
Что ж, я могу, но не хочу сейчас.
Ты ищешь повода мне не ответить.
Прошу тебя, верни на службу Кассио.
Отелло
Достань платок. Я чувствую беду.
Дездемона
Верни его.
Ведь лучшего, чем он, ты не найдешь.
Отелло
Платок!
Дездемона
Нет, нет, поговорим о Кассио.
Отелло
Платок!
Дездемона
Ведь он свое благополучье
Всецело строил на твоей любви,
Делил с тобой опасности...
Отелло
Платок!
Дездемона
Нет, это, право же, нехорошо.
Отелло
Прочь!
(Уходит.)
Эмилия
Что это он? Ревнует?
Дездемона
Таким он не был никогда. Должно быть,
И вправду это - колдовской платок.
Как я расстроена его потерей!
Эмилия
Мужчину узнаешь не в год, не в два.
Они - желудки, мы им служим пищей.
Едят нас с жадностью, а наедятся -
Срыгнут. Смотрите: Кассио и мой муж.
Входят Кассио и Яго.
Яго
Да, только так: через ее содейство.
А, как удачно! С ней и потолкуйте.
Дездемона
Ну что, друг Кассио? Как твои дела?
Кассио
По-прежнему, синьора. Я молю вас,
Как властную заступницу, помочь мне
Вернуться к жизни и к благоволенью
Того, кто мной с горячим рвеньем сердца
Глубоко чтим. Мне тяжко промедленье.
И если мой проступок столь смертелен,
Что ни былая служба, ни вот эти
Страданья, ни грядущие заслуги
Не властны мне вернуть его любовь,
Я буду рад хотя бы знать об этом.
Тогда, невольно облачась в смиренье,
Пойду кормиться на других путях
Подачками судьбы.
Дездемона
Увы, мой Кассио!
Сейчас меня не выслушают. Муж мой -
Не муж мой. Я его бы не узнала,
Когда бы так лицом он изменился,
Как сердцем. Видят пресвятые силы,
Как я тебя усердно защищала,
Став под прицел его негодованья
За дерзость речи. Потерпи. Что в силах,
Я выполню смелей, чем если б дело
Шло обо мне. Довольствуйся хоть этим.
Яго
Он раздражен?
Эмилия
Он был здесь и ушел
В каком-то непонятном беспокойстве.
Яго
Чтоб он был раздражен? Я видел пушку,
Которая смела его ряды
И, словно дьявол, рядом с ним пожрала
Его же брата. Раздражен! Причина
Должна быть веской. Я схожу к нему.
Здесь что-то есть, раз он сердит.
Дездемона
Сходи.
Уходит Яго.
Какие-нибудь важные дела,
Известья от сената или здесь,
На Кипре, обнаруженные козни
Затмили дух его. В такое время
Нас возмущают мелочи, хоть мысли
Поглощены большим. И так всегда.
Болящий палец и в здоровых членах
Способен вызвать то же чувство боли.
Нам надо помнить, что мужья - не боги
И никогда не будут так учтивы,
Как в вечер свадьбы. Я стыжусь, Эмилия,
Что, действуя как нехороший воин,
Его суровость осуждала в сердце.
Я вижу, что свидетель был пристрастен
И приговор мой был несправедлив.
Эмилия
Дай Бог, чтоб это были в самом деле
Служебные заботы, а не ревность
Иль что-нибудь обидное для вас.
Дездемона
Я поводов ему не подавала.
Эмилия
Но для ревнивых это - не ответ.
Не поводы велят им ревновать,
А ревность их - чудовище, собой же
Зачатое, рожденное собой же.
Дездемона
Избавь Святое Небо дух Отелло
От этого чудовища!
Эмилия
Аминь.
Дездемона
Пойду к нему. - Ты, Кассио, здесь побудь.
Взгляну, как он настроен. Если можно,
Я за тебя усердно попрошу.
Кассио
Смиренно вам признателен, синьора.
Уходят Дездемона и Эмилия. Входит Бианка.
Бианка
Привет, друг Кассио!
Кассио
Отчего ты здесь?
Как здравствуешь, прелестнейшая Бианка?
А я как раз хотел тебя проведать.
Бианка
А я к тебе шла на дом. Что же это?
Неделю пропадать! Семь круглых суток!
Двенадцатью четырнадцать часов,
Без милого еще в сто раз длиннейших!
О, что за скучный счет!
Кассио
Прости, мой друг.
Меня давил свинцовый груз забот
Все эти дни. Чуть стану посвободней,
Я счет разлуки погашу. Мой ангел,
(дает ей платок Дездемоны)
Срисуй мне эту вышивку.
Бианка
Что это?
Подарок новой милой? Вот где скрыта
Причина, по которой ты скрывался!
Так вот как? Чудно, чудно!
Кассио
Перестань.
Брось глупые догадки черту в зубы;
Ты их взяла оттуда. Ты боишься,
Что это - женский дар, воспоминанье?
Клянусь, что нет.
Бианка
Так чей же он?
Кассио
Не знаю.
Я в комнате моей его нашел.
Мне нравится узор. Пока хозяин
Не объявился, я тебя прошу:
Возьми его, срисуй мне. А сейчас
Оставь меня.
Бианка
Оставить, почему?
Кассио
Я жду здесь генерала. Неудобно
Пред ним являться с дамой.
Бианка
Почему?
Кассио
Не думай, что тебя я не люблю.
Бианка
Я думаю, что не меня ты любишь.
Послушай, проводи меня немного
И постарайся вечером прийти.
Кассио
Я провожу тебя, но недалеко.
Я должен ждать здесь. А приду я скоро.
Бианка
Ну что ж, отлично, раз нельзя иначе.
Уходят.
Кипр. Перед замком.
Входят Отелло и Яго.
Яго
Так стало быть...
Отелло
Что - стало быть?
Яго
Украдкой
Поцеловаться...
Отелло
Поцелуй запретный.
Яго
Иль голой полежать с дружком в кровати
Часок-другой, без всяких грешных мыслей?
Отелло
В кровати, голой, и без грешных мыслей?
Нет, это значит - лицемерить с бесом:
Кто с чистым сердцем поступает так,
Тех дразнит бес, они же дразнят Небо.
Яго
Раз действий не было, то грех не тяжек.
Но если я дарю жене платок...
Отелло
Тогда?
Яго
Тогда он ей принадлежит;
И, стало быть, она, я полагаю,
Вольна дарить его кому угодно.
Отелло
Ей честь ее принадлежит не меньше;
Так что ж, она и честь вольна дарить?
Яго
Честь - вещество незримое. Нередко
Ей обладают, ей не обладая.
А вот платок...
Отелло
Клянусь, я был бы счастлив
Забыть о нем! О, снова это мне
На память село, как зловещий ворон
На зараженный дом! Ты говорил,
Что у него он был в руках...
Яго
Так что же?
Отелло
Нехорошо.
Яго
А если б я сказал,
Что видел, как он вас позорит, слышал,
Как он хвалился, - есть такие хваты,
Которые, усердным домоганьем
Иль по желанию самих красавиц
Сразив или утешив их, не могут
Не разболтать...
Отелло
Он что-нибудь сказал?
Яго
Сказал, синьор; но от своих же слов
Всегда отступится.
Отелло
Что он сказал?
Яго
Да что он с ней... А впрочем, я не знаю.
Отелло
Что он сказал? Что с ней он - что?
Яго
Лежал...
Отелло
С ней?
Яго
С ней, на ней. Рассказ был жив и ярок.
Отелло
Лежал с ней! Лежал на ней!.. Рассказ был жив... А может быть - рассказ
был лжив? Лежал с ней! О дьявол, что за мерзость! Платок... сознался...
платок!.. Выслушать его - и повесить за труды; сперва повесить, а потом
выслушать. Я содрогаюсь. Природа не облеклась бы в такое мрачное волнение,
не будь к тому причины*. Меня потрясают не слова. Фу! Носы, уши и губы!
Может ли это быть?.. Сознался?.. Платок?.. О дьявол! (Падает без чувств.)
Яго
Так, действуй, действуй, снадобье мое!
Доверчивых глупцов вот так и ловят;
И многих честных и достойных дам
Чернят безвинно. - Слушайте, синьор!
Синьор! Отелло!
Входит Кассио.
Кассио, это вы?
Кассио
Что с генералом?
Яго
Эпилептический припадок. Это -
Уже второй. Такой же был вчера.
Кассио
Виски ему потрите.
Яго
Нет, нельзя.
Он должен понемногу сам очнуться;
Иначе пена выступит у рта,
И он начнет безумствовать. Смотрите:
Он шевелится. Скройтесь ненадолго.
Сейчас он встанет; а когда уйдет,
Я с вами бы хотел поговорить.
Уходит Кассио.
Ну как? Вы не ушиблись головой?
Отелло
Ты издеваешься?
Яго
Избави Бог!
Держитесь стойко, как пристало мужу.
Отелло
Рогатый муж - чудовище и зверь.
Яго
Тогда немало в людных городах
Живет зверей и вежливых чудовищ.
Отелло
Он сам сознался?
Яго
Будьте же мужчиной!
Ведь каждый бородач, который впрягся,
Быть может, тянет тот же груз. Мильоны
Ложатся ночью в общую кровать,
А верят, что - в свою. Ваш случай - легче.
То - хитрость ада, сверхиздевка беса -
На верном ложе обнимая шлюху,
Считать ее святой. Нет, надо знать:
Узнав, кто я, я знаю, как с ней быть.
Отелло
Ты прав; конечно.
Яго
Станьте в стороне.
Замкнитесь в терпеливые границы.
Когда вас здесь сразило ваше горе, -
Что не к лицу такому человеку, -
Явился Кассио. Я его услал
И объяснил ваш обморок как должно;
Просил его сюда ко мне вернуться;
Он обещал. Укройтесь незаметно,
Чтоб наблюдать смешки, улыбки, чванство,
Сплошь заселившие его лицо;
Я попрошу его поведать вновь,
Где, как, когда, давно ли и как часто
Он был и будет с вашею женой.
Взгляните только. Боже мой, терпенье!
Иль я скажу, что вы - комок страстей,
А не мужчина.
Отелло
Я в моем терпенье -
Ты слышишь, Яго? - буду очень скрытен,
Но - слышишь? - очень кровожаден.
Яго
Можно.
Но все - в свой час. Угодно вам укрыться?
Отелло отходит в сторону.
Теперь я Кассио расспрошу про Бианку,
Девицу, продающую любовь,
Чтоб раздобыть на хлеб и на одежду.
Она им бредит; так у них всегда:
Морочат всех, а их - один морочит.
Он, слыша про нее, не в состоянье
Сдержать веселый смех. Да вот и он.
Возвращается Кассио.
При этом смехе Мавр сойдет с ума;
Безграмотный ревнивец истолкует
Движенья, живость, бодрый вид бедняги
Превратно. - Как живете, лейтенант?
Кассио
Вдвойне печально, слыша этот титул
И мучась именно его утратой.
Яго
Усердней докучайте Дездемоне.
Вот если бы вопрос решала Бианка,
Вам не пришлось бы ждать.
Кассио
Увы, бедняжка!
Отелло
Вот он уже смеется!
Яго
Нет женщины влюбленней, чем она.
Кассио
Да, бедная! Я, кажется, ей нравлюсь.
Отелло
Он отрицает вяло и с усмешкой.
Яго
Вы слушаете, Кассио?
Отелло
Яго просит
Все рассказать подробно. Так. Отлично.
Яго
Она клянется, будто вы хотите
На ней жениться. Неужели правда?
Кассио
Ха, ха, ха, ха!
Отелло
Триумф справляешь, римлянин? Триумф?
Кассио
На ней жениться? Я? На продажной женщине? Прошу тебя, пожалей мой
рассудок. Не думай, что он настолько расстроен. Ха, ха, ха!
Отелло
Так, так, так, так! Посмеется тот, кто выиграет.
Яго
Право же, идет молва, что вы на ней женитесь.
Кассио
Прошу тебя, говори правду.
Яго
Иначе я был бы сущим негодяем.
Отелло
Ты уже свел со мною счеты? Хорошо.
Кассио
Эта мартышка сама так заявляет: она убеждена, что я на ней женюсь, но
это ей внушили ее любовь и самообольщение, а не какие-нибудь обещания с моей
стороны.
Отелло
Яго подает мне знак. Сейчас начнется рассказ.
Кассио
Она только что была здесь: она гонится за мной повсюду. Давеча я
беседовал на берегу с несколькими венецианцами. И вдруг является эта дурочка
и, честное слово, кидается мне на шею вот так...
Отелло
Восклицая: "О дорогой Кассио!" - или в этом роде; видно по его
движениям.
Кассио
И виснет на мне, и ластится, и хнычет, и дергает меня, и тянет за
собой. Ха, ха, ха!
Отелло
Теперь он рассказывает, как она тащила его в мою комнату. О, я вижу
твой нос, но еще не вижу пса, которому его брошу.
Кассио
Нет, мне надо с ней развязаться.
Яго
Боже мой! Смотрите, вот она опять!
Кассио
Ну и хорек! И до чего раздушенный!
Входит Бианка.
Как мне понимать это вечное преследование?
Бианка
Пусть черт и его матушка тебя преследуют! Как мне понимать этот вот
платок, который ты мне сейчас всучил? И дура же я была, что взяла его! Я,
видите ли, должна срисовать узор! Хорошенький ты мне развел узор, будто
нашел его у себя в комнате и сам не знаешь, откуда он! Это подарок
какой-нибудь нахалки, а я должна срисовывать узор? Вот, верни его своему
сокровищу. Откуда он у тебя, мне все равно. Но никаких узоров я срисовывать
не буду.
Кассио
Послушай, дорогая моя Бианка, да послушай же!
Отелло
Святое Небо, не мой ли это платок?
Бианка
Если хочешь у меня сегодня поужинать - пожалуйста. А не хочешь -
приходи в другой раз, когда будешь расположен. (Уходит.)
Яго
Догоните ее, догоните ее.
Кассио
Придется. А то еще она поднимет крик на улице.
Яго
Вы к ней пойдете ужинать?
Кассио
Да, собираюсь.
Яго
Так я, может быть, тоже зайду; мне бы очень хотелось поговорить с вами.
Кассио
Пожалуйста, заходи. Хорошо?
Яго
Ладно, ладно. Довольно рассуждать.
Уходит Кассио.
Отелло
(выступая вперед)
Как мне убить его, Яго?
Яго
Вы заметили, как он смеялся над своим прегрешением?
Отелло
О Яго!
Яго
А видели вы платок?
Отелло
Это был мой?
Яго
Ваш, клянусь этой рукой. И смотрите, как он ценит эту безрассудную
женщину, вашу жену: она ему дарит платок, а он отдает его своей потаскухе.
Отелло
Я готов убивать его девять лет кряду. Такая чудная Женщина, красивая
женщина, прелестная женщина!
Яго
Это вы забудете.
Отелло
Да, пусть она сгниет, и погибнет, и будет проклята сегодня ночью.
Потому что ей жить нельзя. Нет, мое сердце обратилось в камень; я ударяю по
нему, и руке моей больно. О, в мире нет создания прелестней! Она могла бы
возлежать рядом с императором и повелевать ему.
Яго
Вам не об этом надо думать.
Отелло
В петлю ее! Я только говорю, какова она: такая искусная вышивальщица,
восхитительная музыкантша. О, она своим пением выдохнет дикость из медведя!
Какой высокий и разнообразный ум, какая находчивость...
Яго
Тем хуже она.
Отелло
О, в тысячу раз! И потом, какая нежная душа?
Яго
Пожалуй, слишком нежная.
Отелло
Да, разумеется. Но как все эта грустно, Яго! О Яго, как все это
грустно, Яго!
Яго
Если вам так нравится ее испорченность, выдайте ей грамоту на
греховодство; потому что если вам это безразлично, то других, это вообще не
касается.
Отелло
Я искрошу ее в куски! Обмануть меня!
Яго
О, это гадко.
Отелло
С моим офицером!
Яго
Это еще гаже.
Отелло
Достань мне яду, сегодня вечером, Яго. Разговаривать с ней я не стану,
иначе ее тело и красота опять обезоружат мою душу. Сегодня вечером, Яго.
Яго
Вы ее не отравляйте. Задушите ее в кровати, в той самой кровати,
которую она осквернила.
Отелло
Хорошо, хорошо. Это справедливо, это мне нравится. Очень хорошо.
Яго
Кассио предоставьте мне. К полуночи вы о нем услышите.
Отелло
Отлично.
Трубный звук за сценой.
Почему трубят?
Яго
Должно быть,
К вам из Венеции. Вот Лодовико,
От дожа. И супруга ваша с ним.
Входят Лодовико, Дездемона
и сопровождающие.
Лодовико
Привет, достойный генерал!
Отелло
Я рад вам,
Синьор.
Лодовико
Привет от дожа и сената
Венеции.
(Вручает ему письмо.)
Отелло
Целую знак их воли.
(Вскрывает письмо и читает.)
Дездемона
Что нового, кузен мой Лодовико?
Яго
Я очень счастлив видеть вас, синьор.
Добро пожаловать.
Лодовико
Благодарю вас.
А как здоровье лейтенанта Кассио?
Яго
Он жив, синьор.
Дездемона
Здесь у него с моим супругом вышел
Большой разлад. Но вы их примирите.
Отелло
Уверены вы в этом?
Дездемона
Синьор?
Отелло
(читает)
"Вы это не преминете исполнить..."
Лодовико
Нет, он не к вам; он поглощен письмом.
Так между ним и Кассио нелады?
Дездемона
И пребольшие. Я была бы рада
Их помирить. Мне Кассио очень дорог.
Отелло
О, серный пламень!
Дездемона
Синьор?
Отелло
В уме ли ты?
Дездемона
Что с ним?
Лодовико
Наверно, он письмом расстроен:
Его, насколько знаю, отзывают,
И Кассио должен заместить его.
Дездемона
Клянусь, я рада этому.
Отелло
Вот как?
Дездемона
Синьор?
Отелло
Я рад, что ты сошла с ума.
Дездемона
Что это значит, мой Отелло?
Отелло
Дьявол!
(Бьет ее)
Дездемона
Я этого не заслужила.
Лодовико
Сударь,
В Венеции откажутся поверить,
Что это правда. Мыслимо ль? Просите
Прощения. Она в слезах.
Отелло
О дьявол!
Когда б земля от женских слез рожала, -
Из каждой капля встал бы крокодил.
Прочь с глаз!
Дездемона
Уйду, чтоб вас не раздражать.
(Идет.)
Лодовико
Поистине, покорная жена. -
Синьор, нельзя ли, чтоб она вернулась?
Отелло
Сударыня!
Дездемона
Синьор?
Отелло
На что она нужна вам?
Лодовико
Мне, синьор?
Отелло
Ведь вы хотели, чтоб она вернулась.
Ей повернуться ничего не стоит,
Туда, сюда; уйти, прийти; и плакать,
Да, плакать; и она покорна, правда,
Весьма покорна. - Не жалейте слез! -
Что до письма, - как живописно плачет! -
Меня им отзывают. - Уходи;
Я позову. - Я выполню приказ
И возвращусь в Венецию. - Прочь, живо! -
Уходит Дездемона.
Меня заменит Кассио. А сегодня
Я вас прошу отужинать со мной.
Мы рады вам. - Козлы и обезьяны!
(Уходит.)
Лодовико
Ужели это - благородный Мавр,
Столь чтимый всем сенатом? Это - тот,
Кто не подвержен страсти? Тот, чью доблесть
Ни выстрел случая, ни стрелы рока
Не трогают?
Яго
Он очень изменился.
Лодовико
Здоров ли он рассудком? Он не бредит?
Яго
Вот он таков. Не мне его судить.
И если он не тот, кем должен быть,
Дай Бог, чтоб он им стал!
Лодовико
Прибить жену!
Яго
Да, это дурно. Ах, когда бы это
Последний был удар!
Лодовико
Он так всегда?
Или письмо в нем распалило кровь,
И он забылся в первый раз?
Яго
Увы!
Я не хотел бы говорить о том,
Что видел и что знаю. Но вы сами
Поймете многое, и я могу
Не тратить слов. Понаблюдайте только,
Что будет дальше.
Лодовико
Мне очень жаль, что я ошибся в нем.
(Уходят.)
Комната в замке.
Входят Отелло и Эмилия.
Отелло
Тебе такого не случалось видеть?
Эмилия
Ни слышать, ни хотя бы заподозрить.
Отелло
Но ты не раз их видела вдвоем.
Эмилия
Но ничего не видела дурного
И слышала в их речи каждый слог.
Отелло
А шепотом они не говорили?
Эмилия
Ни разу.
Отелло
И тебя не отсылали?
Эмилия
Ни разу.
Отелло
Чтоб ей подать перчатки, или веер,
Иль маску, или что-нибудь?
Эмилия
Ни разу.
Отелло
Как странно!
Эмилия
Ручаюсь вам душой - она честна.
И если бы вы думали иначе,
Отбросьте эту мысль; она постыдна.
А если вам налгал подлец какой-то,
Да будет проклят он проклятьем змея!*
Ведь если эта не чиста пред вами,
То нет счастливцев: лучшие их жены
Черны, как мерзость.
Отелло
Позови ее.
Уходит Эмилия.
Речь хороша; а впрочем, то же скажет
Любая сводня. Это - потихоня,
Укромная кладовка гнусных тайн.
А на коленях молится; я видел.
Входят Дездемона и Эмилия.
Дездемона
Синьор, я здесь.
Отелло
Поди сюда, цыпленок.
Дездемона
Что вам угодно?
Отелло
Покажи глаза;
Смотри в лицо мне.
Дездемона
Что еще за ужас?
Отелло
(Эмилии)
Сударыня, несите вашу службу:
Оставьте милых и закройте дверь;
Чуть что - покашляйте, подайте голос;
За ремесло, за ремесло!* Ну, живо!
Уходит Эмилия.
Дездемона
Молю тебя, что значит эта речь?
В твоих словах я ощущаю ярость,
Но слов не понимаю.
Отелло
Ты кто такая?
Дездемона
Я твоя жена;
Послушная и верная жена.
Отелло
Так побожись, сгуби свою же душу!
Иначе бесы побоятся сцапать
Такого ангела. Сгуби вдвойне:
Клянись, что ты честна.
Дездемона
То видит Небо.
Отелло
Нет, видит Небо - ты, как демон, лжива.
Дездемона
Я - лжива? Перед кем? И в чем я лжива?
Отелло
О Дездемона! Прочь! Уйди! Уйди!
Дездемона
Злосчастный день! О, почему ты плачешь?
Ужели я - причина этих слез?
Ты, может быть, считаешь, что отец мой
Способствовал тому, что ты отозван?
Моей вины здесь нет: тебя отвергнув,
Он и меня отверг.
Отелло
Будь воля Неба
Меня измучить бедами, обрушить
На голову мою позор и боль,
Зарыть меня по губы в нищету,
Лишить свободы и отнять надежду -
Я отыскал бы где-нибудь в душе
Зерно терпенья. Но, увы мне, стать
Мишенью для глумящегося века,
Уставившего палец на меня!
И это я бы снес; легко бы снес.
Но там, где я мое лелею сердце,
Там, где я жив или безжизнен вовсе,
Где бьет родник, дающий не иссякнуть
Моей реке, - отвергнутым быть там!
Или чтоб он колодцем стал, плодящим
Поганых жаб! Тут омрачи свой лик,
Терпенье, розоустый херувим,
Тут стань страшнее ада!
Дездемона
Я надеюсь,
Что мой супруг меня считает честной.
Отелло
Честна, как стая летних мух на бойне,
Кладущих яйца в мясо. Милый плевел,
Так сладко пахнущий, что чувству больно,
Тебе бы лучше вовсе не родиться!
Дездемона
Что за безвестный грех я совершила?
Отелло
Чистейший лист, прекраснейшую книгу
Обезобразить надписью: "блудница"!
Что совершила? Уличная девка!
Я должен щеки в горны превратить
И стыд спалить до пепла, повествуя
Твои дела. Что совершила? Небо
Заткнуло нос, зажмурилась луна;
Разгульный вихрь, все целовать готовый,
Затих в пустынной глубине земли,
Чтобы не слышать их. Что совершила?
О шлюха!
Дездемона
Видит Небо, ты не прав.
Отелло
Так ты не шлюха?
Дездемона
Нет, клянусь крещеньем!
И если тело охранять для мужа
От чьих-либо дурных прикосновений
Не значит зваться шлюхой, - я не шлюха.
Отелло
Не потаскушка?
Дездемона
Нет, клянусь душой.
Отелло
Возможно ли?
Дездемона
О Небо, пощади нас!
Отелло
Тогда прошу простить меня. Я думал -
Вы та венецианская пройдоха,
Что вышла за Отелло.
(Возвышая голос)
Эй, синьора,
Противовес апостолу Петру,
Привратник ада!
Возвращается Эмилия.
Да, да, вас зовут.
Мы кончили. Вот деньги за труды.
Замкните дверь и соблюдайте тайну.
(Уходит.)
Эмилия
О Боже мой, вот странный человек!
Ну что, синьора? Что, моя родная?
Дездемона
Я, право, как во сне.
Эмилия
Что это сделалось с моим синьором?
Дездемона
С кем?
Эмилия
С моим синьором.
Дездемона
Кто твой синьор?
Эмилия
Да тот же, что и ваш.
Дездемона
Такого нет. Не говори со мной.
Я плакать не могу, а чем ответить
Мне, кроме слез? Сегодня постели мне
Мои девичьи простыни. Запомни.
Где Яго? Пусть придет.
Эмилия
Все изменилось!
(Уходит.)
Дездемона
Так мне и надо, значит; так и надо.
Чем я могла подать малейший повод
К малейшему его неодобренью?
Возвращается Эмилия с Яго.
Яго
Я здесь. Как чувствует себя синьора?
Дездемона
Нет сил сказать. Кто учит малых деток,
Тот с ними ласков, бережет их силы;
Он так же мог бы пожурить меня,
Как маленьких журят.
Яго
Но что случилось?
Эмилия
Ах, Яго, он синьору так обидел,
Осыпал до того жестокой бранью,
Что сердцу больно.
Дездемона
Разве я такая,
Скажи?
Яго
Какая, милая синьора?
Дездемона
Такая, как меня сейчас он назвал.
Эмилия
Ее он назвал шлюхой. Пьяный нищий
Своей лахудре слов таких не скажет.
Яго
С чего он так?
Дездемона
Не знаю. Но клянусь - я не такая.
Яго
Не плачьте, о, не плачьте. Боже мой!
Эмилия
Отвергнуть столько знатных женихов,
Отца, друзей, отчизну, чтоб дождаться
Названья шлюхи! Как же тут не плакать?
Дездемона
Таков мой горький жребий.
Яго
Стыд ему!
Как это на него нашло?
Дездемона
Бог знает!
Эмилия
Ручаюсь жизнью, что какой-то изверг,
Какой-то предприимчивый проныра,
Плут, негодяй, хлопочущий о месте,
Оклеветал ее. Ручаюсь жизнью!
Яго
Тьфу, нет таких людей. Я не поверю.
Дездемона
А если есть, то Бог его прости!
Эмилия
Петля его прости! Ад изглодай!
Ославить шлюхой! С кем она бывает?
Когда? Где? Разве есть хоть тень подобья?
Какой-то жулик одурачил Мавра,
Какой-то подлый жулик, грязный плут.
О Небо, обличай таких мерзавцев
И дай всем честным людям в руку плеть,
Чтоб гнать каналий голыми сквозь мир
С востока до заката!
Яго
Не ори.
Эмилия
Тьфу, мерзость! И тебе такой сударик
Мозги однажды вывернул наружу,
И ты подумал на меня и Мавра.
Яго
Ты - дура. Тише!
Дездемона
Яго, добрый друг мой,
Как мне вернуть его? Сходи к нему.
Клянусь небесным светом, я не знаю,
Чем он разгневан. Вот, я на коленях:
Когда хоть раз перед его любовью
Я согрешила мыслью или делом,
Иль взор мой, слух или иное чувство
Хоть раз пленились кем-либо другим,
Иль если он и в прошлом, и теперь,
И в будущем, хотя б меня он выгнал
Как нищую, не господин мой милый,
Да сгинет мой покой! Вражда* могуча;
Враждой он может жизнь мою разрушить,
Но не любовь. Как выговорить: "шлюха"?
Я с ужасом сказала это слово.
А согласиться этим стать самой
За целый мир богатств я не могла бы.
Яго
Не огорчайтесь. Просто он не в духе:
Расстроился из-за служебных дел
И резок с вами.
Дездемона
Если только это...
Яго
Ручаюсь, ничего другого нет.
Трубные звуки за сценой.
Синьора, это к ужину трубят.
Послы Венеции сошлись к столу.
Идите и не плачьте. Все пройдет.
Уходят Дездемона и Эмилия.
Входит Родриго.
Ну что, Родриго?
Родриго
Я не нахожу, чтобы ты поступал со мною честно.
Яго
А в чем я поступаю нечестно?
Родриго
Ты каждый день изобретаешь для меня какие-нибудь отговорки, Яго; и
похоже на то, что ты скорее отстраняешь от меня какие бы то ни было
возможности, чем способствуешь хотя бы в малейшей мере моим надеждам. Этого
я больше терпеть не намерен и впредь не собираюсь мириться с тем, что я до
сих пор сносил, как дурак.
Яго
Послушай, Родриго.
Родриго
Право же, я наслушался достаточно. Твои слова и действия ни в каком
родстве не состоят.
Яго
Твои обвинения совершенно несправедливы.
Родриго
Они - сущая правда. Я разорился вконец. Половины тех драгоценностей,
которые я тебе передал для Дездемоны, было бы достаточно, чтобы совратить
отшельницу. Ты мне сказал, что она их приняла и ответила словами, сулящими
надежду на скорое доказательство внимания и взаимность. Но я их не вижу.
Яго
Хорошо! Продолжай! Отлично!
Родриго
Отлично! Продолжай! Продолжать мне нечем, сударь мой. И совсем это не
отлично. Клянусь рукой, я утверждаю, что это крайне гнусно, и начинаю
думать, что меня околпачили.
Яго
Отлично.
Родриго
Я говорю тебе, что совсем это не отлично. Я объяснюсь с Дездемоной сам.
Если она вернет мне мои драгоценности, я прекращу это ухаживание и раскаюсь
в своих незаконных искательствах. А если не вернет, то можешь быть уверен,
что удовлетворения я потребую от тебя.
Яго
Ты все сказал?
Родриго
Да, и сказал только то, что действительно намерен исполнить.
Яго
Так! Теперь я вижу, что в тебе есть закал. И с этой минуты я о тебе
лучшего мнения, чем когда-либо раньше. Дай руку, Родриго. Ты имел все
основания быть мною недовольным; однако же, уверяю тебя, я этом деле вел
себя с большой прямотой.
Родриго
Это не было заметно.
Яго
Я допускаю, что это не было заметно, и твои подозрения не лишены
остроумия и здравомыслия. Но, Родриго, если в тебе действительно есть то, в
чем я теперь более убежден, чем когда-либо, то есть решимость, мужество и
отвага, докажи это сегодня ночью. И если на следующую ночь ты не насладишься
Дездемоной, то можешь предательски убрать меня со света и строить
злоумышления против моей жизни.
Родриго
Да, но что это такое? Что-нибудь в пределах мыслимого и достижимого?
Яго
Сударь мой, из Венеции прибыл чрезвычайный приказ о назначении Кассио
на место Отелло.
Родриго
Правда? Так, значит, Отелло и Дездемона возвращаются в Венецию!
Яго
О нет. Он отправляется в Мавританию и берет с собой прекрасную
Дездемону, если только его не задержит здесь какая-нибудь неожиданность; а
из них самой значительной было бы устранение Кассио.
Родриго
То есть как так - его устранение?
Яго
Да так, если сделать его неспособным занять место Отелло: вышибить из
него мозги.
Родриго
И ты хочешь, чтобы это сделал я?
Яго
Да, если ты отважишься постоять за себя и за свои права. Сегодня он
ужинает у одной девчонки, и я туда к нему приду: он еще не знает об
оказанной ему чести. Если ты его подстережешь на обратном пути, - а я устрою
так, чтобы это было между полуночью и часом, - ты можешь с ним расправиться,
как тебе угодно: я буду поблизости и поддержу тебя, и он свалится между
нами. Ну, чем ты так удивлен? Ты лучше проводи меня. Я тебе так докажу
необходимость его смерти, что ты сочтешь себя обязанным его умертвить.
Теперь как раз время ужина, а ночь не ждет. Пора!
Родриго
Я бы хотел услышать еще какие-нибудь доводы.
Яго
За этим дело не станет.
Уходят.
Другая комната в замке.
Входят Отелло, Лодовико, Дездемона, Эмилия
и сопровождающие.
Лодовико
Синьор, я вас прошу, не беспокойтесь.
Отелло
О нет, мне хорошо пройтись.
Лодовико
Синьора,
Покойной ночи. И благодарю вас.
Дездемона
Вы наш желанный гость.
Отелло
Идем, синьор?
Да, - Дездемона...
Дездемона
Синьор?
Отелло
Ложись сейчас же; я скоро вернусь. Отошли свою служанку. Чтобы это было
сделано!
Дездемона
Да, мой синьор.
Уходят Отелло, Лодовико и сопровождающие.
Эмилия
Ну как? Мне кажется, что он смягчился.
Дездемона
Он говорит, что тотчас же вернется.
Он мне велел ложиться и сказал,
Чтоб ты ушла.
Эмилия
Сказал, чтоб я ушла?
Дездемона
Так он велел. Поэтому, Эмилия,
Дай мне одеться на ночь, и прощай.
Сейчас мы не должны его сердить.
Эмилия
Себе на горе с ним вы повстречались!
Дездемона
На горе? Нет! Я так его люблю,
Что даже резкость в нем, и гнев, и хмурость, -
Здесь отколи, - мне милы и приятны*.
Эмилия
Я ваши простыни постлала вам.
Дездемона
Не все ль равно? Ах, до чего мы глупы!
Но если ты меня переживешь,
Повей меня в одну из них.
Эмилия
Вот бредни!
Дездемона
У матери моей была служанка,
Бедняжка Барбара. Ее любимый
Отверг ее. Она все "Иву" пела;
Песнь старая, но шла к ее судьбе;
И с ней она и умерла. Сегодня
Мне эта песнь покоя не дает.
Все тянет голову склонить к плечу
И петь, как Барбара. Ты поскорее.
Эмилия
Достать халат?
Дездемона
Нет. Отколи вот здесь.
А этот Лодовико очень мил.
Эмилия
Красивый человек.
Дездемона
И говорит прекрасно.
Эмилия
Я знаю в Венеции одну даму, которая босиком пошла бы в Палестину, лишь
бы прикоснуться к его нижней губе.
Дездемона
(поет)
"Под явором грустно сидела она*,
Споем про иву;
Рука на груди, голова склонена,
Ах, ива, ива, ива;
Ручей на волнах ее жалобы нес,
Ax, ива, ива, ива;
И таяли камни от падавших слез..."
Тут положи.
(Поет)
"Ах, ива, ива, ива..."
Ты поскорее; он сейчас придет.
(Поет)
"Зеленая ива сплетет мне венок.
Его не корите, мне мил его гнев..."
Нет, это - дальше. Слушай! Кто стучит?
Эмилия
Да это ветер.
Дездемона
(поет)
"На все мои пени ответ был один:
Ах, ива, ива, ива;
"Я падок на женщин, а ты - на мужчин"".
Ну вот, теперь иди. Покойной ночи.
Глаз чешется. Предвестье слез?
Эмилия
Пустое!
Дездемона
Я так слыхала. О мужья, мужья!
Скажи по совести: как ты считаешь -
Есть женщины, которые так низки,
Чтоб изменять мужьям?
Эмилия
Конечно, есть.
Дездемона
А ты, в обмен на целый мир, могла бы?
Эмилия
Вы - разве нет?
Дездемона
Нет, видит свет небесный!
Эмилия
Чтобы бы небесный свет не видел, я дождалась бы темноты.
Дездемона
Так ты, в обмен на целый мир, могла бы?
Эмилия
Мир - вещь большая. Этакий мешок
За маленький грешок!
Дездемона
Ты просто шутишь.
Эмилия
Право, не шучу. Я бы это сделала, а потом разделала. Конечно, я бы
этого не сделала за складной перстень, или за отрез полотна, или за
какие-нибудь платья, юбки, чепчики или всякие там пустяковые подачки. Но за
целый мир - да всякая наставила бы своему супругу рога, чтобы сделать его
монархом! Я бы и чистилища ради этого не побоялась.
Дездемона
Нет, и за целый мир я не могла бы
Свершить такое зло.
Эмилия
Да ведь это зло - зло мирское; а так как за труды вы получаете мир, то
это зло совершено в вашем же собственном мире, и вы можете сразу его
исправить.
Дездемона
Едва ль найдется хоть одна такая.
Эмилия
Их добрая дюжина; и еще столько на придачу, что они вам заполнили бы
весь этот мир, на который они позарились.
А все ж в изменах жен виной мужья,
Когда они, забыв свой долг, кладут
В чужое лоно наше достоянье
Или впадают в мнительную ревность
И мучат нас; когда они нас бьют
Иль, рассердясь, дают нам меньше денег,
Тогда мы злимся и, хоть сердцем кротки,
Способны мстить. Пусть ведают мужья,
Что и у жен есть чувства: нюх и зренье,
А в небе - вкус на кислоту и сладость,
Как у мужей. Когда они меняют
Нас на других - что это? Развлеченье?
Должно быть, да. Иль здесь повинна страсть?
Должно быть. Иль непостоянство? Тоже.
А нам, спрошу я, незнакомы страсти,
Непостоянство, тяга к развлеченьям?
Так пусть мужья нас берегут и знают,
Что злом своим и нас на зло толкают.
Дездемона
Иди, пора! Дай Небо, чтобы зло
Меня не к злу, а лишь к добру вело!
Уходят.
Кипр. Улица.
Входят Яго и Родриго.
Яго
Стань тут, за выступ. Он сейчас пройдет.
Вынь шпагу из ножен и действуй точно.
Раз, раз! Смелей! Я буду здесь, под локтем.
Победа или гибель. Помни это
И прочно укрепи свою решимость.
Родриго
Стань около. Ведь я могу сплошать.
Яго
Здесь, в двух шагах. Будь смел и приготовься.
(Отходит в сторону.)
Родриго
Я сам не рад. Но доводы привел он,
Конечно, веские. Ну что ж, убудет
Одна душа. Меч наголо! Он мертв.
Яго
Я этот юный прыщ натер до мяса;
Он зол. А он ли уничтожит Кассио,
Иль тот - его, или друг друга - оба,
Мне то и это выгодно. Родриго,
Оставшись цел, потребует расплаты
За ценные подарки Дездемоне,
Которые я выжал из него.
Пусть этого не будет. А у Кассио
Жизнь так красива, что я сам себе
Кажусь уродом. Есть и та опасность,
Что Мавр меня изобличит пред ним.
Нет, смерть ему! Я слышу, он идет.
Входит Кассио.
Родриго
Его шаги. Вот он. Умри, несчастный!
(Нападает на Кассио.)
Кассио
Удар твой был нешуточным врагом,
Но мой кафтан прочнее, чем ты думал.
Пощупаю-ка твой.
(Обнажает шпагу и ранит Родриго.)
Родриго
О, я убит!
Яго сзади ранит Кассио в ногу я убегает.
Кассио
Я искалечен навсегда. На помощь!
(Падает.)
Входит Отелло.
Отелло
То голос Кассио. Яго верен слову.
Родриго
О, я несчастный!
Отелло
Совершенно верно.
Кассио
О, помогите мне! Огня! Врача!
Отелло
Да, это он. О смелый, честный Яго,
Так восприимчивый к обиде друга!
Ты - мне пример. - Твой милый мертв, красотка,
И час твой близок. Шлюха, я иду!
Меня твой взор не опьянит любовью;
Твой грязный одр зальется грязной кровью.
(Уходит.)
Входят Лодовико и Грациано.
Кассио
Эй, люди! Стража! Никого? Убийство!
Грациано
Какое-то несчастье; жуткий крик.
Кассио
На помощь!
Лодовико
Прислушайтесь!
Родриго
О негодяй!
Лодовико
Их двое или трое. Ночь темна.
Быть может, здесь ловушка. Нам опасно
Идти на крик, не заручась подмогой.
Родриго
Эй, кто-нибудь! Я истекаю кровью!
Лодовико
Вы слышите?
Возвращается Яго, с огнем.
Грациано
Вот кто-то налегке, с огнем и шпагой.
Яго
Кто тут? Чей это голос звал на помощь?
Лодовико
Не знаем чей.
Яго
Но вы слыхали крик?
Кассио
Сюда, сюда! Спасите!
Яго
Что случилось?
Грациано
Да это не хорунжий ли Отелло?
Лодовико
Вы правы, это он. Отличный малый.
Яго
Кто это так отчаянно кричит?
Кассио
Ты, Яго? Я злодейски изувечен!
Прошу тебя помочь мне.
Яго
О лейтенант! Кто эти негодяи?
Кассио
Мне кажется, один из них тут рядом,
Не может встать.
Яго
О мерзкие злодеи!
(К Лодовико и Грациано)
Вы что же? Подойдите, помогите.
Родриго
О, помогите мне!
Кассио
Он с ними был.
Яго
О гнусный смерд! Убийца!
(Ранит Родриго.)
Родриго
О подлый Яго! О проклятый пес!
Яго
В потемках убивать? Где эти воры?
Какой безмолвный город! Эй! Убийство! -
Вы кто? Злодеи иль честной народ?
Лодовико
Вот посмотрите и решите сами.
Яго
Я говорю с синьором Лодовико?
Лодовико
Да, это я.
Яго
Прощу простить меня.
Здесь Кассио ранен шайкой негодяев.
Грациано
Так это Кассио?
Яго
Что, милый брат?
Кассио
Мне разрубили ногу.
Яго
Избави Боже! Посветите мне:
Я повяжу его моей рубашкой.
Входит Бианка.
Бианка
Случилось что-нибудь? Кто здесь кричал?
Яго
Кто здесь кричал!
Бианка
О дорогой мой Кассио! Милый Кассио!
О Кассио, Кассио, Кассио!
Яго
О пакостная потаскуха! - Кассио,
Кто это мог так изувечить вас?
Кассио
Не знаю.
Грациано
Я скорблю, что наша встреча
Так горестна. Я вас как раз искал.
Яго
Нельзя ли мне подвязку? Так. Ах, где бы
Достать носилки отнести его!
Бианка
Ах, он без чувств! О Кассио, Кассио, Кассио!
Яго
Мои синьоры, я подозреваю,
Что эта дрянь причастна к злодеянью. -
Терпенье, Кассио! - Дайте мне огня.
Встречалось нам его лицо иль нет?
Ужель мой друг и дорогой земляк
Родриго? Нет. Да, он. Мой Бог! Родриго.
Грациано
Венецианец?
Яго
Да, синьор, он самый.
Вы были с ним знакомы?
Грациано
Был знаком.
Яго
Синьор Грациано? О, прошу прощенья!
Виною эта кровь, что я так резок
И невнимателен.
Грациано
Я рад вас видеть.
Яго
Ну как, мой добрый Кассио? - Где ж носилки?
Грациано
Родриго!
Яго
Он, да, это он, он самый.
Приносят носилки.
А! Вот носилки! Кто из добрых сердцем
Снесет его тихонько? Я к нему
Пришлю врача Отелло.
(Бианке)
Госпожа,
Не хлопочите. - Кассио, здесь повержен
Мой добрый друг. Вы враждовали с ним?
Кассио
Нет, никогда. И даже не встречался.
Яго
(Бианке)
Что, побледнела? - И его возьмите.
Уносят Кассио и Родриго.
Синьоры, подождите. - Что, бледна? -
Вы видите испуг в ее глазах? -
Хоть стой столбом, мы скоро все узнаем. -
Вглядитесь повнимательней в нее.
Вы видите? Вина красноречива,
Хотя б язык был нем.
Входит Эмилия.
Эмилия
О, что случилось? Что случилось, муж?
Яго
На Кассио тут напали в темноте
Родриго и другие; те исчезли;
Он тяжко ранен, а Родриго мертв.
Эмилия
Ах, бедный человек! Ах, бедный Кассио!
Яго
А все - распутство. Будь добра, Эмилия,
Узнай, где Кассио ужинал сегодня. -
Что? Страшно стало?
Бианка
Кассио у меня
Сегодня ужинал. Но мне не страшно.
Яго
Ах, у тебя? Так ты пойдешь со мной.
Эмилия
Тьфу, девка!
Бианка
Я не девка. Я ничем
Не хуже вас, и нечего ругаться.
Эмилия
Ничем не хуже? Тьфу! Вот дрянь какая!
Яго
Нам, господа, пора проведать Кассио.
(Бианке)
Сударыня, пойдем поговорим. -
Эмилия, беги скорее в замок
Сказать моим синьорам, что случилось.
Так мы идем? Прошу вас.
(В сторону)
Эта ночь
Меня возносит иль сметает прочь.
Уходят.
Опочивальня в замке.
Дездемона спит в постели; горит светильник. Входит
Отелло.
Отелло
Так надо, о моя душа, так надо*.
Не вопрошайте, чистые светила:
Так надо! Эту кровь я не пролью,
Не раню эту кожу, ярче снега
И глаже, чем надгробный алебастр.
Но пусть умрет, не то обманет многих.
Задуть огонь, потом задуть огонь*.
Гася тебя, пылающий прислужник,
Я вновь могу зажечь твой огонек,
Когда хочу. Но угасив твой свет,
Ты, высший образ, созданный природой, -
Где я найду тот Прометеев жар,
Чтоб воскресить его? Срывая розу,
Как я верну ей животворный рост?
Она увянет. Надышусь цветущей.
(Целует ее.)
О сладкий вздох, зовущий правосудье
Переломить свой меч! Еще, еще.
Умри такою, и тебя я буду,
Убив, любить. Еще один, последний:
Всех сладостней и всех страшней. Я плачу,
Но это - грозный плач небесной скорби,
Которая казнит, любя. - Проснулась.
Дездемона
Отелло, это ты?
Отелло
Да, Дездемона.
Дездемона
Ты ляжешь, мой синьор?
Отелло
Ты помолилась на ночь, Дездемона?
Дездемона
Да, мой синьор.
Отелло
Когда ты знаешь за собою грех,
Непримиренный с милостью небесной,
Покайся в нем сейчас же.
Дездемона
Мой синьор,
Что это значит?
Отелло
Слышишь? Торопись.
Я отойду. Мне тяжко убивать
Твой неготовый дух. Избави Боже,
Чтоб я убийцей стал твоей души.
Дездемона
Ты говоришь - убить?
Отелло
Да, я сказал.
Дездемона
Святое Небо, сжалься надо мной!
Отелло
Аминь, всем сердцем!
Дездемона
Раз ты так сказал,
Ведь ты же не убьешь меня.
Отелло
О-о!
Дездемона
И все же я боюсь тебя. Ты страшен,
Когда вот так ворочаешь глазами.
Чего бояться, я сама не знаю,
Раз нет за мной вины; но я боюсь.
Отелло
Помысли о своих грехах.
Дездемона
Мой грех -
Любовь к тебе.
Отелло
За это ты умрешь.
Дездемона
Смерть, убивая за любовь, преступна.
Как ты кусаешь нижнюю губу!
Твой облик искажен кровавой злобой.
Я чувствую беду, но верю, верю -
Она грозит не мне.
Отелло
Молчи! Довольно.
Дездемона
Молчу. Но что случилось?
Отелло
Мой платок,
Заветный дар тебе, ты подарила
Микеле Кассио.
Дездемона
Нет, клянусь душой!
Пошли за ним, спроси его.
Отелло
Не лги,
Не лги, красотка: ты на смертном ложе.
Дездемона
Да, но умру не скоро.
Отелло
Нет, сейчас же.
Поэтому признай свой грех открыто.
Ты, с клятвой отрицая слог за слогом,
Не отстранишь, не сломишь убежденья,
Которым я истерзан. Ты умрешь.
Дездемона
Так сжалься, Боже, надо мной!
Отелло
Аминь.
Дездемона
И сжалься ты! Я пред тобой вовек
Не согрешала; не любила Кассио
Вовек иначе, чем угодно Небу;
Вовек ему не делала подарков.
Отелло
Я видел мой платок в его руках,
Обманщица! Ты каменишь мне сердце
И хочешь, чтобы я назвал убийством
То, в чем я видел жертвоприношенье.
Он был с платком.
Дездемона
Так он его нашел.
Я никогда его не отдавала.
Пошли за ним. Пусть скажет.
Отелло
Он сказал.
Дездемона
Что он сказал?
Отелло
Что он с тобой был близок.
Дездемона
Как! Преступно?
Отелло
Да.
Дездемона
Никогда он этого не скажет.
Отелло
Теперь не скажет. Рот его закрыт.
То сделал честный Яго.
Дездемона
О, мне страх мой
Подсказывает правду! Он убит?
Отелло
Будь жизнями все волосы его,
Мое отмщенье все бы их пожрало.
Дездемона
Он оклеветан!* Я погибла!
Отелло
Шлюха!
Ты предо мною слезы льешь по нем?
Дездемона
О, прогони меня, но дай мне жить!
Отелло
Сгинь, шлюха!
Дездемона
Убей хоть завтра! Дай пожить сегодня!
Отелло
Ты борешься...
Дездемона
Хоть полчаса!
Отелло
Я начал, и я кончу.
Дездемона
О, дай прочесть мне хоть молитву!
Отелло
Поздно.
(Душит ее)
Эмилия
(за сценой)
Синьор! Синьор! Вы слышите? Синьор!
Отелло
Что там за шум? - Жива? Еще жива?
Хоть я жесток, я все же милосерд.
Я не желаю длить твои мученья.
Так, так.
Эмилия
(за сценой)
Синьор! Вы слышите?
Отелло
Кто там?
Эмилия
(за сценой)
О мой синьор, мне нужно видеть вас!
Отелло
Стучит Эмилия... Сейчас. Мертва.
Наверно, чтоб сказать о смерти Кассио.
Что там еще за шум? А! Недвижима?
Безмолвна, как могила. Что ж? Открою?
Как будто шевельнулась. Нет. Впустить?
Она заговорит с моей женой.
С моей женой! С моей женой! С какою?
Нет у меня жены. О, нестерпимо!
О тяжкий час! Я жду, чтобы затмились
Луна и солнце и земля разверзлась
От ужаса.
Эмилия
(за сценой)
О добрый мой синьор!
Мне нужно видеть вас, я умоляю!
Отелло
Я про тебя забыл. Войди, Эмилия.
Постой, постой; сейчас. Задерну полог.
Ну где ты там?
(Отпирает дверь.)
Входит Эмилия.
Ты что пришла сказать?
Эмилия
О добрый мой синьор, совершены
Ужасные убийства!
Отелло
Как! Сейчас?
Эмилия
Да, только что, синьор.
Отелло
Виновно отклонение луны:
Она как раз приблизилась к земле,
И у людей мутится разум.
Эмилия
Кассио,
Синьор, убил Родриго, молодого
Венецианца.
Отелло
Он убил Родриго?
И сам убит?
Эмилия
Нет, Кассио не убит.
Отелло
Он не убит? Так, значит, смерть фальшивит,
И сладостное мщенье стало горьким.
Дездемона
Напрасное, напрасное убийство!
Эмилия
О Господи, чей это стон?
Отелло
Чей стон?
Эмилия
О, это голос госпожи! Спасите!
Спасите! Госпожа, скажите слово!
О Дездемона! Милая! Хоть слово!
Дездемона
О, я безвинной смертью умираю.
Эмилия
Кто это сделал?
Дездемона
Никто не сделал. Я сама. Прощай.
Привет мой мужу милому*. Прощай!
(Умирает.)
Отелло
Но кто ж ее убил?
Эмилия
Ах, кто же знает?
Отелло
Она сама сказала, что не я.
Эмилия
Сама; мой долг - удостоверить правду.
Отелло
Она сошла в горящий ад как лгунья.
Убийца - я.
Эмилия
Тем этот ангел чище,
А ты чернее, бес!
Отелло
Она была развратница и шлюха.
Эмилия
Ты клеветник и бес.
Отелло
Она была
Коварна, как вода.
Эмилия
Ты опрометчив,
Как пламень, так судя: она безгрешна!
Отелло
С ней Кассио спал. Поди спроси у мужа.
Я был бы свергнут глубже адской бездны,
Когда решился бы на эту крайность
Без должных прав. Твой муж все это знал.
Эмилия
Мой муж?
Отелло
Твой муж.
Эмилия
Что Дездемона изменяла браку?
Отелло
Да, с Кассио. О, будь мне она верна,
То, предложи мне Небо новый мир
Из чистого сплошного хризолита,
Я бы взамен не уступил ее.
Эмилия
Мой муж!
Отелло
Он первый мне сказал об этом.
Он честный человек, ему противна
Грязь непотребных мерзостей.
Эмилия
Мой муж!
Отелло
Что повторять? Я говорю - твой муж.
Эмилия
О, подлость изглумилась над любовью!
Мой муж назвал ее неверной!
Отелло
Он,
Твой муж! Ты понимаешь это слово?
Мой друг, твой муж, правдивый, честный Яго.
Эмилия
Так пусть его поганая душа
Гниет по крошке в день! Он злостно лжет:
Ей слишком дорог был ее бесценный.
Отелло
Ха!
Эмилия
Теперь твори что хочешь:
То, что ты сделал, не достойней Неба,
Чем ты достоин был ее.
Отелло
Молчи!
Эмилия
Ты мне не сделаешь и половины
Того, что я могу снести. О глупый!
Безмозглый, как навоз! Ты совершил...
Что мне твой меч! Хоть двадцать раз убей,
Я все раскрою. - Эй, сюда, на помощь!
Здесь Мавр убил свою жену! Убийство!
Входят Монтано, Грациано, Яго и другие.
Монтано
В чем дело? Что случилось, генерал?
Эмилия
А, Яго, ты пришел? Ты вот каков?
Убийцы валят на тебя вину!
Грациано
В чем дело?
Эмилия
Обличи лжеца, будь смел!
Ты, по его словам, ему сказал,
Что у него неверная жена.
Он лжет, я знаю; ты же не подлец.
Ответь, я мучусь.
Яго
Я ему сказал
То, что я думал, и сказал лишь то,
Что он и сам считал правдоподобным.
Эмилия
Но говорил ты про ее неверность?
Яго
Да, говорил.
Эмилия
Ты лгал ему, ты подло, злостно лгал!
Клянусь душой, ты лгал, ты гнусно лгал!
Неверность! С Кассио! Ты сказал, что с Кассио?
Яго
Да, с Кассио. Хватит, придержи язык.
Эмилия
Не придержу. Я говорить должна.
Моя синьора здесь лежит убитой...
Все
Святое Небо!
Эмилия
И твой навет привел к ее убийству.
Отелло
Да, да, не изумляйтесь: это правда.
Грациано
Неслыханная правда!
Монтано
Чудовищное дело.
Эмилия
Подлость! Подлость!
Так вот в чем дело, вот в чем дело! Вижу.
Я и тогда подумала. О подлость!
Убью себя от горя! Подлость, подлость!
Яго
Ты что - с ума сошла? Ступай домой!
Эмилия
Синьоры, разрешите мне сказать.
Я мужа слушаюсь, но не сейчас.
Быть может, Яго, я домой и вовсе
Не возвращусь.
Отелло
(падая на кровать)
Эмилия
Лежи, рычи!
Ты умертвил сладчайшую невинность
На свете.
Отелло
(вставая)
О, она была развратна! -
Я не узнал вас, дядя. Да, вот ваша
Племянница, вот этими руками
Удушенная. Знаю, это страшно.
Грациано
Дитя! Я рад, что твой отец скончался.
Твой брак его сразил, и боль пресекла
Нить старой жизни. Будь он жив сейчас,
Он, видя это, впал бы в исступленье
И, ангела отринув от себя,
Сгубил бы душу.
Отелло
Все это горестно. Но Яго знает,
Что блудный грех она свершала с Кассио
Тысячекратно. Кассио сам сознался.
За нежный труд он получил в награду
Тот символ и залог любви, который
Я вверил ей. Его в руках у Кассио
Я видел сам: платок, моим отцом
В подарок данный матери моей.
Эмилия
О Небо! Праведное Небо!
Яго
Дьявол!
Молчи!
Эмилия
Молчать? Я все, я все скажу,
Свободнее, чем северная буря!
Пусть Небо, люди, дьяволы, пусть все,
Все, все велят молчать мне, - я скажу.
Яго
Брось глупости, ступай домой.
Эмилия
Нет.
Яго пытается заколоть Эмилию.
Грациано
Стыд!
На женщину с мечом!
Эмилия
О глупый Мавр! Я этот твой платок
Нашла случайно и вручила мужу.
Он много раз с нешуточным упорством,
Чрезмерным для такого пустяка,
Просил меня украсть его.
Яго
Мерзавка!
Эмилия
При чем тут Кассио? Я его нашла
И передала мужу.
Яго
Врешь, паскуда!
Эмилия
Нет, я не лгу, синьоры, я не лгу!
Безмозглый изверг! Что он понимал
В такой жене?
Отелло
Иль у небес нет молний?
К чему их праздный гром? О негодяй!
(Бросается на Яго.)
Яго ранит Эмилию в спину и убегает.
Грациано
Упала! Он убил свою жену.
Эмилия
Да. Положите нас обеих рядом.
Грациано
Он скрылся, но его жена убита.
Монтано
Он - редкий негодяй. Вот вам оружье,
Мной взятое у Мавра. Станьте там,
За дверью, и чтоб он живым не вышел.
А я бегу за этим негодяем,
Он - гнусный пес.
Уходят все, кроме Отелло и Эмилии.
Отелло
Я даже и не храбр:
Любой мальчишка может взять мой меч.
К чему мне честь, когда я обесчещен?
Пусть гибнет все.
Эмилия
Синьора, как ты пела?
Меня ты слышишь? Я умру, как лебедь,
В напевах.
(Поет)
"Ива, ива, ива".
Мавр, она была чиста;
Она тебя любила. Мавр жестокий.
Клянусь моим спасеньем, это правда.
И вот я с этой правдой умираю.
(Умирает.)
Отелло
Здесь у меня другое есть оружье:
Испанский меч студеного закала.
А, вот он. - Дядя, выпусти меня.
Грациано
(за сценой)
Не вздумай выйти: дорого заплатишь.
Ты безоружен, потому терпи.
Отелло
Тогда войди и выслушай меня,
Не то я на тебя и так накинусь.
Входит Грациано.
Грациано
В чем дело?
Отелло
Видишь? Я опять с оружьем.
И лучшее вовек не прилегало
К бедру бойца. Бывало, я вот этой
Моей рукой и этим вот мечом
Сметал преграды в двадцать раз грознее,
Чем твой отпор. Но ах, пустая спесь!
Кто царь своей судьбы? Теперь не так.
Нет, не страшись, что я вооружен:
Здесь путь мой кончен, здесь его предел,
Последний берег плаваний минувших.
Ты отшатнулся? Праздный страх! Нацелься
Тростинкой в грудь Отелло, - он отступит.
Не все ль равно, куда идти Отелло? -
А ты, злозвездная*, каков твой облик?
Бледней сорочки! В день Суда твой вид
Меня с небес низвергнет в когти бесам.
Как лед, как лед, о девочка моя!
Подобна чистоте твоей. - О изверг!
Плетьми меня гоните
Вы, дьяволы, от зрелища небес!
Мечите по ветру! Изжарьте в сере!
Швырните в бездны жидкого огня! -
Мертва! О Дездемона! Дездемона!
О! О! О!
Входят Лодовико, Монтано, Кассио, несомый
в кресле, и офицеры с арестованным Яго.
Лодовико
Где этот безрассудный несчастливец?
Отелло
Вот тот, кто был Отелло. Я пред вами.
Лодовико
Где этот аспид? Дать его сюда!
Отелло
Я на ступни ему смотрю. Нет, вздор!
Когда ты - дьявол, как тебя убить?
(Ранит Яго.)
Лодовико
Меч отобрать!
Яго
Я ранен, но не насмерть.
Отелло
Я не жалею. Так и быть, живи.
По-моему, счастливец тот, кто умер.
Лодовико
Отелло, ты, когда-то столь достойный,
Попавший в сети гнусного раба,
Что о тебе сказать?
Отелло
Все, что угодно.
Скорей всего, что я - убийца честный:
Я действовал из чести, не из злобы.
Лодовико
Злодей отчасти нам уже сознался.
Вы замышляли с ним убийство Кассио?
Отелло
Да.
Кассио
Никогда, мой дорогой синьор,
Я повода к тому не подавал.
Отелло
Я верю вам, и я прошу прощенья.
Пусть вам ответит этот полубес,
Зачем он мне опутал дух и тело.
Яго
Не спрашивайте. Вам довольно знать.
Отныне впредь я не скажу ни слова.
Лодовико
Вот как? Ни даже для молитвы?
Грациано
Пытка
Тебе раскроет рот.
Отелло
Так даже лучше.
Лодовико
Синьор, есть обстоятельства, которых,
Наверно, вы не знали. Вот письмо,
Лежавшее в кармане у Родриго,
И вот другое. В первом говорится
О том, что Кассио должен быть убит
Рукой Родриго.
Отелло
О негодяй!
Кассио
Как подло и безбожно!
Лодовико
А вот еще сердитое письмо,
На нем же найденное; он, должно быть,
Его послал бы этому злодею,
Но Яго, видимо, успел вмешаться
И с ним покончить.
Отелло
О зловредный гад!
Но, Кассио, как достался вам платок
Моей жены?
Кассио
Я в комнате моей
Нашел его. Он сам сейчас признался,
Что там его подбросил с тайной целью,
Нарочно.
Отелло
О глупец! Глупец! Глупец!
Кассио
В письме Родриго есть упрек и в том,
Что ради Яго он сказал мне дерзость
На карауле; вследствие чего
Я был смещен; он и сейчас, очнувшись
От мнимой смерти, заявил, что Яго
Подбил его на это.
Лодовико
Вы должны
Отсюда удалиться вместе с нами.
Вы сняты с должности, и власть над Кипром
Взял Кассио. - Что до этого злодея,
То, если есть искусный способ страшной
И долгой пытки, он его узнает. -
Вы будете заключены в тюрьму,
Пока деянье ваше не рассмотрит
Сенат Венеции. - Ведите их.
Отелло
Постойте. У меня к вам есть два слова.
Сенат мои заслуги знает сам.
Речь не о них. Я вас прошу в отчете
О всем случившемся меня представить
Таким, каков я есть: не обеляя
И не черня; сказать о человеке,
Любившем неразумно, но безмерно;
Не склонном к ревности, но доведенном
До исступленья; чья рука, как жалкий
Индеец, отшвырнула перл, богаче,
Чем весь его народ; и чьи глаза,
Хоть не привыкли таять, точат слезы
Щедрей, чем аравийские деревья -
Целебную смолу. Причем добавьте
В своем письме, что как-то раз в Алеппо,
Когда турчин в чалме посмел ударить
Венецианца и хулить сенат,
Я этого обрезанного пса,
Схватив за горло, заколол - вот так.
(Закалывает себя.)
Лодовико
Кровавая развязка!
Грациано
Нужно смолкнуть.
Отелло
Я убивал с лобзаньем, и мой путь -
Убив себя, к устам твоим прильнуть.
(Падает на ложе и умирает.)
Кассио
Когда б я знал, что он вооружен!
Ведь он был сердцем горд.
Лодовико
(к Яго)
Спартанский пес*,
Свирепей муки, голода и моря!
Взгляни на груз трагического ложа!
То сделал ты. Он отравляет взор.
Укройте это зрелище. - Грациано,
Примите дом, вступите в обладанье
Наследьем Мавра. - Вы, синьор правитель,
Назначьте кару этому злодею,
Час, место, пытку. Будьте беспощадны.
Так с тяжким сердцем я плыву назад,
О тяжком деле известить сенат.
Уходят.
Трагедия впервые напечатана в 1622 г. под следующим заглавием:
"Трагедия об Отелло, венецианском мавре. Как она несколько раз исполнялась в
театрах "Глобус" и "Блэкфраерс" слугами его величества. Написана Вильямом
Шекспиром". Это издание кварто дает подлинно шекспировский текст, несколько
сокращенный по сравнению с текстом издания фолио 1623 г. По-видимому, текст
кварто - это сценический вариант, напечатанный по суфлерскому экземпляру, а
текст фолио - более полный - по авторской рукописи.
Датировать написание трагедии можно точно: в реестре увеселений
упоминается, что 1 ноября 1604 г. "слуги его величества короля" исполнили
пьесу "Отелло, венецианский мавр" в придворном театре. Источник трагедии -
новелла Джиованни Баттиста Джиральди (Чинтио) из сборника "Гекатоммити",
опубликованного в 1565 г. Шекспир, вероятно, читал ее во французском
переводе, который появился в 1584 г. В этой новелле Мавр и Прапорщик не
названы по имени, героиня носит имя Диздемона, что значит "злозвездная".
Финал несколько иной - Мавр спасал жизнь бегством, но был убит по наущению
родственников Диздемоны. Прапорщик много позднее был изобличен в новой
клевете и казнен. Шекспир по сравнению с источником обогатил характеры
персонажей, усилил психологическую мотивировку их поведения, насытил речи
героев поэтическими образами.
...Сгубить готовый душу за красотку... - Комментаторы не установили
смысл слов оригинала: "...Почти проклят (обречен) иметь красивую жену..."
Английское выражение "носить сердце на рукаве" аналогично русскому
"душа нараспашку".
Как все-таки удачлив толстогубый! - На основании этого суждения о
внешности Отелло некоторые делают вывод, что Отелло был негром, а не мавром.
Маньифико (буквально: "великолепный") титул сенаторов в Венеции.
Карака - торговое судно.
Антропофаги - людоеды, о которых Шекспир мог узнать из "Естественной
истории" Плиния Старшего, римского писателя I в. н. э. Английский перевод
ее, осуществленный Филемоном Холландом, появился в 1601 г.
...Я стал ей дорог тем, что жил в тревогах... - Буквально: "Она
полюбила меня за опасности, которые я перенес".
...Кусок меча дороже голых рук. - В оригинале: "Лучше драться сломанным
оружием, чем голыми руками".
Акриды - сладкие и сочные плоды рожкового дерева.
...И в ткани мира блещет, украшая // Создавшего. - Буквальный перевод:
"... И при облачении творения утомляет творца". Метафора многозначна и
вызывает разные толкования, не обязательно связанные с сотворением мира.
По-видимому, Шекспир высказал здесь мысль о том, что совершенное творение
требует огромного искусства и труда.
Я брошен. И я должен // Мстить отвращеньем. - Точный перевод: "Я
оскорблен. И облегченьем должно быть отвращенье к ней".
Мандрагора - растение, корень которого считался сильным наркотиком.
...Пернатые полки... - Воины носили шлемы, украшенные перьями.
Понт - Черное море.
Пропонтида - Мраморное море; Геллеспонт пролив Дарданеллы.
Природа не облеклась бы в такое мрачное волнение, не будь к тому
причины. - По-видимому, за мгновение до потери сознания Отелло в
умопомрачении свое страшное состояние воспринимает как еще одно
доказательство измены Дездемоны.
...проклятьем змея! - Змея, соблазнившего Еву, проклял Бог: змей был
обречен ползать по земле и терпеть вражду всех будущих поколений людей
(Библия. Книга Бытия, III, 14).
За ремесло, за ремесло! - Отелло имеет в виду ремесло сводни.
Вражда... - Точнее: "недоброта", "жестокость", чаще всего жестокость по
отношению к близкому человеку.
...милы и приятны. - Точнее: "Кажутся милостью и благоволением".
"Под явором грустно сидела она..." - Дездемона поет известную во
времена Шекспира народную балладу. В сохранившихся вариантах ее герой -
мужчина, покинутый возлюбленной.
Так надо, о моя душа, так надо. - Более точен перевод Анны Радловой:
"Причина есть, причина есть, душа // Вам, звезды чистые не назову, // Но
есть причина". - Отелло считает супружескую измену столь отвратительной, что
даже не может ее назвать "целомудренным звездам".
Задуть огонь, потом задуть огонь. - Т. е. задуть светильник (некоторые
переводчики выбирают слово "свеча"), а потом погасить свет жизни.
Он оклеветан! - В таком переводе исчезает главный смысл слова betrayed
- "предан".
Привет мой мужу милому. - Буквально: "Передай привет моему доброму
господину".
А ты, злозвездная... - В новелле имя героини - Диздемона, т. е.
управляемая враждебной звездой (греч.).
Спартанский пес... - По представлениям современников Шекспира, собаки
Древней Спарты отличались особенной свирепостью.
Популярность: 7, Last-modified: Mon, 12 Feb 2001 06:16:15 GmT