Фарсиане запаздывали.
То ли они нас неправильно поняли.
То ли это очередная их уловка.
А может, они и не думали соблюдать соглашение.
- Капитан, - спросил генерал Лаймен Флад, - который теперь час?
Капитан Джист оторвал взгляд от шахматной доски.
- Тридцать семь ноль восемь, галактическое, сэр.
Он вновь склонился над доской. Сержант Конрад поймал в ловушку его
коня, и капитану это не нравилось.
- Тринадцатичасовое опоздание! - кипел генерал.
- Возможно, они не совсем верно нас поняли, сэр.
- Но мы изложили им соглашение буквально по слогам. Взяли их за ручку
и прошлись по нему и раз, и два, и три, чтобы все им было ясно. Они просто
не могли не понять его. - Но в глубине души генерал отлично знал, что от
них можно ожидать чего угодно.
Фарсиане почти все понимали не так, как надо. Они весьма туманно
представляли себе перемирие - будто слышали о нем впервые. Предложение об
обмене пленными явно их озадачило. Даже простое согласование сроков обмена
повлекло за собой мучительнейшие объяснения - противник словно никогда не
слыхал о том, как измеряется время, и понятия не имеет об элементарной
математике.
- Может, их корабль потерпел аварию, - предположил капитан.
- У них не бывает аварий, - фыркнул генерал. - Их корабли - настоящее
чудо. Способны выдержать все что угодно. Они нас разбили наголову. Разве
не так?
- Так точно, сэр, - согласился капитан.
- Как по-вашему, капитан, сколько их кораблей мы уничтожили?
- Не больше десятка, сэр.
- Да, крепкий у нас противник, - сказал генерал, отошел в глубь
палатки и уселся на стул.
Капитан ошибся. Точная цифра - одиннадцать. А из них достоверно
уничтожен лишь один корабль, остальные же в лучшем случае выведены из
строя.
В целом получалось, что соотношение потерь составляет более чем
десять к одному в пользу фарсиан. Земля, признался себе генерал, никогда
не терпела таких поражений. Целые эскадры исчезли без следа или бежали с
поля боя, возвращались на базу, потеряв добрую половину кораблей.
Среди вернувшихся на базу кораблей поврежденных не было. Они выходили
из боя целехонькими, без единой царапины. Что же касается погибших
кораблей, то их уничтожения никто не видел, они просто-напросто исчезали,
не оставляя даже мельчайших обломков.
Как тут победишь? - спросил себя генерал. Как бороться против оружия,
которое уничтожает корабль целиком и полностью?
На Земле и на сотнях других планет, входивших в Галактическую
конфедерацию, днем и ночью тысячи ученых не покладая рук работали по
сверхсрочной программе - пытались найти защиту от грозного оружия или хотя
бы раскрыть его секрет.
Но шансы на успех были мизерны - и генерал это знал, - поскольку
Конфедерация не имела никаких сведений о природе оружия. И это понятно:
ведь все, кто становился его жертвой, исчезли без следа.
Возможно, кое-кто из побывавших в плену людей даст сведения, которые
послужат ключом к тайне. Если б не эта надежда. Земля никогда бы не пошла
на хлопоты, связанные с организацией обмена военнопленными.
Генерал взглянул на капитана и сержанта, склоненных над шахматной
доской. Рядом с ними сидел пленный фарсианин и с интересом следил за
игрой.
Генерал подозвал пленного.
Тот, переваливаясь с боку на бок, засеменил к нему.
И вновь, глядя на него, генерал ощутил странное, досадливое
негодование. Потому что фарсианин выглядел как клоун - ни тени военной
выправки или боевого духа. Кругленький, с забавными ужимками, с неизменно
веселой физиономией и оживленными манерами, он был одет в яркую цветистую
одежду, будто нарочно скроенную и сшитую, чтобы оскорбить взор военного
человека.
- Ваши друзья запаздывают, - сообщил ему генерал.
- Вы ждите, - ответил фарсианин голосом, который больше напоминал
посвистывание, чем речь. Приходилось внимательно вслушиваться, чтобы
разобрать слова.
Генерал взял себя в руки.
Спорить бесполезно.
Возмущаться бессмысленно.
Поймет ли когда-нибудь он - и вообще человечество - фарсиан? -
подумал генерал. Конечно, не то чтобы кто-то в самом деле хотел их понять.
Для Земли достаточно просто отделаться от них.
- Ждите, - просвистел фарсианин, - они прибудут в среднее время с
сего момента.
И когда же, черт возьми, выругался про себя генерал, наступит это
"среднее время с сего момента"?
Фарсианин, смешно переваливаясь и семеня ногами, вернулся на прежнее
место рядом с играющими.
Генерал вышел из палатки.
Крошечная плакетка выглядела еще холоднее, пустыннее и непригляднее,
чем раньше. Каждый раз, когда генерал смотрел на нее, она производила на
него все более удручающее впечатление.
Безжизненная, никчемная, не имеющая ни экономической, ни
стратегической ценности - лучшей нейтральной территории, чтобы обменяться
пленными, и желать нечего. Впрочем, нейтральной она оставалась главным
образом потому, что никто не изъявлял желания ее захватить.
Далекая звезда - солнце планеты - тускло светила в небе. Черная голая
каменистая поверхность тянулась к самому горизонту, до которого было рукой
подать. Ледяной воздух обжигал ноздри.
На планете не было ни холмов, ни долин - ничего, только гладкая
каменистая равнина, простиравшаяся во все стороны: идеальный гигантский
космодром.
Эту специфическую планету, вспомнил генерал, предложили фарсиане, и
сам по себе этот факт внушал недоверие. Но Земля к тому времени уже не
могла затевать на переговорах торг с фарсианами из-за таких мелочей. Он
стоял ссутулив плечи и чувствовал, как опасение холодком крадется по
спине. С каждым часом планета все больше и больше казалась ему гигантской
западней.
Он старался убедить себя, что ошибается. Поведение фарсиан не давало
ни малейшего повода для подобных опасений. Более того, фарсиане, по сути,
заявили великодушие. Они могли бы диктовать свои условия - любые условия,
- и Галактическая конфедерация волей-неволей приняла бы их требования. Ибо
Земле необходимо выиграть время, любой ценой, чтобы подготовиться к
следующему раунду схватки - через пять, десять, пятнадцать, двадцать лет.
Однако, как ни невероятно, фарсиане никаких требований не
предъявляли.
Но с другой стороны, возразил себе генерал, кто знает, что у них в
действительности на уме и каковы их планы?
Лагерь землян в сумерках выглядел неряшливо - несколько больших
палаток, передвижная электростанция, замерший в ожидании взлета корабль и
рядом с ним небольшой разведывательный скутер, на котором прилетел пленный
фарсианин.
Скутер сам по себе был наглядным примером той пропасти, что разделяла
фарсиан и людей. Потребовалось целых три дня дебатов, прежде чем фарсиане
сумели толком изложить свое условие, чтобы им возвратили и самого пилота,
и скутер.
Ни один корабль во всей Галактике не подвергался столь тщательному
обследованию, как этот маленький скутер. Но полученная информация
оказалась скудной. А допрос пленного фарсианина, несмотря на все усилия
экспертов-психологов, дал еще менее утешительные результаты.
Лагерь притих и почти обезлюдел. Двое часовых, печатая шаг,
патрулировали территорию. Все остальные находились в укрытии, коротая
время в ожидании фарсиан.
Генерал быстро пересек пространство, отделявшее его от палатки
медперсонала, пригнулся и вошел внутрь.
Четверо лениво играли за столом в карты. Один из игравших положил
карты и встал.
- Есть новости, генерал?
Генерал покачал головой.
- Скоро они появятся, док. У вас все готово?
- Давно, - ответил психиатр. - Как только ребята прибудут, мы заберем
их сюда и обследуем, как положено. Вся аппаратура наготове. Много времени
это не займет.
- Отлично. Я хочу убраться с этой скалы, и поскорее. Мне здесь как-то
не по себе.
- Есть один вопрос...
- Какой?
- Нельзя ли заранее узнать, сколько пленных нам вернут?
Генерал мотнул головой.
- Мы так и не смогли этого выяснить. Они не в ладах с цифрами. А
ведь, казалось бы, математика универсальна для всей Вселенной, правда?
- Ну что ж, - вздохнул доктор, - сделаем же, что в наших силах.
- Едва ли вернутся многие, - продолжал генерал. - Мы ведь возвращаем
только одного фарсианина и один корабль. Как по-вашему, сколько людей они
вернут за корабль?
- Понятия не имею. Вы действительно верите, что они явятся?
- Кто их разберет, поняли они нас или нет. Уж если и существует тупой
народ...
- Они не настолько тупы, - спокойно возразил доктор. - Нам вот не
удалось одолеть их язык, а они наш выучили.
- Знаю, - нетерпеливо перебил генерал. - Это все понятно. Но история
с перемирием - ведь им потребовался не один день, чтобы понять, чего мы
хотим. А с системой отсчета времени чуть не месяц бились. Ей-богу, доктор,
с дикарем каменного века и то быстрей на пальцах договоришься!
- Еще бы, - заметил доктор. - Дикарь-то как-никак человек.
- Но фарсиане - раса высокоцивилизованная. Их техника во многих
отношениях превосходит нашу. Они загнали нас в угол.
- Они нас разбили.
- Ладно, пусть разбили. А почему бы и нет? У них есть оружие,
которого мы не имеем. Они ближе к своим базам. По сравнению с нами у них
почти не было трудностей с тыловым обеспечением. Да, они нас разбили, но я
вас спрашиваю: хватило у них ума догадаться об этом? Разве они этим
воспользовались? Они же могли нас уничтожить. Могли навязать нам такие
условия мира, которые на сотни лет подорвали бы нашу боеспособность.
Вместо этого они нас отпускают. Где же тут смысл, где логика?
- Вы имеете дело с внеземной расой, - ответил доктор.
- Мы имели дело и с другими внеземными расами. И всегда их понимали.
В большинстве случаев находили общий язык.
- Наши с ними отношения строились на коммерческой основе, - напомнил
доктор. - Если у нас и возникали какие-либо затруднения, то гораздо
позднее, когда уже была заложена минимальная основа для взаимопонимания.
Фарсиане - единственные, кто при первой же встрече немедля начал военные
действия.
- Не могу понять отчего, - сказал генерал. - Мы даже не посягали на
их планеты. Могли вообще пройти стороной и не заметить их. Они знать не
знали, кто мы такие. Им было безразлично - вот что главное. Ни с того ни с
сего ринулись на нас и открыли пальбу. И так происходит со всеми, кто
оказывается вблизи от их планет. Со всеми без исключения. Они постоянно с
кем-нибудь воюют - иногда с двумя-тремя противниками одновременно.
- У них комплекс самозащиты, - заметил доктор. - Они хотят, чтобы их
оставили в покое. Стремятся лишь к одному - не подпускать других к своим
планетам. Вы же сами сказали, что они могли нас уничтожить, но не сделали
этого.
- Возможно, они весьма чувствительны к потерям и легкоранимы. Не
забывайте, раза два мы пустили им кровь из носу - нам, конечно, досталось
намного больше, но им тоже влетело. Думаю, они снова нападут на нас при
первом же удобном случае. - Генерал глубоко вздохнул. - В другой раз мы
должны быть готовы к схватке с ними. В другой раз они, чего доброго, не
остановятся на полпути. И мы должны их перехитрить.
Трудно, подумал он, ох как трудно сражаться с противником, о котором
почти ничего не известно. Тем более что этот противник обладает совершенно
неизвестным тебе оружием. Гипотез о природе оружия было больше чем
достаточно, но даже лучшие из них были всего-навсего смелыми, хитроумными
догадками.
Возможно, это оружие оперировало во времени, отбрасывая пораженные
цели в невообразимый хаос. Возможно, оно переносило их в другое
пространственное измерение. Возможно, вызывало внутренний коллапс атомов,
сжимая космический корабль в чудовищно тяжелую смертоносную пылинку, каких
не знала Вселенная.
Одно не подлежит сомнению - и дезинтеграция, и взрыв тут ни при чем,
поскольку ни вспышки света, ни теплового излучения не наблюдалось. Корабли
попросту исчезали - исчезали без следа, мгновенно и целиком, вот и все.
- Меня вот еще что беспокоит, - проговорил доктор. - Те, другие расы,
которые воевали с фарсианами, прежде чем они набросились на нас. Когда мы
попытались вступить с ними в контакт, получить хоть какую-нибудь помощь,
они нас и слушать не стали. И ничего нам не сообщили.
- Для нас это новый сектор космоса, - сказал генерал. - Мы здесь пока
чужие.
- По логике вещей, - возразил доктор, - им бы надо обеими руками
ухватиться за возможность сколотить союз против фарсиан.
- Полагаться на союзы нельзя. Мы остались в изоляции. И эту задачу
нам придется решать самостоятельно.
Он наклонил голову, собираясь выйти из палатки.
- За нами дело не станет, - заверил его доктор, - как только появятся
пленные, так сразу и начнем. Предварительный доклад подготовим за час,
если от них вообще будет какой-нибудь толк.
- Отлично. - И генерал вышел наружу.
Скверная ситуация, полная неизвестности и способная вселить отчаяние
и ужас, если не держать себя крепко в руках.
Пленные люди, возможно, кое-что сообщат, но слепо принимать эти
сведения на веру нельзя, так как вполне возможно, что в них содержится
подвох - точно так же как подвох был скрыт в тех данных, какие
предоставили пленному фарсианину.
На этот раз, подумал генерал, психологи, пожалуй, перехитрили себя.
Сам по себе трюк, бесспорно, толковый - устроить пленному фарсианину
космическую экскурсию и гордо продемонстрировать массу бесплодных, ни на
что не пригодных планет, словно ничего лучше и примечательнее в
Галактической конфедерации не было и нет.
Толковый - если б фарсианин был человеком, потому что человек пулю
пожалел бы истратить ради подобных планет, а уж войну затевать тем более
не стал бы.
Но фарсиане не люди. И никому не ведомо, какие планеты могут им
приглянуться. К тому же не исключено, что эти невзрачные планеты навели
пленного на мысль, что Земля окажется легкой добычей.
Вся ситуация была какая-то несуразная, противоестественная, думал
генерал. В самой ее основе таилась принципиальная ошибка. Даже с учетом
всяческих различий между земной и фарсианской цивилизациями слишком многое
не поддавалось логическому объяснению. И даже здесь, на этой планете,
что-то было не так.
Он услыхал рев двигателей и, стремительно повернувшись, поднял
голову.
Космолет был уже близко и шел на посадку, но с какой скоростью!
Генерал затаил дыхание, однако космолет в ту же секунду резко сбавил
ход, на мгновение завис в воздухе и совершил безупречную посадку
всего-навсего в четверти мили от корабля землян.
Генерал бегом припустил к космолету, затем спохватился и перешел на
четкий военный шаг.
Солдаты выскакивали из палаток и строились в шеренги. Над лагерем
прозвучал приказ, и колонна двинулась вперед, как на параде.
Генерал позволил себе улыбнуться. Его ребята - хорошие солдаты. Их не
застанешь врасплох. Если фарсиане думали своим неожиданным появлением
вызвать в лагере панику и таким образом добиться для себя преимущества, то
они просчитались.
Колонна солдат лихо повернула и двинулась к космолету. Санитарная
машина выехала из укрытия и последовала за ними. Послышалась дробь
барабанов, в холодном колючем воздухе труба пела как-то особенно чисто и
звонко.
Именно такие люди, с гордостью сказал себе генерал, обеспечивают
целостность растущей Галактической конфедерации и поддерживают мир в
космическом пространстве объемом в тысячи и тысячи кубических световых
лет. Именно такие люди когда-нибудь покончат с фарсианской угрозой.
Войны стали теперь редкостью. Космос слишком велик для военных
действий, и существует достаточно способов избежать войны. Но такой
опасностью, как фарсиане, пренебрегать нельзя. Рано или поздно либо Земля,
либо фарсиане неизбежно потерпят полное поражение. Конфедерация не может
чувствовать себя в безопасности, пока с фланга ей угрожают фарсиане.
Позади затопали сапоги, генерал обернулся. Его догонял капитан Джист,
на бегу застегивая китель.
- Все-таки они прибыли, сэр.
- С опозданием на четырнадцать часов, - заметил генерал. - Ну, а
сейчас давайте прежде всего попытаемся показать себя в лучшем виде. У вас
китель не в порядке, капитан.
- Извините, сэр. - Капитан застегнул пуговицу.
- Вот теперь хорошо. Разверните плечи, тверже шаг. Левой, правой,
раз, два!
Уголком глаза генерал видел, как отделение сержанта Конрада, маршируя
с точностью заведенного механизма, эскортировало пленного фарсианина в
полном соответствии с уставом.
Солдаты выстроились двумя параллельными шеренгами по обе стороны
космолета фарсиан. Открылся люк, громыхая, из него пополз трап, и генерал
удовлетворенно отметил, что они с капитаном Джистом подойдут к трапу как
раз в ту минуту, когда трап коснется поверхности планеты. В этом была своя
особая торжественность и протокольная пунктуальность, как будто генерал
лично во всех деталях спланировал церемонию встречи.
Трап с лязгом остановился, и три фарсианина стали невозмутимо,
вразвалку спускаться вниз.
Неказистая троица, подумал генерал. Хоть бы один военную форму надел
или нацепил медаль.
Едва фарсиане ступили на поверхность планеты, генерал взял
дипломатическую инициативу в свои руки.
- Добро пожаловать, - громко и отчетливо сказал он, чтобы им было
легче понять его.
Фарсиане выстроились в ряд, неотрывно глядя на него, и он
почувствовал какую-то неловкость при виде их кругловатых веселых
физиономий. Вероятно, их лица попросту не могли принять другого выражения.
Но поскольку фарсиане все так же молча смотрели на него, генерал бодро
продолжил:
- Земле доставит большое удовольствие добросовестно выполнить
обязательства, согласованные в протоколе о перемирии. Мы искренне
надеемся, что это знаменует собой начало эры...
- Очень мило, - вставил один из фарсиан. Трудно сказать, что он имел
в виду: краткую речь генерала или общую ситуацию, или же он просто
старался проявить любезность.
Невозмутимый генерал хотел было продолжить свою речь, но фарсианин
остановил его, подняв короткую округлую руку.
- Пленные скоро прибудут, - просвистел он.
- Вы хотите сказать, что не привезли их?
- Они вернутся опять, - невозмутимо обронил фарсианин, нисколько не
заботясь о точности выражений. И все с той же радушной улыбкой слегка
пожал плечами.
- Ух мошенники! - в сердцах буркнул капитан у самого уха генерала.
- Мы поговорим, - сказал фарсианин.
- Они что-то затевают, - предупредил капитан. - Следовало бы объявить
готовность номер один, сэр.
- Согласен, - кивнул ему генерал. - Только без шума. - Затем он
обратился к фарсианам: - Прошу вас, джентльмены, следовать за мной, вас
ждет угощение.
Его не оставляло впечатление, что они подшучивают и подсмеиваются над
ним, но разве их поймешь. У них всегда одинаково веселые лица. В любых
обстоятельствах.
- Очень счастливы, - заявил представитель фарсиан. - Это угоще...
- Напитки. - И генерал жестом пояснил значение слова.
- Напиток - это хорошо, - отозвался фарсианин. - Напиток - это друг?
- Совершенно верно, - подтвердил генерал.
Медленно, чтобы фарсиане не отстали, генерал направился к палатке.
Он удовлетворенно отметил, что капитан выполнил его приказ с завидной
быстротой. Сержант Конрад уже вел свое отделение назад в лагерь, в центре
строя семенил пленный фарсианин. Солдаты расчехляли орудия, последний из
членов экипажа взбирался по трапу в корабль.
Капитан присоединился к делегации возле входа в палатку.
- Все исполнено, сэр, - шепотом доложил сержант Конрад.
- Отлично, - ответил генерал.
В палатке генерал открыл холодильник и достал большущий графин.
- Это, - объяснил он, - напиток, который мы приготовили для вашего
соотечественника. Ему он пришелся весьма по вкусу.
Он расставил стаканы, положил на стол соломинки для питья и откупорил
графин, сожалея, что нельзя зажать себе нос: напиток вонял омерзительно.
Не хотелось даже думать о том, из чего он приготовлен. Химики состряпали
это пойло для пленного фарсианина, а тот литрами поглощал его с
непостижимым смаком.
Генерал наполнил стаканы. Фарсиане обхватили их своими Щупальцами и
сунули соломинки в узкие безгубые рты. Отхлебнули и восторженно закатили
глаза.
Генерал залпом осушил стакан вина, поданный капитаном. В палатке
становилось душновато. Чего не сделаешь, чтобы выполнить свой долг перед
своими планетами и народами, подумал он.
Наблюдая за фарсианами, он размышлял над тем, какого подвоха ждать от
них теперь.
Поговорим, сказал их руководитель, а означать это могло что угодно -
и возобновление переговоров, и очередную уловку.
Если это переговоры, то положение у землян крайне незавидное. Но
иного выхода, кроме как согласиться на переговоры, у него нет. Флот Земли
понес колоссальные потери, тайна фарсианского сверхоружия не раскрыта, и
возобновление военных действий немыслимо. Земле нужна передышка - минимум
лет пять, а еще лучше десять.
Если же это прелюдия к нападению, если эта планета - западня, то
остается лишь принять бой и сражаться до последнего, что равносильно
самоубийству.
Генерал сознавал: и в том, и в другом случае проигравшей стороной
будет Земля.
Фарсиане поставили опустевшие стаканы на стол, и он еще раз наполнил
их.
- У вас хорошо получается, - сказал один из фарсиан. - У вас есть
бумага и грифель?
- Грифель? - переспросил генерал.
- Он имеет в виду карандаш, - подсказал капитан.
- О, конечно. Прошу вас. - Генерал достал блокнот и карандаш и
положил их на стол.
Один из фарсиан отставил стакан и, вооружившись карандашом, принялся
вычерчивать какую-то сложную диаграмму. С виду - точь-в-точь пятилетний
малыш, выводящий первые в жизни буквы.
Фарсианин чертил, остальные ждали, когда он кончит. Наконец он
положил карандаш и указал на волнистые линии:
- Мы. - Затем указал на зубчатые линии: - Вы.
Генерал склонился над бумагой, силясь разобраться в чертеже
фарсианина.
- Сэр, - сказал капитан, - это похоже на схему боя.
- Схема, - с гордостью подтвердил фарсианин. И снова взялся за
карандаш. - Смотрите.
Он провел несколько прямых линий, поставил какие-то забавные значки в
точках соприкосновения их с зубчатыми линиями, символизирующими флот
землян, и крестики в тех местах, где боевые порядки землян были прорваны.
Когда он закончил, флот Земли оказался разбит, разрезан на три части и
обращен в паническое бегство.
- Это, - сказал генерал сиплым голосом от сдавившего горло гнева, -
бой в квадрате семнадцать. В тот день наша Пятая эскадра потеряла половину
своих кораблей.
- Малюсенькая ошибка, - заверил фарсианин и примирительно взмахнул
щупальцами. Он вырвал из блокнота лист с рисунком и швырнул на пол. Затем
старательно начертил схему заново. - Внимание!
Фарсианин вновь провел прямые линии, но на этот раз слегка изменил их
направление. Теперь боевая фаланга флота Земли как бы повернулась вокруг
оси, разомкнулась и превратилась в две параллельные колонны, которые
зажали с флангов двигающийся клином флот фарсиан, обломили конец клина,
окружили и рассеяли вражеские корабли.
Фарсианин положил карандаш.
- Пустяк, - сообщил он генералу и капитану. - Вы молодцы. Сделали
одну легкую ошибку.
Крепко держа себя в руках, генерал еще раз наполнил стаканы.
К чему они клонят? - думал он. Почему не хотят открыть свои карты и
выложить все напрямик?
- Так лучше, - сказал один из фарсиан, поднимая стакан и давая
понять, что имеет в виду выпивку.
- Еще? - спросил фарсианин-стратег, снова берясь за карандаш.
- Прошу вас, - сказал генерал, кипя от гнева. Он подошел к выходу из
палатки и глянул наружу. Расчеты замерли возле орудий. Тонкие струйки пара
тянулись из дюз корабля; через несколько минут он будет готов по первому
требованию взмыть вверх. Лагерь притих и насторожился.
Генерал вернулся к столу, фарсианин-стратег меж тем весело продолжал
лекцию о том, как выиграть бой. Он чертил схему за схемой и время от
времени великодушно показывал, как потерпели поражение фарсиане, хотя,
применив несколько иную тактику, вполне могли победить.
- Интересно! - с энтузиазмом пищал он.
- Да, интересно, - согласился генерал. - Только напрашивается один
вопрос.
- Спрашивайте, - предложил фарсианин.
- Если нам снова придется воевать, как можете вы быть уверенными, что
мы не используем все эти тактические приемы против вас?
- Вот и прекрасно, - с жаром откликнулся фарсианин, - именно этого мы
и хотим.
- Вы хорошо ведете бой, - сказал другой. - Только немного чересчур
грубо. В следующий раз у вас получится гораздо лучше.
- Грубо! - вспыхнул генерал.
- Слишком жестко, сэр. Нет необходимости взрывать корабли.
Снаружи прогремел орудийный выстрел, потом другой, а затем грохот
орудий утонул во все нарастающем реве множества корабельных двигателей.
Генерал рванулся к выходу и, плечом отбросив полог, выскочил из
палатки. Фуражка слетела у него с головы, он споткнулся и едва не потерял
равновесие. Запрокинув голову, он увидел корабли - эскадра за эскадрой они
шли на посадку, озаряя темноту вспышками пламени, рвавшегося из дюз.
- Прекратить огонь! - закричал он. - Эй вы, безмозглые идиоты,
прекратить огонь!
Но кричал он зря, орудия уже умолкли.
Корабли снижались в безукоризненном походном строю. Вот они пролетели
над лагерем, и гром двигателей, казалось, на мгновение приподнял его и
резко тряхнул. Затем они стали набирать высоту, шеренга за шеренгой, строй
за строем, слаженно и четко, взмывая вверх и разворачиваясь для посадки по
всем правилам устава.
Генерал стоял точно окаменев, ветер шевелил его отливавшие
металлическим блеском волосы, чувство гордости за своих и признательности
к чужим комом подступило к горлу.
Кто-то дотронулся до его локтя.
- Пленные, - сказал фарсианин. - Я говорил вам - через некоторое
время.
Генерал попробовал заговорить, но комок все еще стоял в горле. Он
проглотил его и сделал еще одну попытку.
- Мы не понимали, - сказал он хриплым от волнения голосом.
- У вас не было лучей-арканов, - сказал фарсианин. - Вот почему вы
сражаетесь так жестко.
- Мы по-другому не умели, - ответил генерал. - Мы же не знали. Мы
раньше никогда так не сражались.
- Мы дадим вам лучи-арканы, - продолжал фарсианин. - Следующий раз мы
сыграем как надо. С ними у вас получится гораздо лучше. И нам будет легче.
Не удивительно, подумал генерал, что они понятия не имели о
перемирии. Не удивительно, что наше предложение о переговорах и обмене
пленными озадачило их. В самом деле, разве кто ведет переговоры, чтобы
вернуть фигуры, выигранные у противника в ходе игры?
И не удивительно, что те, другие расы встретили предложение Земли
объединиться против фарсиан презрением и отвращением.
- Сочли его неспортивным и неблагородным, - произнес генерал вслух. -
Могли бы, конечно, объяснить нам. Впрочем, наверно, они настолько к этому
привыкли, что им и в голову не пришло.
Теперь он понял, отчего фарсиане выбрали эту планету. Чтобы посадить
все корабли, нужно много места.
Генерал смотрел, как корабли один за другим, в облаках розоватого
пламени, медленно опускаются на каменистую поверхность планеты. Он
попытался было пересчитать их, но быстро сбился со счета, хотя в глубине
души и знал, что каждый потерянный Землей корабль непременно будет
возвращен.
- Мы дадим вам лучи-арканы, - повторил фарсианин. - Научим вас ими
пользоваться. Это очень просто. И они не вредят ни людям, ни кораблям.
И за этим скрывается нечто большее, чем глупая игра, сказал себе
генерал, впрочем, возможно, и не такая уж глупая, если разобраться в
истории, культурных традициях и философских концепциях, связанных с нею.
И, во всяком случае, можно сказать в ее защиту одно: она лучше, чем
настоящие войны.
Но с такими лучами придет конец войнам вообще. С теми мелкими
войнами, которые еще ведутся, будет покончено раз и навсегда. Незачем
разбивать врага в бою - его можно просто захватить; незачем вести
длительную вооруженную борьбу с трудноуловимыми бандами на недавно
освоенных планетах, а опасных зверей можно будет отлавливать и перемещать
в зоопарки.
- Мы сразимся снова? - с тревогой в голосе спросил фарсианин.
- Безусловно, - заверил генерал. - Когда захотите. А мы действительно
такой ловкий противник, как вы утверждаете?
- Вы не очень хороши, - признался фарсианин с обезоруживающей
откровенностью. - Но вы лучшие из всех, с кем мы сталкивались. Много
играйте, у вас получится лучше.
Генерал улыбнулся. Ну в точности как сержант и капитан с их вечными
шахматами, подумал он.
Он повернулся к фарсианину и хлопнул его по плечу.
- Пойдемте-ка назад в палатку, - сказал он. - В том графине еще
кое-что осталось. Зачем зря пропадать добру.
+========================================================================+
I Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory I
I в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" I
Г------------------------------------------------------------------------
I Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент I
I (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov I
+========================================================================+
Популярность: 2, Last-modified: Wed, 09 Sep 1998 03:08:45 GmT