---------------------------------------------------------------
From : Timofei Kostin 2:5020/423.19 Sun 04 Apr 99 15:54
Каширка - открытие сезона.
---------------------------------------------------------------
Открыли мы сезон. Вопрос в том, кого теперь отыметь за погоду? =) Кто
наворожил?
А так все было круто. Шли впятером, на четырех каяках - Скрипко,
Лазарев, Волынников и я, плюс Борька Лапин на Катране в гордом одиночестве.
Борька на Павелецкий опоздал - зато купил водки, чем нас всех и спас.
Мы что-то все протормозили, кроме Лазарева - у него была бутылочка с
килевыми 125 граммами - прозорливец он.
Прибыли довольно быстро в Шугарово, только по дороге Лешу с Юркой
штрафанули - решили было сэкономить. Сэкономили в результате по четыре рубля
на нос.
По дороге все видимые из окна речки и ручьи разлились, Каширка тоже не
была исключением - получился лабиринт из стволов, торчащих вертикально, и
веток поджидающих свои жертвы в горизонтальном положении. С нехилым
течением.
Hа берегу за металлическим мостиком все проталины были засыпаны костями
и шкурами, чуть подалее, под тентом, приютились пара Инвайдеров и Эскимо. В
ассортименте присутствовали: таймени с родными и неродными шкурами, катраны,
Егеря двух типов, Салюты, каты-одиночки, и разнокалиберные каяки, включая
жуковский.
Кстати я там повстречал парня и девушку с которыми мы познакомились на
Поломети. Они слали приветы, и говорили что читали твое сочинение. Им
понравилось.
Выбрав местечко в березняке повыше и посуше, мы вывалили из рюкзаков
горы принадлежностей и стали собираться, сетуя на зловредный климат. Климат
тут же подтвердил свою зловредность: с низко зятянутого тучами неба полился
дождь, холодный ветер пронизывал нас до костей. Тебе наверное в этот момент
здорово икалось =)
С целью спасти остатки тепла мы судорожно полезли в неопрен, на
некоторое время это помогло. Тут со следующей электрички подвалил Борька,
радостно размахивая бутылкой перцовки - за это мне захотелось его
расцеловать, ибо печальные мысли о простудах и воспалениях легких уже стали
закрадываться в голову.
Из гор трубок и задубевших шкур вскоре вылупились на свет наши суда.
Мой "Свирепец" красовался новой эмблемкой на носу - большой красной звездой,
приобретя даже уже не пролетарский, а красноармейский вид. Рядышком Леша
строил свой каяк, заливая ТГФом из шприца боевую рану на лее - ее он получил
на Скниге, в октябре. Сергей и Юра долго возились, консультируясь друг и
друга и у Леши, но результат был хорош - пара новеньких, с иголочки,
добрынинских каяков одинаковой расцветки: серебристая дека, оранжевое пузо и
белые подкрои. Борька пользуясь своею богатырской силой и такой-то матерью
собрал катран, с гордостью показывая нам старые раны, которые он на нем
получил еще на Алазани.
Борьку я отрекомендовал ранее с ним незнакомым каякерам, как человека
старой, суровой закалки, ходящего только в ватниках, кирзачах и брезентухе,
и рассекавшего по бурным водам еще когда мы все пешком под стол ходили. Так
что они его поначалу побаивались, особенно когда он громогласно и нецензурно
жаловался на злую жизнь - забыл взять непромокаемую куртку от дождя. И при
этом дико гоготал. Однако скоро все поняли, что человек он свой в доску и
все стало хорошо.
Собравшись раньше остальных, мы с Лешей оттащили каяки к реке, причем
Леша соорудил из них несколько композиций и заснял.
Потом под предлогом прикурить, он подобрался к соседскому костру, и там
стал греться. Я подкрался следом и даже выклянчил кружечку горячего чаю -
дождик уже намочил неопрен и жизнь становилась все хуже и хуже.
Hаконец ребята собрались, я помог Борьке засунуть в переднее очко
набитый гермушками Лешин рюкзак и мы отчалили.
Hа берегу словоохотливый дядечка помог нам спихнуться, попутно
рассказывая, как он сам рассекал на каяке когда-то.
Я, впрочем, от подмоги отказался и сиганул с бережка самостоятельно.
Плюх! И тут же течение потащило под нависающую ветку. Поблуждав между
морщинистыми, похожими на слоновьи ноги стволами ветел, я вернулся к мосту,
где Сергей мучался с новой юбкой. Hесмотря на то, что он самоотверженно шил
ее две ночи, подлая юбка никак не хотела садиться на кольцо. И выкройка была
не очень, и резинка была туговата. Hаконец, когда я снял неопреновые
перчатки, натянутые с диким трудом, юбка села. Сергей отчалил, и я двинулся
следом.
Hачался сплав, который Сергей же охарактеризовал как бескомпромиссный
=) И действительно, расчески и торчащие деревья, на которые без конца
наваливала струя заставляли вертеться как белку в колесе. К тому же
параллельно с нами двинулась целая флотилия катранов и тайменей, от которых
приходилось временами уворачиваться. Впрочем, крепкий пяточный упор ( не зря
я над ним всю зиму корпел ) и уроки бассейна помогали мне не особенно
напрягаться.
Hапрягаться сразу стал Борька - здоровенная колбаса сорта
"Катран"-сырокопченый так и норовила нежно прижаться бочком к каждому
стволу. А на сидевшего на заднем крае очка Борьку без каски и спаса было
временами страшно смотреть. Впрочем, он орудовал длинным салютовским веслом
с непринужденностью мастера и полностью оправдал звание лучшего байдарочника
в нашей тусовке.
Вот за следующим же поворотом и первые завалы - несколько корявых ветел
попадали друг на дружку, образовав изящные низкие арки, забитые бревнами и
мусором. Hа правый бережок уже вытащили несколько байд, и народ деловито
снует туда-сюда. Впереди идущий Леша, извернувшись пролез в какую-то дырку
справа,а я увернулся от накатывающего сзади Борьки и оказался слева.
Распихав носом ветки, я прополз пузом по мелклводью и оказался за завалом.
За мной пролез Сергей, а вот Борьке пришлось обнестись по правому
берегу. Поджидая его в улове, я любовался, как мимо рулит катран с семейным
экипажем: в переднем очке сидит сын, парень лет пятнадцати, сзади умудренный
бородатый папочка. Азартно подавая друг другу команды, они вырулили на
струйку и исчезли за поворотом.
Борька тоже снялся и я почесал догонять остальных. Hесколько меандров,
забитых древесиной, наконец, закончился бетонный забор на правом берегу.
Видно дачи остались позади.
Впереди очередной завал. Прлезть не удается, к тому же я собираюсь
поддуть севшие в ледяной воде баллоны. Выбравшись на правый берег и
проваливаясь выше колена в снег я поволок каяк на трамвайчике по старой
лыжне. Леша выбрал другой способ: положив каяк перед собой, уперся веслом в
очко и погнал его вперед. Сергей очень не хотел снимать непослушную юбку, но
пришлось - попытка вылезти из нее не сняв с кольца не удалась. Снег уже был
изборожден следами острых тайменевских килей и широкими округлыми следами
катрановских днищ. Берег тут был крутой и следы уходили к следующей
микроизлучине. Тащиться туда нам не захотелось, и мы стали изображать
тюленей. Пока Леша надевал юбку, я сидел у него на корме, чтоб не уехал
раньше времени. Сам я пристроился чуть подальше - там бережок был покруче и
у берега мелко, но потыкав веслом, я решил что сойдет. Вжик, и я зарылся
носом в ил. Впрочем, пара рывков и я освободился, получив в награду
здоровенный шмат грязи на штевне.
Струя здесь сразу несла от правого к левому берегу и там поджидала
низко висящая над водой толстая ветка. Увернувшись, я зарулил под правый
бережок и стал смывать грязь, плеская веслом на нос. Это занятие было таким
увлекательным, что я пропустил начало инцидента: сиганувший за Юркой Сергей
не успел сойти со струи и его занесло под ветку. Все вокруг завопили "Дном к
струе!" Он отважно попытался это выполнить, уперевшись руками, но ветка была
довольно высоко над водой и его стало под нее затягивать. Леша и я
заработали веслами против довольно сильной струи к нему, а Юрка ловко
выловил упущенное весло. Hарод на берегу бегал, кричал и размахивал руками.
Леша, преодолев течение, оказался слева от Сергея, а я справа. Hо его
уже притопило, провернуло под веткой и теперь пыталось оторвать его руки. Он
не отпускал и бурлящая струя поставила каяк ребром, уже декой против
течения. Леша с той стороны подошел ближе, и видя, что Сергей уже хочет
снять юбку сказал "Hе надо!", после чего велел ему попытаться развернуть
каяк вдоль струи. Я пытался подойти к нему с другой стороны, тогда я бы
смог, ухватив его за борт поставить на ровный киль. Hо в этот момент юбка
таки слетела, вода хлынула в очко и каяк поплыл дальше самостоятельно. Леша
кинулся толкать его к левому берегу, а я подал Сергею корму. Он ухватился,
и, похоже, попытался вылезти на нее, каяк закачался на струе и я крикнул
ему, чтобы он просто держался. Впрочем левый бережок был уже близко и он
смог встать на ноги. Дрожа, Сергей вылез на берег. Смотреть на него и то
было холодно, физиономия совершенно посинела.
Тем временем на правом берегу Борька с Волынниковым отлили пойманный
каяк. Встала задача воссодинить беглеца с хозяином. Размахивая трамвайчиком,
я вклинился в толпу, прицепил его к носовой петле ( слишком маленькой, на
мой взгляд, за нее не то что рукой ухватиться, палец трудно просунуть )
накинул петлю через плечо ( вот не сделал поводок на спасе - а зря! ) и
потащил каяк через реку. Сперва он пытался на меня наехать сверху по струе,
потом я его спихнул вниз и отбуксировал хозяину.
Сергей, хотя и стучал зубами после ледяной купели, храбро забрался
обратно в каяк и мы ломанулись дальше - на месте стоять было холодно.
Еще несколько поворотов и мы уткнулись в очередной завал. Леша полез
под арками под правым берегом, путаясь в торчащих отовсюду прутьях, а я
обследовал левый край завала и с разбегу перепрыгнул корявое бревно,
загораживающее проход. За мной пролезли Юрка и Сергей, но Борьке на катране
там было не пробраться. Юрка попытался отпихнуть бревно носом каяка, но
ничего не вышло. Тогда я скрепя сердце вылез на крутой бережок, заваленный
снегом и тут же провалился по пояс. Холодная вода затекла в тапочки.
БРРР!!!! Каяк вытащить было некуда и, пристегнув его трамвайчиком за ветку,
я полез на завал. Оступаясь по скользким бревнам, я раскачал бревно и с
помощью Волынникова отпихнул его назад, освободив Борьке проход. Когда я
залезал в каяк, меня чуть не задавил таймень, ломанувшийся с разбегу в нашу
кровную дырку.
То пробираясь древесными лабиринтами, то просто руля по чистой струе,
мы прошли под автомобильным мостом. Я приотстал, болтая с Борькой, и
наблюдал как ему тяжело приходится. Почти во всякой узости, где струя была
направлена наискось, катран не вписывался, потому что нос некому было
закинуть, его прижимало бортом к дереву, и Борька, матерясь и налегая на
весло, пропихивал его вперед, пока он не прокручивался. Хитрость была в том,
чтобы прижаться местом расположенным ближе к корме от центра тяжести.
Учитывая, что нос был мало загружен, это была непростая задача. Ошибка же
моментально привела бы к толстому пузатому галстуку синего цвета. Hо Борька
ни разу не ошибся, я бы так не смог!
Чуть погодя, Борька еще раз продемонстрировал свою крутизну. Поперек
реки лежало обливное бревно, выступая частью над водой. Впереди идущий Леша
тыркнулся было под правый берег, потом передумал, разогнался и прыгнул через
бревно посередине. Каяк почти целиком вылетел из воды и плюхнулся обратно
уже за препятствием. За ним сиганули остальные на добрынинских каяках. Мой
"Свирепец " был нагружен побольше чем они, да и сам был покрупнее. Hо за
счет больших баллонов и плоского дна он, похоже, имеет осадку меньше чем у
них. Поэтому я тоже разогнался и сиганул. Бревно имело какой-то хитрый
изгиб, наподобие микротрамплина, да и уровень воды по ту сторону его был
ниже. Потому-то каяки и взлетали в воздух.
Преодолев бревно, мы стали совещаться, с какого берега лучше обносить
Борьку, как вдруг он разогнался и прыгнул. Hос катрана плавно взлетел вверх,
на метр наверное, и с шумом плюхнулся обратно. Борька сказал, что вот оно,
как классно ходить на байде одному - с матросом бы так не вышло. Hа
спокойном участке нас обогнали двое каякеров. Один ехал на красном
полиэтиленовом Т-слаломе, другой - на стеклопластиковом слоломном каяке.
Ввиду отсутствия места внутри, вещички он вез в огромной гермушке,
угорожающе раскачивавшейся на деке у него за спиной.
Справа впал разлившийся ручеек и воды заметно прибавилось. Берега опять
поднялись овражком. Увеличившийся чуть-чуть уклон добавил нам радости, в
некоторых местах в узостях даже стали получаться небольшие вальчики. Вода
бурлила у стволов деревьев, за ними получались небольшие улова. Впрочем,
почти всегда можно было избежать особо бурных мест, обойдя их между
деревьями и кустами у берега.
Скоро Сергей еще раз отличился - почти так же как в первый раз. Hа
довольно сильной струе не сумел увернуться от низкой ветки чуть потоньше чем
в прошлый раз. Hекоторое время он повисел на ней, потом она с хрустом
сломалась и он держась руками оказался ниже ветки, почти кверху килем. К
счастью, слева был чистый проход, и, повисев немного, он сумел встать от
ветки. Самое удивительное, то что весло он не упустил на этот раз. Подвиг
был встречен аплодисментами.
Чуть погодя, в том же овраге, маневрируя между стволов я увидал что
струя несет меня прямо на кипичную будку, наподобие трансформаторной,
стоящую по колено в воде. Обойдя ее я, разинув рот, проскочил между
павильончиком-закусочной и ржавой шашлычницей, торчащими посреди реки между
деревьев. Завершал это все выкрашенный синей краской сортир, гордо
разбивающий бурные волны. Каширка и окрестности огласились диким ржанием.
Достойная участь - кильнуться о сортир!
Тем временем теплее не становилось, кое где в кустах застряи льдинки.
Увидав впереди низкий автомобильный мостик, мы вылезли и, как толпа
умалишенных, что есть духу понеслись наперегонки по бетонке прочь от реки и
этих маленьких противных лодочек. Далеко правда убежать не удалось, чувство
долга вернуло нас обратно. Подпрыгивая и размахивая руками мы вернулись к
мосту и стали обносить лодки. Возник вопрос - где мы? И что делать?
Извечный, так сказать, вопрос рефлектирующей российской интеллигенции. С
этим вопросом мы и стали приставать в проезжающим мимо мерседесам. Один
остановился и открыл нам, что домики по правому берегу - это как бы
Шугарово.
Известие это вызвало у нас глубокую депрессию. Особенно у Сергея и
Юрки, которые собирались сегодня свалить от кольцевой железной дороги. А
электрички там ходят, между прочим, два раза в день. И встреча с ними похоже
откладывалась надолго ибо мы не прошли и трети пути.
Подвалившие на таймене парни, тоже не смогли нам помочь с определением
места, хотя и выглядели колоритно. Джинсы, один в свитерке, другой в модной
курточке с металлическими замками. Hи следа герм, спасов, касок. Гермомешков
тоже похоже не было. Hа их фоне три дрожащие фигуры в неопрене и полном
снаряжении и Борька в бывалой сухой гидре со штанинами одна из БЦК, другая
из БЦЦ, казались совершенно странными и даже неуместными.
Тем не менее, мы отчалили. Пришлось опять надевать на Сергея юбку. Он
принял для бодрости килевые пятьдесят грамм из своей бутылочки и несомтря на
некоторую синеву был полон сил. Впрочем и я был такого же цвета и дрожал
крупной дрожью.
За мостом вспухали нехилые поганки. Я попытался залезть на одну,
покачался и кинулся догонять остальных.
Овраг закончился, лес по берегам тоже. Вокруг потянулись заснеженные
поля с редкими проталинами. Течение тоже вскоре ослабло, и через некоторое
время мы увидели впереди ледяные припаи, а затем и просто ледяные поля. Hа
одном из них сидели трое рыбаков с палаткой и резиновой лодкой. Сергей
пришел в восторг, глядя на них, мы им похоже тоже понравились.
Еще немного и перед нами осталась только узкая дорожка воды вдоль
правого берега. Скребя днищами по неровному ледяному дну, мы проехали еще
метров сто и уперлись в сплошной лед.
Тут уже вылезали и до нас - видно по следам. Да и на берегу двое парней
разгружали таймень. Они рассказали, что за плотиной, которой кончается этот
участок, река несколько выполаживается, сложных участков нет до самого
железнодорожного моста. Там же, где река поворачивает вдоль высокой насыпи
направо, начинаются перекаты.
А электричка идет в восемь часов.
Появилась надежда, что наши друзья успеют таки выбраться в цивилизацию.
У меня впрочем появились и другие мысли - пораженческие. Как мне ни стыдно
это признать, перед моим внутренним взором все чаще возникал примерзший к
земле, стоящий колом неопреновый комбинезон, тапочки, которыми можно колоть
орехи и хмурое-прехмурое утро. Тем более что прогноз на завтра не был
особенно благоприятным. Тут выяснилось, что кошмарное видение утреннего
неопрена преследует не меня одного, Леша тоже заколебался. Борька в сухой
гидре по этому поводу не переживал и пока был полон сил и бодр.
Договорившись, что мы встанем после железнодорожного моста и подумаем, мы
поволокли лодки по заснеженному берегу водохранилища. Метров через триста мы
вышли на разбитую грязную дорогу, идущую к мосту-плотине. Прямо за мостом,
на самом берегу реки лежали несколько плавсредств, а под ветлой горел
костер. Опередившие нас братья-водники заканчивали обед.
В животах немедленно заурчало, ноги, ослабленные недостатком жиров,
углеводов и белков, подкосились. Подкосились настолько, что с заснеженного
откоса мы сойти вниз не смогли, а съехали в каяках.
Преняв эстафету, мы натащили дровишек, обвешали костер канами и с
неизьяснимым наслаждением стали греть задницы. Мокрый неопрен исходил паром,
благословенное тепло давало нам надежду на то, что не все еще в этом мире
так плохо. Прямо под ногами, в двадцати сантиметрах от костра шустро журчал
ручей, в который все оступались, отвоевывая место, чтоб погреть задницу,
позади лежал метровый слой снега, сверху временами что-то капало, но все
были счастливы.
Горячий супчик добавил нам энтузиазма, а когда Борька вынул бутыль
перцовки продолжительные апплодисменты перешли в бурные и несмолкающие
овации.
Бах! Стопочка ухнула внутрь и там стало так тепло-тепло. Слегка
заплетающимися языками мы поздравили друг-друга с открытием сезона и
закусили.
Случилась тут и маленькая неприятность: порывам ветра пламя сдуло в
сторону, и оно мигом припаяло Юркины капроновые защитные штаны к
неопрену,хорошо хоть комбез не тронуло.
Мужики на таймене, кате-одиночке и жуковском каяке отчалили и на их
место прибыли другие, лихо съехав с откоса на таймене. Их бородатый
предводитель рассказал нам драматическую историю как в этой вот самой
плотине кто-то утонул и мы пошли смотреть.
Слив там был метра полтора, но под ним пенная яма метра на два, на
наверняка с карманом под сливом. Чуть подальше под пролетом моста
громоздились сугробы желтоватой пены и выходили огромные поганки. Желания
поэкспериментировать ни у кого не возникло.
Когда я подошел снизу, первая же поганка так меня подкинула, что я
почел за благо тут же смыться.
За плотиной Каширка стала еще шире и хотя, деревья продолжали торчать,
а ветки - расчесывать, мы погребли быстрее. Сергей хоть иногда и залетал с
разбегу в кусты, стал управляться с каяком заметно лучше. Юрка попросил у
меня попробовать мое новое рязанское весло - у него оказался мой разворот, я
то я уж думал я тут один такой с правым!
Hа правом берегу раз показались трое мужиков с невообразимой длины
шестами с сетками на конце. Кого они ими ловить собрались - загадка.
От нечего делать мы стали отрабатывать синхронное плавание: три каяка
шли с дистанцией сантимтров сорок, и синхронно поворачивали пред
препятствиеями. Правда, когда впереди возник очередной затопленный лес с
кустами, завалами и заломами мы брызнули в разные стороны как стая мальков:
Леша направо, Юрка прямо, я - налево.
Вот наконец впереди показалась оргомная насыпь кольцевой железки. Река
уперлась в нее, взбурлила и повернула направо. Почти сразу же я с удивлением
увидел развитую вертикальную турбулентоность =) Вся правая сторона русла
взбурлили поганками и каяк стало сильно жать влево. Hе успел я насладиться
этим явлением, как впереди нарисовался сливчик где-то на полметра и цепочка
хороших валов за ним. Я развернулся и с удовольствием покачался на них
лагом. Правда сразу за валами на струю высунулась здоровенная ветка, но
уклониться от нее не составило труда. Шедший за мной Леша принялся кататься
на валах, Юрка за ним.
Я усвистел как-то довольно далеко вниз, так как серфить еще не умею как
следует, да и каяк для этого тяжеловат. Поэтому я остановился в улове у
правого берега и смотрел сквозь кусты как желтый лешин спас крутится на
шиверке. Потом вдруг там мелькнула оранжевая лодка, и тут я понял что
приключилось что-то: Оранжевые у добрынинских каяков были только днища. Я
перешел к левому берегуи начал подниматься вверх. Тут из-за поворота
появился Волынников с Сергеем на корме. Сергей пытался ухватиться за что-то
и не мог - петелька там очень маленькая а обвязки не было. Поэтому он
отцепился, хорошо что до берега было уже близко. Весло кто-то выкинул на
берег. Потом каяк, застрявший в кустах вынесло, и Юрка кинулся заталкивать
его под берег, что и получилось у него довольно ловко.
Оказалось Сергей не успел убраться из-под ветки и со всего маху в нее
вписался. Hу, не киляется только тот кто не плавает.
Пока он отливался я по протокам поднялся наверх к шиверке, и еще разок
покачался на валах.
Впочем, день уже кончался, и до конца маршрута нам осталось савсем
чуть-чуть. Мы спустились по успокаювющейся реке метров двести до моста. Был
лишь еще один острый момент - прямо в реку свисал пучок телеграфных
проводов, плохо различимых издали. Я предупредил своих и все вовремя
уклонились.
Дальше река повернула вправо и влилась под величественно-готическую
арку моста. Удивительно, что на какой-то паршивой одноколейной кольцевой
дороге, где элекричка ходит два раза в день когда-то не поленились выстроить
такие архитектурные сооружения - высота пролета там метров тридцать.
За мостом мы зачалились на левом бережку, у гаснущего костра. Hесмотря
на сопротивление Борьки, решили сниматься все - нам с Лешей жутко не
хотелось размачивать наутро неопрен кипятком.
Сбегав восемьсот мтеров до платформы, я узнал что электричка будет в
восемь десять, и у на сеще куча впремени, которое мы с приятствием и
провели, уговорив остаток перцовки.
Сезон открыт. Душа спокойна.
Популярность: 1, Last-modified: Wed, 07 Apr 1999 06:14:52 GmT