---------------------------------------------------------------
© Бадьяров Павел (aka Demian), 1998
Email: [email protected]
---------------------------------------------------------------
Ночь. Словно чернила, вылитые на мир. Темная и
всепрощающая. Она укроет своим плащом любого, она
впитает любой крик, заглушит самую сильную боль. Ночь.
Далеко внизу среди чернеющей пустоты, сияя мириадами
огней, раскинулся город, похожий свысока на огромный
гниющий струп. На открытую рану, разлагающую землю, на
угнездившуюся глубоко в теле земли колонию паразитов.
Люди давным-давно отказались от земли, от природы, от
самих себя.
Ночь, давящая все и вся своей тишиной, прерываемая
лишь отдаленным шумом огромного и суматошного
мегаполиса.
Он вел машину по самой разделительной кромке трассы,
по пижонски держась за штурвал двумя пальцами. Скорость
давно уже превысила допустимую отметку, но ему было все
равно. Настроение было превосходным. В салоне было
темно, белесым пятном фар выхватывалась несущаяся под
днище трасса, сверкала голограммами панель приборов, да
еле слышно гудел сервопривод водительского кресла.
Показатели, информация, курс, оптимальные траектории
движения, состояния агрегатов... Он не смотрел на них,
он счастливо таращился сквозь лобовой экран в ночь,
насвистывая какой-то жутко древний джангл конца
двадцатого века. Этой ночью парень был на запрещенной в
большинстве районов дискотеке, где крутили
психоделическую музыку, подкрепляя ее психотропными
излучениями и сумасшедшим светом, находящимся порой за
гранью человеческого восприятия. Очень забавно было
смотреть, как колыхающаяся в танце толпа превращалась то
в сборище скелетов, то внезапно пропадала одежда, то
волосы у всех начинали светиться невыносимо желтым
светом. Он познакомился с девушкой, и она назначила ему
свидание. На завтра, на вечер. Он счастливо засмеялся.
Голограмма, отливающая зловещим красным светом
повисла прямо перед его глазами, в панели тревожно заныл
зуммер. Он находился в опасной зоне, под древними
опорами ЛЭП, электромагнитное излучение которых было
противопоказано тончайшей электронике бортовых систем.
Это был закрытый для транспорта район. Но ночь манила,
втягивала в себя, заставляла любоваться серебристой
лентой дороги, так призывно утекающей вдаль.
"Проскочу!", - залихватски решил он, вдаливая
акселератор на максимум и резким рывком штурвала
отключая систему антикрена. Авто с визгом пошел в набор
скорости, а в ушах у него все стоял гром дискотеки,
счастливые крики толпы, звук своего пульса и звон. Ночь.
По силовому агрегату начали бегать электрические
разряды, блок излучателя медленно но верно перегревался.
"Проскочу..." Машина резко на предельном крене вошла в
вираж, и тут же практически одновременно взорвались оба
гравитационных излучателя; автомобиль упал на брюхо и,
высекая корпусом снопы искр из мостовой, бортом
обрушилась на стоящую рядом опору. "Проскочу...", -
успел подумать он, когда тьма окутывала его, "Проско..."
Ночь.
2096 год. 26 марта. 2:25.
Срочное сообщение отделу энергетики.
Бригаде ремонта.
Команде быстрого реагирования.
В районе 256/18 наблюдается утечка энергии,
связанная с обрывом линии передачи. Причина - дорожная
авария.
Приказ: ремонтной бригаде быстрого реагирования
немедленно прибыть к месту обрыва и в максимально
короткие сроки устранить неполадку. Общая тревога по
коду 603.
Конец сообщения.
Человек в выцветшем комбинезоне недовольно
поморщился. До конца смены оставалось совсем недолго, и
тут на тебе. Авария. Да еще код какой-то... 603... Ну
вот, только этого не хватало - придется иметь дело со
старыми громоздкими опорами, облезлыми проводами и
местными подонками - те, кто жили в таких районах, по-
другому просто не назывались...
Кнопка тревоги была вот она -- вытертое сотней рук
металлическое бельмо на пульте, слева от системы громкой
связи, по инструкции ее должна закрывать специальная
крышка из прозрачной пластмассы, да только она давно
смирилась с ролью пепельницы... он ухмыльнулся. Зачем
она вообще? Зачем, если в "команде быстрого
реагирования", - паршивое название -, только он сам, да
стажер. Быстрого реагирование - хе, может за час и
доберемся... не торопясь. Осторожно заглянул в соседнюю
комнату. Ха, этот тип уже спит, только что наизусть
долбил с учебника "Системы оптоволоконной связи" - и
уснул. Зелень мокроусая. Улыбаясь, человек не
оборачиваясь долбанул локтем по той самой затертой
кнопке и зажмурился от пронзительных звуков сирен.
Стажера сорвало с нагретого места, он заметался по
тесной дежурке, роняя со стола грязную одноразовую
посуду и коробки с дисками. Начальник состроил серьезную
мину и быстро заговорил: "Быстро собирайся - у нас ЧП -
шикарнейший прорыв в нешикарном месте, возьми все
инструменты - ВСЕ - я жду тебя внизу." И не говоря
больше ни слова сбежал вниз, давясь смехом. Стажер
ошалело посмотрел ему вслед и кинулся к инструментальным
нишам...
Они неслись в тесном и обшарпанном монорельсовом
вагоне, и начальник рассказывал молодому, о том, как лет
двадцать назад его знакомого распилило пополам разрядом
при замене генератора, а потом другой его знакомый
угодил под станину крана, отчего его расплющило в
лепешку и опознали его только по именному нижнему белью,
а вот еще случай... Стажер уже раз пять покрывался потом
и мурашками и постоянно жалел, что выбрал себе такую
опасную работу, однако с важным видом кивал головой и
говорил, что он, де, это все слышал - передавали по
новостям...
Последние пятьсот метров им пришлось топать пешком,
по гулким подворотням гетто, где невыносимо пахло и
убирали раз в столетие. Воспользовавшись случаем,
бывалый ремонтник начал травить одну из популярных у
обывателей басен о том, что однажды эти вонючие ублюдки
поймали двух рабочих и, вывернув карманы, собирались
отпустить, но передумали, и повесили одного крюком за
ребро, а со второго сняли кожу... "вот как сейчас помню
- лежит труп, а на нем - ни кусочка кожи, даже ногтей не
было..." Стажер стал мелко дрожать и, на радость
старику, постоянно оглядываться, пуча глаза и
всматриваясь в непроглядную тьму. Ночь царила кругом.
На том месте, где дорога уходила на запад,
вкладываясь в поворот, никогда не было мусорного ящика.
Никогда. Мусорников здесь вообще никто не видел, а тут в
неясном свете освещения издалека наблюдалась довольно
опрятная кучка полиэтилена самых разных цветов и
размеров. Ветер гонял его вокруг, закручивая мелкий
мусор в замысловатые спирали. Взмокший стажер дрожащей
рукой показал вправо. Туда, где проблескивали изредка
электрические разряды, да валялась груда покореженного
металла. Осторожно подойдя ближе, когда стали различимы
очертания рухнувшей на бок опоры и придавленного ей
автомобиля, оба надели диэлектрическую обувь и
остановились, осматривая окрестности.
Старик аккуратно заглянул сквозь оскалившийся выбитым
пластиком лобовой экран внутрь салона и хмыкнул. Машинка-
то не из дешевых. Одна из последних моделей. Он подозвал
дрожащего в стороне стажера и приказал подсветить...
если кто и был внутри - он давно разговаривает на
небесах со всевышним. Уцепившись в куртку покойника, они
попробовали вытянуть его на улицу. Тянули долго, ругаясь
сквозь зубы и раскачивая покойника на воротнике куртки.
Ногами зацепился. Внезапно тело легко подалось и выпало
на грязный асфальт. Звук был похож на стук падающего
мешка с песком. Стажер окончательно побелел. Из
раскрывшегося при ударе клапана куртки на землю
блестящим ворохом поползли какие-то жетоны, буклеты,
упаковки непонятных ампул и тому подобная дрянь...
Старик заметил бумажник. Черт возьми! Настоящий бумажник
из настоящей свиной кожи, какие он видел только в
антикварках. Он один стоил его месячного жалованья.
Алчность вспыхнула в нем, и он резко нагнулся, подбирая
его. В раскрытых отделениях барского кошелька торчали
кредитки - старые и новые, с этой их новомодной гребаной
защитой... Однако старые можно отдать знающему человеку
и он, естественно за процент с прибыли, сможет перегнать
деньги на твой счет. Однако, ночь сегодня удачна. Тихо
всхлипнул стажер... Он заглядывал через плечо мастеру и
восхищенно моргал при бликах, отражающихся от кредиток в
кошельке.
- Интересно, а сколько нам дадут за такую находку..?
О... Нас наверняка покажут по новостям!
- Не мели дури, приятель. Это мой кошелек, я просто
обронил его. Понял? - старик прищурился.
- Но... но я же видел. Вы вытащили его из кармана
этого бедняги. Его надо сдать. Нам дадут премию...
- Заткнись, идиот! Замолчи! Это мой бумажник! Мой и
ничей более! Ты меня понял?
- Это незаконно. Я пожалуюсь в службу безопасности и
вас оштрафуют... Может, даже уволят.
Парень тихонько пятился под натиском рассвирепевшего
мастера, который все более распалялся, не желая упускать
из рук так удачно попавшие легкие деньги. Внезапно
начальник резко ударил парня в челюсть, тот всхрапнул и
стал оседать вниз. Старик начал пинать его, стараясь
попасть в голову.
- Ты никогда никому ничего не расскажешь! Никогда и
mhjnls! Я научу тебя, сопляк, я заставлю тебя замолчать!
Парень закрыл голову руками, пытаясь защититься и
закричал от ужаса. Старик присел рядом с ним, вытянул из
кармана нож и одним быстрым движением располосовал
глотку стажеру. Нервно вытерев руки о остывающее тело,
он медленно поднялся и покачиваясь побрел в темноту.
Ночь тихо поглотила его, окрашивая текущий за ним
кровяной ручеек в черный цвет. Ночь милостива ко всем...
Человек проснулся. Сквозь чуть раздвинутые шторы
проникал солнечный свет, дробясь разноцветными пятнами о
витражи на окнах, рассыпаясь миллионами солнечных бликов
по стенам. Было удивительно тихо. Легкий морской бриз
качал створки окон, доносил издалека шум прибоя и
терпкий морской запах. Он счастливо сощурился и раскинув
руки с наслаждением потянулся. День обещал быть
прекрасным. Рядом еле слышно зашуршала простыня. Он
скосил взгляд в сторону и затаил дыхание от восхищения.
Совсем рядом, касаясь его ноги своим восхитительно
теплым бедром, лежала Та, о Которой Мечтают. Волосы ее
усыпали постель, соперничая по белизне с шелковой
простыней. Та, о Которой Мечтают даже во сне была
невыносимо прекрасна. Он снова счастливо зажмурился и
поднялся на локоть, лениво обводя вокруг взглядом. Рядом
с огромной кроватью висела на стене бесценная коллекция
оружия, собранная в походах и дуэлях. Каждый клинок
здесь смог бы рассказать великолепную повесть,
пронизанную отвагой и благородством. В таинственном
полумраке, в самой глубине комнаты, занавешенной
старинными штандартами, стоял орган, поблескивая в
темноте своими медными трубами. Картины работы великих
мастеров повсюду украшали покрытые шелком стены. Среди
них было и несколько работ, принадлежащих его кисти. Это
тоже была страница истории его жизни, причем не самая
худшая страница. Далеко в городе зазвонили колокола, их
звук повис в воздухе величественным переливом, заставляя
думать о вечном. Человек по-кошачьи спрыгнул с постели
и потягиваясь направился к окну. Ветер поднял ему
навстречу шторы, как бы приветствуя его. Вид из окна был
великолепный. Можно было целый день стоять вот так и
любоваться. А можно... он улыбнулся... можно повесить на
окно шикарную картинную раму и это будет величайшее из
творений, которые когда-либо существовали. И тут... все
кончилось. Пейзаж стал сереть, по нему пошли полосы,
потерялась цветность, резануло по ушам резкое шипение и
все кончилось...
Человек вскочил с грязной засаленной постели и
помчался к терминалу, волоча за собой ворох проводов и
шлейфов. Это был высокий худой юноша с грязными
спутанными волосами, торчащими сквозь вентиляцию шлема.
Лица его не было видно - оно скрывалось под черной
пластиковой маской, почти полностью охватывающей голову.
Пластмасса мягко огибало подбородок и плавно уходила
назад, на затылок, топорщась имплантированными в пластик
симуляторами звука, запаха, цвета и прикосновений.
Паренек снял шлем, аккуратно положил его на край стола и
стал зубами сдирать силовую перчатку с правой руки. Его
мелко трясло, отчего зубы скользили по пластмассовым
m`jk`dj`l. Со щелчком выехала из столешницы старомодная
клавиатура, стеновой экран осветился единственной
надписью - system halted. Компьютер был обесточен.
Защита давным давно разрядилась, и ее хватало только на
поддердку минимальной работы системы. Парень горестно
всхлипнул и кинулся к силовой панели, распахнул ее и
начал лихорадочно проверять контакты кабелей. Он
зацепился ногой за край стола и стал терять равновесие,
инстинктивно вскинул левую руку, пытаясь опереться о
стену, но пластик перчатки легко скользнул по покрытию
стены и он рухнул вниз, беспомощно выставляя вперед
руки. Обнаженная ладонь впечаталась в оголенные клеммы
силового блока, сверкнула слепящая дуга разряда и тонкое
тело отбросило назад. Шлем слетел с края стола и
грянулся оземь, превращаясь в бесполезную груду битых
схем и торчащих контактов. Человек на полу прищал
обоженную руку к лицу, сжался в клубок и заплакал...
Отблески города проникали сквозь грязное окно и
полосами ложились на потолок. Ночь царила кругом,
готовая укрыть своим плащом любого, растворить в себе
самую сильную боль, даровать илюзию жизни... и смерти...
Ночь...
Крохотная капсула, казалось, затерялась в девичьем
кулачке. Ладонь давно вспотела, но разжимать ее она не
собиралась. Девчонка. Лет 16-ти. Стройная хрупкая
фигурка, затянутая в псевдо-кожу с оттопыренными на
бедрах карманами и аккуратно заклеенной на спине
курткой. Непослушные волосы, стянутые на затылке
хвостом, при каждом шаге норовят соскользнуть на грудь.
Топоток поспешных шагов гулко отзывается в тишине,
многократно отражаясь от стен, от слепых окон и низкого
неба. Маленький зверек в капкане огромного города. Она
бежит не оборачиваясь, шлепая ногами по вонючим
застоявшимся лужам, пятляя между нагромождений домов.
Как она выглядит? Так, как выглядит маленький осколок
елочной игрушки на мертвом асфальте, она беззащитна. Она
боится. Капсула, казалось, грела ладошку изнутри,
заставляя бежать все быстрее и быстрее. Девчонка нашла
ее в одном из самых глухих закоулков своего района. Люди
говорили - там была авария, отключили свет, а когда
приехала полиция - рядом с трупом водителя лежал еще
один - с перерезанным горлом. Машину она успела увидеть,
когда ее уже грузили в эвакуатор. Два пластиковых мешка
забросили в патрульный рейдер и на этом все кончилось...
Остались только лужа крови, закопченый асфальт, да куча
битой пластмассы, перемешанной с какими-то бумагами,
пакетами и всякой всячиной. Она еще долго стояла и
пыталась осознать, понять, поверить в то, что смерть
была здесь рядом совсем недавно, что здесь навсегда ушли
во тьму два человека. О чем они думали? Девчонка не
боялась ходить ночью. Ее здесь все знали... Да и кто
обидит ее, сестренку самого Хэнка? Брат никогда не
замечал ее, он постоянно был занят поиском денег,
драками да кутежом в местных отстойных кабаках. Она
любила ночь. Капсулу она нашла там, на мостовой, в куче
мусора.. Хэнк на прошлой неделе сам показал ей точно
такую же, благоговейно объясняя, что это - сильнейший
наркотик, и стоит он большущих денег, и что если ему
sd`qrq удачно толкнуть его - новые кроссовки ей
обеспечены. Потом Хэнк пришел пьяный и сказал, что
легавые отобрали у него все. А вот теперь она у нее в
кулаке. И Хэнк про нее ничего не узнает.
Девчонка заскочила в подъезд, бегом поднялась на
шестой этаж и плечом распахнула опшарпанную и
покосившуюся дверь. Брата дома не было. Она проскочила в
свою каморку, с трудом разжала ладонь и наконец
рассмотрела свою находку.
А если... Наркотик - это приятно? Она много раз
видела людей, которые могли убить за дозу. Если они так
дорожат этим - значит это приятно. Она заколебалась.
Капсула на ладони притягивала взгляд, ее завораживала та
сила, которая таилась под желатиновой упаковкой.
Хэнк ничего не узнает. Девчонка закинула голову и
толкнула капсулу в рот, судорожно сглотнула и присела на
корточки, старательно вслушиваясь в свои ощущения.
Несколько мгновений все было как обычно... а потом... а
потом ее голова треснула пополам и мозг словно шарик,
наполненный легким газом, взлетел к потолку. Реальность
смазалась как меловой рисунок под дождем, расплываясь,
теряя свои очертания. Стало непередаваемо легко, она
оттолкнулась руками от затвердевшего вдруг воздуха и
взлетела. Лунный свет ласкал ее словно чьи-то добрые и
очень теплые руки. Чьи-то... Чьи... Мама? Мама, это ты?
Она услышала голос внутри себя. Голос, который звал ее
куда-то. Мама! Почему ты не приходила раньше? Я так
ждала когда ты придешь! Хэнк говорил что ты придешь! И
ты пришла...
Девчонка вскочила на ноги. Окно открылось, но за нем
не было грязной улицы, из окна послышался ласковый
голос, который тихо и мелодично пел, запахло цветами и
повеяло таким приятным теплом... Она вскочила на
подоконник. Распахнула руки, и -- словно птица метнулась
вниз... Мама! Я иду!
Ночь заканчивала свое шевствие по земле, уступая
кроваво-красному солнцу. Оно поднималось над городом,
затапливая светом пустые глазницы окон, освещая
копошащихся внизу людей. Ночь прошла. Но она еще будет.
Она придет к тебе...
Она придет.
(С) Demian
Популярность: 1, Last-modified: Wed, 19 May 1999 20:02:46 GmT