---------------------------------------------------------------
     © Copyright Крамаренко Михаил
     Email: [email protected]
     Date: 4 feb 1999
     Повесть предложена на номинирование в "Тенета-98"
---------------------------------------------------------------




     15.07.97

     Дана бродит вокруг замка и солнце то печет ей спину (на ней
странное платье с большим вырезом сзади), то бьет прямо в глаза,
зажигая синие и бордовые пятна, которые долго не тухнут и
мешают глядеть вокруг. Когда она уже в пятый раз видит
издалека старый, мохнатый от пробивающейся сквозь камни
травы, мост, раздается тонкое жужжание, свист, где-то хлопает
окно и вопят во весь голос испуганные птицы. Это означает, что
вылетел дракон. Время петь песню. Дана поднимает голову вверх
( и солнце прячется, что бы не мешать ей). И поет:

     Люди, которые вышли погулять,
     Неужели они никогда не вернутся?
     Кто то продолжает ждать их...
     Желтеет ткань на их подушках,
     Но никто не меняет ее.
     Ведь на ней - отпечатки их лиц.
     А все ждут, что они вернуться...

     Всего один куплет. Когда он заканчивается, приходится делать
паузу и начинать все сначала, чтобы песня получилась полной,
оконченной или, как определяет это для себя Дана - " круглой".
     Эти слова она нашла под камнем, давным-давно. Камень
лежал на выгоревшей поляне, прямо посреди жесткой щетины
порыжевшей, высохшей травы. Первой травы после долгого пути
по пустыне, где она не видела даже колючих кустов, которые, как
она считала, обязательно должны быть в пустыне. Не было
колючих кустиков, не было засохших, скрюченных деревьев, не
ползали опасные, похожие на струйку воды, змеи и даже
полусонные ящерицы, которые попадались изредка в начале пути
затем пропали.
     Это была настоящая пустыня. В ней было пусто.
     Пусто от жизни и движения. Пусто от воды, песка, камней,
ветра, даже от солнца, потому что язык не поворачивался назвать
то бесформенное, истекающее липким жаром чудовище, что
выбиралось по утрам из-за горизонта, солнцем... Ночь казалась
твердым и вкусным подарком по сравнению с этим место без
всего. Вот такая была пустыня.
     Сначала стало чуть менее жарко, потом , иногда, ночью, она
стала слышать тихий шелест и писк неведомых животных и даже
ловить краем глаза обрывки их движений. А когда Дана увидела
днем важно ползущего жука со спинкой сморщенной, как
сушенный финик, то догадалась, что пустыня кончается. И ,
поняв это, вышла на поляну.
     Прямо от ее ног начиналась слабо вытоптанная тропа, она
оббегала сначала всю поляну по кругу, извиваясь между больших,
вросших в землю покатых валунов, а затем уползала вдаль так,
что Дана не могла ее видеть из-за низкого пригорка.
      - Что дальше?! - закричала Дана, подняв голову вверх. - Я
прошла твою фиговую пустыню!...Да, прошла!
     Молчание...
      - И мне было ни капельки не жарко!...Честное слово!
      - Не может быть - сказал откуда-то с высоты Провожатый. -
Это очень страшная пустыня. Там , знаешь ли, много народу уже
пропало. Так что не завирай...Ну, признайся, жарковато?
      - Да ...- Дана опустила взгляд виновато и прочертила от
смущения черту в рыжей пыли.
     - Но ты молодчина. Мне было приятно смотреть на тебя.
Возможно, ты та самая девочка, которая нам нужна...Посмотри,
пожалуйста, вперед. Видишь эти камни и тот, который лежит
прямо в центре? Подойди к нему.
     Дана послушно исполнила приказ и встала над одним из
валунов, самым гладким и наиболее глубоко ушедшим в землю.
Пестрая, розовая с зеленым, бабочка присела на его теплый
пористый бок, но тут же вспорхнула обратно, испугавшись голоса.
      - Тебе прийдется выкопать его...Нет-нет, это не сложно - почти
испуганно успокоил голос, когда Дана нахмурилась. - Это
несложно, здесь мягкая земля и ничего не стоит подрыть его.
Начни копать с той стороны, где трещинки сплетаются и из них
выглядывает синий мох. Начинай, ну же!...
     Дана в глубокой задумчивости поднесла к глазам руки.
Пустынное солнце сделало их еще белее, еще нежнее. Секунду
поколебавшись, она разглядывала розовые ладошки, а потом
решительно опустилась на колени и принялась ожесточенно
выскребать из под камня комки сухой, рассыпающейся глины.
Копать действительно было легко. Чем глубже уходила рука, тем
мягче становилась почва и через несколько минут обнажился
весь край камня, ранее скрытый , потемневший и влажный.
     - Поднимай, поднимай - прошептал Провожатый.- Да не так,
просунь руки под камень, зайди с другой стороны и тяни на себя...
     С мягким скрипом камень оторвался от своего ложа, встал на
бок, протягивая за собой занавеси паутины и тонких корешков...
     - Все, роняй на другую сторону...Браво, девочка моя!
     - Уф! - Дана поднялась с колен и перво-наперво тщательно
отряхнула руки и платье. Потом поглядела на черную выемку.
Там, в самом глубоком месте, в окружении удирающих во все
стороны муравьев, лежал лист пожелтевшей, плотной бумаги,
аккуратно свернутый и разглаженный, будто он и не был
придавлен тяжелым грязным валуном, а появился лишь тогда,
когда его подняли.
     - Это твои стихи - сказал Провожатый. В голосе его сквозила
радость и удивление. Эта девочка действительно творила чудеса. -
Ты должна выучить их наизусть. Не то что бы они были очень
красивыми, но ничего не поделать, они именно такие, какие
нравятся тому, к кому мы идем. У него, вообще, странные вкусы,
Дана, но я верю в тебя. Ты добьешься всего, что мы намечали...
     Дана развернула листок ( он приятно захрустел и спружинил на
сгибах). Стихи были выписаны огромными зелеными
закорючками, с отростками, извивами и черточками по бокам и
Дана, которая вовсе не умела читать, вдруг поняла эти значки и
звуки, которые колыхались в каждом из них, будто вода в
стакане. Она радостно рассмеялась. Это были ее закорючки,
которые она рисовала уже давно, изводя целые тетрадки, но кто
бы мог подумать, что из них можно сложить такой понятный и
длинный текст!
     - Я выучу это - сказала она. - Это вовсе не сложно. Мне
прийдется идти еще куда -нибудь?
     - Да, но недалеко и это будет не пустыня, а так...Просто
приятная прогулка. Мы ведь почти у цели..
      - Мы почти пришли?- голос Даны задрожал от радости, но она
сдержалась и спросила, слегка притопнув ножкой.- Ты ведь не
обманываешь меня? Мы прийдем туда, где есть подарки и всякие
интересные вещи? Туда, где еще никто не был?
     - Никто- никто...
     - И где меня ждет ОН - Дана перешла на шепот, что бы не
вспугнуть счастье.- Он, большой сюрприз?
     - Совершенно верно. Туда, где живет он и где будешь жить ты.
Ведь ты станешь большой, всемогущей...
      - Всемогущей -прошептала Дана- Всемогущей девчонкой...
     - Госпожой Всемогущей Девчонкой - строго поправил
Провожатый.- А теперь вперед, не будем терять времени.
     - Не будем.- Дана встряхнула головой, рассыпав волосы в
ровное, блеснувшее на солнце, каре и пошла прямо по тропе, не
гладя на дорогу, потому что в руках ее был развернутый лист и
она уже зубрила слова, шевеля беззвучно губами.
     ...На пустой поляне камень дернулся и грузно перевалился на
прежнее место. Пестрая, розовая с зеленым, бабочка присела на
его бок. Трещинки, из которых выбивался синий мох, раскрылись
широко, слились в расширяющуюся воронку и не успела бабочка
опомниться, как на ней с хрустом сомкнулись каменные губы...

                                                ****
     ... - Ну как она? - спросила Анна.
     Пит осторожно прикрыл дверь и отошел внутрь комнаты.
     - Чудесно. Улыбается.
     Он сел в кресло  напротив низкого стеклянного столика , налил
четверть стакана апельсинового соку и подняв на уровень глаз,
принялся рассматривать кружение оранжевой мути.
      - Одеяло на полу?
      - Нет.
     - Ты как будто  очень доволен....Но я думаю, что это вовсе не
значит, что можно уже не беспокоиться. Все может повториться в
любое мгновение. Мы должны...мы просто обязаны обратиться к
врачу.
     -По какому поводу?
     -По поводу твоего ребенка!
     Пит еще глубже забился в кресло и продолжил изучение
процессов, происходящих в его стакане. Он избрал такой метод
глухой обороны после того, как выяснил, что его моральных и
физических сил не хватает даже на первые десять минут
полновесного скандала. Нужно было прежде всего успокоиться и
он покачивал стаканом, чувствуя, как с каждым броском
жидкости на холодные стенки улетучивается гнев, уступая место
тупой усталости.
     - Тебе нечего сказать? - с горечью спросила Анн. -Ты что, не
видишь, что с ней что-то происходит?
     - Ничего особенного...
      - Ах, так...
      - Ничего такого, что требовало бы вмешательства врача.
      - А то, что ребенок мечется во сне и стонет?...То, что она
сбрасывает одеяло и, несмотря на это, горячая и вспотевшая?
Неужели тебя не волнует, что ребенка постоянно мучают
кошмары?
     ...Сок на мгновение дрогнул но снова вернулся к размеренному
движению...
     - Меня волнует, когда ребенка мучают кошмары. Я просто хочу
сказать, что НАШЕГО ребенка кошмары не мучают.
      - Меня просто бесит твоя уверенность!...
      - Но  почему же ты не хочешь поверить мне?...Послушай, я
прочел груду книг , я могу уже организовывать платные курсы по
этой теме и выступать консультантом в триллерах. Я пытаюсь
объяснить тебе, но ты не веришь, или не хочешь верить...
     -Я просто вижу, что происходит с Даной - резко ответила Анн.
     - Но ты тоже постанываешь во сне сбрасываешь одеяло, а я
иногда произношу пламенные речи и даже падаю на пол.
Понимаешь, когда человек засыпает, он вовсе не превращается в
бревно, жизнь продолжается даже ночью и есть границы
активности, которые считаются нормальными. Кошмар вреден
тем, что человек просыпается, что он вообще не может, или
боится заснуть, а если и спит, то после просыпается измученным
и уставшим...Дана просыпалась хоть раз? Нет, она спит, как сурок,
а утром встает бодрая и свежая. К тому же она сама хоть раз
жаловалась, что...
      - Ты просто бессердечный тип - тихо произнесла Анн.
     Она подошла к окну. Нужно было что-то сделать, уйти от обиды
и раздражения. Прижаться к холодной поверхности до боли, так,
что бы заломило в висках и не чувствовать уже ничего, кроме
этой боли и темноты, заползающей снаружи. Голые деревья за
окном размеренно качались из стороны в сторону, исхудавшие
ветви проносились мимо тусклого лунного диска, будто стремясь
схватить, сцарапать его с неба , но вечно промахивались и тут же
заходили на новую попытку.
     Пит молча стал сзади. Он смотрел то на колыхание рощи, то на
сочетание блеклых цветовых пятен и движущихся отблесков,
которые складывали на стекле отражение его жены. Ему вдруг
отчаянно захотелось расплакаться. И совершить что нибудь
глупое, далекое, детское. Забраться под диван, в теплую
домашнюю пыль и свернуться там калачиком и лежать там, пока
кто нибудь не выманит его наружу игрушкой или какой нибудь
вкуснятиной.
     " Она хочет тоже самое" прошептал внезапно голос, который
он не слышал уже давно, с тех самых пор, как научался
превращаться в черепаху при первых признаках неприятностей. "
Она тоже хочет, что бы кто нибудь вытащил ее из под дивана..."
     ...Ветви еще раз безуспешно царапнули небо и вернулись
удрученно на место..
     Он наклонился к ее плечу так, чтобы забраться носом в
мягкую прядь, что выбивалась у нее из-за уха и коснуться губами
мочки.
     Анн вздрогнула.
     -Прости - чуть слышно, лишь дыханием, шепнул он. - Прости
меня, пожалуйста. Я  понимаю что ты волнуешься. Но...но я ведь
волнуюсь тоже, поверь...Прости
     Анн чуть наклонила голову, будто прислушиваясь.
      - Прости...Я даже не знаю что сказать...скажу наверняка какую
нибудь глупость...но...хочешь, я приготовлю глинтвейн?
      - Глинтвейн - повторила, как эхо Анн. Он ждал ее слов, как
будто сейчас решалась его судьба. - Ты умеешь готовить
глинтвейн?
     - А ты что, не знала? Господи боже, никто не знает моих
талантов!
     Он мягко обнял ее за плечи и повел обратно к креслу.
      - ...Глинтвейн - это мой божий дар. В студенческие годы вокруг
меня собирались толпы страждущих с кружками, готовых умереть
за каплю этого напитка. Я готовлю его исключительно на основе
муската - красного, полусухого, именно такого, как ни странно,
что живет у нас в холодильнике. Первым делом надо его
подогреть, довести чуть ли не до кипения, чтобы вино загустело.
Потом пряности - немного корицы, немного гвоздики, ванили,
чуть-чуть лаврового листа, можно даже перца...
     Он провозглашал составляющие рецепта и в тоже время
носился по кухне, постепенно обрастая баночками, пакетиками и
связками листьев. На плите уже стояла кастрюлька с вином и
тонкие завитки пара пробивались вверх.
     - ...Потом прогреваем еще раз и охлаждаем...Или вначале
цукаты?...Постой-ка...Нет, бог ты мой , конечно, цукаты во время
второго прогрева! Как я мог забыть!
     Анн тоже включилась в дело, но Пит доверил ей лишь
помешивать варево и изредка пробовать с широкой деревянной
ложки.
     А потом они пили, обжигаясь, глинтвейн, облизывая
ежеминутно сладкие губы, то и дело натыкаясь на уцелевшие,
почему то, несмотря на процеживание, кусочки размякшей
лимонной корки, терпкие палочки гвоздики или пластинки
лавра. Облизывали липкие пальцы и пачкали и без того уже
заляпанный стол. Проливали из ковшика на пол...Ветер на улице
утих, деревья прекратили бессмысленную гонку за луной и стояли
теперь неподвижно, уставясь в освещенное окно.
     Глубокой ночью, перешептываясь и похихикивая, они
направились в спальню дочери и долго стояли у ее кровати молча.
     - Одеяло на месте -прошептал Пит и подмигнул.
      - Она улыбается...Честное слово - Анн наклонилась, чтобы
поцеловать Дану, но Пит удержал ее. - Испачкаешь, ты вся в моем
божественном напитке...Тссс! -прошипел он, видя, что он Анн
собирается рассмеяться.
     На цыпочках, они выбрались из спальни. У выхода Анн
оглянулась.
      - Улыбается...Слава Богу, улыбается.
                                               ****
     - Чудесно!...Чудесно!...Смотрите, какие они красивые!
     Жемчужины падали с неба, подскакивали на пружинистых
травяных кочках и скатывались ей под ноги. Изредка, когда они
попадали во одну ямку и легко стукались друг о друга, раздавался
стеклянный звон. Жемчужины красные, жемчужины зеленые,
черные и простые, белые,   все крупные и идеально круглые, все
с томным перламутровым блеском, перекатывающимся по
гладким бокам.
     Дана захлопала в ладоши от восторга, а потом бросилась их
подбирать. Непокорные, жемчужины скользили и уворачивались,
выпрыгивали из рук, прятались в корневища травы. Но Дана не
обращала внимания на те, что выскальзывали из рук -
остающихся было достаточно много и, кроме того, сверху
постоянно сыпались новые, такие же прекрасные, всех оттенков
и размеров.
      - Брось! - шипел где то рядом Провожатый. -Брось немедленно
и продолжай  петь!...Глупая девчонка, они никуда не
денутся!...Продолжай петь!
     - Лю-юди, которые вышли погулять...- затянула Дана, не
переставая ловить правой рукой непокорные скользкие шарика, а
левой кидать их горстями за пазуху. - Неужели они никогда не
верну-у-утся!
     Град из жемчужин стал еще более плотным, а потом вдруг
погасли колючие жаркие лучи солнца и на Дану накатила серая
тень.
     - Пой, пой! - визжал в восторге Провожатый. - Он спускается,
он спускается!
      - Кто? - рассеянно спросила Дана. Потом вдруг
поняла...Подняла голову вверх и жемчужины, соскальзывая из ее
медленно разжимающейся ладони, полетели обратно, в
траву...Тень сгустилась и оформилась, порыв ветра отбросил назад
полы ее легкого платья и смял стебли травы трепещущим
пятном. Запахло вдруг чем-то чужим и пряным.
     Повисев несколько мгновений над Даной, дракон медленно
отплыл чуть в сторону и опустился на землю, прямо перед ней:
сначала касание тяжело повисших, с тонкими кривыми когтями,
лап, потом с грохотом обрушился хвост и размеренно, осторожно
начало приземляться тело - под его тяжестью расплылся
огромный живот,  желтые пластины разнесло в сторону и
казалось, что дракон возлег на специальное, покрытое панцирем
ложе...Утих ветер, трава робко заняла прежнее положение и
только тогда, услышав далекий стрекот кузнечиков, Дана отняла
ладони от лица.
     Прямо перед ней сверкало зеркало - рыжее, яркое,
наполненное всплывающими изнутри зелеными прожилками и
ее отражение в глубине его казалось оплетенным водорослями.
      - Это мой глаз - сообщил дракон. - Отойдите, я сейчас буду
моргать.
     Едва Дана отошла, как зеркало на мгновение закрылось
зеленоватой заслонкой с белым пухом по краю и тут же открылось
вновь, еще более блестящее, чем прежде.
      - Как ваше имя? - спросил дракон
      Дана, все еще ошарашенная, смогла только слабо пискнуть.
      - Имя, имя - нетерпеливо повторил дракон
     - Имя?...Дана...
      - Госпожа Дана, вы объявляетесь лучшей певицей, которую я
слышал на протяжении последних пяти сотен лет.
     Не зная, что сказать, Дана промолчала.
     - Что же вы замолчали?...Продолжайте, пожалуйста. Или я
мешаю вам? - дракон снова моргнул и чуть пошевелился, словно
собираясь уйти.
     - Нет-нет, постой...-Дана совершенно растерялась, но откуда то
пришла к ней уверенность, что спрашивать Провожатого сейчас
бесполезно, его нет рядом, он сбежал, и прийдется выпутываться
самой.
     - Вам понравилась песня?
     Дракон задумался.
     - Пожалуй, мне понравилось, что я слышу песню. Это не так уж
часто происходит. Это очень трогательно. Детский, чуть
визгливый голосок.
     Он моргнул или, точнее, подмигнул.
     Дана посуровела.
     - Ах так!...Я не буду больше петь для тебя, противный дракон.
Можешь сожрать меня, если хочешь!
     - Не хочу - дракон вдруг скосил глаз и заметил россыпь
жемчужин в траве и те несколько, что еще остались в кулачке у
Даны.
     - Ты собирала их - спросил он удивленно. -Но зачем?
     Почему то Дана смутилась. Она не знала, было ли в этом что-то
нехорошее, но почувствовала, что дракону неприятно смотреть на
ее находки. " Ну и пусть" решила она и еще крепче сжала руку "
я не выброшу их, даже если он  рассердится на меня. А потом
наберу еще больше..."
      - ...Я просто не мог сдержаться - продолжал дракон. -  Тебе
этого не понять, девушка, но когда слышишь звуки живого
существа, да еще так редко, очень не просто сдержать свои
чувства. Поневоле начинаешь вспоминать времена, когда и сам
ты мог вот так распевать, не кричать, не вопить, не исходить
рыком, а распевать...Вот я не и не сдержался. Глупо,
конечно...Радуйся, девчонка, у тебя большой талант. Если тебе
будет мало, достаточно лишь еще пару раз пропеть песню и я
расплачусь вновь, как мальчишка...Чтож ты молчишь?
     Дана посмотрела сначала на разноцветное сияние,
пробивающееся у нее между пальцев, потом на выпуклое
гигантское око.
      - Это ты сделал - сказала она, наконец. - Ты наплакал. Это
твои слезы.
      - Да - согласился дракон. - Красивые, не правда ли?
     Дане вдруг стало очень стыдно, непонятно от чего, щеки
погорячели и она почувствовала неодолимое желание отбросить
от себя подальше все разноцветные шарики. Она была одинока,
несчастно, провожатый бросил ее и рядом лежит дракон, который
смотрит и насмехается над ней...
     " Ну и что" сказала Дана сама себе и поразилась, потому что
голос ее звучал так по взрослому решительно, " ну и пусть
смеется. Мне не капельки не стыдно, что я набрала жемчужинки,
а ему должно быть стыдно, что он разревелся, как нюня...Он
большой и трусливый. Когда я буду всемогущей девчонкой, он
будет реветь каждый день..."
     Она решительно забросила жемчужины за пазуху, а
освободившиеся руки скрестила на груди.
     - Я буду петь тебе еще - ласково произнесла она и смело
посмотрела прямо в рыжее зеркало. - Я ведь пришла сюда для
этого.
     -Да? - дракон почти прошептал это, безучастно, будто где то
внутри себя уже давно решил, что это ложь и стремился лишь
сохранить видимое уважение к собеседнику. Несколько секунд
они стояли, словно на ринге, друг против друга, и неважно стало,
что он огромен, а она слаба, сейчас, в эти секунды девочка и
дракон были равны перед судьбой, что привела ее сюда, а его
поставила столетиями нести дозор в небе.
       - Я пришла - начавшись с испуга, каждое слово прибавляло
Дане холодной уверенности и сила вливалась в тело - ...я пришла,
чтобы получить свой Сюрприз и стать хозяйкой замка. Ты должен
пропустить меня...Дай мне войти и твоя служба кончиться. Ты
будешь свободен, дракон...Если, конечно, не захочешь служить
мне...
      - Служить тебе?
     Дракон слабо улыбнулся.
      - Я  думаю, что никогда еще не было у тебя слуг и, поверь, не
мне начинать прислуживать тебе. Погаси, погаси этот огонек в
глазах, он пока еще слишком смешон...Ты полагаешь, что я здесь
на службе?...Может быть...Но ты, и тот, кто ведет тебя, (а он ведь
недалеко, верно? )..вам не понять, кому я служу. Ты думаешь, что
знаешь, кто здесь сторож и где клад?...Глупая, глупая
напыщенная девчонка...
     Дана покраснела и сжала ладошку так, что ногти впились в
кожу...
     ...- когда-то сюда приходило много посетителей . Все они хотели
войти и, не будь меня, вошли бы. Некоторые прислушивались к
тому, что я говорил, некоторых приходилось отбрасывать силой.
Все они были слишком хороши, для того, что искали. Но ты
войдешь. Я устал стоять на страже, чутье уже не то. Романтика
кончилась сегодня, когда я понял, что можно обмануть и песней...
- голос дракона вдруг перешел на свистящий брезгливый шепот. -
Да, девочка, ты действительно достойна войти туда...Моя служба
окончена,  теперь ты сама будешь сторожить свое сокровище.
      - Ты пропустишь меня? - спокойно спросила Дана
     - Проходи...
      -  И ты не будешь мешать?
      - По отношению к тебе у меня не возникает такого желания...
     Дракон поднял голову. Дана отпрянула, полагая, что он просто
приманивал ее спокойствием, чтобы сейчас запросто сожрать, но
дракон даже не смотрел на нее. Тяжело дыша, он приподнялся на
лапах, ослепив быстрой полосой блеска, пронесшейся по чешуям,
расправил крылья. Тугой порыв ветра ударил Дане в лицо.
      - Отойди...Я взлетаю
     Он несколько секунд помедлил, ожидая, пока она не отойдет
на безопасное расстояние, затем подпрыгнул и, в  прыжке,
первый раз взмахнул со свистом крыльями. Рванулся вверх и
мгновенно набрал высоту, из которой была видна лишь черная
точка его тела и извивающаяся ниточка хвоста.
     Дана молча, не мигая, смотрела ему вслед...

                                             *****
       Доб сидел на солнцепеке почти целый день и постепенно
рядом с ним выстроилась целая батарея пустых бутылок из-под
пива. В полдень они сверкали, как гордый строй средневековых
рыцарей в полном облачении, а сейчас, к вечеру, погасли и
отбрасывали длинную полупрозрачную тень. Из-за выпитого пива
ему часто приходилось отбегать в сторону, за развесистый куст, но
и тогда он не выпускал из виду обшарпанный дом, за которым вел
наблюдение. Каждый раз, когда кто-то заходил в широкую,
оббитую железом, дверь, он чертил в пыли черточку, а если
посетитель выходил, кружок. Разумеется, потом пришлось стереть
всю эту вереницу знаков, но зато теперь, в конце дня, он четко
представлял себя все, всю картину передвижения на его участке.
Оставалось только сложить это с данными за другие дни и можно
было смело утверждать, что распорядок работы  ему знаком.
     В девять он поднялся со своего места, затоптал последний
окурок и потянулся до хруста. Только что он начертил черту - в
дверь вошел молодой человек с хозяйственной сумкой, из которой
торчал не поместившийся до конца длинный двухкассетный
магнитофон. Одно из окон зажглось тускловатым желтым светом.
Доб посмотрел на часы. Все верно, больше никто не появиться
здесь до утра.
     Он прошел свежевырытую канаву, стараясь не попадать в
липкую глину, чтобы не оставить отпечатков, перебрался по
дощатому мостику на не поврежденный тротуар и зашагал по
направлению к центру города, постепенно обрастая попутчиками:
последними одинокими служащими с толстыми папками под
мышкой, которые спешили домой и целыми группами молодежи,
которым, наоборот, не терпелось вырваться из скучных
окраинных районов и окунуться в кипящую жизнь центральных
площадей.
     Неторопливо шагая и глазея по сторонам, Доб дошел до их
нынешнего обиталища - маленького, облупленного двухэтажного
дома, поднялся по скрипучей деревянной лестнице и открыл
дверь своим ключом.
     Посреди пустой квартиры, на одиноком столе, сидел Рыжий и
смотрел на него спокойно, чуть покачивая короткими ногами, не
достающими до пола.
      - Я вернулся - коротко сообщил Доб и присел рядом, на стол.
      - Очень хорошо -спокойно ответил Рыжий.
     Он был в костюме, что смотрелось несколько дико среди голых
стен и пыльного пола с щербатым паркетом. Он всегда ходил в
темно-синих, представительных костюмах, что, совместно с его
малым ростом и круглой, добродушной физиономией, надежно
маскировало то, что действительно пряталось в глубинах этого
человека. Рыжий был благопристойной, респектабельной
ширмой, за которой всегда прятались все остальные члены их
компании, когда требовалось вести дело скрытно и вежливо.
Именно Рыжий ходил по объявлениям, отыскивая квартиру на
время пребывания их в новом городе и все, даже пугливые
старые девы, расцветали, когда задорная улыбка распирала
гладко выбритые щеки Рыжего, вытесняя на них две детские
ямочки.
      - Где Зубик? - спросил Доб.  - Жрать есть чего нибудь? Ты что,
так и сидел тут целый день?
      - В холодильнике пирожки с чем-то. Я выходил днем, взял
пирожки. Зубик их поел, обозлился и сказал, что ему надо это дело
запить. Скоро придет.
     Доб прошел на кухню, достал из холодильника бумажный
промасленный пакет с бурыми пирожками и вернулся на место.
      - Дрянь пирожки - сообщил он через несколько минут, на что
Рыжий только пожал плечами.
     Тем не менее, он доел их все и вытер руки не запачканными
участками пакета.
     - Рассказывай -спокойно сказал Рыжий.
      - А Зубик?
      - Зубик - это руки. Рукам не рассказывают, им говорят что
делать.
      - Как скажешь. Короче, они перевезли почти все, кроме сейфа.
Сегодня ушло пять грузовиков со всякой рухлядью и, я думаю, это
все, что там было. Сейф  вывозить не будут, он вмурован в стену
хранилища. Они посадили там охранника на все время ремонта,
тот же парень, что был вчера, так что он будет и завтра.
      - Ты уверен, что они не вывезли бабки?
      - Ремонт будет идти пару дней, не больше. Инкассаторская
машина не подъезжала. Все там, по замочком.
     - Рабочие..
      - Уходят в семь, полвосьмого. Один из служащих присутствует
все это время, потом встречает охранника, передает ему ключи от
входа и сваливает. Охранник сидит до семи утра, пока не
приходит тот же служащий. Не спит, комната рядом со входом,
окна зарешечены по серьезному.
      - Его проверяют? - все это время Рыжий ласково жмурился в
пространство и только прищуренные, холодные глаза выдавали
напряженное размышление.
      - Да, в двенадцать, три и пять. Стучат в окошко, он
выглядывает.
      - Ты уверен, что он не спит?
      - Уверен, он поет через каждые полчаса.
      - Поет? - изумился Рыжий. - Он что, шизик?
      - Хрен его знает. Поет под магнитофон, у него там музыка,
такая... серьезная, ну ты понимаешь, со скрипками. Может учится
где. Сначала послушает, покашляет, а потом запевает. Мне было
так слышно, что хоть подпевай...
      - Певун - улыбнулся Рыжий.
      - Певун...Короче, он сидит у себя, главная дверь - железо,
замок внутренний, наружу - одни заклепки. Ни фига не
зацепиться. Чуть дверь тронешь, она уже гремит, по всем углам
магнитные датчики. Сзади была дверь, но они еще в начале
ремонты весь проем заложили камнями, я ходил, царапался, ни
хрена, крепко...
      - Придурок - голос Рыжего утончился до презрительного
фальцета.
     - " ходил, царапался...". Смотри, доцарапаешься.
      - Обижаешь, я же не слепой.
     ...Послышался медленные скрип шагов на лестнице, они
напряглись оба       (даже сейчас Рыжий выглядел, как детский
мячик, но мячик, готовый подпрыгнуть, взвиться, со звоном и
грохотом выскочить в разбитое окно) и расслабились, только
услышав знакомое покашливание и скрежет ключа в замке.
     Зашел Зубик, сутулый еще больше обычного, быстро скользнул
взглядом по сидящим и тут же спрятал глаза, опустил голову, и
принялся тщательно стирать невидимое пятнышко со штанины.
Вся фигура его излучала неуверенность и страх. Доб разглядывал
его почти с отвращением - Зубик был известен свой трусостью и
слабостью. Но еще громче была слава о его технических талантах,
необыкновенном, запредельном чутье и знанием всех тонкостей,
всех последних достижений той области человеческого гения,
которая работает над системами запирания и защиты. Зубик был
жалким гением и обладал способностью находить самую короткую
дорогу к ненависти работающих с ним людей.
      - Надрался, скотина - процедил Доб.
     Рыжий спрыгнул со стола. Подошел к Зубику, который, даже
ссутулившись, был выше его на пол головы и спросил
бесцветным голосом:
      - Сколько я разрешил?
     Зубик вздрогнул.
      - Сколько? ...
      - Двести - пробормотал Зубик.
      - Верно - Рыжий взял Зубика за отворот старого свитера и
посмотрел ему в глаза. -Двести. - Потом, неожиданно, согнул
короткую ногу и толстым, крепко обтянутым коленом резко
ударил вперед и вверх.
     Вытаращив глаза, Зубик, с недоуменным воплем согнулся и
повалился набок, причудливо сложив свое тощее тело;
побелевшие кисти рук, которые он зажал между колен,
высунулись наружу,  растопыренные в судороге боли пальцы
образовали две дрожащие звезды. Рыжий посмотрел на человек у
своих ног, потом отошел к столу и забрался на прежнее место. Доб
смотрел на него с обожанием.
      - Сейчас все спать - коротко произнес Рыжий. - С завтрашнего
дня морды на улицу не высовывать, двери не открывать, к окнам
не подходить. К вечеру все должно быть готово.Ночью, или на
следующий день -  утром, уезжаем... Вопросы?
       - Дверь, охрана, железо -Доб говорил тихо, даже с каким-то
почтительным наклоном головы.
     Рыжий улыбнулся. И озорные ямочки выступили на щеках,
громогласно утверждая, что все ерунда и временные затруднения.
      - Завтра я думаю - сказал он. - Еще не бывало такого, чтобы за
целый день я чего-нибудь, да не придумал.

                                                                 ****
      - Ну и что мне тебя, выпороть? -растерянно произнес Пит, стоя
перед Даной, маленький клочок бумаги, письмо из школы,
трепетало в его отставленной руке и, глядя на него, Дане то
хотелось расплакаться, то залиться смехом. - Хорошенькое
начало...Так же нельзя, дочь моя, тебя же не разбойники
воспитывали...Ну, чего молчишь?
      - Не разбойники - пролепетала Дана.
     Анн фыркнула...В непроницаемой, глухой стене взрослого и
серьезного разговора появилась трещина и, почувствовав это,
Дана бросилась к матери, обхватила ее колени и уставилась снизу
вверх невинным взглядом ангела.
      - Ведь правда, мамочка? - Анн попыталась вернуться к
суровому выражению лица, но робкая улыбка дочери, словно
невидимые клещи, разжала и ее губы, так они и смотрели друг на
друга, улыбаясь, пока Анн не поняла, что не сможет сказать ни
одного обвинительного слова этому маленькому чуду, пусть даже
Дана разворотит весь мир.
      - Прекрати, Пит - сказала она. - Она не виновата. Мало ли что
другие скажут...
      -Мало ли, что другие скажут... - задумчиво повторил Пит.
Такие секунды отстраненности всегда предшествовали у него
взрыву чувств. Вот и сейчас лицо его покраснело, он бросил на
пол бумажку и одним гигантским шагом приблизился к Дане.
      - Ты...давай послушаем тебя. Твоя мать утверждает, что другие
говорят неправду и валят все несчастья на голову нашей дочери.
Ну!...Как было дело?...Давай, давай, не стесняйся!
      - Пит -укоризненно сказала Анн. -Из-за такой малости...
      - Ты!... - зашипел Пит, ткнув в нее пальцем, но тут-же взял
себя в руки и вновь обратился к Дане. - Ответь же папе... В
записке злые тети написали, что ты заперла этого олуха...этого
одноклассника, в кладовую кабинета биологии...Как, врут тетки?
      - Мы играли... - пропищала Дана. Она спрятала лицо в
маминых коленях, чтобы папа не увидал, что она улыбается.
      - ...Хорошо. Потом ты пошла на урок, а его не выпустила...
      - Я забыла!...
      - Он стучал изнутри!...Хорошо, пусть ты не слышала. Но на
следующей перемене ты пошла, отпустила его, извинилась?...А?
     Дана уже не улыбалась. Она устала, ей хотелось побыстрей
добраться до постели. Ей нравилось смотреть на мир только до тех
пор, пока мир любил ее. Сейчас все стало неинтересно и скучно и,
будь в ее распоряжении кнопка выключателя для всего вокруг,
она, не колеблясь, нажала бы на нее. " Вкл.", спать.
      -Ты отпустила его?...
      - Нет, нет, нет!... - заорала Дана, повернув раскрасневшееся
лицо прямо к Питу. -Я не отпустила его! Вонючего, тупого,
какашку, с соплей на носе - не отпустила!...
      - Хватит, Пит! - Анн резко встала, прижала к себе истерически
рыдающую Дану. - Не смей!
      - Я хочу задать только еще один вопрос - спокойно произнес
Пит. -Дана, ты знала, что он боится темноты? Он кричал тебе
это?...
      - Я сказала хватит! - сорвалась Анн. - Дана, спать, немедленно!
- она подтолкнула ее к выходу из салона.
      -...Он говорил тебе? - прокричал Пит вслед дочери. Плечи
Даны чуть дрогнули, но она не обернулась и исчезла ,
всхлипывая, в темноте коридора.
      - Та-ак... - Пит грохнулся в кресло и застыл, обхватив руками
колени. -Она забыла...А парень там чуть концы не отдал.
Напустил лужу. Обоссался, вот смехотура-то, всю дверь изнутри
обслюнявил...Детские игры...
       - Я хочу тебе сказать... - Анн тяжело дышала, пытаясь
перевести дух и вернуть голосу спокойствие. - Что ты должен...ты
обязан держать себя в руках, когда разговариваешь с дочерью...
     Пит поднялся. Анн отшатнулась, увидев его лицо - белую,
мертвую маску бешеного гнева и руку, пульсирующую от желтого
сжатого кулака, до готовой хватать растопыренной пятерни.
      - А я хочу тебе сказать... - он надвигался и Анн пришлось
вплотную вжаться в книжные полки. - Что ты отныне не
вякнешь, не произнесешь ни единого слова когда я говорю с
дочерью...Отныне и навсегда. Я говорю - ты молчишь!...Я говорю -
ты молчишь! Я говорю - ты молчишь!!...Это ясно?
     ...За спиной Анн часто и дробно разливалось звоном
хрустальное деревце любви, купленное ими в Индии во время
свадебного путешествия...
     - Ясно... - прошептала она...
     ...Дана прошла в свою комнату, не зажигая света разделась и
забралась в кровать. Некоторое время она еще судорожно
шморгала носом, переживая случившееся, но это было, скорее,
реакцией возбужденного тела. Мыслями она уже отошла от всего
происшедшего. Темнота вокруг облепила теплой ватой: закрыв
глаза, можно было наблюдать за извивами и прыжками
разноцветных искр, которые вычерчивали долго не тухнущие
рисунки, образы ушедшего дня, воспоминания, чужие слова, ее
поступки - все это размывалось, менялось местами, проникало
друг в друга. Мир встряхнулся, как калейдоскоп, и те-же
разноцветные стеклышки встали по новому, образовав страну
снов...
     ...Дана щелкнула пальцами и засиял свет. Чудо номер один.
Огромная люстра, изумрудная, звенящая юла, свисающая на
золотой цепи с облепленного паутиной потолка, растолкала тьму,
забросив зеленые отблески в отдаленнейшие уголки гигантского
зала.
     Она прошла. Одна. Без всякой помощи.
     Отворила ворота собственными руками. И продралась сквозь
шипы и пыль переброшенного через ров подъемного моста. Не
веря в свое счастье, она поднялась на него после того, как дракон
покинул ее. Дорога свободна, сказал он, но поверила она в это
только тогда, когда заскрипели под ее ногами доски моста. Внизу
колыхалась затхлая вода, по которой сновали юркие группы
водомерок, прогибающие маслянистые пятна на черной
поверхности, то тут, то там торчали облепленные илом мертвые
стебли тростника. Дана хозяйски осмотрела ров. Нужно вычистить
его....Но для начала необходимо пройти по мосту, а это не так
просто - какие-то  скверные растения, за долгие годы бездействия,
успели сплошь оплести его своими тяжелыми темно-зелеными
плетями. Дана сделала шаг вперед и вскрикнула.  На уколотом
пальце выступила капелька крови. Как оказалось, под каждым из
больших мясистых листьев скрывается целый выводок мелких,
собранных пучком бурых колючек.
     Со злости она придавила каблучком к настилу одну из нижних
плетей и та неожиданно легко отломилась с сочным хрустом.
Глядя, как набухает среди волокон оторванного конца ветви
капля сока, Дана обдумывала пришедшую ей в голову идею.
     Она спустилась вниз, к опорам моста, на скользкий покатый
берег рва. Что ей было нужно, так это обломок доски, не тяжелый
кусок древесного ствола, или что-нибудь подобное, плоское и
длинное. Несколько метров она пробрела по берегу, пока не
наткнулась на черную от ряски и нитей сгнивших водорослей
груду обломков, кучу древесного мусора, притащенную видимо,
каким-то зверем, для обустройства логова. Брезгливо хмурясь, она
ногой разбросала тяжелый, пахнущий рыбой, хлам, откинула в
сторону пару мелких веток и, наконец, отыскала подходящую
деревяшку: полусгнивший участок доски, метра полтора длинной
и достаточно широкую. Высвободив из водорослевого плена, Дана
потащила его за собой, на мост.
     Как ей показалось, растения встретили ее неприветливо и с
опаской.
      - Сейчас - сказала она им. - Подождите, я покажу вам, как
противиться хозяйке замка, мерзкие, колючие змеюки.
     Для пробы она избрала тот самый участок, где рос уколовший
ее побег. Положив один край доски на переплетение ветвей,
другой она опустили на поверхность моста. А затем запрыгнула на
доску сверху, со всей силы ударив ногами в темную
древесину...Захрустев, застонав, край обломка пошел вниз,
подминая и  разрывая зеленую ткань куста, выдирая ветки, с
хлюпанием расплющивая листья. Когда Дана сошла с доски,
перед ней образовался небольшой, сантиметров тридцать
шириной и с полметра в глубину, проход, свободный от колючих
змеюк.
      - Так - Дана деловито потерла руки. - Сейчас кому-то
прийдется плохо.
     Действуя шаг за шагом, непрерывно вспрыгивая на зеленую от
соку доску, Дана за полдня расчистила узкий, но достаточный для
себя проход...
     А отворить ворота замка оказалось совсем пустяком. Хотя, на
первый взгляд, они были совершенно неприступны - огромные,
шириной в десять ее шагов и уходящие вверх настолько, что для
того, чтобы увидеть вырезанную из камня морду грифона, которая
торчала из каменной розетки над верхней перекладиной,
пришлось до хруста и искр в глазах задрать голову.
     Сначала Дана испугалась и решила дождаться момента, пока
рядом с ней снова появится Провожатый.  Но, посидев некоторое
время на пороге, она обдумала положение и пришла к другому
решению. Теперь это была уже не та девочка, которая когда-то
начала этот поход. Многое изменилось.
     " В пустыне я не изжарилась. Глупый дракон не съел меня. Я
потоптала колючки..." она поднялась и топнула ножкой, чтобы
привести себя в боевое настроение. "... неужели я не смогу
открыть дверь СВОЕГО замка?".
     Она подошла к двери и тщательно всмотрелась в бронзовую,
позеленевшую панель, далеко выступающую из темного дерева.
Литые физиономии длинноносых клоунов ехидно смотрели на
нее.
      - Открывайте! - приказала она им. - Нечего скалиться!
     Не сдержавшись, она со всей силы пнула в дверь. Клоуны
ответили насмешливым гулом.
      - Так их! - произнес кто-то над ней. - Ударь еще разочек!
      - Провожатый! - радостно вскрикнула Дана. Потом
нахмурилась. - Давно я не видела тебя. С тех пор, когда ты
испугался дракона и смылся.
      - Я?!...Смылся!?...Зачем же так, хозяйка. Вы ведь справились с
ним и без меня, мои советы были лишними.
      - А мост?...
      - То же самое. Я всего лишь дал вам возможность действовать.
Вы сделали все, многому научились и заходите к себе уже не
нюней, а настоящей хозяйкой, Всемогущей Девчонкой. Мои
поздравления!
     Дана внимательно обдумала его слова и пришла к выводу, что
он заслуживает прощения. И только после этого позволила себе
улыбнуться.
      - Хорошо, я не сержусь. Хорошо, что сейчас я не одна. Но когда
же я смогу увидеть тебя?...Ты обещал...
      - Что как только мы войдем..
      - Да  - вздохнула Дана. - Как только войдем. Но попробуй
войди тут.
     Провожатый тихо, чуть слышно рассмеялся.
      - Не пробуй. Приказывай.
      - Приказывать? - Дана нерешительно посмотрела на
выщербленный металл и растянутые в улыбке лица. Эта громада
казалась вечной и недвижимой. Но, все-же, она подняла голову и
посмотрела прямо в глаза клоуну, который оказался на уровне ее
лица.
      - Я, хозяйка..- панель загудела, словно по ее холодному нутру
пробежали теплые струи жизни... - я, хозяйка Дана, приказываю
тебе открыться!...- дверь вздрогнула, лица клоунов перекосило в
гримасе...
      - Ну-же!! - завизжала Дана.
     С треском и грохотом, растягивая за собой седые полотнища
паутины, створка отскочила назад, будто испугавшись вопля.
Струя теплого, приправленного едкой пылью, воздуха вырвалась
наружу, встрепав Дане волосы...
     Несколько секунд она стояла в немом восхищении, упиваясь
той силой, что бурлила теперь в ней. Громада замка, упавшего
перед ней на колени, робко глядела на свою повелительницу
серым проемом входа...Потом кто-то робко коснулся сзади ее
плеча.
      - Хозяйка...
     Она порывисто оглянулась, готовая слушать и говорить,
править, убивать и миловать. Перед ней стоял Провожатый. Она
глядела на него сверху вниз.
      - Хозяйка... - прошептал карлик. - А вот и я....
                                                    ****

     Рыжий с ногами сидел на кухонном подоконнике и
разглядывал двор с высоты третьего этажа. Со стороны это,
несомненно, показалось бы смешным - на пространстве у рамы он
уместился весь, с поджатыми коленями, и напоминал теперь
любопытного толстенького карапуза, прижимающего нос к
холодному стеклу и пускающего по нему радужные влажные
пятна дыхания. Шел третий час ночи, двор был абсолютно пуст,
ветер носил между подсыхающими лужами белеющие в темноте
обрывки бумаги и сухую листву, пытался расшевелить
облупленные качели, но они лишь скрипели недовольно, не
поддаваясь.
     С совершенно серьезным выражением лица Рыжий
расплющил пухлый нос о стекло, скосил глаза к его кончику.
Потом зловеще оскалился, искривив рот и пропустив сквозь губы
кончик языка.
      - У-у-у - провыл чуть слышно. - Злые буки выходят...
     Он усмехнулся. Отодвинулся и лицо его приобрело серьезное и
вместе с тем насмешливое выражение.
      - ...Парень поет себе и поет...Всю ночь сидит и поет. Птичка.
     Размышляя, Рыжий шевелил губами, будто смакуя
истончившийся до предела леденец.
      - Двенадцать, три и пять. Три часа и два часа. Полно, полно
времени, времени завались. Почему же птичка не спит?...
Нехорошо...
     Зубик и Доб спали в соседней комнате, он слышал, как
всхрапывает и сопит так и не протрезвевший Зубик. А вот ему
всегда не спалось накануне очередного дела, он нервничал,
обдумывая детали и часто сидел так, по ночам, у окна,
невидящими глазами смотря наружу. Ночью хорошо думалось.
Отрывочные и резкие дневные мысли сменялись ночью мягким
и неторопливым потоком утомленного, полусонного сознания,
эдаким творческим полубредом, который обсасывал и
отшлифовывал все грани будущего проекта.
     - Одна единственная дверь. Дверка в кладовку...Тук-тук, кто в
норке живет?
     Он снова пожевал невидимый леденец.
      - ...Тук-тук...
     ...Прошуршали шаги босых ног и в кухню забрел лохматый
Зубик с полураскрытыми глазами. Увидев сидящего Рыжего, он
испуганно застыл на пороге.
      - Заходи, не стесняйся - вполголоса сказал Рыжий.
      - Я только...водички бы мне.
      - Понимаю -спокойно произнес Рыжий и вновь повернулся к
окну. Где-то в темноте, за его спиной, зажурчал открытый кран,
потом захлюпал жадно глотающий рот. Стукнула о стол
поставленная чашка.
      - Я уже ухожу - сообщил робко Зубик Видя, что сидящий не
реагирует, он молча побрел обратно, в кровать.
     ...Рыжий смотрел во двор и не слышал ничего. Он уже
прохаживался мысленно там, куда приведет их Доб завтра, считал
шаги, заглядывал в окна. Потом прошептал короткую фразу,
которая обрисовывала весь ход его размышлений:
      - Тук-тук. Злые буки заходят...

                                                         *****
      - Неужели все? - Дана шла долгими пыльными коридорами, а
Провожатый семенил рядом. - Я уже зашла. Вот и все?
      - Сюрприз - пропыхтел Провожатый, стараясь не отставать. -
Ты еще не получила свой сюрприз. А он то и управляет замком!
     Они спешили в тронный зал и почти не оглядывались по
сторонам. Да и смотреть сейчас было, в сущности, не на что -  все
великолепие пропало под завесой запустения. Мелкая пыль
забилась в щели барельефов, сровняв тонкие резные цветы в
неопрятную плоскость, паутина оплела бордовый бархат
занавесей, задушив золотое цветение кистей, на причудливых
статуях висели шуршащие трупики насекомых, а по мозаичному,
с чередованием гранатовых и бирюзовых плит, полу то и дело
проносились испуганные пришельцами мыши.
      - ...Замок - это и есть твоя сила, Дана - на ходу говорил
Провожатый. - Владетель замка - он может все, все что вздумается
ему, потому что замок дает ему возможность осуществлять его
мечты...Понимаешь?...Ты хочешь яблоко, ты думаешь о яблоке,
ты получаешь яблоко...Очень просто!
      - Все-все? - недоверчиво протянула Дана.
      - А это уж как получиться. Кто послабей, то и не все и только
тут, в замке. Кто посильней - и во всей стране...
      - А там? - Дана резко остановилась и карлик налетел на нее, не
успев затормозить.
      - Там?...
      - Там - сказала Дана. - Снаружи. Где школа, магазины,
машины.
     Карлик поднял голову. Глаза его, блестящие и юркие, застыли,
и сизая волна блеска прошлась по их поверхности.
      - Некоторые... - голос его сорвался и пришлось кашлянуть для
того, чтобы продолжить. - Некоторые могли делать и это.
Немногие, правда.
     Дана медленно побрела вперед, глядя себе под ноги. Потом
вновь остановилась.
      - Ты говоришь о тех, кто был раньше?...О хозяевах? Ты их
знал? И где же они? И...
      - Девчонка! - расхохотался карлик. - Вопросы, сплошные
вопросы!... конечно,  я знал их  - он перешел на таинственный
шепот. - Ведь я приводил их сюда. Как слуга, я должен
беспокоиться о том, чтобы мы у меня был господин, не правда ли?
      - Расскажи мне о них - потребовала Дана.
      - Не сейчас. Они были давно, они были все такие разные, и
наделали столько глупостей. Но ты - ты дело особое! С тобой мне
повезло. Когда ты станешь полноправной хозяйкой... - он заметил
недоуменный взгляд Даны и пояснил -...когда ты возьмешь
сюрприз, тогда я и поведаю тебе всю историю. А пока...
       - А пока - вперед, в моему сюрпризу! - приказала Дана и,
поджав губы устремилась по коридору.
      - Хороша! - карлик присвистнул и пустился вслед...
     Темный коридор разбух, раскрылся округлой комнатой, из
которой было уже два выхода. Здесь было уже светлее, чем в
коридоре, тусклые лучи пробивались с матового от пыли,
полупрозрачного потолка.
      - Направо - бросил Провожатый и Дана устремилась за ним,
вновь нырнув в полумрак и холод.
      - Но это будет настоящий сюрприз? - робко спросила она, боясь,
что ответ может разрушить радужное облако ее мечтаний.
      - Он может быть каким угодно. Таким, каким ты хочешь
увидеть его. Он будет именно то, что тебе нужно...
     " Он будет очень красивым" решила Дана. Они уже почти
перешли на бег.  " Очень красивым...И мягким, и большим. И
только моим."
      - Мы все здесь будем такими, как ты пожелаешь - продолжал
карлик. - Никто не знает заранее. Даже я не знал, что окажусь вот
таким - он тихо засмеялся.
      - Ты симпатичный - сурово сказала Дана. - Таким ты мне
нравишься.
      - Вот то-то и оно. И он будет таким, чтобы понравиться тебе.
Мы ведь с ним всего лишь слуги - я поменьше, а он побольше... -
впереди, в устье коридора, вспыхнула яркая красная точка,
нарастающая с каждым их шагом.
      - Холл! - взвизгнул восторженно Провожатый. - Сколько лет я
не видел его!
     ...Никогда раньше не видела она таких огромных помещений,
никогда даже не подозревала, что такие могут существовать. Весь
их двор, да что там двор, весь их район поместился бы там и
телевизионные антенны самых высоких домов так и не смогли
бы коснуться нежно-голубого свода, точной копии неба.
     Звук каждого шага возносился вверх, ухал, набирал мощь в
высоте и мягкой лавиной обрушивался вниз, дробясь о каменный
пол.
     Дана стояла ошеломленная и карлик смотрел на нее с
радостью.
      - Это холл - сказал он. - Мы пришли. Здесь становятся
хозяевами...Теперь я ваш раб, госпожа.
     Дана перевела дух.
      - Ну...Вот это да, класс! - она обвела глазами громаду. - Такое я
люблю!...Ну давай, скорее, веди меня к сюрпризу!
     Карлик схватил ее за руку и потащил вперед, к центру, по
выложенной черным блестящим камнем, дорожке.
      - Никто не знает - бормотал он. - Что там придуманно на этот
раз, что бы скрыть его. Каждый раз что то новенькое...Это не так
просто. Не так просто, но мы попробуем.
     Дорожка окончилась черной окружностью, темным островом
посреди светлого мозаичного пола. Здесь Провожатый
остановился. Вид теперь его был торжественный и чуть
испуганный. Он вел эту девчонку через столько испытаний и
теперь, в этот самый момент, предстояло выяснить, не проделано
ли все это зря.
     " Замку нужна хозяйка" вдруг прошептал кто-то, слышимый
лишь для него и карлик вздрогнул. Голос, который в последний
раз звучал столетия назад.
     " Я жду освобождения..."
      - Вот он - Карлик указал Дане на центр. - Он там.
     Словно одинокая гора посреди острова,  там поднимался серый
металлический уступ, чистый, с ясными отточенными гранями,
будто поставленный совсем недавно. Высотой с Дану, совершенно
неприступный на вид, с непонятными выступами, крошечными
дырками, переплетением выступающих наружу шестерней, с
массивной рукоятью торчащей сбоку...
      - ...Что ЭТО...? - прошептала Дана.
      - Я чувствую - голос карлика стал беспокойным, он оббежал со
всех сторон конструкцию  - ...я знаю, что он там внутри.
Уверен...Раньше было не такое, это замок сделал только недавно.
      - Что это? - уже спокойнее, по деловому спросила Дана. - Мой
сюрприз внутри?
      - Несомненно. Просто замок выбрал такое испытание на этот
раз. Это просто нелогично, чудовищно...он должен понимать, что...
      - Мой сюрприз внутри - спокойно продолжала Дана. - И я буду
хозяйкой, Всемогущей Девчонкой...Надо открыть это. Я могу
приказывать?- Не здесь - карлик удрученно махнул рукой. - Но эта
штука - она ведь из вашего мира, оттуда, она пахнет железом и
дымом, ты должна уметь обращаться с такими.
     Дана приблизилась. Потрогала руками шестерни и те чуть
щелкнули в ответ. Подергала за рукоять. Попыталась заглянуть в
дырочку. Металлическая болванка насмешливо молчала.
      - Я видела такие в кино  - Дана еще раз безрезультатно дернула
за рычаг. - Но я не умею открывать их.
     Карлик суетливо забегал вокруг нее. Коротенькие кривые
ножки забавно загребали вбок и Дана от души была счастлива,
что у нее именно такой слуга - маленький и смешной,
могущественный и достаточно низкий, чтобы, разозлившись,
Хозяйка могла бы дать ему щелчка по вихрастой голове.
      - Должен быть выход, должен быть выход - бормотал
Провожатый, накручивая круги. - Никто не строит препятствия,
которые невозможно преодолеть, это нечестно...
      - Нам нужен кто-то, кто сумеет открыть - сказала Дана. -
Извини, но я не смогу сделать эта сама, я знаю. Тут есть еще кто-
нибудь?
      - Только тот, кто сидит внутри. Он то сможет, но только
снаружи - карлик остановился и вздохнул - замкнутый круг.
      Внезапно лицо его просветлело, он глубоко задумался.
Пожевал тонкие губы, свел в полоску мохнатые брови.
      - Ты что-нибудь придумал? - не выдержав, спросила Дана.
      - Возможно, вполне возможно - он замахал ручкой, словно
прося не мешать ему пока. Потом решительно продолжил.
      - Нам нужен кто-нибудь снаружи, госпожа. Такой же как вы.
Кто-нибудь, кто понимает в этих запорах и железяках. Знаете ли
вы таких?
      - Нет - удрученно сказала Дана. - Меня же не разбойники
воспитывали...Но...Но как он сможет пройти сюда?
      - Вы его проведете, госпожа, вы. Я уверен, что это возможно,
вы должны просто хорошо познакомиться с ним, узнать,
проверить, общупать, так-сказать, чтобы было за что зацепиться,
когда потянем его сюда...Да, конечно, важно его согласие, или
хотя бы желание...Но вот - Провожатый вновь поиграл бровями.
      - Что? - нетерпеливо спросила Дана.
      - Только как-бы найти его поскорее...Вы таких людей не
знаете...
      - Нет.
      - А я могу их нащупать. Нюхом почувствую...
      - Так нащупай!
      - Я не могу выйти наружу, к вам, один, госпожа. Я должен
искать его через ваш мозг... извините - он действительно
испугался, Дана сверкнула глазами и только сама она знала, что
это был блеск испуга, а не гнева.
      - Как?
      - Через ваше сознание. Выглянуть из него, как из окошка,
понимаете?
     ...Замок настороженно смотрел, рядом ждал великолепный
Сюрприз, весь этот долгий путь всплывал теперь перед глазами,
требуя, чтобы его завершили. Разве можно остановиться сейчас?
      -Это не больно?
      -Что вы! -испуганно воскликнул карлик. - Ни капли!
      - Что я должна делать?
     Карлик низко поклонился. Такой Хозяйки долго уже не было в
этих стенах.
      - Присядьте, чтобы я смог коснуться вашей головы. Вот так... -
Дана опустилась на пол и он оказался удивительно теплым,
бархатистым, чуть покалывающим через ткань платья. Подойдя
бесшумно сзади, карлик положил крошечные ладошки на ее
виски. - Закройте глаза. И постарайтесь думать о чем то
приятном...
     ...О чем то приятном?...Теплые ладони слуги навевали дрему и
это показалось ей так странно - уснуть во сне, она попыталась
объяснить себе это, но окончательно запуталась и решила,
последовав совету, размышлять о приятных вещах О Сюрпризе,
например. Так каким он будет? О, несомненно прекрасным. И
теплым...Может быть похожим на...Воспоминание захватило ее,
яркие краски обступили, окружили, пахнуло в лицо весенним
ветром и она оказалась посреди зеленеющей аллеи, посреди
толпы ярко одетых людей.
     Этой весной родитель повели ее в зоопарк. Здесь все было
непривычно - голоса, далекий рев какого-то неведомого, еще не
увиденного чудовища, резкие животные запахи, которые были
противны, но так необычны, что, поневоле, хотелось нюхать еще.
     Пыльный слон казался нереальной картинкой на фоне своих
морщинистых ушей.
     Но больше всего понравился Дане маленький медвежонок. Он
совсем недавно родился, как объяснили ей и теперь сидел рядом с
внушительной мамашей, разглядывал посетителей , подслеповато
щурясь. Пушистый, чистый, сытый, полностью удовлетворенный
жизнью...Когда какой то малыш уронил в ров, прямо к его носу,
сиреневой фруктовое мороженное на деревянной палочке, он
даже не шевельнулся, презрительно проводив взглядом огрызок.
Пушистый и довольный собой, вот какой он был, пушистый и
довольный.
     Дана смотрела на него, потом на окружающих ее и вдруг
поняла, что медвежонок гораздо симпатичнее их. Безволосых,
бесконечно говорящих, облизывающих липкие пальцы. На месте
медвежонка она тоже бы гордилась собой...
     И снова кружение цветов, на этот раз они тухнут, расплываясь
в серые гаснущие пятна, со вздохом уходят звуки и запахи...
      - Вот и все, госпожа, вот и все - карлик доволен, это сквозит в
его голосе.
      - Ты нашел?
      - И очень близко!...Нам повезло, с вами нам теперь всегда
везет!
     Дана встал и расправила платье.
      - И кто же они?
      - Нам нужны двое, один сможет открыть, а другой сможет
провести его сюда. Вам нужно говорить со вторым, госпожа,
только со вторым, от него зависит все. Он должен поверить вам,
даже... - карлик замялся. - Даже полюбить. Тогда вы будете в
праве требовать от него услугу.
      - Я сделаю это - решительно сказала Дана. - Только скажи мне,
как.
      - Подумаем - Провожатый оперся рукой на металлический
уступ и нетерпеливая дрожь того, кто был внутри, проникла в его
сознание. - Теперь нам некуда спешить. Все будет так, как вы
захотите.

                                                     ****
      - Ты что-же, совсем не спал? - спросил Доб проходя на кухню.
Он зажег газ, позевывая, поставил на огонь закопченный чайник.
Достал из пачки единственный пакетик чая и долго разглядывал
его в недоумении, покачивая перед глазами на веревочке.
      - Да-а - сказал он наконец. - Ты хорошо провел ночь. А
выходить нельзя, сам сказал. Что мы теперь в кипяток совать
будем?
     Рыжий спрыгнул с подоконника, с кряхтением потянулся,
протер опухшие глаза.
      - Ну, часик-другой я таки проспал - сообщил он.  - Неплохо.
     Доб продолжал вертеть пакетиком...
      - Да ладно, не пыли - раздраженно сказал Рыжий. - Я выйду и
куплю. Все равно жрать-то нечего. Как там наша
открывалка?...Водички не хочет?
      - Спит.
      - Пусть спит - Рыжий присел у стола, пододвинул к себе
пепельницу и закурил, брезгливо отмахиваясь от клочьев сизого
дыма. Было девять часов утра, на клеенке стола лежали четыре
квадрата света от окна, в холодильнике было пусто, кран
выплевывал одну за другой тяжелые бренчащие капли и чаю
оставался один пакетик. Светлое утро чудесного дня...
     Доб присел рядом.
      - Ну, как раздумья?...Мы уже там, внутри? Все уже на
полочках?
      - Почти - не выдержав, Рыжий зло раздавил сигарету в
пепельнице. - Не волнуйся, все устроится.
      - А я и не волнуюсь. Рано еще волноваться.
     Рыжий встал, подошел к раковине и, открыв кран, сунул в
серебряную струю голову, захватал ртом брызгающие
разбегающиеся потоки, зафыркал. Потом резко поднял голову и с
коротких торчащих волос разлетелась дуга капель.
      - Осталось совсем немного - сказал он. Вытер ладонью лоб. - Я
чувствую, что все готово, надо только последний винтик, чтобы
трах! и часики пошли. Последний винтик... - Рыжий задумался,
затем решительно полез в карман и загремел ключами. - Давай
говори, что жрать будете.
      - Хлеба принеси, колбасы, ну там еще чего...Пирожков не надо!
- испуганно сказал Доб.
      - Хорошо, скоро буду...
     ...Он вышел во двор и зажмурился, ослепленный: солнце
выбралось из-за крыш и залило весь двор, щедро набросав груды
лучей повсюду, высветив щербины тратуара, пятна затоптанной и
начинающей желтеть травы, яркое нагромождение железа на
детской площадке.
     Медленно он приоткрыл веки. У бетонной глыбы, призванной
изображать слона, стояла девчонка. Зеленое платье, темные
волосы, серьезный взгляд...
      - Последний винтик... - пробормотал Рыжий.
     Механизм, запущенный еще ночью, проснулся и со скрипом
дал первый оборот - Рыжий ясно увидел, как отрывочные
размышления складываются в замысел, словно кубики,
собирающиеся в единое строение опытной рукой. Время, место,
слова, поступки - все подгоняется, отшлифовывается, без зазоров
встает рядом друг с другом. Девочка заметила его и ничуть не
смутилась, напротив, глаза ее чуть округлились, будто она увидела
старого полузабытого друга.
     Рыжий подошел к площадке.
      - Послушай, не подскажешь, где здесь ближайший магазин?
     Девчонка махнула рукой в сторону прохода между домами, но
Рыжий остался стоять, неловко оглядываясь по сторонам.
      - Вы не местный? - поинтересовалась Дана.
      - В общем-то да. То есть нет, не местный...Хорошая зверюшка -
Рыжий осторожно прикоснулся к пыльному бетону.
      - Это слон - сообщила Дана. - Но он не похож.
      - Да, не очень то... - Рыжий замолчал, раздумывая. Как-то не
находилось простых и красивых слов, чтобы объяснить все
ребенку.
      - Вам наверное трудно тут -сказала Дана. - Если бы я была не
местной, то ни за что не нашла бы магазины, и дома, и вообще...
      - Да-а - промямлил Рыжий.
      - Но вы не стесняйтесь, спросите. Я тут все знаю.
      - Все-все? - улыбнулся Рыжий. Дана серьезно кивнула.
     Несколько секунд Рыжий напряженно размышлял. Он не
привык полагаться еще на кого-нибудь, кроме себя, тем более
сейчас, когда возможный помощник так ненадежен. Ее реакция
была непредсказуема - черный, опасный омут, который может
затянуть и утопить, а может и привести к успеху; он глубоко
вздохнул, сжал кулаки.
      - Мне как раз нужна твоя помощь. Нам, я тут не один, с
друзьями - ...ее взгляд помогал, направлял, выуживал самые
правильные слова... - мы здесь по делу, но ничего не можем
сделать, так-как не знаем город. Понимаешь, сегодня вечером нам
нужно забрать кое-какие вещи, а на этих улицах так легко
заблудиться... - так как она не реагировала, он поспешил
добавить.  - Конечно, если ты согласна. Я знаю, что нельзя ходить
с незнакомыми взрослыми, но, поверь мне - его знаменитая
улыбка в полную силу вышла на белый свет - поверь, мы не
сделаем тебе ничего плохого. Можешь даже сказать родителям...
      - Тогда меня не отпустят - сказала Дана. - Лучше не говорить.
Вам ведь нужно только, чтобы я провела вас?
      - Вот-вот - Рыжий чувствовал, что разговор налажен, она
понимала и верила ему - это было почти чудо и он сотворил его
собственными руками! - Провести и, возможно, постучать, потому
что те, кто там, не очень то хотят отдавать наши вещи и потому
могут не открыть дверь...А тебе они откроют. Только вот... - он
замялся
      - Что? - спросила Дана.
      - Выходим мы поздно. Часов в девять. А там должны быть
только к десяти. Ты уже разбираешься в часах?
      - Девять - это поздно. - Дана скривила хитрую рожицу. - Но
иногда я гуляю и позднее. И даже после десяти!
      - Ого! Ты уже большая девочка! - Рыжий тихо рассмеялся. - Но
ты вправду поможешь нам?
      - Ну если вы...
      - Все, что захочешь - опередил ее Рыжий. Он сделал
торжественный жест рукой, будто давая клятву. - Все, что
пожелаешь.
     ...Он готов был поручиться, что в глазах этой девчонки
пронесся серый вихрь и выражение их чуть изменилось, слабо,
почти неуловимо, будто кто-то, подглядывающий, тихо отошел от
просверленной дырки. Тяжелый поток прилил в вискам. " Вот
тебе и ночка аукнулась" подумал он и провел тыльной стороной
ладони по лицу. " Спать надо, побольше спать."
      - Смотри же, вы обещали - сказала Дана. - Теперь за мной -
желание.
      - Хорошо - Рыжий покорно склонил голову в шутливом
поклоне. - Но смотри, в девять мы уже будем ждать тебя...Не
здесь, не во дворе, а на улице. Прийдешь?
      - Приду - просто ответила Дана.
     Рыжий попытался проницательно посмотреть ей в глаза,
разглядеть      хотя-бы намек на ложь, детскую шутку, страх. Все,
что он увидел - уверенность и спокойствие.
      - Значит в девять.
     Ошеломленный, испуганный и обрадованный, потеряв всю
присущую уверенность, но обретя, вместе с тем зыбкую и
красивую надежду, Рыжий, не узнавая себя, развернулся и
неуверенно зашагал к своему подъезду.
      - Постойте! - крикнула Дана. Он остановился и обернулся.
Неужели она передумала?
      - Вам же нужно в магазин! - девчонка протянула руку с
отставленным пальчиком. - А это сюда!...

                                                    *****
     ...Доб с Зубиком шли сзади, метрах в пяти, стараясь походить на
пару работяг, тяжело бредущих к долгожданному отдыху. Зубик
сначала вздохнул, потом кашлянул, пытаясь привлечь внимание,
затем тихо пробурчал себе под нос:
      - Глупость. Что делаем?...Засыпемся.
     Доб даже не посмотрел в его сторону.
      - Заткнись - жестко сказал он. - Рыжий всегда знает, что
делает. Я работаю с ним уже четвертый год. Все будет так, как он
сказал.
      - А что делать с девчонкой потом?
     Вопрос повис в воздухе. Зубик снова вздохнул. Они прошли уже
район многоэтажек и вступили в зону частных домов, где темнота
сразу же набросилась на них, несмотря на яркие фонари вдоль
дороги. Густые кроны деревьев, заборы, пустые дворы - все это
жадно всасывало свет, оставляя ровно столько, чтобы различать
хрустящий гравий под ногами.
      ... - Родители будут волноваться - сказал Рыжий.
      - Да - спокойно ответила Дана.
      - Не боишься?
      - Не боюсь.
     Удивленный, Рыжий замолчал. Впервые он задумался, почему
именно эту девчонку он выбрал, как неясный план, который не
имел четких контуров, вдруг в одночасье налился реальностью и
он решился подойти к ней.
     " Глаза",  решил Рыжий. " Она посмотрела мне в глаза и сразу
стало ясно, что она согласится....Эти девчонки умеют быть
смелыми и жесткими. И всех их можно купить за кукольную
голову..." - тут он  рассмеялся про себя. Далекий детский эпизод
всплыл в памяти. Когда-то, когда он был одним из бесстрашных
членов союза " Черных пиратов", в возрасте четырнадцати лет,
они осуществили дерзкую операцию возмездия двум отщепенцам,
продавшем их явку ( сложенный из ветвей шалаш в парке)
конкурирующему союзу. Предателей завели в укромное место и
расстреляли рисом из пневматических трубочек. Главную часть
операции - заманивание, провела девчонка. Ей было пять лет.
Черные пираты обещали ей за это найденную где-то кукольную
голову - лохматую, грязную, с бессмысленно выпученными
глазами.
      - Сколько тебе лет? - спросил Рыжий.
      - Много - ответила Дана.
     Теперь Рыжий рассмеялся вслух.
      - Не хочешь говорить, не надо...Слушай, а почему ты не
спрашиваешь, куда мы идем, когда вернемся? Тебя что, не учили,
что нельзя знакомиться на улице? Это, знаешь ли, опасно.
      - Здесь со мной ничего не будет - уверенно сказала Дана. Она
шла твердо, прямо таки печатая шаг.
      - Здесь?...Почему ты так решила?
      - Потому, что здесь все ненастоящее.
     Рыжий опешил.
      - Вот тебе и на. А где же настоящее?
      - Далеко... - Дана вдруг взглянула на него и он заметил,
несмотря на темноту, как глаза ее весело и хитро сощурились -
...ты там еще не был.
     Она вновь отвернулась и дальше шла в молчании.
     У самого здания банка Рыжий сделал знак Добу с Зубиком,
чтобы те остановились в отдалении. Он присел на корточки перед
Даной и та смотрела на него теперь сверху вниз.
      - Видишь окошко на первом этаже? - спросил Рыжий.
      - Которое светится?
      - Да, с решеткой...Там внутри сидит человек, который не
пускает нас в дом. Тебе он откроет. Нужно только постучать и,
когда он ответит, сказать, что ты заблудилась и теперь должна
позвонить папе с мамой, чтобы они приехали. Это очень просто.
      - А что потом?
     Рыжий серьезно взглянул ей в лицо. Она совершенно
ненормальная, эта девчонка.
      - Потом ты подождешь нас у двери и мы проводим тебя
домой...
      - И подарок...
      - О, да - спохватился он. - Конечно, и подарок - жестом он
подозвал Доба и тот бесшумно подошел. Рыжий поднялся.
      - Я с девушкой, на тебе - охранник. Зубик - напрямую к
кубышке.
     Доб кивнул.
     Рыжий огляделся. Вокруг, в окнах домов, горел свет, но
прохожих на улице уже не было. Эти далекие от центра, районы,
вообще засыпали рано и Рыжий знал, что они населены
преимущественно пенсионерами, к которым не прийдет
неожиданный гость в столь поздний час.
     Он взял Дану за руку и тихо, перепрыгивая с носка на носок,
перебрался к стене, между входом и зажженным окном. Махнул
рукой и притихшие Зубик с Добом встали с другой стороны двери,
которая, открывшись, полностью прикрыла бы их.
     Из полуотворенной форточки поплыла легкая, воздушная,
словно наполненная пузырьками музыка. Кто-то откашлялся.
      - Давай - шепнул Рыжий и легко подтолкнул Дану.
      - Но ты не забыл про условие? - прошептала она в ответ.
     Рыжий задержал дыхание, чтобы не выдать раздражения и
нетерпения. Просчитал в уме до пяти, возвращаясь к рабочей
сосредоточенности.
      - Я не забыл. Иди же...
     Дана одним шагом покинула полумрак и вышла в
отброшенный окном прямоугольник света. Доб скрестил
пальцы...
     В ответ на стук музыка немедленно стихла. Загремела
отодвигаемая мебель, затем погас свет. Дана спокойно ждала,
глядя в проем.
      - Чего тебе? - спросил, наконец, из зарешеченного мрака
невидимый охранник. Голос его, искаженный двойным стеклом,
казался низким и грубым.
      - Здравствуйте - вежливо, очень мягко произнесла Дана. -
Извините, что так поздно. Я стучалась в другие дома, но там
собаки и... - она переступила с ноги на ногу - ...и я боюсь.
     Рыжий едва различал ее слова, заглушенные частым буханьем
сердца. Волнение, всегда волнение, не помогает ни опыт, ни
продуманность плана: всегда он потеет и вздувшиеся жилки на
висках начинают накачивать вязкую боль, которая часа через два
превратит его в развалину, если не сожрать груду таблеток...
     Голос охранника заметно смягчился:
      - Тебе что-нибудь нужно?
      - Я гуляла, мы гуляли с мальчишками. А они увидели кошку и
побежали за ней. Что они, кошек не видели, что ли? Я не
побежала, сначала ждала их, а потом пошла домой. А дома вокруг
не те, у нас были большие такие, красивые...
      - Ты заблудилась? - попытался уточнить охранник.
      - Я заблудилась - казалось, еще немного и Дана расплачется. -
Мне нужно позвонить домой, а там везде собаки. Можно, я
позвоню от вас?
     За окном замолчали. Охранник задумался и была слышна
частая дробь стучащих о стекло его пальцев. Дана терпеливо
ждала.
      - Позвонить? - сказал он, наконец. - Давай, я позвоню, только
скажи номер.
     ...Рыжий обмер. Такого простого крушения он и не ожидал...
      - Номер? - Дна задумалась. Вновь потопталась на месте. -
Вторая кнопка с того краю, где...Нет, не вторая. Я так не знаю, -
захныкала она - мы недавно переехали. Я могу жать на кнопки, а
так не помню. Чертовы мальчишки, чертовая кошка!...Я могу
нажимать на кнопки, а так не знаю, еще не знаю, это новый
телефон. А старый я знаю - пять, семь...
      - Старый не надо - охранник вздохнул. - Хорошо, заходи,
понажимай на кнопки.
     ...Рыжий чуть качнул кистью и Доб подмигнул в ответ. Не
замечая того, все трое чуть присели в коленях, как кошки перед
броском...
     Загремели замки, дверь приоткрылась. Лохматая голова
высунулась наружу.
      - Эй, заходи... - и тут он увидел Рыжего.
     Удар тут же отбросил его назад, он влетел внутрь и, прежде, чем
тело его коснулось пола, Рыжий уже был внутри. Мимо вихрем
пронеслись Зубик с Добом, пропустив их, он протянул руку
наружу и втянул Дану. Дверь захлопнулась.
      - Открывашка, вперед!
      - Свет - торопливо зашептал Зубик. - Мне нужен свет.
     Пошарив на стене, Доб отыскал кнопку выключателя и
помещение залил синеватый подрагивающий свет
люминесцентной лампы...Они стояли посреди бывшего
операционного зала - стойки были уже сняты и увезены, из стен и
потолка торчали неопрятные пучки проводов.
      - Сейф прямо, деревянная дверь - сказал Доб.
     Рыжий подскочил к двери.
      - Заперто.
     Он резко ударил ногой, захрустела фанера, заскрипел
выгибающийся замок. Еще один удар, и дверь распахнулась,
взметнув облачко строительной пыли. В задней стенке кабинета,
где еще стояла накрытая пластиком мебель, тускло блестела
металлическая плита.
     Оживившийся Зубик прошел вперед, на ходу раскрывая
небольшой кожаный саквояж с инструментом. Присвистывая, он
опустился на колени рядом с дверцей и жестом жонглера
вытащил наружу нечто изящное, членистое, блестящее...
      - Как он там? - Рыжий вернулся к Добу и девчонке,
предоставив Зубику колдовать одиночестве.
      - В отключке - определил Доб. - Надо оттащить его отсюда, от
входа.
     Взявши охранника за обе ноги они поволокли его в боковую
комнату, туда, где и был его пост.
     Дана молча смотрела, как лицо человека, с наливающимся
краснотой пятном на переносице, проплывает мимо нее. Он был
совсем молод, она успела отметить пухлые посиневшие губы,
серебряный крестик на цепочке, который сейчас выпал из-за
воротника и вытянулся назад, застряв в волосах позади уха.
     Рыжий включил свет в комнате, потом нажал кнопку стоящего
на столе магнитофона. Взвизгнули скрипки, прерванные на
вершине звенящего скерцо.
      - Для поднятия духа  - он посмотрел на часы. - У нас есть
двадцать минут и пять - неприкосновенный запас.
      - Зубик - гений  - спокойно заметил Доб.
     Они вышли в зал, где стояла Дана.
      - Посмотри, как там у Зубика - приказал Рыжий. Доб молча
ушел. Рыжий вновь опустился на корточки перед Даной. Взял ее
за руку.
      - Мы должны были так сделать. Он не хотел пускать, а здесь
наши вещи...Ты понимаешь?
      - Как я разговаривала? - спросила Дана. - Хорошо?
      - Ты... - Рыжий замешкался, нерешительно отпустил ее руку. -
Ты говорила очень хорошо. Ты крутая девчонка - он улыбнулся -
Когда подрастешь, возьму тебя в жены. Пойдешь?
      - Посмотрим - не раздумывая, сказала Дана.
     Вернулся Доб.
      - Он говорит, что управится за десять минут. Как наша
маленькая помощница? - он игриво протянул руку к ее голове, но,
наткнувшись на взгляд серых глаз, отказался от этого намерения.
     Рыжий встал.
      - Доб, мы с тобой доводим девушку, а Зубик - сразу на вокзал.
Билеты у него?
      - Да.
      - Пусть ждет нас в буфете...И если хоть рюмку...
      - Он ползет - тихо сказала Дана.
      - Чего? - не понял Рыжий.
      - Он ползет - повторила она. И указала пальцем.
     Очнувшийся охранник медленно, тяжело переставляя локти,
подбирался к столу. Он не видел ничего вокруг - заплывшие глаза
указывали ему лишь на смутные контуры мебели, а музыка, его
музыка, визгливо билась сейчас в раздираемую болью голову.
     Рыжий почувствовал, как сердце громогласно выплеснуло
волну крови в мозг и в ней, вопя, тонули все трезвые мысли,
всякая способность к спокойному рассуждению...
     Доб подскочил первым, ударом ноги отбросил ползущего к
стене. Охранник хрипло вздохнул, сжался, прикрывая ребра, но
рука его все еще продолжала тянуться к кнопке экстренного
вызова под днищем стола. Наклонившись, Доб резко дернул его
назад, на себя, оттащил  назад по гладкому линолеуму, вжал в
стену с такой силой, что голова глухо стукнула о бетон и тут
Рыжий, не разбирая уже ничего, запрыгнул прямо на раскрытую
пятерню на полу, каблуком расплющив хрустнувшие пальцы.
Будто со  стороны , даже с некоторым удивлением, слышал он
вопль человека на полу, наблюдал, как носок его ботинка
устремляется к опавшей на пол голове, прямо туда, где отбегают
ото лба пряди волос, как от его удара голова снова бьет о стену и
изо рта вязкой разлапистой струйкой летит кровавая слюна.
      - Хватит! - заорал Доб. - Хватит, Рыжий!
      - Певун... - бессмысленно шептал Рыжий. - Птичка!
      - Хватит! - Доб обхватил его сзади, легко оттащил в сторону, к
проему двери.
      - Заложить, заложить хотел! - Рыжий брыкнул ногами, ринулся
снова вперед, но и тут Доб сдержал его, сильным толчком
отбросив назад.
      - Что с тобой, Рыжий, ей, старик, очнись, что с тобой!?
     Тяжело дыша, Рыжий смотрел, набычившись, перед собой.
Вдруг резко схватился за виски, растер их так, что складки кожи
забегали вокруг кулаков. Потом отнял руки от бледного, в мелких
каплях пота, лица.
      - Голова, голова болит, Доб...
     Он вздохнул, пытаясь перевести дыхание, сглотнул слюну.
      -Затрахало все. Расклеился. Не сдержался.
     - Надо уходить - сказал Доб. - Где там Зубик?
     Он выскочил в зал. Рыжий прошел за ним. Затем, у самого
выхода, оглянулся. Охранник лежал неподвижно, крови теперь
натекла целая лужица, она добралась до запрокинутой руки и
впитывалась в белую ткань рубашки, расцвечивая крестики
волокон. Секунду Рыжий молча смотрел, потом достал из кармана
брюк носовой платок, накинул на ручку двери и, выйдя,
захлопнул ее за собой...
     Дана стояла посреди зала.
     " А она будет похлеще меня, когда подрастет", внезапно
подумал он, " похлеще меня".
     Из кабинета вышел Зубик, а за ним Доб, с двумя увесистыми
полиэтиленовыми пакетами, забитыми до отказа газетными
свертками.
      - Я слышал шум - радостно сообщил Зубик. - Но в это самое
время дверка приоткрылась и мы не в силах были
расстаться...Что-нибудь серьезное?
      - Ерунда - сказал Рыжий и подмигнул Добу. - Уходим по
быстрому.
     Он мягко подтолкнул Дану к выходу, потушил свет. Дверь
медленно закрылась за ними, щелкнув автоматическим замком.
     Зубик, весело посвистывая и размахивая своим саквояжем,
направился на вокзал, а Рыжий,  Доб и Дана быстрым шагом
ушли в другую сторону.
      - Двадцать минут - сказал Доб через некоторое время, поглядев
на часы. - Тютелька в тютельку, как доктор прописал. Проверка
через час. Волшебно.
     Рыжий кивнул.
     На подходе к дому они с Даной чуть отстали. Рыжий шагал,
взяв ее за руку и со стороны казалось, будто припозднившийся
папаша спешит вернуть дочку в отчий дом, дабы покормить
плотным ужином.
      - К сожалению - сказал Рыжий. - Нам нужно уезжать. Но я дам
тебе денег и ты сама сможешь купить все, что захочешь. Идет?
      - Мне не надо денег - угрюмо ответила Дана. Она чувствовала
себя очень уставшей.
      - Но я же обещал...А я не обманщик.
      - У меня есть желание и ты его исполнишь, когда мы
встретимся. Я знаю, что ты не обманщик.
     Рыжий задумался. Непонятным образом эти слова он принял
очень серьезно, словно и вправду расплата с девчонкой стала его
обязанностью.
      - Но мы можем не встретиться.
      - Встретимся - уверенно сказала Дана.
     Они подошли уже к ее дому. Доб остановился в отдалении,
махнув Дане на прощание рукой. Двор был пуст, одинокий пес
бродил вокруг песочницы, упершись носом в землю. Колодец
домов подмигивал сотнями окон.
      - Скажи мне - Рыжий остановился. - Почему тебе не страшно?
Чего ты такая спокойная? Ты что болеешь, плохо себя
чувствуешь?
     Дана улыбнулась.
      - Нет, я не болею...Уже поздно, мне пора - она кивнула,
прощаясь, головой и медленно пошла в сторону подъезда. Потом
остановилась для того, чтобы сказать:
      - Это все не настоящее. Все-все. Кроме твоего обещания.
     ...Рыжий стоял у песочницы и Добу пришлось дважды
окликнуть его, чтобы вернуть к реальности.
     Когда Дана подошла к двери своей квартиры, она распахнулась
тут-же, будто бледная, пахнущая лекарствами Анн стояла прямо
за ней.
      - Где...Где ты была?
     Пит отстранил ее. Взял Дану за руку и она вскрикнула -
никогда он еще не хватал ее так. Пит склонился над ней.
Посмотрел прямо в глаза.
      - Разговаривать будем завтра...Нам есть о чем поговорить, не
так ли?...
     Не сдержавшись, он дернул ее за руку. Дана, упрямо и зло сжав
губы, смолчала.
      - ...Завтра будет большой разговор...А теперь иди спать.

                                                      *****
     За удачу дела нужно скрестить пальцы. Если бы Дана могла, то
превратила бы обе руки и ноги в причудливые кукиши. Она
нервно шагала по небольшой, примыкавшей к залу комнате и
темно-зеленый бархат, настеленный на пол, сохранял некоторое
время ее следы в виде неясных пятен: исчезающая дорожка,
когда она идет к окну, потом, параллельно ей,
     другая, отмечающая возвращение. Сидящий на подоконнике
карлик сначала смотрел наружу, посвистывая, потом повернул
голову к Дане.
      - Все будет хорошо, хозяйка...Он знает свое дело.
      - Уже двадцать минут...-прошептала недовольно Дана.
     В комнату робко вошел Рыжий, неловко поклонился
Провожатому и застыл у порога, ожидая, пока Дана подойдет к
нему.
      - Ну, как там? - нетерпеливо воскликнула Дана. - Сколько
можно-то!
     Рыжий замялся.
      - Он говорит, что замочек не простой. Первый раз видит.
Просит еще десять минут.
      Карлик и Дана переглянулись.
      - Что-то я не понял - сказал карлик. - Через десять минут он
его откроет или насладится созерцанием?
      - Откроет, он его откроет. Зубик - мастер.
      - Я надеюсь - жестко сказала Дана...
     Карлик спрыгнул с подоконника и подошел к Рыжему.
Посмотрел ему в лицо, для чего ему пришлось сильно задрать
голову и вдруг улыбнулся.
      - А ты молодец, парень - он протянул ему узкую ладошку для
рукопожатия. -Ты таки прорвался к нам...И этого притащил.
Тяжело было?
     Рыжий осторожно пожал руку.
      - Ерунда. Даже удивительно. Будто хлоп по плечу,
оборачиваешься, уже тут. Как башкой под холодную воду... - он
помотал головой, пытаясь подыскать нужные слова. - Только ни
хрена не понятно...Странное все это. Зубик там вообще сдурел, от
перемены обстановки. Он так орал, пока я его тащил...Но если
Всемогущая Девчонка просит, а ей обязан...то...Сделаем в
наилучшем виде.
      - Ты сказал ему, чтобы он не открывал дверь? - спросила Дана.
      - В общем то да - Рыжий нахмурился. - Но лучше я сам
прослежу.
     Скрипнув подошвами о ткань он развернулся и ушел в зал.
      - Этот парень - находка - сообщил карлик. - Он может входить
сюда, как и ты. Да еще и притащить кого нибудь. Нужно
приручать его, такого нельзя оставить без присмотра.
      - Хорошо - ответила невнимательно слушающая Дана. - Ну что
они там...Пойдем, посмотрим и мы...
      - Он же просил не мешать! - заорал вслед карлик, но Дана уже
вошла под острую арку дверного проема и ему ни чего не
оставалось, как броситься вслед. Ребристые, темного дерева
перекрытия неслись над ним и он вздрогнул, когда услышал
летящий навстречу вопль радости, за которым немедленно
разнесся восторженный визг Всемогущей Девчонки...
     ...Зубик стоял у металлической глыбы, потирая руки и на его
вытянутой физиономии читалось скорее удивление, чем
удовлетворенность.
      - Чудеса... - сообщил он. - Все таки я вскрыл коробочку. Кто-бы
мог подумать. - Он чуть отошел в сторону, чтобы полюбоваться
делом рук своих.
      - Чудеса. Система была незнакомая...Да и что можно ждать
тут... - Зубик обвел глазами громаду зала. Потом обернулся к
Рыжему.
      - Слушая, а я ведь сделал это. Я и во сне круче крутых...Хотя
хреново, что работа уже сниться начинает.
      Рыжий наклонился к Дане, прошептал на ухо:
      - Он может идти?
      - Отпусти его... - ее глаза, не отрываясь, смотрели на дверь,
которая отделялась теперь от глыбы паутинкой щели. Краем уха
она услышала короткий шум, негодующий крик и, когда
обернулась, рядом стояли лишь карлик с Рыжим. Счастье
переполняло ее, захотелось вдруг обнять их, затормошить и лишь
усилием воли она сдержалась.
      - Спасибо...Спасибо вам...
     Они одновременно склонили головы.
     ...Дрожащими руками, не чувствуя под собой пола, она
скользнула вперед и приоткрыла бесшумно распахнувшуюся
дверцу...Там, внутри, было тепло и темно, сладко пахло ванилью и
чье-то неспешное, глубокое дыхание навевало уют и дрему.
      - Я знаю, что ты там - прошептала Дана. - Я так хочу увидеть
тебя...и так боюсь. Вдруг ты окажешься не таким...
сюрпризным...Скажи мне что нибудь...
     Прошелестел мягкий вздох.
      - Я очень сюрпризный
     ...Голос был тихий и бархатный, какой и должен быть у ее
игрушки..
      - Возьми меня, я очень сюрпризный...
     Из темноты  выбралась пухлая лапка и Дана прикоснулась к
шерстке, провела между теплых пальчиков, скользнула по
полированной черноте когтей.
      - Иди сюда... - она погрузила обе руки в теплоту и
шелковистость его, еще невидимого тела, потом приподняла ( не
тяжело и не легко, как раз такого веса, который необходим, чтобы
носить, тискать, подбрасывать вверх...) и вынула наружу. Сюрприз
прижался к ее груди и она зарылась носом в его шерсть...
      - Хозяйка - пролепетал Карлик. -Ты достала его, хозяйка. Ты
на вершине...- он неуклюже развернулся, схватил за руку
оторопевшего Рыжего и потащил его за собой, к выходу, не
оборачиваясь, чтобы не оскорбить взглядом сцену встречи
Девчонки и ее сюрприза
     ...Они долго сидели в зале, прижавшись друг к другу и Дана
спрашивала его, а он отвечал.
      - Ты не покинешь меня?
      - Я же твой. Если только ты захочешь прогнать меня...
      - Что ты!  - Дана даже зажмурилась. - Скажи, ты ведь
действительно такой...такой, какой я думаю?
      - Даже немного лучше. Все, что ты хотела и захочешь получить
- все это я. Я для тебя друг и раб, клоун и палач. Ты понимаешь?
Мне нужна только ты. Я -это замок и ты - это замок. Я и ты -одно
и тоже, только ты хочешь, а я могу. Правильно?
      - Не знаю...Дана вздохнула, так-как совершенно запуталась. -
Но мне очень хорошо с тобой, вот и все.
      - Я покажу тебе - он чуть отодвинулся, указал ей ручкой на
стену, откуда выползал уже сверкающий единым кристаллом
трон. - Я докажу тебе, что мои слова - это не пустое
хвастовство...Только присядьте на свое место, госпожа ( над
острым пиком трона расцвела рубиновая звезда, хлынул поток
света, заставив грани камня окатиться кровавыми отблесками) и
первое ваше желание, то, что волнует и заботит вас, будет
осуществлено...
     ...Она уже сидела, привыкая к твердости и холоду, излучаемым
громадой трона, когда сквозь пелену красного света Сюрприз
протолкнул человека. Он хлопал глазами, руки нервно шарили по
полосатой пижаме. Увидев Всемогущую Девчонку человек
побледнел и кинулся назад, но Сюрприз, внезапно подросший и
окрепший втолкнул его обратно к ступеням трона.
     Дана улыбнулась...
     Тяжесть, которая осела грязным илом в ее душе, вдруг исчезла.
Теперь ей не страшно ничего. У нее есть Сюрприз.
      - Что тебе надо? - закричал человек. - Что все это значит?
     Дана нахмурилась.
      - Успокойся, папа. Не надо кричать. Ты же хотел поговорить со
мной о чем-то?...

                                                         ****
     За какие-то несколько дней осень подступила к городу,
решительно пошла штурмом, пустив вперед свистящие полки
пронизывающего холодного ветра, выдвинула эскадроны
моросящего дождя и город пал, сбросив флаги древесных листьев,
склонив пожухлые головы чертополоха на пустырях. Маршем
победителей прошли по небу низкие, плоские и мрачные тучи.
Лето кончилось.
     Прекратились шумные вылазки детей во двор, потемнел и
набух влагой песок песочницы, но Дану это не особенно
взволновало. Она давно уже не выходила во двор, чтобы
пообщаться со сверстниками. Из школы, где она так же
сторонилась других, прямо домой. Долгие вечера, уставясь в
телевизор, невнимательно, впрочем, так-как мысли заняты
совсем другим и глаза пробивают скуку ненастоящего мира
вокруг, чтобы окунуться в хрусталь и лазурь ее королевства.
     Она сидит в полутьме молча, дожидаясь того времени, когда
сможет заснуть...
     Анн, собрав в салоне свертки с фруктами, свежие цветы и
книги в один пакет, заглянула в ее комнату, чтобы попрощаться.
      - Я пошла! - Она удивленно хмыкнула. - И темно же
здесь...Включить свет?
      - Не надо - Дана встала с дивана и подошла к ней. - Не надо,
мамочка, я тут думаю.
      - В темноте? - улыбнулась Анн. - Моя дочь превращается в
летучую мышь.
      - Скоро я зажгу свет, когда буду делать уроки - сказала Дана
      - Хорошо. - Анн потрясла пакетом. - Я иду к папе, вернусь часа
через два. Если захочешь есть, покопайся там на кухне....Но - Анн
умоляюще посмотрела на дочь - ...было так хорошо, если бы ты...
      - Нет, мамочка, нет! - вскрикнула Дана. - Я не могу туда идти,
ты же знаешь, я боюсь больницы, там так пахнет и все эти, в
белом!
      - Хорошо, хорошо - быстро сказала Анн. - Я знаю, знаю, что ты
боишься. Но ничего, папе уже лучше, доктор говорит, что недели
через две он вернется к нам...Он сильно устал, просто сильно
устал, доченька. Надо поменьше волновать его, чтобы сердце его
так сильно не билось. Мы же будем с тобой заботится о нем, когда
он вернется, ведь правда?
      - Конечно, мамулечка - Дана ласково потерлась щекой о ее
руку.
     Анн тяжело вздохнула.
      - Так я пошла...Если захочешь есть...а, я уже говорила. Пока,
будь молодцом.
      - Пока - Дана вновь отошла вглубь своей неосвещенной
комнаты, села на диван, забившись в дальний его угол, вплотную
к валику. Услышав, как щелкает открывающийся замок,
крикнула:
      - И не забудь передать привет от меня!...

                                               *****
     ...До чего славно теперь идут дела! Порядок, всеобщий порядок,
все ожило, обновилось, засверкало, заработало...Весть о новой
хозяйке замка разлетелась по окрестностям и сама природа
приветствовала ее, напоив землю теплыми дождями, пустив в
рост тысячи деревьев и кустов. Первой исчезла пустыня - Дана
сама проверила это, когда обходила свои владения. Все, нет
пустыни - посреди голубых луж теперь подрастает сторожевой лес,
защитник на подступах к замку, до мельчайших деталей
продуманный самой Хозяйкой. Пока еще деревья не велики, но
острые, с мелкими зубьями по краю, листья, уже образовали
непроходимую стену для мелких тварей. Сюрприз
продемонстрировал это, погнав между стволами бурую пустынную
ящерицу, одну из последних оставшихся. Та пыталась
проскользнуть, но резко опускающиеся ветви настигли ее и,
пробежав по инерции несколько шагов, она распалась на ровные
полоски, будто побывав в распилочном станке.
     Мост идеально чист, ров очищен от хлама. Теперь там можно
даже купаться, что иногда Дана и делает, но чаще, все-таки, там
плещется Рыжий, плотная комплекция которого не позволяет
ему наслаждаться местным жарким климатом. Но Хозяйка любит
солнце, ничего не поделать.
     Рыжий частый гость, ему здесь понравилось. Он принял все без
особого удивления, взгляд его на реальность всегда был
несколько зыбким и он легко проходит теперь в королевство,
когда голос Всемогущей девчонки призывает его.
      Он нашел общий язык с Провожатым и они часто уходят куда-
то на север, ведя за собой орды специально выведенных воинов.
По возвращении к ее ногам складывались кучи тонких
серебряных украшений, переливающиеся, распыляющие сияние
камни всех цветов, шкуры неведомых животных. Однажды
Рыжий притащил даже туземца - коренастую смуглую образину,
лопотавшую на своем диком языке. Теперь они с Провожатым
обдумывают план большого похода.
     Дану это не слишком волнует. Они смотрит на походы, как на
продолжение мальчишеских игр в войнушку и, следовательно,
как на нечто веселое, но не больше. Богатства ей тоже не нужны,
у нее есть все, и чужеземные камни привлекательны только
первые пару минут...Хотя нет, есть камни, которые она очень
любит. Их добывает ее личный слуга, Сюрприз, ее сила и защита,
исполнитель желаний и доверенное лицо.
     Этих камней уже целый зал, но Дана приказала засыпать его
еще выше, чтобы можно было погрузиться по пояс. Приходя в
этот зал, Дана чувствует себя маленькой девочкой - часами может
она перебирать разноцветные жемчужина, откидываться с
хохотом в их груды, зарываться, вздымать руками струи
сыплющихся шариков.
     Ее не интересует, как Сюрприз добывает их. Она приказала, он
нашел где-то дракона и каждый день теперь уровень жемчуга в
зале повышается на сантиметр...
       ...Вот и сейчас Дана видит через огромное, тонко
зарешеченное окно, как он возвращается с жемчугом. Сейчас
Сюрприз  - гигант, он перешагивает через деревья, мнет и
вырывает кусты, одним прыжком преодолевает ров. У нее
хороший слуга - он может быть каким угодно.
     Можно, например, выпустить его в скучный ненастоящий мир
и он наделает там дел. Они все просят об этом, но пока Дана не
позволяет.  Надо обустроиться до конца, сделать замок
неприступным. И отдохнуть немного.
     ...Дана вздыхает  и отходит от окна в глубину зала.
      Она счастлива.


Популярность: 1, Last-modified: Sat, 10 Apr 1999 11:29:11 GmT