Олег Малахов, Андрей Василенко. Рассказы

Содержание:
СУДЬБА
О КОМ ПЛАЧЕТ ОСЕНЬ?

* Олег Малахов, Андрей Василенко. СУДЬБА *

"Теперь живешь и не гадаешь:
Ну, сколько жить еще мне лет?
Ведь все равно так верно знаешь,
Что настоящей жизни нет".
Ф. Сологуб.

Запись первая:

"Интересно, на улице сейчас солнышко или пасмурно?.. В общем-то, конечно,
это не так важно... Надо бы представиться для начала... Меня зовут Верекундова
Ира. Я так думаю, во всяком случае... Точнее, мне сказали, что меня зовут
Верекундова Ира. Странно, но эти имя и фамилия не вызывают у меня никаких
ощущений. Даже не знаю мои ли они... Но сама я в мыслях называю себя Ира. И
тетя Элеоноратак меня называет. Короче, имя мне нравится. Как себя ни обзови,
ничего от этого не изменится... Сколько же времени прошло с тех пор, как я
здесь очутилась? По-моему, не больше четырех дней. Хотя, дневного света давно
не видела - могу и ошибиться. С другой стороны, есть я начинаю хотеть три раза
в день... Вернее, три раза за какое-то время... Спать начинаю хотеть почти
сразу после того, как поем в третий раз. Так было, по моим подсчетам, ровно
четыре раза. А, значит, и прошло всего четыре дня. Элементарно, мой дорогой
Ватсон... Трудно считать время, когда ничего кроме электрической лампочки не
видишь. Ну да речь-то не об этом. Речь о том, что будет дальше. Непросто было
уговорить тетю Элеонору, чтобы она позволила мне пользоваться этим вот
диктофоном. "Ирочка, ты и так ослаблена... Не нужно себя дополнительно
загружать, дорогая моя". Ее слова... В чем-то она, конечно, права. Моя левая
рука вообще не работает, а правая иногда сильно болит. Но заниматься-то чем-то
нужно! Такое впечатление, что в предыдущей своей жизни я без дела и двух минут
просидеть не могла... Оригинально... Я сказала: "В предыдущей своей жизни". А
ведь не знаю, что было раньше. До того, как очнулась в этой чистой кровати с
белыми простынями, забинтованная по самое не хочу... Бинты с правой руки тетя
сняла недавно. Поэтому держать диктофон в руке я могу. И говорить тоже могу.
Что еще нужно для полного счастья? Только если определенности... С самого
начала я называла свою тетю "Элеонора Аркадьевна". Так эта женщина
представилась, когда я очень сильно попросила все-таки сказать имя-отчество.
Согласитесь, не очень просто сразу обращаться к незнакомому человеку "тетя
Элеонора". Потом стало как-то все равно. Пусть она думает, что я ей верю.
Пусть даже она прослушает мою запись и поймет, что это не так, мне наплевать.
Я ведь не знаю, тетя она мне на самом деле или нет. По ее уверениям, настоящая
тетя... Кстати, вот она и идет. Пожалуй, отложу запись..."

Дополнение к первой записи:

"Приход тети Элеоноры выглядит так: где-то в глубине помещений, которые
находятся за пределами моей комнаты, слышны шаги, шум нарастает, затем щелчок
замка и дверь открывается. Видимо, в комнату ведет глухой коридор, потому что,
когда дверь открывается, дневного света не видно - только электрический. Тетя,
когда входит, всегда улыбается и спрашивает: "Ну и как у нас дела?". В этот
раз еще поинтересовалась, научилась ли я пользоваться диктофоном. И попросила
его отложить на тумбочку рядом с кроватью. Потом покормила... Есть сама я не
могу, поэтому тетя меня кормит. Одним и тем же, практически. Либо рисовой
кашей с молоком, либо макаронами с мясом. Терпеть не могу и то, и другое. Но
выбирать не приходится. Хоть чем-то кормит. По-моему, ей нет дела до того,
нравится мне еда или не очень. Я набиваю живот и все... Тетя не забрала
диктофон. Значит, прослушивать мои записи пока не собирается. Или дожидается,
пока я усну... Надо собраться с мыслями и подробнее обо всем рассказать. Чтобы
самой хоть чуть-чуть разобраться. Произвести анализ, так сказать... Отложу-ка
я это до завтра. Уточняю - до того, как проснусь. Будет тогда завтра или все
еще продолжится сегодня, не знаю... Спать хочется... Вот и зевнула. Только
запись порчу. Засоряю ненужностями. С другой стороны, для кого я делаю запись,
если не для себя... Хочу зеваю, хочу говорю... Бред какой-то. Не от сердца
явно. Отдохну и продолжу... Всем спокойной ночи".

Запись вторая:

"Здравствуйте, дорогие мои... По-моему, именно так телеведущий Артур
Крупенин начинал каждое свое шоу. Как я вспомнила об этом?.. Очень просто.
Крупенин мне приснился вместе со своей передачей. Все-таки что-то из прошлой
жизни я вспоминаю. Причем, своеобразно вспоминаю. Достаточно одной маленькой
зацепочки, которая тут же выстраивает цепочку воспоминаний. Есть у меня
подозрение, что, в конце концов, вспомню все. Тетя Элеонора жаждет этого
больше всего на свете. Так она мне сказала. И обещала принести фотографии, на
которых снята я вместе со своими мамой и папой. Только вот почему она не
принесла их сразу?.. Ведь с самого же начала знала, что у меня потеря памяти.
Странная эта тетя Элеонора... Опять же речь не об этом. Постараюсь не
отвлекаться и рассказать обо всем подробнее, как и обещала... Так... Пять дней
назад... Возможно, что пять дней назад... Так вот, пять дней назад я очнулась
в этой кровати. Все тело сильно онемело. Трудно было пошевелить даже руками...
Я уж не говорю обо всем остальном. Выяснилось, что я забинтована... Бинты
везде, даже на лице. Остались только прорезидля глаз и рта. Хотя, в зеркало не
видела, поэтому точно ничего сказать не могу. Только догадываюсь... Около
кровати сидела пожилая женщина. Она улыбнулась, когда увидела, что я открыла
глаза и произнесла: "С возвращением, Ира..." У меня тут же возник вопрос: "Где
я?". Женщина отвечать не стала и сказала, что у меня временная потеря памяти.
Что меня зовут Верекундова Ира. Что я попала в страшную автокатастрофу. Что
она - моя тетя Элеонора Аркадьевна... Потом я, кажется, снова отрубилась.
Однако когда очнулась, Элеонора Аркадьевна все еще сидела у моей постели. Она
интересовалась моим здоровьем, выясняла, что я помню, и пару раз даже начинала
плакать, глядя на меня. Я сначала поверила ей... Слезы убедили. Но потом,
повнимательнее ко всему присмотревшись, поняла - что-то здесь не так... Не
понимала тогда и не понимаю сейчас, почему я не в больнице и почему тетя
Элеонора закрыла окна черными бархатными шторами, которые вообще не пропускают
свет, и позволяет мне видеть лишь электрическое освещение. Не знаю,
Верекундова ли я Ира вообще... Через какое-то время после моего, так
называемого, "возвращения ", мне пришло в голову попросить тетю Элеонору
показать мои документы. Та явно удивилась и сказала, что документы сгорели а
автокатастрофе. Не верю я ей... Может быть, это просто лишняя
подозрительность, вызванная веселенькой ситуацией, в которой я оказалась?..
Ладно... В итоге, началась однообразная жизнь. Тетя периодически приходит,
разговаривает со мной или кормит меня, спрашивает, хочу ли я в туалет, и,
разобравшись со всем, уходит, закрыв дверь на ключ... И все. Только диктофон
спасает... Не так-то просто лежать целыми днями, не имея возможности нормально
пошевелиться. Самая мерзкая процедура, надо сказать, это туалет. Поэтому
стараюсь терпеть столько, на сколько хватает сил. А тетя интересуется моим
физическим состоянием гораздо меньше, чем психическим. У меня болит правая
рука, а она и не думает лечить... Или снять боль... Кстати, я не знаю, есть ли
еще кто-нибудь, кроме нее, в доме. Про себя тетя Элеонора ничего не
рассказывает. Но обещает рассказать. "Когда ты окрепнешь, все тебе расскажу",
- говорит она. Врет, небось... Я опять отвлеклась... Мысли скачут с одного на
другое. Надо бы прекратить пока записывать... Скоро время приема еды..."

Дополнение ко второй записи:

"Поела недавно... Тетя, видимо, додумалась-таки, наконец, что есть одно и
то же мне надоело. Принесла жареную картошку. Правда, без всего. Просто
картошку и все... Долго пытала, хочу ли я в туалет. Мне, честно говоря, стыдно
этого процесса... Незнакомый человек... И хочу, и не могу одновременно.
Сказала, что пока не хочу... Может, прослушает запись и поймет. Самой говорить
как-то не хочется... Кроме того, меня сейчас тошнит. От картошки, наверное.
Давно, видимо, такую жирную пищу не ела... Авось, не изгажу себя, да и постель
заодно... Сейчас отвлекусь и все будет нормально... Тетя клятвенно обещала в
следующий раз показать фотографии и немного рассказать обо мне и о себе. Пусть
попробует, мне это даже интересно. Но я ей не верю. Зачем держать свою
племянницу в таких странных условиях?.. Вряд ли я ей родная... Ни одного
воспоминания не осталось о моей жизни до того, как со мной это случилось. Я не
знаю, что именно случилось, но случилось же что-то... Может, травма головы?..
Иначе, как объяснить потерю памяти?.. Подожду и узнаю, конечно. Только сколько
же ждать?.. Я вот, кстати, и не подумала, а батарейки-то нужно беречь. Вдруг
тетю будет невозможно уговорить купить новые... Постараюсь делать записи
урывками. Остальное время можно спокойно лежать и размышлять о том, что запишу
в следующий раз... Мое тело от постоянной неподвижности сильнее онемело и
немного болит. Такая жизнь начинает надоедать..."

Второе дополнение ко второй записи:

"Уж не знаю, сколько прошло времени... Глаза от электрического света
болят, правая рука болит, левую руку и обе ноги вообще не чувствую. Тело тоже
не ощущаю. И ужасно хочется в туалет... Надо бы позвать тетю, но что-то не
тянет. Что ж, буду терпеть... Тетя больше не приходила. А я внимательно
прослеживала все события, которые смогла вспомнить. Особенно обрывки снов.
Приснился же мне Артур Крупенин. Вспомнила же я и его самого, и его имя, и его
коронную фразу... Значит, вспомню и остальное. Куда я денусь?.. В голове образ
телевизора с надписью "Панасоник". Программу Крупенина я видела именно по
нему. Рядом во сне кто-то сидел. Но вот кто?.. Этого не помню. Ясно
представляется только зеленое старое кресло с жесткими деревянными
подлокотниками. И ярко-розовый халат... Видимо, халат человека, который во сне
сидел рядом со мной. Между прочим, я даже не представляю точно, как сама
выгляжу. В моей комнате зеркала нет. Да и если было бы... Лицо-то закрыто
бинтами. И, наконец, еще один вопрос: сколько мне, извините, лет?.. Ого...
Шорох за дверью... Тетя Элеонора так не приходит - от нее шума больше.
Интересно, дверь откроется?.."

Последнее дополнение ко второй записи:

"Это снова я... Ирина Верекундова... Скажу сразу, что произошедшее
недавно событие сильно повлияло на мое отношение к ситуации. В доме есть
кто-то еще! И этот кто-то пытался открыть мою дверь довольно долго и упорно.
Видимо, ни один ключ не подошел. Потому-то и не открыл... Но старался! Еще как
старался... Странно, я не испугалась. Вообще не испугалась... Или мне кажется,
что не испугалась. Неизвестности всегда боишься больше всего... Хотела позвать
тетю, но не стала. Теперь, когда этот кто-то ушел, еще больше хочу в туалет...
Лежать в собственной моче не так уж и приятно. А терпеть больше не могу".

Запись третья:

"А вот и я... Говорю шепотом, потому что тетя Элеонора только сейчас ушла
и обещала через несколько минут вернуться с фотографиями. Она даже дверь за
собой не стала запирать. Надо сказать, такое я вижу первый раз... Надеюсь, она
не услышит и не заметит включенный диктофон. Я просто решила весь наш разговор
записать на пленку... Короче, замолкаю. По-моему она идет..."

Запись разговора:

" - Ирочка, я здесь. Фотографии принесла, как ты и просила. Надеюсь, хоть
это поможет тебе вспомнить.
- Спасибо, тетя...
- Я буду показывать тебе по одной фотографии... И расскажу про каждую.
- Ага.
- Вот это первая... Видишь?
- Вижу.
- Это ты в пятнадцать лет...
- Это я?
- Ты, конечно... Узнаешь?
- Смутно.
- Теперь следующая... Это снова ты и твой папа. Тут тебе шестнадцать...
Неужели не узнаешь папу?
- Тоже смутно.
- Твоего папу зовут Владимир. А маму Надежда.
- Есть фотография мамы?
- Нет. Фотографии мамы, к сожалению, нет.
- Мама жива?
- Конечно, жива... Почему ты спрашиваешь?
- Да так...
- Никогда не говори такие вещи... Жива твоя мама.
- Где она?
- Сейчас ее нет. Она... в отъезде. Но скоро вернется. Она уже знает о
том, что случилось.
- А что случилось?
- Я же тебе уже говорила. Ты попала в аварию...
- Хорошо... Тетя, а почему вы говорили, что у вас есть и фотография моей
мамы тоже?
- Ошиблась... Думала, что есть, а оказалось, что нет.
- Папа жив?
- Ирочка! Не надо бы, конечно, этого тебе говорить. Но когда-нибудь бы
все равно пришлось... Он умер.
- Погиб в автокатастрофе?
- Да. Ты осталась жива, а он погиб... К несчастью... Давай я тебе лучше
остальные фотографии покажу.
- Давайте.
- Вот еще одна... Сделана в день твоего восемнадцатилетия. Снимал твой
папа... Девочка, ты плачешь?
- Нет. С чего вы взяли?
- Я же вижу.
- Не плачу!.. Дайте поближе посмотреть.
- Не плачешь, так не плачешь... Успокойся. Я же говорила, что фотографии
на тебя плохо подействуют. И диктофон не нужно было тебе давать. Лишние нервы
только.
- Элеонора Аркадьевна, не могли бы вы уйти?
- Хорошо, Ирочка...
- Я не Ирочка!!!
- Как же не Ирочка?.. Ты что?.. Ты - Ирина Верекундова...
- Замолчите!
- Твой папа - Владимир Верекундов, а твоя мама - Надежда Верекундова.
- Прекратите, пожалуйста.
- А ты перестань кричать. В твоем состоянии себя так не ведут.
- Я прекрасно себя чувствую! Уйдите...
- Чего же ты тогда рыдаешь? Я, кажется, тебя не трогала.
- Уйдите... Очень прошу.
- Я-то уйду. Только, если бинты намокнут, менять их мне придется.
- Да я их сама сейчас сорву, чтобы не мешали!
- Лежи спокойно. Только попробуй сорвать...
- Убьете меня тогда, да?!
- У тебя нервный срыв. Так я и думала. Придется все же забрать
диктофон...
- Все бинты посрываю! Не трогайте мой диктофон!
- Это не твой диктофон... Дорогая, да он у тебя включен.
- Забыла выключить.
- Что ты говоришь?..
- Выключите, если хотите. Только уйдите отсюда.
- Ладно, Ирина Владимировна... Так я и сделаю".

Дополнение к третьей записи:

"Удивляюсь, что тетя Элеонора не забрала-таки диктофон. Даже кассету не
вытащила... Слезы до сих пор, кстати, текут. И чего я так разошлась? Нельзя
было этого делать. Теперь тетя поймет, что я ей не верю. Раньше хотя бы
немного верила, а теперь совсем нет. Зря она показала мне фотографии.
Последнюю в особенности. Спросите, почему последнюю?.. Потому что именно она
мне кое-что напомнила... Я только не понимаю тетину реакцию на угрозу сорвать
бинты. Поменяет и все. Чего в этом такого?.. Отвлекаюсь... Так... На последней
фотографии была изображена предполагаемая я, так называемый папа и одно милое
домашнее животное. Собачка... С собачкой у тети Элеоноры прокол вышел!
Кое-какие воспоминания нахлынули. Но не те, на которые она рассчитывала... Вот
так, тетя. Если ты мне вообще тетя, в чем я все больше сомневаюсь. Надеюсь, ты
когда-нибудь прослушаешь эту запись... Что, все готовы к откровению?.. У меня
действительно была собака - овчарка! Только моя настоящая собака была
поменьше, чем псина на фотографии. И посветлее... Теперь я точно знаю, что
меня обманывают. Жаль, конечно, что не сдержалась и заплакала. Но это была
такая яркая вспышка воспоминаний!.. Я и заплакала-то сначала от радости, а не
от обиды и злости... Боже мой! Я по чуть-чуть все же вспоминаю!.. И вот еще
что... Пленку тоже надо экономить. Батарейки и пленку... Поэтому придется
покороче. Хотя, есть о чем рассказать... К примеру, появилась тут у меня мысль
все-таки попытаться снять бинты".

Запись четвертая:

"По-моему, завтра уже наступило... Во всяком случае, я смогла довольно
долго поспать. И теперь хочу есть. В принципе, скоро должна появиться тетя. Но
вчера вечером она так и не пришла. Может не подойти и сегодня утром. Она могла
сменить тактику. Поняла, что я о чем-то догадываюсь, и сменила. Хотя это,
конечно, к лучшему. Меньше дергает... Так о чем вчера хотела рассказать?..
Ага... Небольшое подведение итогов... Итак, теперь я знаю, что у меня в моей
бывшей жизни была собака. Я знаю, что меня, скорее всего, обманывают. Но не
знаю с какой целью. Поэтому моя основная задача - выяснить... Во-первых,
выяснить, как я выгляжу. А то до сих пор смутно представляю. Во-вторых, надо
потребовать от тети, чтобы моя мама... По версии тети, естественно... Так вот,
чтобы эта женщина, которую тетя Элеонора назвала моей мамой, пришла навестить
свою дочку, и как можно скорее. Что еще?.. По-моему, все. Естественно, мне
нужно быть тише воды и ниже травы... До скорой встречи".

Запись пятая:

"Здравствуйте... Вчера я ничего не добавляла к записям. Экономила...
Встреча оказалась не такой уж и скорой. Но теперь я точно могу назвать
сегодняшнее число. Могу сказать месяц. Могу указать время... Семнадцатое июля,
девять часов и сорок восемь минут. Вот так... Интересно, откуда все это
знаю?.. На часы посмотрела!.. У меня теперь есть часы! Тетя дала... Все с
момента последней записи резко изменилось. Я уже говорила, что тетя может
сменить тактику, но чтобы так!.. Короче, вчера она заявилась ко мне почти
сразу после того, как я выключила диктофон. Опять заулыбалась и спросила:
"Тебе, наверное, хотелось бы иметь часы?.." Что я могла ответить? Конечно,
сказала, что очень хотелось бы. Тетя улыбнулась еще шире и ушла, не запирая
дверь. Вернулась, спустя минуты три, и протянула мне довольно симпатичные
электронные часики. Сказала, что лучше всего было бы положить их на тумбочку,
вместе с диктофоном. Откуда, при желании, можно брать. Я искренне ее
поблагодарила... Теперь самое веселое... Тетя Элеонора нагнулась и поцеловала
меня! Со словами: "Не за что. Лишь бы ты побыстрее выздоровела". Дальше было
больше... Тетя абсолютно спокойно отреагировала на мое требование скорее
увидеть маму. Она даже не настаивала, что речь идет именно о моей маме. Фраза
ее была такая: "Скоро с ней встретишься и все поймешь". Более того, тетя
Элеонора перестала называть меня Ирой!.. Теперь просто говорит: "Моя
дорогая..." Весело, да?.. Мне тоже весело. Единственное, что не понравилось,
так это полное нежелание тети повесить в комнате зеркало и снять с лица бинты.
Но она согласилась разбинтовать все, кроме лица и левой руки. На мой немой
вопрос ответила: "Подожди немного, моя дорогая. Скоро все изменится". И
обещала, что специально зайдет чуть позже, чтобы заняться снятием бинтов. Что
ж, я рада и этому... Тело-то с каждым днем немеет все сильнее и сильнее. Даже
все, что болело, и то перестало болеть. Зачем меня вообще забинтовали?
Совершенно же ясно, что никаких особенных травм нет... Ладно, переживу. Теперь
есть чем заняться. Есть часы. Я всегда могу взять их в правую руку и сколько
захочу смотреть на то, как идет время... Часы фирмы "Касио", черного цвета,
явно не женские. Циферблат чистый, без трещинок... Жизнь продолжается..."

Дополнение к пятой записи (17 июля, 22:00):

"Сейчас десять часов вечера ровно... За день произошло не так уж и много.
Но какие это были события!.. Все постепенно приходит в норму. Бинты с меня
сняли. Не все, правда, но сняли. Тетя не обманула... Теперь я могу ходить
самостоятельно! Без чьей-либо помощи! Это же здорово... Самым жутким был
первый шаг. Ноги еще не успели отойти, а я все равно решила не послушаться
совета тети Элеоноры и встала с кровати. Ощущение, будто наступаешь на
пустоту. Я сильно испугалась и подумала, что упаду. Но не тут-то было...
Пришлось, конечно, ухватиться за тумбочку. Но я не упала... Первый раз за все
это время мне удалось внимательно осмотреть свою комнату. Обстановочка, я вам
скажу, не очень. Кровать, тумбочка, стул для тети Элеоноры, занавешенные окна.
И не более того... Хотя, я забыла самое главное - тетя разрешила открыть
шторы!.. Я впервые посмотрела на улицу... И сейчас, кстати, стою около окна.
Такого счастья осталось не больше пяти минут, потому что тетя сказала, что я
могу открывать шторы только вечером, обязательно выключив свет в комнате.
Почему я послушалась?.. Выяснилось, что под потолком висит видеокамера!
Представляете?.. За мной следят!.. Полнейший кошмар, но ничего не поделаешь.
Такая жизнь... Так, что я еще забыла рассказать нового?.. Дом загородный,
похож на маленький замок, так как территория огорожена каменным забором.
Никогда такого не видела. Этот дом просто не может быть моим! Но дело не в
этом... Тетя Элеонора совсем перестала настаивать на том, что я принадлежу к
ее семье. Но ничего не объяснила. Сказала только, чтобы я чуть-чуть потерпела.
А потом все выяснится... Такое количество информации за небольшой промежуток
времени... Я даже растерялась. И, по-моему, путаюсь в своем рассказе.
Впечатлений выше крыши... Бинты на лице пока остались. На левой руке тоже. Я
уже и не горю желанием их снять. И не особенно горю желанием выяснить, что же
это за история, в которую я попала. Все не так страшно, как мне кажется...
Интересно только одно... Кто рвался в мою комнату несколько дней назад?.. Тетю
спросила, а та отказалась отвечать. Обещала, что потом все расскажет. Ну, в
общем-то, и ладно. Переживу... Если сейчас поддаться панике, то ничего не
изменится. Лучше вообще не думать на всякие такие темы... Пожалуй, закончу.
Еще можно много чего рассказать, но сейчас я хочу просто поспать. Это
отвлечет... А завтра уже приведу мысли в порядок и все будет нормально... Всем
пока"

Запись шестая (18 июля, 11:08):

"А вот и я. Первая сторона кассеты закончилась и сейчас идет вторая... За
ночь мне удалось замечательно выспаться. Это и не удивительно - одиннадцать
часов проспала. К тому же, во сне теперь можно нормально шевелиться,
ворочаться... Только вот ничего полезного больше не снится. Я имею в виду сон
о том, как я смотрела по телевизору передачу Артура Крупенина. Соответственно,
больше ничего и не вспоминается. А жаль... Но тетя Элеонора обещала сегодня
или завтра все более-менее разъяснить. Поэтому самой, может быть, и не
придется вспоминать... Времена изменились. Тетя старается мне всячески
угодить. Еда теперь разнообразная, на заказ. Могу ходить по комнате, могу
вечерами смотреть в окно, знаю даты и точное время, различаю день и ночь.
Просто чудесно... Если бы не было так грустно... Бинты на лице жутко надоели,
бинты на левой руке мешают ею двигать... Я в настоящем плену, в конце
концов... Устала от безысходности. Кто и зачем запер меня в этом доме - не
знаю. Но есть предчувствие, что в скором времени что-нибудь обязано
измениться... Слышны шаги... Наверное, тетя. Она же от меня только ушла...

Дополнение к шестой записи (тот же день, 11:43):

"Ко мне опять кто-то рвался!.. В этот раз я решила, не мешкая, позвать
тетю. И заголосила на весь дом... Возня у двери прекратилась, а, спустя пару
минут, появилась Элеонора Аркадьевна. Реакция у нее, отмечу, была еще та...
Лицо бледное, губы дрожат... Испугалась, видно. Тут же принялась меня
успокаивать. Сказала, чтобы я не делала так больше... Но мельком разглядеть
таинственного незнакомца все же удалось. Дело в том, что тетя не сразу закрыла
за собой дверь, когда вошла и я успела увидеть кого-то, метнувшегося в глубину
коридора. Это был вовсе не незнакомец, а самая настоящая незнакомка... В белой
одежде. С длинными черными волосами... Вот так-то. В этом доме, оказывается,
живет еще какая-то женщина. Которая упорно старается проникнуть в мою
комнату... Я прямо спросила тетю Элеонору о ней. Тетя ответила так: "Сегодня
вечером ты все поймешь. А пока, будь добра, не нервничай и посиди спокойно".
Пришлось мне сделать вид, что на самом деле успокоилась... Хотя, откровенно
говоря, весь этот сумасшедший дом начинает раздражать... Следят за мной не
совсем понятно для чего, каждое движение на видеокамеру снимают. Ограничивают.
И сплошные непонятки кругом... Даже записывать на диктофон ничего не хочется.
Так все надоело!..

Второе дополнение к шестой записи (тот же день, 21:38):

"Весь день что только в голову не лезло... По двадцать раз прокручивала
разные варианты. Думала, тетя вот-вот появится и наступит долгожданная
развязка. Не тут-то было!.. Элеонора Аркадьевна заявилась лишь под вечер,
принесла ужин. Я накинулась с расспросами. И не получила никакого ответа. Тетя
отмалчивалась... Опять клятвенно пообещала, что завтра все узнаю. Знаем.
Слышали... Ничему больше не верю! Лапшу на уши вешает вот уже почти две
недели. Разве так можно? Я же тоже человек. Ей глубоко наплевать на меня. Она,
скорее всего, чьи-то другие интересы соблюдает. Я ничто в этом доме. Кукла, с
которой можно делать все, что только заблагорассудится. Дерьмо на палочке!.. Я
сейчас только все поняла... Завтра же сниму бинты!.. Тетя Элеонора, вы меня
слышите?.. Завтра же!.. Попробуйте помешать. Не поможет. Голыми руками сорву,
если все продолжится так, как есть... Плакать мне не надо, конечно, но,
по-моему, это уже истерика... Знаю, что делать!.. Прямо сейчас сниму. Разом
успокоюсь. Терять все равно нечего!.. Ага! Чувствую результат. Несутся сюда
уже... Чтобы я чего лишнего не сделала... Не успеете!!!

Последнее дополнение к шестой записи (19 июля, 01:23):

"Меня хотели связать... Классные родственнички?.. И я так думаю...
Оперативно действуют. Еле отбилась. Тетя, надо отдать ей должное,
защитила... В доме-то есть охрана! В комнату влетели совсем незнакомые люди,
повалили меня на пол, кричали что-то. Потом прибежала тетя и попросила их не
кипятиться. Мол, не надо девочку нервировать... Нашла в какой момент
сказать. Я уж думала, что мне помогут отправиться на тот свет..."

Запись последняя (тот же день, 13:13):

"Если бы в судьбе человека можно было бы что-либо менять... Сейчас час
дня, девятнадцатое июля... Уже успокоилась. К таким делам вообще нельзя
подходить сгоряча. Еще не удастся... Диктофон положу на тумбочку у кровати.
Это сначала. А уж потом... Безысходность... Что вообще такое судьба?.. Набор
жизненных обстоятельств?.. Нет. Ничего подобного... Судьба - это развилка.
Каждый выбирает свою дорогу. И никто не знает, куда она приведет. Одна
тропинка, на первый взгляд, вся такая чистенькая и ровненькая. Другая -
страшно грязная, сплошные препятствия. Но не факт, что вторая всегда будет
оставаться такой, а первая не приведет в пропасть... Вот так... До чего
приятно просто сидеть не кровати и говорить... В последние дни Элеонора
Аркадьевна существенно облегчила мне процедуру туалета. Поставила самый
обыкновенный детский горшок. Зачем, спрашивается?.. Буду краткой... С самого
утра в мою комнату вошла тетя Элеонора. Следом за ней та самая женщина,
которую я про себя окрестила "таинственной незнакомкой". Вспомнились длинные
черные волосы... Лица ее я тогда не видела. Сейчас увидела... Череп
неправильной формы, огромный лоб, три глаза... Третий на широкой
переносице... Вывороченная челюсть, зубы торчат из щелей. Кожа серая и
покрыта мелкими трещинами... Как у рептилии... Правая рука нормальная, а вот
левая... Трехпалая клешня... Я даже задрожала от ужаса и омерзения. А тетя
улыбнулась и сказала: "Познакомься... Это твоя новая подружка. Можешь
считать ее сестрой". Потом обратилась к уродке: "Наденька, помоги девочке
снять бинтики". Я закричала и бросилась на кровать. "Наденька" же невнятно
что-то мычала и всеми силами пыталась перевернуть меня лицом к себе. Тетя
Элеонора произнесла: "Не бойся. Надя у нас хорошая. Ты с ней обязательно
подружишься... Дай ей возможность снять бинты. Ты ведь этого так хотела".
Уродка, рыча от удовольствия, сдергивала бинты с моего лица. Тетя пыталась
ей помочь маленькими ножницами... Короче, через несколько минут я лишилась
когда-то ненавистных бинтов... Но крепко зажмурила глаза и наотрез
отказалась их открывать. Меня куда-то повели. Элеонора Аркадьевна
поддерживала за руку... Наконец, я поняла, что сопротивление бесполезно и
приоткрыла правый глаз. Передо мной было зеркало... Вот, собственно говоря,
и вся история. Теперь я все знаю... Как мои настоящие родители погибли в
автокатастрофе, а я осталась жива и только потеряла память. Как один очень
богатый человек забрал меня к себе, чтобы скрасить жизнь своей
сестре-уродке. Как на его деньги провели операцию, раз и навсегда изменившую
мою внешность... Я знаю, во что меня превратили. В настоящего циркового
уродца... Изуродовали левую руку, оставив только три пальца. Покрыли лицо
страшными шрамами, сделав из когда-то симпатичной девушки чудовище с лицом,
похожим на... Не знаю даже на что... На саму "Наденьку", наверное...
Заставить меня поверить в сказку об автокатастрофе они не смогли. Тетя
Элеонора, которая на самом деле тетя вовсе не мне, а той уродке, предложила
ничего в мою голову не вдалбливать. Хотела, чтобы я смирилась со своей
участью... Просто богатые люди обошлись со мной, как с игрушкой...
Всего-навсего... Теперь я должна привыкнуть к своему обличью и жить вместе с
сумасшедшей уродицей, всячески ее ублажая. Тетя сказала, что брат "Наденьки"
потратил на воплощение этой идеи огромные деньги. Поэтому выбора у меня
нет... Нет, тетенька Элеонора, выход есть всегда. Самый простой и
логичный... Такая мерзкая тварь, какой я сейчас являюсь, просто не имеет
права на существование. Охрана не успеет в этот раз. Поздно. Мне удалось
прихватить с собой ножницы, при помощи которых снимали бинты. Они ничуть не
хуже ножа... До свидания, дорогие мои... Пусть даже это будет мой самый
страшный грех... Моя страшная судьба".
(С) Малахов Олег и Андрей Василенко, 24.08.99 - 09.09.99.

* Олег Малахов, Андрей Василенко. О КОМ ПЛАЧЕТ ОСЕНЬ? *

---------------------------------------------------------------
© Copyright Олег Малахов, Андрей Василенко
Email: [email protected]
Date: 3 Feb 2000
---------------------------------------------------------------
Пасмурное, неприветливое небо большого города, проливало горькие слезы на
серые тротуары. Было сыро, противно, одиноко. В такую погоду всегда забываешь
о том, что осень не вечна, как и все на свете. Она давит своим серым, угрюмым
сводом на грудь и затрудняет дыхание. Она навевает такую смертную тоску, что
ты никуда не можешь уйти от самых нежеланных мыслей, ты никуда не можешь
убежать от воспоминаний, которые рвут душу на части. И даже сильным людям,
способным преодолеть бесчисленное множество трудностей, людям с оптимизмом
относящимся к жизни, кажется, что этот дождь вечен, и хочется... плакать.
Наверное, также хотелось плакать маленькой дворняжке - грязной, голодной и
продрогшей. Она с надеждой бежала за каждым человеком, который выходил из
"молочного" магазина. За каждым человеком, спешившим куда-то по своим делам,
спрятав голову под зонт и подняв воротник. Но никто не обращал на бедное
существо внимания. Никого не беспокоила судьба кем-то и когда-то приобретенной
на птичьем рынке, а потом брошенной из-за своей беспородности, собаки. Жалобно
поскуливая, она заглядывала в глаза прохожим, пытаясь отыскать в них хотя бы
каплю сострадания, но тщетно... Нет, не то, чтобы люди зачерствели, не то,
чтобы в них не осталось жалости к другим живым существам. Нет... Просто каждый
считал в такую злую погоду самым несчастным именно себя, и, углубившись в
самоутешение, не замечал вокруг никого и ничего другого. Каждому казалось, что
на свете есть только он - брошенный и забытый. А собака все надеялась на то,
что среди этих людей, добрых от природы, но испорченных жизнью, найдется тот
единственный, кто не даст ей умереть от голода и холода. Она не раз уже
пыталась спрятаться от холодного дождя в магазин. Но охраннику, видимо, было и
тепло, и хорошо, поэтому он с трудом понимал бездомную дворнягу, которая
хотела того же, что и все... Хотела жить. И на долю слабого животного пришлись
только ряд грубых слов и несколько пинков. В то время как дождь все
усиливался. И вот, когда собака уже готовилась принять свою безрадостную
собачью смерть, из магазинапоказалась бабушка - женщина давно уже пенсионного
возраста. По ее зашитому в нескольких местах пальто, по старым изношенным
ботинкам, была очень хорошо видна забота государства о людях, отдавших лучшие
свои годы процветанию страны. В ее потрепанной годами сумке виднелся пакет
молока, половина батона хлеба и небольшой кусок сыра, по-видимому, к
празднику. Все, что позволяла скромная пенсия. Прихрамывая, бабуля пошла к
троллейбусной остановке. Собачка, поняв, что это ее последний шанс, слегка
взвизгнула и, завиляв своим мокрым, как и вся остальная шерсть, хвостом,
бросилась за старушкой. Забежав чуть вперед, она села перед ней, глядя прямо в
глаза.
"Что, маленькая, замерзла?" - сочувственно поинтересовалась бабуля, -
Наверное, голодная?" При этих словах собака тихо заскулила... "Так что же я
могу тебе дать? Разве что..."- сказав это, бабушка полезла в пакет,отломила
кусок еще горячего белого хлеба и подала его собаке. Та с жадностью проглотила
этот кусок и снова своим молящим взглядом посмотрела на старушку. "Господи,
какая же ты голодная! - запричитала та, - Ну на тебе еще кусочек". И, отломив
еще больший кусок, отдала его дворняжке. После чего продолжила свой путь.
Пройдя еще немного, бабушка почувствовала на себе чей-то взгляд, а,
обернувшись, она увидела все те же молящие глаза следовавшей за ней собачки.
"Куда же ты идешь глупая? - уже со слезами в голосе проговорила старушка,
которая близко к сердцу приняла несчастье дворняжки, - Ведь мне тебя даже
кормить нечем. Иди, найди еще кого-нибудь, кто сможетдать тебе приют". Но
собака, как бы отдавая себе отчет в том, что выбирать ей не из кого, а
единственный выбор для нее - это выбор между жизнью и смертью, продолжала, в
надежде на чудо, плестись за старушкой. На остановке, где бабушка
остановилась, дожидаясь троллейбуса, собачка подошла к ней, села, прижавшись к
ее ноге, и снова тихо заскулила. Бабуля почувствовала, как вздрагивало от
холода тельце забитого, никому не нужного животного, и сердце у нее сжалось в
комок. Подошел троллейбус. Бабушка вошла в него, сглатывая душившие ее слезы
жалости. Как бы все ни случилось, пусть даже ей придется сократить до мизерной
нормы свой и без того скудный рацион, чтобы делиться с собакой, но нельзя было
бросать это жалкое существо на верную смерть. Так думала старушка, когда
троллейбус отошел от остановки. Она уже порешила для себя сойти на следующей,
и вернуться за собакой, но вдруг заметила, что та уже залезла в троллейбус.
Старушка вздохнула, но в душе ее появилось нечто похожее на давно позабытую ею
радость. Теперь она будет совсем не одинока. Теперь рядом будет существо,
которому она сможет отдать всю свою любовь, и собака отплатит ей той же
монетой. На нужной остановке бабушка вылезла из троллейбуса и окликнула
животное: "Пойдем, маленькая". Хотя, дополнительное приглашение псине, видимо,
не требовалось, поскольку она и так выскочила вслед за человеком, приласкавшим
ее
Без приключений добрались они до скромной однокомнатной квартиры бабули.
Все в этой квартире напоминало о том, что ее хозяйка не обременена излишними
доходами, но было ясно, что она исключительно аккуратный человек. Весь
нехитрый скарб покоился на строго отведенных местах. Пол, давно уже не
видевший ковров, явно часто протирался и блестел чистотой. Негромко тикали
часы с кукушкой. Кто знает, сколько лет они уже висели на этой стене? Но, тем
не менее, до сих пор еще исправно служили владелице, которая всегда
своевременно отдавала их в ремонт. "Что ж, теперь это и твой дом, - с улыбкой
проговорила бабушка, склонившись над мокрой гостьей, - По-моему, тебе надо
помыться". Собака не возражала против этого и, кажется, даже с удовольствием
полезла в ванную, где старушка отмыла ее дешевым шампунем, хранившимся среди
старых запасов порошка и мыла. Самой-то ей этот шампунь особенно не был нужен
- она, по старой привычке, пользовалась исключительно мылом, но сейчас это
моющее средство пришлось в самый раз.
Достав из комода аккуратно сложенную тряпку, и постелив ее рядом со своей
кроватью, старушка сказала: "Это твое место. Здесь ты будешь спать". Будто бы
поняв ее слова, собака завиляла хвостом и легла на кусок мягкой ткани. Бабушка
же направилась на кухню, где вытащила из сумки свои покупки. Открыла пакет
молока, налила немного себе в чашку, а остальное отправила прямиком в мисочку,
которую поставила рядом с мокрой, но теперь уже не бездомной, собачкой. Та с
благодарностью посмотрела на благодетельницу и принялась шумно лакать молоко.
Старушка тоже скромно трапезничала, радостно поглядывая на собаку. Ее
собаку... Это существо, не успев появиться в доме, сразу же принесло в него
теплоту и радость.
"Что, милая, поела?.. Скоро ляжем спать", - сказала бабушка и пошла к
раковине, чтобы помыть чашку. Когда она закончила свои дела, собака уже
устроилась на законном месте и теперь благодарно смотрела в глаза
новоприобретенной хозяйки. "Ну, спокойной ночи", - сказала старушка и начала
готовиться ко сну... Старики вообще засыпают или очень быстро, или чрезвычайно
долго. Бессонница - враг номер один для многих из них. Но бабушке этот недуг
был совершенно не знаком. Поэтому, спустя минут десять, она уже безмятежно
спала. Собака же, видимо, никак не могла уснуть на новом месте. Животное
ворочалось на подстилке, не издавая, правда, при этом ни звука. Наконец псина
решилась и залезла к хозяйке на кровать. А потом, издав сдавленное рычание...
остервенело вцепилась бабушке в горло. Старушка моментально проснулась и,
ничего не понимая, начала кричать. Но озверевшая тварь в считанные секунды
отправила ее на тот свет... Кровь хлестала из страшной раны, а крепкие зубы
перемалывали сухожилия и кости. Что-то съедалось, что-то разбрасывалось
вокруг.

x x x

Пасмурное и неприветливое небо большого города, все никак не могло
остановить поток своих горьких слез. Его рыдания раскатами грома звучали в
ушах куда-то спешащих людей. Около магазина стояла маленькая, мокрая,
продрогшая собака и грустно заглядывала в глаза прохожим. Маленький мальчик,
увидев ее, подбежал к ней и погладил. Существо в ответ радостно замахало
хвостом и заскулило. "Мама, посмотри какая хорошая собачка", - обратился
ребенок к женщине лет двадцати пяти, подошедшей к своему сыну, чтобы взять его
за руку. "Собака, как собака. Таких в каждой подворотне хватает, - недовольно
проговорила женщина и прибавила, - "Не трогай ее. Пойдем, Сашенька". "Нет,
мамочка, посмотри! Она же совсем мокрая, она замерзнет на улице! Давай ее
возьмем", - взмолился мальчик. "Ты что, Саша, вдруг она больная", - наотрез
отказалась мама. "Ну, мамочка, пусть она у нас хоть переночует! Ведь она умрет
здесь! - на глазах у мальчика показались слезы - Пожалуйста".
Женщина была хорошей мамой и прекрасно понимала, что в некоторых случаях
следует уступить ребенку. Особенно, когда дело касается проявления у него
по-настоящему добрых чувств. "Хорошо, - сказала она, - Но только на ночь...
Пойдем, животное", - обратилась женщина к собаке, и та послушно засеменила за
людьми. А пасмурное небо стало почти черным, и все сильнее надрываясь,
продолжало рыдать, будто оплакивая кого-то...

Популярность: 1, Last-modified: Fri, 18 Feb 2000 16:12:53 GmT